Мятежный наследник

Ви Киланд, 2018

Джиа мечтает стать писателем. Она переезжает в престижный пляжный район Нью-Йорка, чтобы в приятной обстановке написать книгу. Ей удается устроиться на подработку в престижном местном баре. Все бы хорошо, но только хозяин бара – Раш – сразу производит впечатление ну очень плохого парня, а Джиа, на свою беду, неслабо с ним поцапалась при первой встрече. Надо как-то исправить ситуацию. С такими, как Раш, нельзя быть в ссоре. Вот только все ее попытки лишь усугубляют ситуацию. Ее новый босс – ее прекрасный кошмар. Неужто война? Ну что ж, Джиа готова.

Глава 5. Раш

Во время вечерней толкучки ко мне тихонько подошел Дуб. Он был до того большим, что затенял всех, кто оказывался рядом.

— Все хорошо, босс?

— Да. — Я окинул взглядом его массивную фигуру. — А в чем дело?

— Такое чувство, будто тебя что-то беспокоит. Не хочешь поделиться?

— Да не особо. Откуда вдруг такое любопытство?

— Не догадываешься?

— Признаюсь, нет.

Он хмыкнул.

— Ясно как божий день, что тебя зацепила эта новенькая, Джиа.

Черт.

Неужели все так очевидно?

— Да ты в своем уме? Знаешь ведь, я не завожу романов с девчонками, которые работают в баре. — Я оглянулся, чтобы проверить, не подслушивают ли нас. — С чего вообще ты завел этот разговор?

— Ну, не знаю… С тех пор как она устроилась к нам на работу, ты практически безвылазно сидишь в «Высотке». И не спускаешь с Джии глаз, когда думаешь, что никто на тебя не смотрит. Но я-то слежу за тобой, так что для меня это не тайна.

— Почему бы не перестать следить за мной? Твоя обязанность — наблюдать за «Высоткой», а не за ее хозяином.

— В мою обязанность входит наблюдать за всем, в том числе за тобой.

— Я не нуждаюсь в присмотре.

— Джиа приятная девушка. И с посетителями ладит. Мне кажется…

— Оставь это. Я не собираюсь ввязываться в сомнительные отношения.

— Если меня не обманывают мои глаза, ты в них уже ввязался.

— По-моему, ты перегибаешь палку. — Я взглянул на него. — Не забывай, что я могу уволить тебя в любой момент.

— Да ладно, — хохотнул Дуб. — Ты не посмеешь. Я слишком много знаю.

— Тоже верно. Вдобавок, ты такой верзила… с тобой опасно связываться.

— Брось, Раш, меня тебе не обмануть. — Теперь он говорил на полном серьезе. — Тебе нравится Джиа, и в этом нет ничего плохого.

— Ты так считаешь? Не забывай, она работает у меня. Только этого достаточно, чтобы держаться от нее подальше. К тому же она… опасная штучка.

— Опасная? — Дуб прищурился. — Эта кроха? С чего ты так решил?

Ну как тут объяснишь?

— Бывало у тебя такое: смотришь на человека и понимаешь — стоит впустить его в свою жизнь, и он перевернет ее с ног на голову?

Дуб понимающе кивнул.

— Да, с этим я сталкивался.

— И как же ты выкрутился?

— Я на ней женился.

От этих его слов у меня сердце в пятки ушло.

— Не собираюсь я жениться на Джии… или на ком бы то ни было.

— Хочешь сказать, ты и дальше намерен следить за ней исподтишка, так и не признавшись в своих чувствах?

— Именно. Мои чувства тут ни при чем. Меня устраивают случайные связи, и я не нуждаюсь в серьезных отношениях.

— Когда-нибудь ты пожалеешь о своем решении. Только в молодости здорово играть в плохого парня, а потом за это платишь одиночеством.

— Она сочиняет любовный роман, Дуб, — со вздохом сказал я. — Эти идиотские сказочки. Значит, в душе она тоже хочет сказочных отношений. А я могу предложить ей разве что фильм ужасов. Мой папаша — тот еще сукин сын, а яблочко от яблони…

Дуб смотрел на меня так, будто не поверил ни единому моему слову.

— По правде говоря, я сам себя не пойму, — признался я. — Мне просто хочется… защитить ее, что ли. Все это чертовски странно.

— Ничего, со временем все образуется. — Он похлопал меня по плечу.

* * *

Я сидел в машине, наблюдая за выходом из «Высотки». Как-то так сложилось, что я начал подвозить Джию домой после каждой смены. Я до сих пор так и не решился сказать ей, что отремонтировал ее машину.

Выйдя из бара, Джиа прошла мимо, сделав вид, что не замечает ни меня, ни машины.

— Пора уже положить конец этим странным свиданиям, — пошутила она, когда я поравнялся с ней.

— Садись.

— Лучше я пройдусь пешком.

— Это небезопасно.

Она встряхнула головой. Ночной ветер безжалостно трепал ее черные волосы.

— Почему бы не рискнуть?

По выражению ее лица было видно, что ей нравится поддразнивать меня.

— Живо забирайся в машину.

Рассмеявшись, она открыла дверцу и уселась рядом со мной.

— Упрямая ослица, — пробормотал я, зажигая сигарету.

Поддав газу, я сорвался с места. В последнее время моей машине то и дело доставалось — своим лихачеством я пытался хоть немного снять сексуальное напряжение.

Затянувшись и выпустив в окно клуб дыма, я искоса взглянул на Джию.

— Ну что, написала вчера хоть пару страниц?

— Да, я неплохо поработала, хоть и не дотянула до нормы. Мне хотелось закончить четвертую главу, но как-то не вышло.

— Что будет, если ты не сумеешь закончить книгу в срок?

— Мне конец. Придется вернуть аванс в десять тысяч долларов, который я уже потратила. Вдобавок со мной могут разорвать контракт.

— Как ты умудрилась загнать себя в эту задницу?

— Знаешь, для подавляющего большинства писателей контракт с крупным издательством — настоящая мечта, а никак не задница. Что касается меня, то я выиграла конкурс, предоставив первые три главы своей книги… собственно, все, что у меня было. А после этого как отрезало. Я не могла выдавить из себя ни строчки.

— А чем ты занималась до того, как стала писателем?

— Тебе правда интересно? — рассмеялась Джиа.

— Угу.

В голове моей вихрем закружились мысли. Может, она работала стриптизершей? Почему бы и нет — с ее-то фигурой.

Будто прочитав мои мысли, она добавила:

— Все не так плохо. Тебе случалось покупать поздравительные открытки? Внутри обычно напечатан маленький стишок или что-то в этом роде. Ну вот, их-то я и сочиняла.

— Серьезно?

— Да. Я несколько лет работала на компанию, которая выпускает такие открытки. Писала все эти поздравительные двустишия.

— Здорово!

— Если что и напрягало, так это необходимость писать поздравления на День матери. Ну, сам понимаешь…

Если учесть, что мать Джии бросила ее, когда девочке было всего два, я действительно мог понять ее чувства.

— А почему ты оставила эту работу?

— Ну, я заключила контракт с издательством и решила писать книги. Похоже, я переоценила себя. Если бы один несносный парень не предложил мне работу в баре, я бы уже была на мели.

— Не стоит благодарности.

— А чем ты занимался до того, как стал наследником целого состояния?

— Всем чем придется. Одно время был автомехаником… потом официантом. Делал татуировки. А еще…

— Что, правда? Вот здорово! Я давно уже подумываю сделать тату на пояснице…

— На меня можешь не рассчитывать.

— Почему? — Джиа взглянула на меня с удивлением.

— Давай оставим эту тему.

Заметив, что я не шучу, она пожала плечами.

— Как хочешь, ворчун.

В машине повисла тишина. Джиа первой нарушила молчание:

— Ну ладно, а чем еще ты занимался?

— Какая разница? Я никогда не отлынивал от работы. Просто сейчас мне удается зарабатывать гораздо больше, чем раньше. Но я не считаю свое богатство чем-то само собой разумеющимся.

— Понятно. — Она кивнула. — А как ты впервые узнал про своего отца?

Я невольно вздохнул. Ну что ты будешь делать? Эта девчонка умеет залезть в душу.

— Мама долго скрывала от меня, кто мой отец. Он столько времени обманывал ее, что она не хотела больше иметь с ним дел. Но когда я подрос, она решила, что я имею право знать, кому обязан своим появлением на свет. Мне кажется, она чувствовала, что я тоже заслуживаю доли в семейном бизнесе, даже если сама она не хотела ни цента из этих денег. По правде говоря, я и сам жалею порой, что ввязался в эту бодягу. Деньги — единственное, что связывает меня с братом и отцом.

— А как твои родители познакомились?

— Отец уже тогда вел двойную жизнь. Он начал ухаживать за мамой, хотя сам был женат. Приезжал к ней на Лонг-Айленд, но никогда не брал с собой в Нью-Йорк, чтобы их не дай бог не увидели вместе. Как только мама узнала правду, сразу же порвала с ним. Беда лишь в том, что она уже была беременна мной.

— Ты как-то упомянул, что получил свою часть наследства благодаря деду.

— Да. В то время весь бизнес был в его руках. Мама отправилась к нему и рассказала обо мне… Она ничего не просила, просто хотела, чтобы он узнал о моем существовании. Думаю, дед уже тогда понимал, что за ничтожество мой отец. После теста на ДНК он переписал свое завещание. Когда мне исполнилось двадцать четыре, я получил равную долю в наследстве. Как ты понимаешь, Дражайший Папочка и старший братец были не в восторге от такого решения.

— Похоже, твой дедушка был хорошим человеком.

В этот момент мне живо вспомнился дед, и я невольно вздохнул.

— Это верно. Он умер пару лет назад. Как бы я ни относился к отцу и брату, я всегда буду признателен судьбе за знакомство с дедом… и за все, что он для меня сделал. Несмотря на возраст, он частенько заезжал ко мне — просто убедиться, что у меня все в порядке.

Тут мы как раз добрались до дома, где жила Джиа.

— Не хочешь зайти на минутку? — спросила она.

Да.

— Нет.

— Это почему?

— Ты знаешь почему.

— Я думала, мы уже договорились, что между нами ничего нет и не будет.

— Именно.

— Так чего бояться, раз все решено? К тому же мы там будем не одни.

Это верно. Вместе с ней в доме жила целая куча людей. От этой мысли мне тут же полегчало. Всего пара минут, сказал я себе.

Хлопнув дверцей, я вышел из машины.

Сам дом выглядел очень привлекательно: все в нем было новеньким, и внутри, и снаружи. Да и до моря тут было рукой подать.

В гостиной мы обнаружили двух девушек и парня, которые смотрели телевизор. Вокруг валялись коробки из-под пиццы, скомканные салфетки и пустые пивные бутылки.

— Раш, это Каролина, Симона и Аллан, — сказала Джиа. — Ребята, это Раш.

Хозяин вашего домика, мысленно добавил я.

— Привет. — Я окинул парня оценивающим взглядом. Похоже, я уже видел этого хлыща в городе в обнимку с другим парнишкой.

Что ж, хотя бы из-за него мне не придется беспокоиться.

Никогда не понимал, как люди могут жить в гостевом доме, где просто не протолкнуться. С другой стороны, для многих это была единственная возможность выбраться летом на курорт. Кажется, я начал забывать, что такое быть бедным.

Джиа кивнула, приглашая меня наверх. А я-то надеялся, что мы останемся в гостиной.

— Куда мы идем?

— Ко мне в комнату.

Что ж, выбора у меня не было. Я зашагал за ней по лестнице, старательно отводя взгляд от ее попки в обтягивающих брюках.

— Добро пожаловать в мою скромную норку. — Она плюхнулась на кровать и пару раз подпрыгнула. — Мне еще повезло, что у меня своя спальня. Другим приходится жить с соседями.

Все здесь было выполнено в лавандовых тонах.

— Приятная комнатка, — заметил я.

Джиа продолжала подпрыгивать на кровати, а я, как зачарованный, пялился на ее грудь, которая тоже скакала вверх-вниз.

— Тебя что-то беспокоит, Раш? — неожиданно спросила Джиа.

— Поздно уже, — пробормотал я, хватаясь за часы.

— Что ты думаешь по поводу нашего пари?

— Какого пари?

— Ну… я бросаю сладкое, а ты перестаешь курить.

Ах, да.

— Как же, припоминаю.

— И что? — Она наклонилась ко мне.

— С какой стати нам заключать это нелепое пари?

— Мы хотим спасти тебя от рака легких… а меня — от диабета.

— Вот оно что! И как это должно сработать?

— Ты бросаешь курить, вот так, с ходу. А я перестаю есть конфеты. Еще надо придумать штраф — на случай, если мы сорвемся.

И тут меня осенило. Я никак не решался сказать Джии, что отремонтировал ее машину. Боялся, что она поймет это неправильно. А тут такой удобный случай!

— Давай так: если я проиграю, отремонтирую твою колымагу.

Глаза у нее загорелись от радости.

— Вот было бы здорово! Но теперь я втайне буду надеяться, что ты сдашься первым.

— А что я получу, если останусь в выигрыше? — поинтересовался я.

— Знаю! — воскликнула Джиа. — Если я проиграю, то назову твоим именем главного героя моей книги.

Я невольно рассмеялся. На самом деле не имело значения, что именно она предложит мне в качестве вознаграждения, поскольку я так и так собирался проиграть.

— Значит, решено.

— Да. И договор вступает в силу немедленно, — заявила Джиа.

Расхаживая по комнате, я чувствовал на себе ее взгляд. Платяной шкаф в углу был открыт. Я пробежал пальцами по одежде, висевшей на плечиках, и вдруг заметил пару глаз, которые смотрели на меня с верхней полки. Затем еще и еще.

Там рядком сидели куклы, уродливей которых я еще не видел. Волосы у них были как пакля, а туловища казались до странности деформированными.

— Что это у тебя за цирк уродцев?

Джиа захихикала.

— Это моя коллекция некрасивых кукол.

— Некрасивых — слабо сказано. По-моему, они просто чудовищны. Ты что, собираешь их?

— Да. Только не спрашивай, с чего все началось. Это давняя история.

— Ну вот, теперь ты разожгла мое любопытство. Так с чего все началось?

Джиа вздохнула, собираясь с мыслями.

— Перед тем как уйти от нас с папой, мама сделала мне прощальный подарок. Куколку. В ней не было ничего страшного. Обычная кукла: с белыми волосами, в розовом платьице. Звали ее Лулу. Но когда я подросла и поняла, что мама к нам не вернется, я сожгла ее куклу… в буквальном смысле слова. Вынесла во двор, где отец жег доски, и бросила в огонь.

— Ничего себе.

— Ну да. Впрочем, я тут же об этом пожалела. Как-никак это была единственная память о моей матери. Я выхватила куклу из огня. Она успела здорово обгореть, но в ней еще можно было распознать прежнюю Лулу. В таком виде она понравилась мне даже больше — я будто увидела в ней отражение своих собственных чувств. Когда отец понял, что я сделала, он постарался утешить меня. На следующий день, вернувшись с работы, он вручил мне самую уродливую куклу, какую только можно было найти. Лулу, сказал он, нужна подружка. В тот момент я поняла, что у меня самый замечательный в мире отец. И тогда же началось мое увлечение некрасивыми куклами.

Мой взгляд упал на куклу, которая явно побывала в огне.

— Это и есть твоя Лулу?

— Да. С того дня я стала собирать необычных кукол. Я беру их с собой даже в поездки.

Я почувствовал странное стеснение в груди. Да уж, эта девчонка могла растрогать даже мое зачерствевшее сердце!

— Ну и история… с одной стороны, глупее не придумаешь. С другой — есть в ней что-то на редкость трогательное.

— Это история моей жизни, Раш. — Она встала и подошла ко мне почти вплотную.

Чертовски хочется поцеловать ее.

Но вместо этого я подошел к двери и произнес:

— T’as de beaux yeux, tu sais.

— Так, так, снова французский. — Она улыбнулась.

— Ты спрашивала, что это значит. Я только что сказал: Знаешь, у тебя красивые глаза.

Джиа покраснела, отчего стала еще милее.

— Спасибо.

— Ладно, мне пора. — Я чувствовал, что мне и правда лучше уйти. — Увидимся завтра.

Она не стала спорить, и я беспрепятственно выскользнул за дверь.

В тот вечер в мои мысли то и дело вторгались образы уродливых кукол. Самое интересное, что я так и не выкурил ни одной сигареты, хоть и намеревался проиграть наше пари.