Бабушка на скейте

Верба, 2022

"Бабушка на скейте" – книга о женщине за 50. У неё благополучная жизнь: любящий супруг, дом – полная чаша. Но она устала от удобного и привычного однообразия. Она хочет с желанием просыпаться по утрам, хочет чувствовать энергию жизни. И конечно она хочет внимания к себе, как к женщине. Она пытается менять жизнь. Устраивается на работу. Уборщица, помощник продавца, менеджер по продажам… Встречает мужчину, который завораживает её разговорами о бытии. Увлекается им. Для женщин 45+, которые устали от однообразия, которые выглядят "взрослыми", а в душе им 15. Которые хотят красочных эмоций и стесняются своих желаний, которых не всегда понимают и поддерживают, а бывает, что и осуждают. Для тех, кто не построил карьеру, кто с точки зрения успеха ничего не добился. Для тех, кто прожив большую половину жизни, так и не понял, чего хочет. Для тех, кто невзирая на возраст, ищет себя.В книге встречается упоминание нетрадиционных сексуальных установок, но это не является пропагандой.

Глава 6. Помощник продавца

Нашла вакансию помощника продавца в бутик женской одежды. В описании работы меня устроило абсолютно всё: одежду развешивать, отпаривать я умею, пыль с полок протирать — ничего сложного. А может, это именно то, что мне нужно? На виду, с людьми, и никакие специальные знания не требуются.

Позвонила. У меня спросили сколько мне лет и удивились:

— А вы сможете?

Тут удивилась я:

— А почему не смогу?

Мне объяснили, что работа стоячая, все восемь часов. Про себя снова удивилась: ну не копать же, с одеждой-то как-нибудь справлюсь. На всякий случай сказала:

— Пока не попробую, не узнаю.

Со мной согласились и предложили стажировку. Справлюсь, оформят на должность.

Я тут же изъявила готовность попробовать.

Озвучили требования к внешнему виду. Оказывается, у них строгие правила: белый верх, чёрный низ и чёрные туфли. Я осторожно поинтересовалась, а как быть, если такой одежды в наличии дома нет, и денег на неё нет — не работаю же. Ну, правда, как купить, если не работаешь? На том конце трубки сочувствующе вздохнули и сказали, что у них распоряжение руководства. Ладно, это я так… Будет вам белый верх и чёрный низ. Вот с обувью проблемка. У меня туфли на каблуке. Удобные, конечно, но на первый раз лучше бы без каблука.

Поделилась новостью с подружкой. Она поддержала мою идею:

— Здорово, Свет! Представляешь, ты со скидкой одежду сможешь покупать. И форму выдадут.

Вот тут, если честно, мне не очень понравилось: не люблю я в одном и том же ходить.

— Лен, а у тебя туфли черные есть без каблука? А то в первый день на каблуках выходить страшновато.

Лена задумалась:

— Так, кроссовки бело-чёрные точно есть.

— Нет, кроссовки, пожалуй, не подойдут. Сказали: туфли, и у них строго с формой. Не понравлюсь — домой отправят.

— У меня чёрных нет, но у Насти моей были. Ещё в школе покупали. Она раз только и надела. Потом сказала, что не модные. А мне выкидывать жалко: новые. Так где — то и валяются.

— Лен, а давай я к тебе приду, а ты их найдешь?

— Давай. Только я сегодня в аптеке допоздна.

— Ладно, тогда мы со Славичем за тобой заедем.

На том и остановились. Хоть бы подошли мне Настины туфли!

Кормила мужа ужином и с воодушевлением рассказывала о стажировке. Вот чего ему опять не нравится. Кислый сидит.

— Слав, ты не рад за меня?

— Да не знаю. Вот кто бы мне предложил дома посидеть, я бы согласился.

Тут не согласилась я:

— Ты не знаешь, о чём говоришь! Четыре стены очень быстро надоедают. Каждый день у меня одно и тоже: завтрак-ужин, прогулка, магазин, уборка. Всё. С людьми не общаюсь. Ничего нового не происходит.

— Знаешь, у меня на работе тоже каждый день одно и тоже. А с некоторыми людьми я бы с удовольствием не общался. Но наверно, ты права. Попробуй, поработай.

И такое недоверие в его интонациях, что я начинаю сомневаться в правильности своего решения. Нет, я все правильно делаю. Я же хочу новых впечатлений, стимула просыпаться по утрам, финансовой независимости, наконец! (Хотя здесь я тоже кокетничаю. Финансовая независимость с той зарплатой, на которую могу рассчитывать невозможна. Как говорит супруг: «На булавки хватит»)

***

Утром собиралась очень тщательно. Выбрала самые удобные брюки. Фасон у них спортивный. Вместо стрелок отстрочка. На щиколотках чуть собираются хлястиком, а может быть патой (не знаю, как на штанинах такие пояски с пуговицей называются). Блуза у меня не чисто белая — молочная, ткань тяжелая «маслянистая».

Туфли Настины оказались очень приличными. Замшевые полуботиночки со шнурком и на маленьком широком каблуке. Одно настораживало: великоваты. Но выбирать-то не из чего. Надену их.

Прическу строгую сделала: волосы низко собрала, скрутила и подколола японской шпилькой. Сама себе понравилась. Покрутилась перед зеркалом, накинула плащ и пошла на остановку.

Как хорошо, что рабочий день у меня начинается позже, чем у других. Во-первых, ужин успела приготовить: курник испекла. Славич не должен страдать из-за моей занятости. Во-вторых, транспорт в это время полупустой ходит.

Я удобно расположилась в автобусе и с удовольствием уставилась в окно. Спешащие люди, поток машин. У всех какие-то дела. Вот и у меня дело: на работу еду. Внутри стало хорошо от собственной значимости. Я сама нашла себе работу. Я еду заниматься делом. Я буду получать зарплату. Я смогу всем рассказывать про трудоустройство, делится впечатлениями и вздыхать, что устаю. Вот, может кто-то скажет: «Что в этом хорошего?» Вы не представляете, насколько неудобно на вопрос: «Где работаете?» отвечать: «Дома сижу». Так стыдно, так неловко, кажется, меня все осуждают. Все трудятся, а я, принцесса такая, — нет.

Бутик находился в торговом центре. Здорово. В обеденный перерыв можно будет пройтись, может, что интересное увижу для внучка или мужа.

Ну, вот и мой магазинчик! За прозрачной стенкой стройные ряды разнообразных фасонов женского одеяния плавно изменялись по цветовой гамме. Оттенки жёлтого перетекали в коричневый. Белый через много-много плечиков менялся на чёрный. Красный. Зелёный. Всё гармонично распределено по залу.

— Здравствуйте, чем могу помочь? У нас новая коллекция одежды, — встретила с улыбкой милая женщина в форменной бело-чёрной блузке и брюках. На груди бейдж «Администратор. Людмила».

— Здравствуйте! А я на стажировку.

— А… — улыбка исчезла, — пойдемте покажу, где переодеться.

Череда примерочных, и сбоку неприметная узенькая дверка. Мама дорогая! Это как же они умудрились все это сюда запихнуть? Комнатушка два на полтора, правда высота метра три. А в ней тюки с не распакованной одеждой, стойки с развешенной, ждущей своего появления в зале, несколько огромных куч плечиков в коробках, отпариватель, стол, табурет. Где-то среди новой одежды втиснуты вещи продавцов, обувь и сумки примостились под столом. Да… В тесноте, да не в обиде…

Переобулась в полуботинки. Хорошо, что шнурки есть. Стянула до упора, чтобы не хлябали. Выдали мне бейдж «Помощник продавца». Вот так. Знать имя помощника покупателям не обязательно.

В зале, кроме Людмилы, ходили несколько покупательниц. Второй продавец что-то объясняла старушке возле стойки с яркими моделями.

Первой моей задачей было навести порядок в одежде, вывешенной в зале.

Блаженство! Это не работа — блаженство! Я прикасалась к красивым вещам, рассматривала, поправляла сползшее с плечиков, перевешивала в соответствии с моделью и размером.

Как же я раньше не догадалась устроиться на такую должность: ни отчётов, ни орущих детей, ни педсоветов. Ходи себе среди красоты в полном покое, наводи порядок. Заодно смотрю на покупательниц, прислушиваюсь к разговорам.

— Понимаете, хочу поярче, понаряднее, — это та старушка, что возле ультрамодной одежды стояла, — но здесь покрой у рукава спущенный. А у меня плечи покатые, да еще возрастная сутулость.

Продавец, я пригляделась к бейджу — Ксения, предлагала не стесняться и на себе оценить данную модель, объясняла особенность коллекции и расхваливала состав ткани.

Надо же, уговорила! Я думала, женщина не рискнет примерить столь модное одеяние. Ярко-жёлтое платье. Спереди короче, чем сзади. По бокам разрезы. Рукав спущенный, ниже локтя и приподнят хлястиком-патой (опять не знаю, правильно ли называю эту часть одежды). Воротник — стойка на планке.

Даа… На мой взгляд, женщине это не идёт. Покупательница вышла из примерочной и крутилась перед зеркалом в зале.

Ксения молчала. Неужели продавец не скажет, что дама в этой одежде похожа на растрёпанный стог сена? Старушка увидела сама, недовольно скривилась и сказала: «Нет». Продавщица уговаривать не стала.

В мои обязанности входила уборка примерочных, поэтому я прервала обход зала и поспешила прибрать оставленную одежду.

Я не замечала времени: убирала, развешивала, отпаривала. Достали из коробок новую коллекцию: костюмы, блузы к ним. Все в осенних жёлто-коричнево-зелёных тонах. А мятое-то. Отпариваю, попутно бегаю по примерочным и собираю раскиданные вещи.

Какие, все-таки, покупатели эгоистичные. Примерят и бросят, даже не вывернут. Думают, что не их забота вещи в порядок приводить. А ты попробуй-ка за всеми уследить, да ещё новое подготовить и в зал вынести. Совершенно не думают о труде помощника продавца.

А вот у этих пиджаков ткань какая-то жёваная. Отпариваю, отпариваю и без толку. Сказала Людмиле. А та занервничала:

— Светлана, как хорошо, что вы обратили внимание. Это брак. Представляете, если бы вы не заметили, мы бы из своих денег стоимость возмещали.

И давай кому-то названивать и ругаться.

Ого! Они ещё и свои деньги выкладывают за чей-то брак?

Люди… люди… Нескончаемый поток покупателей. Примерочные не пустуют.

Слышу между собой Людмила с Ксенией переговариваются:

— Что-то сегодня клиентов мало. Выручку не сделаем.

Это они считают мало? Что же тогда много? Как же успевать, когда больше покупателей? С какой скоростью надо по залу бегать и как проворно одежду собирать?

Затишье. Никого. Я развесила на плечики содержимое примерочных и вынесла в зал. Людмила куда-то ушла.

Ксения улыбнулась мне:

— Как впечатление? Как ноги? Устали, наверно в туфлях. Я первые дни очень уставала. А потом купила вот такие, — она приподняла ногу.

Ну, да, самое — то. Трикотажные лапти на подошве от кроссовок.

— Светлана, вы с собой обед принесли?

Я покачала головой. Как-то не подумала, что надо с собой еду брать.

— А мы с собой носим. Дорого тут каждый день обедать. Знаете, пока у нас передышка, сходите пообедайте. Кафешек много. У вас полчаса.

Вот так. Мой обеденный перерыв. Вышла из бутика и застыла в нерешительности. Куда идти? Полчаса. Вон в то кафе с самообслуживанием не успею. Вижу очередь, столиков свободных нет. А там, где официанты заказ принимают — только полчаса нести будут. И не хочется есть. Пить — да. Как же не догадалась с собой воды взять. Схожу в супермаркет за водой, может, что-нибудь на перекус куплю.

Не дойдя до супермаркета, поняла, что очень устала. Ноги гудят, мышцы свело так, будто кросс бежала, поясница отваливается. В туфлях нестерпимо жарко, да и натёрли они. Пошла медленно, вперевалку. Каждый шаг доставлял неудобство и боль.

Это кто ж такие огромные продуктовые магазины придумал!

Кое-как добрела до отдела с водой, по пути прихватила хлебцы.

А в кассу очередь. Люди добрые, пропустите! У меня только два товара, а перерыв через пятнадцать минут уже закончится!

Отстояла в очереди. Добрела до первой скамейки и плюхнулась на сиденье. Сколько я отработала? Четыре часа? А продавцы по двенадцать с покупателями крутятся. Адский труд! Как они выдерживают? И ещё нравится. Ксения рассказывала, что где-то до этого работала, так там условия ужасные были и зарплата меньше. Интересно, а сколько они получают, что по полсуток готовы на ногах стоять и всем улыбаться?

Администратор во время инструктажа предупредила, что сидеть можно, только когда людей нет в зоне видимости. А если идет мимо бутика потенциальный покупатель, надо встать и приготовиться его радушно встретить.

А ещё у Людмилы какие-то личные проблемы. Я краем уха слышала, когда она в подсобке по телефону говорила. Из дома ушла, квартиру ищет. Да… Самостоятельная женщина. Решила, что ей плохо — и ушла. Молодец. Только на себя рассчитывает. Сильная. А мне всегда помощь нужна. Я вздохнула.

Так, хлебцы погрызла, воду выпила. Надо возвращаться. Ещё четыре часа.

Развешиваем, собираем, отпариваем, улыбаемся. Ноги чувствую только там, где туфли впиваются в кожу. В остальных местах не ноги, а телеграфные столбы. Сейчас, даже если можно будет сесть — не сяду. Потом встать не смогу. Поясница и ноет, и ломит, как будто вправду картошку копала. Шея, от потягушек к верхним ярусам с дамскими туалетами, болит. Голова начала кружиться.

А покупатели идут и идут. И рассматривают, и перебирают. Что ищут — непонятно. Одежда, как одежда: платья, юбки — ничего особенного.

Вот зашла женщина с двумя девочками-дошкольницами. Набрала вещей на примерку целый ворох. Дети сначала с мамой в примерочную зашли, а потом заскучали и принялись в догонялки играть, хватаясь ручонками за все, что помогало лучше маневрировать. Это в зале, где манекены, стеклянные витрины и множество одёжных стоек.

Новинки сезона тихо сползали на пол, манекены, улыбаясь, качались вслед движению девочек.

Смотрю, Людмила напряглась и пятнами пошла, но сумела сказать доброжелательно и спокойно:

— Девочки, осторожнее. Манекены на вас упасть могут. А если стекло разобьется — порежетесь.

Наивная. Думала, дети услышат её. Я вспомнила малышей из начальной школы. Звенел звонок с урока, они высыпали из кабинетов, как горох. Можно было споткнуться об них, крикнуть, детишки останавливались на пару секунд, крутили головами, ища причину остановки и весело продолжали броуновское движение. Реагировали только на голос своего учителя.

Вот и эти девочки на администратора не обратили никакого внимания. А когда на пол полетели аксессуары с полок, я решила продемонстрировать педагогические навыки:

— Тааак… — начала многозначительно и громко.

Девочки остановились и с любопытством уставились на меня.

Сурово, не понижая голоса, сказала:

— Вы почему маму не слушаетесь? Сколько раз ей надо сказать, чтобы вы к ней подошли?

Девчушки ускакали в примерочную.

— Нельзя так строго с детьми покупателей, — зашипела на меня Людмила.

Да? А кто за ними подбирать раскиданное по залу будет? Мама их?

Женщина к тому моменту успела примерить все наряды, и недовольная вышла из примерочной: ничего не подошло. Я отправилась придавать пристойный внешний вид сваленной на кушетке куче.

А Людмила с Ксенией наперебой приглашали несостоявшуюся покупательницу подойти через день. У них будет новая коллекция.

Так скоро? Эту только развесили. Она что, за два дня состарится? Или они её продадут? Ладно, не мои проблемы.

Осталось два часа. Всего два часа до окончания моего рабочего дня. В голове шумело, мысли разбредались и не хотели ни на чем фокусироваться.

Мою усталость заметили продавцы и стали активно помогать. Какие доброжелательные люди. Я была им очень благодарна.

Час до окончания смены. Продержаться еще час, не рухнуть где-нибудь среди новинок сезона или возле отпаривателя. А ещё потом на автобусе домой ехать. Я представила себя в переполненном автобусе. Домой идти расхотелось. А что? Сдвину несколько кушеток в одной примерочной и улягусь. А завтра — сразу на работе.

Тут позвонил Славич и спросил к какому времени за мной приехать. Дорогой мой! Что бы я без тебя делала!

Последние полчаса стояла, привалившись к стене и безучастно наблюдала за припозднившимися покупателями.

— Светлана, — позвала Людмила, — возьмите деньги за стажировку.

Мне стало неловко. Я же не справилась, а мне платят. Хотя, приятно. Мои собственные деньги.

— Спасибо. Спасибо большое за помощь. Извините, я плохо работала.

Ксения засмеялась:

— Нормально вы работали. В первый день все так, а потом привыкают.

Привыкают? Вот к этому мельтешению платьев, блуз, юбок? К вечеру я уже сомневалась в необходимости обновления гардероба чаще одного раза лет в пять. Ну, правда: платье, оно в любой коллекции — платье. А узкое или широкое — да, какая разница! Одежда… Просто одежда.

К мужу шла медленно-медленно. Сначала ноги не захотели помещаться в свою родную обувь. Мои любимые мягкие бордовые туфельки стали малы. Уже подумывала идти босиком. Потом все-таки натянула туфли. Больно. Как будто по ножу иду.

Увидев меня, супруг вышел из машины. Поспешил навстречу, подхватил под руку. Я расслабилась и почти повисла на нём.

В машине молчали. Славич не спрашивал, а мне говорить не хотелось.

Дома ужинать не стала, сил не было. В душ и в кровать. Хорошо бы расслабляющую ванночку для ног сделать, но не в моём разбитом состоянии.

Муж лежал рядом и поглаживал меня по руке:

— Свет, это нормально. Так должно быть. Это ж — работа.

— Знаешь, — я вдруг невпопад вспомнила, — сегодня такой интересный мужчина приходил. Молодой. Ему блузки нужны были для жены. Продавщицы ему всё показали, а он такой: «Эта у нее есть, эта не подойдет. А вот эти я возьму». Продавцы говорят: «Вы фото жене отправьте, вдруг не понравится». А он: «Понравится». Самонадеянный какой!

Славич засмеялся:

— Я тоже знаю, что тебе подойдет и понравится. Помнишь, я тебе купальник купил?

Да, точно. Мы на море собирались первый раз с сыном. Я долго ходила по магазинам, выбирала пляжный наряд, и во всех что-то не устраивало. А тут муж с работы возвращается и приносит купальник. Яркий такой. Чёрный с жёлтыми, красными и зелёными вставками. Сел на меня идеально.

Я вздохнула:

— Слав, зачем я тебе такая? Одни проблемы со мной.

Он тоже вздохнул и очень серьёзно ответил:

— Не знаю, но по-другому я не смогу.

***

Вот уже несколько дней супруг сам готовит завтраки и ужины. Приготовит, подойдёт ко мне:

— Светик, завтрак на столе. Ты не торопись, поспи ещё. А я пошёл, — чмокнет меня в лоб и уйдёт.

Или:

— Светик, что на ужин хочешь? А ты обедала?

А мне так неудобно! Ну, что я за кукла! Ни на что не гожусь! Обидно, хоть плачь.

После работы помощником продавца ноги отекли так, что я до туалета кое-как по стеночке доползала. И наклоняться совсем не могла.