Забытые кости

Вивиан Барц, 2019

Бестселлер AmazonCharts. Детектив полиции и страдающий шизофренией профессор вместе расследуют жестокие убийства, балансируя на грани реального, воображаемого и невообразимого. Вы когда-нибудь видели нечто абсолютно невозможное? Для профессора Эрика Эванса видеть странное – в порядке вещей. Шизофренические галлюцинации преследуют его много лет. Но в последних видениях есть что-то особенное – то, что никак не дает ему покоя. Этот маленький мертвый мальчик в джинсовом комбинезончике – что он пытается сказать? Профессор списывает все на стресс, говорит себе, что нужно больше спать. А потом фото мальчика появляется в новостях: убит и закопан у телефонного столба… Обращаясь в полицию, Эванс прекрасно понимает: у копов нет причин ему верить. Да он и сам себе не верит. Но детектив Сьюзен Марлан, расследующая это дело, отчаянно нуждается хоть в каких-то зацепках. «Мальчонка в комбинезоне» был убит более полувека назад. Долгое время его останки пролежали неизвестно где и перезахоронены лишь недавно. Сьюзен плевать, что показания профессора отдают безумием – была бы польза. Только как понять, где правда, пусть и невероятная, а где приступы шизофрении? Тем более что галлюцинаций у Эванса становится все больше. Как и найденных трупов. На свет извлекаются все новые и новые кости… «Роман-кроссовер, где соединились закрученный саспенс, детективная загадка и сверхъестественный ужас. Читая это, порой чувствуешь, как становится холодно, свет начинает мерцать, а сзади все ближе подбирается некто. Фантастическая находка для любителей паранормальных триллеров». – Майк Омер, автор супербестселлера «Внутри убийцы» «Убойный роман. Захватывающий, жесткий, мастерски закрученный». – Кендра Эллиот «Читатель будет и дико смеяться, и до боли проникаться отчаянием персонажей. Многогранная история, населенная удивительно реалистичными характерами». – Даниэль Жирар «Прежде чем начать чтение, заприте дверь и включите на полную свет». – Мэттью Фаррелл «Роман показывает, насколько Барц умеет быть оригинальной и задать такой тон повествования, который способен поглотить читателя». – MidwestBookReview

Vivian Barz

Forgotten Bones

© Самуйлов С.Н., перевод на русский язык, 2022

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

* * *

Посвящается Остину Уильямсу, чьи слова поддержки и ободрения помогали мне идти вперед в тяжелые дни.

(Буррито, которые он покупал во множестве, поддерживали и ободряли не меньше.)

Пролог

— Не, я правда не понимаю, что тут такого особенного. А ты? — пожаловался с водительского кресла Дерек Рицман и, не дожидаясь от подружки ответа, продолжил, что не стало для нее неожиданностью. Дерек всегда впадал в многословие, когда его что-то раздражало. — В том смысле, что да, приходится терпеть весь этот шум, грязь, торчков и туристов, но во Фриско^[1], по крайней мере, если заблудишься, тебя не оприходует в лесной хижине какой-нибудь мудак с банджо.

— Угу. — С таким же успехом Дерек мог бы распинаться о чем угодно. Рот у него не закрывался уже добрых десять минут, и слушать его Дэника перестала после двух первых.

В отличие от своего брюзгливого попутчика, она была довольна почти всем.

Ерзая на горячем кожаном сиденье, Дэника окинула Дерека взглядом, и внутри что-то шевельнулось. Все сильней хотелось уже какой-то движухи.

Если б он только заткнулся…

— Должно быть, повернул не туда, — пробормотал Дерек. — А где, не знаю, потому что на половине этих долбаных дорог нет никаких знаков. Как они тут разбираются, куда двигать? — Он прокашлялся и засопел: — О’кей, ковбой, что тут надо, так это взять вправо на вилке, где древний сараишко без дверей. Как наткнешься на ржавый трейлер с дырками от пуль — там мет варят, а не автостопщиков грохают, — рули налево. Упрешься в свалку со злющими псами — стало быть, проехал лишку. — Дерек отрывисто, по-собачьи, рассмеялся и глуповато ухмыльнулся Дэнике, довольный своей имитацией деревенского говорка не меньше, чем вообще самим собой.

На Дэнику его спектакль большого впечатления не произвел. Беспрерывное тявканье Дерека мешало достичь кайфа. Кроме того, у нее уже давно свербело между ног, и с этим зудом надо было что-то делать. Она потрепала Дерека по волосам — прическа обошлась в 200 долларов, и ему нравилось этим хвастать — да, парни, двести баксов, но сами видите! — и пробежалась пальцами по затылку.

Дерек положил свою руку на ее и сдвинул вниз, слегка помяв, чтобы она поняла намек и помассировала ему шею.

— Эй, малыш, может, съедешь на обочину на минутку… — попросила Дэника.

— Не, честно, понятия не имею, куда нас занесло. — Он скосил на нее сердитый взгляд и раздраженно вздохнул. — А ты?

Она тоже вздохнула и убрала руку.

— Нет. — Тряхнула головой, и рассекающая дорогу прямая линия качнулась.

— Остановлюсь-ка возле вон того «Старбакса» на углу да наведу справки.

Дэника икнула, и в животе всем объемом колыхнулось выпитое дешевое шардоне. Господи, надо же было так надраться… И почти ничего не съела. Сколько ж выдула? Бутылку? Две?

Но тогда и есть-то особенно не хотелось, потому что, черт возьми, кто же ужинает в шесть вечера? В пятницу!

Ну да, правильно — замужние зануды с детьми, вот кто.

Слава богу, она не одна из них.

Дэника, прищурившись, посмотрела в окно.

— Какой еще «Старбакс»?

— То-то и оно, — фыркнул Дерек. — Знаю, надо было получше расспросить, как ехать, но я бы конкретно взорвался, как хлопушка, если б остался там еще на одну миллисекунду. Они нас держали, как каких-то заложников. А знаешь, уже почти десять. Грег сказал, Перрик — это что-то вроде города, там и магазины, и заправки, и можно остановиться и спросить дорогу, если заблудимся, но я пока ничего такого не видел. А ты?

— Нет.

— Вот если б ты не забыла телефон в лофте…

— Вот если б ты не посадил батарею… — Дэника безвольно уронила голову вперед, и волосы упали ей на лицо. Их тут же тряхнуло на колдобине, и голова, подскочив, резко откинулась назад.

Оторвав взгляд от дороги, Дерек уставился на свою ненадежную спутницу.

— Господи, Дэни, сколько ж ты приняла?

— Вполне достаточно, чтобы Грег и Шелли начали проявлять ко мне интерес.

— Ну да? — Дерек фыркнул. — Серьезно, я бы, наверное, глаза себе вилкой выколол, если б Грег показал еще одну фотку этого их жуткого ребенка с размазанным по всему лицу шоколадным пирожным. Как будто его наедине с мусорным ведром оставили. А голова — видать, с артишока копировали, да? И с каких это пор у родителей повелось хвастать фотками своих обжирающихся детенышей? Если они мелкие, то это уже не так отвратительно, выходит? На какое дно мы опустились, Дэни! В былые времена люди собирались и обсуждали какого-нибудь чмошного Платона, а теперешний стандарт — детишки с лапшой и дерьмом на рожах?

«Когда это ты в последний раз вспоминал Платона, умник мой дорогой?» — подумала Дэника и прикусила губу, чтобы не расплыться в улыбке.

— Голова-артишок с шоколадным тестом в волосах! — разглагольствовал Дерек. — Отвратно. А если б я так сделал?

Она пожала плечами.

— Не знаю. — Бла… бла… бла…

— А знаешь? Вот что я сделаю. — Дерек хлопнул ладонью по рулю. — В следующий раз возьму жирную, с кровью, вырезку, вгрызусь и отправлю фото Грегу, когда он будет обедать. Посмотрим, как ему понравится. Типа намека — мол, пошевели мозгами, и до тех пор, пока не попрошу, не показывай мне эти мерзкие картинки, на которых твой отпрыск сует еду себе в задницу. — Он покачал головой. — Ты можешь поверить, что эти двое были свингерами?

Дэника выпрямилась, насколько способен выпрямиться человек, которого штормит. Со стороны ее фигура выглядела сгорбленной и покосившейся.

— Серьезно? Нет!

— Да. Это еще до того, как им сделали лоботомию, без которой в пригород не селят. Задолго до появления Артишоковой Головы, — доверительно сообщил Дерек, с удовольствием воспользовавшись моментом, чтобы посплетничать о партнере по бизнесу. — Занюхивали тонну кокса — то есть несколько граммов за пару часов, так что уже из носа сыпался, — а потом отправлялись в городской секс-клуб. Грегу нравилось смотреть, как Шелли делает это с другими… Э, ты что это вытворяешь?

— А на что похоже? — промурлыкала Дэника, возясь с «молнией» на штанах Дерека.

Дерек убрал руку подружки, но она тут же, словно подброшенная пружиной, вернулась на место.

— Перестань, детка. Мне нельзя отвлекаться.

— Включи многозадачность. — Дэника взялась за дело обеими руками, демонстрируя ловкость и деликатность гризли, пытающегося поймать лосося в бурной реке.

— Мне больно. Прекрати! Мы из-за тебя разобьемся.

— Я буду нежной.

Замок скрипнул.

— Господи, ты мне его едва не оторвала!

— Он мой! Мой!

Дерек вскрикнул — «БМВ» вильнул и выскочил на встречную полосу. К счастью, было уже поздно (по крайней мере для тех, кто живет в лесу), так что он успел вывернуть руль и вернуться, не вызвав недовольства других участников движения, — на дороге он был один.

Никогда не отличавшаяся уступчивостью, Дэника отстегнула ремень безопасности, повернулась и, подавшись вперед, уткнулась лицом в промежность Дерека.

В следующий момент Дерек почувствовал, как ему сжали там словно тисками, и определенно слишком сильно — сочетание зубы и минет звучит пугающе для каждого мужчины; он уловил поднимающийся снизу запах пьяного сопенья. Она все глубже и настойчивее зарывалась в его пах, и он заерзал на неуступчивом кожаном сиденье, пятясь и спасая свой испуганный съежившийся пенис от ее жадно всасывающего рта.

— Давай, — приказала Дэника, дергая резинку «боксеров». Одну сторону ей уже удалось стащить наполовину, и мокрая от слюны тонкая хлопчатобумажная ткань трусов неприятно липла к коже. Причмокивая и пьяно выпячивая губы — наверное, это казалось ей соблазнительным, — она посмотрела на него снизу.

Дереку так не казалось. И еще ему не понравился отчаянно-проказливый блеск в ее глазах.

— Давай!

Внедорожник скакнул вправо, разбросав гравий и опасно накренившись к ограждению. Взгляд Дерека автоматически метнулся к зеркалу заднего вида — первая привычка облажавшегося водителя, как будто дорожный патруль в Калифорнии хватает нарушителей только сзади. Если сзади коп, то он не остановит меня только в том случае, если ослеп, уснул или откинулся. Надо взять к обочине и избавить его от необходимости включать огни.

— Ну же, малыш, спусти пса! — взвыла Дэника, не ослабевая натиска. — Давай! Спусти пса!

Шаря рукой внизу, он коснулся ее грудей. Интерпретировав жест как аванс, она глухо застонала, сунула руку в трусы и бесцеремонно ухватила плененную плоть. Машина качнулась, под капотом жутко заскребло.

— Не могу переключить! Подвинься!

Дерек оттолкнул Дэнику. Сильно. Ей это не понравилось, но он подумал, что еще меньше ей понравилось бы, если б они перевернулись. Он медленно выдохнул, но выдох застрял где-то возле колотящегося в горле кома. Еще бы чуть правее…

— Послушай, изви…

— Боже, какой же ты зануда! Если я тебя не устраиваю, почему бы тебе не трахнуть свингершу Шелли, а? А Грег пусть смотрит!

— О’кей, пьянчуга, давай, вылакай еще бутылку. Это же так классно, когда ты в стельку… Спасибо, что не отправила на небеса.

— Ты эту тупую железяку больше, чем меня, любишь!

Не отвечая на претензии разгорячившейся подруги, Дерек, однако же, подумал, что вот сейчас она и впрямь права.

— Я не… — Дэника икнула, рыгнула и похлопала себя по груди. — Что-то мне… нехорошо…

— Эй, ты только не… Вот же дерьмо!

Дерек крутанул руль влево, причем так резко и с такой силой, что плечо вывернулось из сустава и выпятилось под рубашкой под каким-то нечеловеческим, гротескным углом.

Беспомощный, он в отчаянии наблюдал, как его драгоценная тачка пересекает полосу встречного движения, скатывается по невысокой насыпи, прорывает хлипкое ограждение из колючей проволоки, врезается в телефонный столб и останавливается с разбитым ветровым стеклом.

Тряхнуло так, что Дэнику швырнуло, словно куклу, на приборную панель, подбросило к потолку и кинуло на сиденье. По дорогущей кожаной обивке, захватив правую руку Дерека, расплескалась рвотная жижа — горячая, вонючая: кислая и в то же время сладковатая, с виноградным оттенком. До него дошло, что Дэника, возможно, ранена, что нужно наклониться, расстегнуть ремень и проверить, как она. Он еще услышал ужасающую лебединую песню своего умирающего, обошедшегося в 80 тысяч баксов внедорожника — первого автомобиля, купленного не в кредит, — выдох воздушных мешков, хлопки и стоны раздавленного двигателя, шипение спущенных камер.

Но ни о чем таком Дерек не думал. Он думал о маленьком мальчике, которого только что переехал.

Ни слова не сорвалось с его губ, но в голове они рвались криком. Господи, скажи мне, что ничего этого не случилось! Пусть даже я был не пьян, пусть даже было темно, пусть даже меня отвлекла Дэника, и этому мальчишке нечего было делать посередине дороги — куда, черт возьми, смотрели его родители? — за рулем, что ни говори, сидел я. Я только что убил ребенка и теперь пойду за это в тюрьму. Пожизненно.

Дерек обхватил рулевое колесо и, по примеру спутницы, выдал рвотный залп.

Дэника освободилась раньше. Выброшенная в кровь доза адреналина протрезвила ее в считаные мгновения. Выскочив из машины, она обежала ее сзади, ухватилась за ручку смятой, как обертка от жвачки, дверцы, рванула с нечеловеческой силой и замерла, ошарашенная тем, как легко, без сопротивления та поддалась.

— Дерек! Живой?

— Ты уже снаружи. — Дерек непонимающе уставился на нее округлившимися глазами. — Мы в поле.

— Боже мой, ты весь в крови! Поранился? Отвечай! — Подгоняемая паникой, она вскарабкалась по насыпи на обочину пустынной дороги и замахала руками. — Кто-нибудь, помогите!

На ее зов никто не отозвался.

Дэника бегом вернулась к машине.

Дерек не сводил глаз с телефонного столба напротив разбитого ветрового стекла. Столб расщепился, и половинки разошлись под почти прямым углом. Если он выглядит так плохо, то каково же состояние…

— Я сбил ребенка.

Дэника вздрогнула.

— Что? Когда?

Дэника стащила с себя кардиган и прижала к глубокому порезу, протянувшемуся от линии волос до подбровья.

— Ш-ш-ш… Все в порядке.

Дерек оттолкнул руку помощи.

— Не в порядке! Ты слышала, что я сказал? Я сбил ребенка! Прекрати возиться со мной. Иди и посмотри, что с ним!

Дэника медленно покачала головой:

— Нет, милый. Не было никакого ребенка.

— Что ты такое говоришь? Думаешь, я просто так въехал в столб? — заорал он, уставившись на нее выпученными глазами. — Ты наклюкалась, поэтому и не…

— Да, наклюкалась, но не ослепла! Смотри, у тебя голова разбита. — Она сунула ему под нос пропитавшийся кровью кардиган. — Ты серьезно поранился и, по-моему, видишь то, чего нет. Если в ближайшее время никто не появится, я пойду вон на ту ферму, за полем.

Дерек выбрался из машины. То ли Дэника не желала признавать очевидное, то ли зрение сыграло с ним коварную шутку.

— Нет. Я видел его, — уверенно сказал он. — Клянусь, он смотрел прямо на меня, перед тем… как я его сбил. Такой маленький. И взялся ниоткуда! — Он закрыл лицо руками и всхлипнул. — А я его убил. Убил малыша!

Дэника положила руку ему на плечо.

— Тебе не надо бы расхаживать.

— Я в порядке! — сердито бросил Дерек, хотя и понимал, что это неправда. Умирать он не собирался, но вполне допускал, что получил сотрясение.

Дэника взяла его за руку. Подружкой Дерека она была более двух лет и понимала, что дела пойдут быстрее, если не пожалеть нескольких секунд и успокоить его. И поскорее доставить в больницу.

— О’кей, а что, если мы поищем его вместе?

— Уже темно!

— У нас есть фонарик, — напомнила она и показала на небо: — И глянь, полнолуние.

— Ладно. Бери фонарик.

Вместе они прошли по четверти мили в каждом направлении и осмотрели не только дорогу, но и поля по обе стороны от нее. Ни ребенка, ни даже признаков, указывающих на его пребывание здесь — следов обуви, рюкзака, игрушек, оберток от конфет, — им не попалось. Единственным свидетельством посещения этих мест людьми была смятая банка из-под пива, обнаруженная на обочине, и даже Дереку пришлось согласиться с тем, что редкий ребенок осмелится выползти в ночную тьму ради нескольких противозаконных глотков «Будвайзера».

— Подумай, — сказала Дэника. — Что делать ребенку в такой глуши посреди ночи, да еще совсем одному?

Дерек и сам задавал себе этот вопрос в ходе их бесплодных поисков.

— Не знаю. Может быть, он сбежал из дома?

— Но ты же сам сказал, что он маленький, да? Типа детсадовец? И как далеко, по-твоему, может убежать такой малыш? Вспомни себя в этом возрасте, когда два квартала воспринимались как двести миль и дорога в другой мир. Нет, правда, учитывая позднее время и холодрыгу, мне как-то не верится, что здесь мог быть ребенок. — В качестве последнего аргумента Дэника посветила фонариком под машиной. — Видишь? Уж кровь-то должна была бы остаться? Или там… клок волос. Или прилипло бы что-нибудь к радиаторной решетке.

— Наверное, — согласился Дерек.

— И потом… Ты на самом деле почувствовал удар, перед тем как мы съехали с дороги? Я потому спрашиваю, что сама ничего не почувствовала.

Почувствовал ли он удар? Теперь Дерек засомневался. Но что же тогда получается? Неужели он съехал с дороги безо всякой на то причины?

— Здесь жуть как темно, а ты устал. Мы заблудились и… — Дэника драматически подняла руки и повернула их ладонями к нему. — О’кей, я была немножко невыносима, поэтому ты отвлекся. Мое предположение: ты увидел косулю или что-то еще в конце поля и принял это за ребенка. Знаешь, такое бывает, когда устаешь. Я сама чего только не видела на Ай-пять, когда гнала поздно вечером из Лос-Анджелеса.

Дэника не стала указывать на то обстоятельство, что несмотря на усталость, она-то ни о какой телефонный столб свою машину не разбила.

— Ты так думаешь? — «А ведь вполне вероятно, — подумал Дерек. — И даже более вероятно, чем одинокий ребенок на дороге».

— Да, — уверенно заявила Дэника, завидев наконец свет в конце тоннеля. — Да еще Грег весь вечер совал тебе под нос фотки своего сынули. Может, ты и уснул на долю секунды, а когда проснулся, увидел на дороге этого… как ты там его называешь? Артишоковая Башка?

— Наверное, ты права, — согласился он наконец. — Тогда пусть это будет наша официальная версия, о’кей? Ну, что я уснул. — Больше всего Дерек хотел, чтобы все так и было на самом деле. А учитывая обстоятельства, ему и самому нужно было в это поверить.

И все же не думать об этом совсем он не мог. Артишоковая Башка был жутковатым маленьким уродцем, тогда как привидевшийся ему мальчуган выглядел вполне даже симпатично в голубом комбинезончике — под цвет глаз.

Примечания

1

Фриско — прозвище Сан-Франциско.