Ископаемые

Вероника Коссантели, 2013

У Джорджа выдался не самый удачный день: его велосипед украли, и ему пришлось идти домой под проливным дождем. В таких обстоятельствах настроение испортится у кого угодно, а особенно если в обмен на твой замечательный велосипед тебе предлагают заржавевшее, розовое и совершенно девчачье недоразумение! Теперь мальчику срочно нужно заработать денег, и – как удачно! – он натыкается на объявление: Требуется помощник Любовь к животным обязательна Должен быть Подходящим Человеком Кто может быть более подходящим человеком, чем Джордж? Мальчик не подозревал, что эта работа изменит его представление о мире…

5

Повернув в сторону фермы Вормстолл, я увидел, как рогатые коровы мирно паслись на лугу. Бык поднял тяжелую морду и посмотрел на меня, облизывая нос мясистым розовым языком. Должно быть, он решил, что я недостоин внимания, и вернулся к поеданию травы. Лошадь стояла ко мне задом, уткнувшись носом в изгородь.

Только я собрался позвонить в звонок, как увидел приколотый к двери обрывок бумаги: «Вернусь скоро. Печенье в кухне. Осторожно с яйцами».

Я не знал, что делать. Предназначалась ли записка мне? Они не знали, что я приду. С другой стороны, кого еще они могли ждать? Людям в Вормстолле были не рады — так сказала миссис Линд.

Фраза о печенье напомнила мне о том, что я голоден. Кому бы ни предназначалась эта записка, они наверняка не будут против, если я съем всего одно печенье?

Дверь легко отворилась. Я прошел по коридору и, посмотрев вверх на лестницу, вспомнил свой поход в ванную комнату. В интернете сказано, что кракен — это легендарное морское чудовище, которого в реальности не существует. Ясное дело, интернет ошибался. Нужно признать, что в Вормстолле кракен был скорее легендарным туалетным чудовищем.

— Ай! — Я не смотрел под ноги и ударился большим пальцем. — Опять ты! — воскликнул я. Это был каменный кролик — похоже, тот же самый. — Что ты здесь делаешь?

Проковыляв в кухню, я увидел на столе кувшин с лимонадом, в котором позвякивал лед. К жестяной банке с печеньем была приклеена еще одна записка: «Обслужи себя сам». Так я и сделал.

Держа в одной руке стакан, а в другой — печенье, я довольно шумно прошелся по кухне. На плите стояла громадная кастрюля, и я заглянул внутрь.

— Бе! — Я поспешно закрыл крышку. Кастрюля была наполнена вонючей зеленой слизью.

Аварийная Деревянная Нога стояла в своем углу у двери, а в записке, приклеенной к холодильнику, было сказано: «Ло, не забудь выжать ласку». Все остальное выглядело вполне обыкновенным. Здесь я увидел наполненные цветами баночки из-под варенья, кресло-качалку и яркие радужные занавески, которые колыхал легкий ветерок. А еще кровать для собаки. Кто в ней спал? И откуда в ней такие бугры?

Я осторожно подтолкнул один из комочков носком кроссовка, и вдруг что-то похожее на покрытое перьями пушечное ядро пронеслось через кошачью дверь, ударило меня под колени и выбило землю из-под ног. Я стал заваливаться на спину, а стакан с лимонадом и остатки шоколадного печенья полетели на пол.

Некоторые части тела пронзила резкая боль. Я закрыл глаза, но обнаружил, что не могу дышать, поэтому снова их открыл.

Злобная птица с жирным телом, короткими крылышками, пучками серых перьев и большим скрюченным клювом стояла у меня на животе, клевала мой нос и смотрела на меня безумными оранжевыми глазами.

— Ой! — тихонько сказал я и поднял руки, пытаясь защитить нос.

— Дидо, какая плохая птичка! — на пороге стояла миссис Линд, держа в руках сверток странной формы. На ней по-прежнему были резиновые сапоги и бусы, а раннее млекопитающее сидело на шляпе, счищая с усов кусочки банана. — Кыш!

— Я же говорил! — рядом с миссис Линд возник мальчик. — Она бы нам так не докучала, если бы мы ее зажарили.

Дидо соскочила с моего живота. Отпустив нос, я оперся локтями о пол и приподнялся, но перемирие длилось недолго. Теперь птица атаковала мои лодыжки. Я ее пнул, но это не помогло. У нахалки явно были проблемы с управлением гневом.

— Что нам нужно, — задумчиво сказал мальчик, — так это хороший рецепт виндалу^[3] из птицы.

Миссис Линд щелкнула языком.

— Подержи, — велела она мне, протянув сверток, а затем ловко бросилась на птицу. — Ну, вот и все. — Слегка запыхавшись, женщина сжала пронзительно орущую птицу под мышкой. — Она это не со зла, — миссис Линд посмотрела на мой разбитый нос и кровоточащие щиколотки. — Ты трогал ее яйца?

— Яйца? — я взглянул на кровать для собаки и под краем одеяла различил что-то бледное. — Ах, так вот что это за комочки.

— К высиживанию яиц она относится очень серьезно, — объяснила миссис Линд. — Мне очень жаль, что нас не было на месте, когда ты пришел. Мы были наверху, в сарае. У Розы-Трескучки сегодня родились поросята. Целых двенадцать. Один из них тут.

Я посмотрел на лежащий на коленях сверток. Поросенок. Крошечный черный поросенок, завернутый в полотенце.

— Поросята-в-полотенцах, — жадно сказал мальчик. — Ролл с сосисками. Жаба в норке^[4]. Молочный поросенок с…

— Это Ло, — сказала мне миссис Линд, кивнув на мальчика. — Уменьшительно-ласкательное от Лобелиуса. Имя ненастоящее, но мне нужно было его как-то назвать. Как ты думаешь, что я делала, когда он появился из ниоткуда? Сажала лобелии. Голубые, как его глаза. Ему нравится делать вид, что его ничего не волнует, но это не так. Ло мне очень помогает, хотя и злится, когда я так говорю. И он ненавидит, когда используют слово на «а».

— Какое слово на «а»? — спросил я.

— Не твое дело. — Ло зевнул, обнажив белые зубы. Может быть, его и назвали в честь цветка, но никому в здравом уме не пришло бы в голову над ним из-за этого подшучивать. — Мы уже виделись, — сообщил он миссис Линд. — В ванной. Кракену вздумалось с ним обниматься.

— О, дорогой, — извиняющимся тоном произнесла миссис Линд. — Прости, Джордж. Я должна была тебя предупредить. Боюсь, несчастному созданию стало скучно одному в ванной. Не хочешь дать поросенку бутылочку? Я подогрею молоко.

Она опустила Дидо на пол, а я с трудом поднялся на ноги. Прижав к себе поросенка, я обошел вокруг стола, чтобы оказаться как можно дальше от скрюченного клюва.

Я не очень хорошо разбираюсь в птицах: могу отличить сову от страуса и попугая от пингвина, но на этом мои познания заканчиваются. Теперь я всмотрелся в птицу как следует и понял, что уже видел ее прежде — за стеклянной витриной в музее естествознания. Ошибиться было трудно: она выглядела как помесь индейки и перьевой щетки для пыли.

Я вытаращил глаза.

— Разве это не?.. Это додо! Разве они не… вымерли?

Мальчик рассмеялся. Миссис Линд приложила палец к губам.

— Мы не произносим здесь это слово, Джордж. Слово на «в».

— Ты не произносишь, а я — произношу, — Ло приподнялся, взял вишенку со шляпы миссис Линд и запустил косточку в Дидо. — Вымершие. Вымершие. Ты воняешь. С карри ты бы пахла куда лучше.

Птица смотрела на него, щелкая клювом.

— Дидо — единственный известный нам представитель додо, — печально сказала миссис Линд. — Их и с самого начала было немного, они жили на острове. К несчастью, эти птички очень доверчивые, и поймать их не составляло труда.

— Это еще раз доказывает, — сказал мальчик, — что быть добрым невыгодно. В то время, когда другие додо беззаботно кудахтали, дружили со всеми подряд и позволяли себя съесть, представители семейства Дидо прятались за кустами и дулись на всех. И вот одна из них здесь, спасенная своим дурным характером.

Бросив на Ло злобный взгляд, птица вразвалку поковыляла к кровати для собак. Отогнув клювом клетчатое одеяльце, она внимательно осмотрела кладку лежавших под ним яиц: кремово-белые, желтовато-сливочные, веснушчато-зеленые — все разных форм и размеров. Самое крупное яйцо было гигантским, размером с арбуз.

— Она не могла его отложить! — Я не был экспертом по яйцам, но прекрасно видел, что оно слишком большое.

— Она и не откладывала их все, — сказала миссис Линд. — Это пришло по почте. На посылке было написано: «Может размножиться». На почте эту надпись прочли как «Может размозжиться» и умудрились его не разбить — и на том спасибо. Мы понятия не имеем, что внутри. Когда они вылупятся, тогда и узнаем, кто в каждом из них.

— Если они вылупятся, — поправил ее мальчик. — На некоторых яйцах она сидит уже много лет. Они наверняка сгнили. Со дня на день скорлупа треснет, и завоняет так, что глаза заслезятся.

Миссис Линд налила молоко в детскую бутылочку. Она проверила температуру и протянула бутылочку мне.

— Тебе лучше присесть — нет, не сюда!

Она опоздала. Я опустился в кресло-качалку, и мой зад уже коснулся верхней подушки. По крайней мере, я думал, что это подушка в желто-синюю полоску, пока она не издала приглушенное хлюпанье, как проколотый шарик с водой, и не выскользнула из-под меня. Держа во рту кончик хвоста, она бочком забралась под стол, где избавилась от полосок и слилась с плиткой на полу.

— Проявляй хотя бы немного уважения, — сказал Ло. — Ты едва не сел на уробороса.

— Прости, — сказал я. — Я не знал, что он там. Э-э-э… А кто это? И что он делает? — Свернувшись в клубок, существо — полурептилия, полукрендель — так и не отпустило хвост.

— Он символ бесконечности, — со вздохом ответила миссис Линд. — Он постоянно сосет свой хвост — уроборосы именно этим и занимаются. Поэтому его очень сложно кормить, он наносит себе ужасные раны, посасывая и кусая хвост, бедняга одержим чувством долга. Он думает, что если однажды отпустит хвост и разомкнет круг, время остановится.

— А оно остановится? — спросил я. — Время?

— Мы не знаем, — призналась миссис Линд. — Такого никогда не случалось. — Она толкнула рукой кресло-качалку. — Взгляни на это, — пожаловалась она. — Чешуя по всей мебели. У тебя ведь нет аллергии, Джордж? Бедняжка Недотепа из-за этого чихал.

Пустоголовый Недотепа, который здесь больше не работает.

— Поэтому он ушел?

— Кто сказал, что он ушел? — Ло отломил часть печенья с заварным кремом и бросил Дидо половинку без крема. Она с щелканьем поймала угощение клювом. — Он наверху, в кладовке.

— Из соображений безопасности, — объяснила миссис Линд. — Но ты отлично справляешься на его месте, Джордж. Ты умеешь обращаться с животными.

— Правда? — я потер израненный нос.

— Ты поймал Мингуса, разве нет? И Дидо могла легко выклевать тебе глаза, если бы ты ей не понравился. Недотепе она откусила большой палец на ноге. Я предупреждала его, чтобы он не ходил здесь босиком.

— Он до сих пор в холодильнике, — сказал Ло. — Его большой палец.

— Нельзя выбрасывать человеческие пальцы, — заявила миссис Линд. — Без спроса.

* * *

Голодный поросенок быстро присосался к бутылочке и вскоре уже шумно причмокивал у меня на коленях. Дидо восседала на своей коллекции яиц, нахохлившись и прикрыв глаза. Мингус похрапывал на шляпе миссис Линд. Уроборос оставался под столом и с подозрением смотрел на меня изумрудными глазами.

— Откуда они все взялись? — спросил я. — Как они сюда попали?

— В мире почти не осталось потайных мест для тех, кто не хочет, чтобы их нашли, — с грустью сказала миссис Линд. — Люди захватывают все больше пространства, вырубают леса, взрывают горы, отравляют реки. Живые существа теряют свой дом — им некуда больше идти. Мингус и Дидо — единственные выжившие особи, все остальные представители их видов вымерли. Другие — криптиды, как уроборос и кракен. Люди говорят, что таких животных на свете не существует. Они стараются держаться подальше и не попадаться никому на глаза. Так или иначе, многие из них добрались до нас. Мы не знаем, когда они прибудут и как. Иногда они здесь рождаются — вот как этот поросенок. Тебе лучше перевернуть его сейчас, Джордж, пока еще осталось немного молока. Другой конец тоже хочет поесть.

Я посмотрел на нее, затем опустил глаза на поросенка. Другой конец? Я осторожно развернул одеяло. Похоже, я начал привыкать к Вормстоллу и даже не удивился: у поросенка были головы с обеих сторон.

— Пин Фэн, — сказала миссис Линд. — Он из Китая.

— Кисло-сладкий поросенок, — облизываясь, сказал Ло. — Вопрос только в том, какой конец вкуснее?

— Не слушай Ло, — сказала мне миссис Линд. — Он это несерьезно. Джордж, я вынуждена попросить тебя молчать обо всем, что ты здесь увидел. Если люди об этом узнают… поднимется шумиха. Они заберут этих животных, отправят в зоопарки или лаборатории или… или куда похуже. Одного мы уже потеряли и обязаны спасти других. Понимаешь?

Я кивнул:

— Я ничего не скажу. Можете мне доверять. — Я говорил серьезно. Ни за что не предам животных фермы Вормстолл. Вспомнив заголовки из газеты «Эхо Сквермингтона», я нахмурился. — Это вы потеряли какую-то змею, да?

— Не совсем. — Миссис Линд поколебалась. — Джордж, что тебе известно о василисках?

О василисках я знал лишь то, что они не существуют, разве только в рассказах и видеоиграх. Джош купил на барахолке игру за двадцать пенсов. Она называлась «Плевака-лизун: Битва василисков». Вскоре мы поняли, почему игра стоила всего двадцать пенсов — она постоянно зависала.

— Василиски похожи на гигантских змей. Они плюют в тебя шариками слизи, и если посмотришь им в глаза, то превратишься в камень. Ты должен их убить, кидая в них бомбы или стреляя из…

Увидев выражение лица миссис Линд, я замолчал.

— Вот этого я и боялась, — спокойно сказала она. — Именно это люди и захотят сделать с Мортифером.

Теперь все понятно. Я взглянул на каменного кролика у кухонной двери:

— Это ведь настоящий кролик, правда?

Когда миссис Ло кивнула, я вспомнил каменную кошку, которую Ло принес через окно в ванной.

— И кошка…

— Одиннадцать кошек. Пять собак. Восемь кроликов. — Ло перечислял их по пальцам. — Безумное количество голубей. Лисица, барсук, три белки и вьетнамская вислобрюхая свинья. На данный момент.

— Они не мертвые, — заверила меня миссис Линд. — Просто окаменевшие. Мы вернем их в прежнее состояние. Вот для чего нужна мазь. Это рецепт моей бабушки. Хотя до сих пор у меня не было необходимости его применить. — Она скомкала бусы, и в ее глазах вспыхнула тревога. — Мортифер сделал это не нарочно, ты же понимаешь, он не хотел. Он не может себя изменить, но людям этого никогда не понять. Мне страшно даже подумать о том, что они сделают, если его поймают. История со святым Георгием и драконом повторится.

Когда обе головы поросенка по имени Пин Фэн выпили достаточно молока, миссис Линд положила его в постельку в картонную коробку.

— Нас ждет много работы, — Ло поднял ведро и посмотрел на меня. — Ты когда-нибудь доил тура?

Я привык добывать молоко из холодильника, а не из животного. В особенности, если это животное, о котором я никогда не слышал. Я покачал головой.

— В таком случае, — сказал Ло, — тебе лучше начать с миссис Вторник. Миссис Среда пинается.

* * *

Миссис Вторник и миссис Среда оказались гигантскими коровами, которые жили на пастбище сами по себе, вдали от стада. У них были шубки шоколадного оттенка, носы молочного цвета и длинные, как копья, рога, и вблизи они выглядели еще более огромными. Коровы были гораздо выше меня.

Ло велел мне наблюдать за тем, как он доит миссис Среду, которая пританцовывала, притоптывала копытами и вскидывала голову, а затем сказал, что наступила моя очередь. Он погладил миссис Вторник по носу и угостил ее мятными леденцами, продолжая давать мне указания.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

3

Виндалу — популярное индийское блюдо. (Прим. пер.)

4

Жаба в норке (англ. toad in the hole), или сосисочная жаба (англ. sausage toad) — традиционное британское блюдо, состоящее из сосисок, запечённых в кляре для йоркширского пудинга. Как правило, подаётся с луковым соусом и овощами. (Прим. пер.)