Остров на краю света

Вера Чиркова, 2022

Мэридит наконец нашла свое счастье, но душа юной королевы неспокойна. Ее мать отправлена в ссылку к человеку, который ей вовсе не рад. И ей предстоят трудные испытания, которые дочь могла бы отменить, но не сумела убедить упрямую матушку.

Глава девятая

Столовая пропахла яблоками. Да и как не пахнуть, если двадцать человек одновременно аккуратно режут на ломтики душистые плоды, бережно раскладывая их по тарелке, а потом медленно смакуют, откусывая по крошечному кусочку. И от нахлынувших чувств закрывают глаза.

Давно забытый вкус недорогих плодов, доступных даже бродягам, пробуждал в памяти картинки из прошлой, свободной жизни. Раннего детства, когда яблоки еще можно было есть не соблюдая строгих правил и просто кусая от целого. И того, как, став постарше, легко взбирался на прогретые солнцем ветви за первыми спелыми плодами. Чтобы потом украдкой швырять огрызки в братьев и вредных гувернеров.

А еще позже, заметив появление хорошеньких соседских дочек и кузин, самые румяные ранние плоды обрывал уже в дар им.

Силь отдала свои яблоки Лиз, так как в этом году уже вдоволь наелась и ягод и ранних фруктов. Грехем тоже не стал брать плоды, хотя и приходил. Постоял, посмотрел, тихонько развернулся и незаметно ушел. Впрочем, это только ему так казалось, ссыльные все заметили. И оценили по-своему. Побрезговал бывший правитель сидеть за одним столом с такими оборванцами, и не пожелал принимать подачку у непокорной любовницы. Ну и пусть бежит… они этого не забудут. И не простят.

Послание возникло в почтовой шкатулке с легким звоном, и нарочно севший рядом Роб тотчас откинул крышку.

Прочел, довольно ухмыльнулся и встал.

— Эст, Шайн, вы со мной. Нам посылка.

Спасибо, друг, мысленно поблагодарила старосту Силь, не стал упоминать, что посылка на ее имя. Ведь по сути, магистр думал не о ней, а о тех, кто живет тут уже давно.

Мужчины торопливо доели яблоки и почти бегом ринулись к башне, хотя вполне могли и не спешить. Уже стоявшие у стены баулы никуда бы не делись.

Но нетерпение сжигало не только их. Все остальные тоже спешно расправлялись с редким лакомством или убирали остатки на потом. И выскакивали на крыльцо, не желая пропустить редкое зрелище.

А возле башни происходило что-то странное. Роб с помощниками зачем-то распаковывали низкий, но широкий баул, и теперь возились с извлеченным из него странным ящичком. Рассмотреть подробнее, что же там такое, от столовой не удавалось и самые любопытные, не выдержав, отправились к башне. А вскоре дружной толпой шли назад, катя перед собой добротную, но легкую тележку. Не пустую, в деревянном ящике стояло несколько мешков и корзин.

— Рано вы обрадовались, что можно не ходить в огород, работа сама к вам едет. — еще издали зычно пошутил староста и все облегчённо засмеялись.

Такую работу они могли делать хоть каждый день. Перебирать крупу, чистить и солить или жарить впрок овощи, рассыпать муку по небольшим туескам, чтобы не прогоркла.

Но в этот раз повезло и ничего подобного делать не пришлось. Крупа оказалась отборной, а вместо муки неизвестный родич Роба прислал большой плетеный короб, под самую крышку набитый сладким печевом. Узорными пряниками, сухим, рассыпчатым печеньем, румяными рожками с ореховой начинкой и упакованными в картон хрупкими вафельными трубочками, наполненными кремом.

Не успели потрясенные узники рассмотреть это сказочное богатство, как Роб открыл следующий короб и начал доставать туеса со сливами и крупной южной вишней. Ниже лежали сетки с яблоками и грушами. Между ними поместилось десяток крупных, тонко пахнущих лимонов.

В последнем бауле прибыли две большие головы сахара, бочоночек меда и несколько толстых плиток шоколада.

— Дай боги здоровья добрым людям, которые это послали, — с чувством выдохнула Зана, и все ее дружно поддержали.

В совесть, проснувшуюся у родичей Роба, не поверил ни один из старожилов.

На подготовку к праздничному чаепитию ушел почти час. Никто не захотел остаться в стороне и работу, прежде бывшую обязанностью поваров и горничных, бывшие лорды и леди самозабвенно делали вместе. Кипятили и заваривали чай, кололи сахар, раскладывали по блюдам булочки, вафли и вишни, которые договорились съесть первыми, чтобы не пропали.

А когда все было готово, решили прежде поужинать. Хотя солнце и стояло высоко, ссыльных это уже не обманывало. Светлячок на башенных часах ярко горел напротив цифры семь.

Суп и рыбу съели быстро, словно опаздывали на службу, зато потом вмиг забыли о времени. Пировали неспешно, пробуя и оценивая печево, делились мнением и откровенно наслаждались. Силь с Эстом, по безмолвному уговору оставив печево Лиз, пили чай с маленькими кусочками сахара. Раз магистр пообещал найти саботажников, значит сахар у узников будет, а вот кормить их вафлями вряд ли станут.

Почтовая шкатулка звякнула неожиданно и требовательно и все сотрапезники тотчас притихли.

— Какой необыкновенный сегодня день… — доставая скрученный в трубочку листок, равнодушно буркнул старшина, но его пальцы, разворачивающие послание, едва заметно дрогнули.

— Ну? — нетерпеливо поторопила напарника Молли, — что там?

— Силь, Эста и меня зовут в башню. — еще раз, для верности, пробежав взором короткое приказание, ответил Роб.

— Уведут? — встревожилась Лиз.

— Нет, — поспешила успокоить ее Силь, — просто поговорить.

— Ты что-то знаешь, — догадался Крис.

— Очень мало, — направляясь к выходу, виновато обронила она.

Напарник и староста молча шли следом. А о чем можно говорить под хмурыми взорами друзей, мгновенно забывших и про сладости и про ягоды. Искренне считая, что никого из этой троицы больше не увидят. Все, кому посчастливилось вернуться на свободу, уходили точно так же.

Проход в башню снова был доверчиво открыт, и рядом стоял приветливо улыбавшийся портальщик.

— Вас ждут в той же комнате, — указал он Силь на лестницу. А когда она проходила мимо, тихо добавил, — спасибо!

Узница только кивнула, догадавшись, за что. Значит отныне все положенное будет приходить ссыльным вовремя и им не придется вырезать ложки из корявых березок и пришивать на рубахи новые заплаты.

— Проходите, садитесь, — открыто улыбались ссыльным ожидавшие их лорды.

Почти всех из них Силь сразу узнала. Приходилось сталкиваться на королевских празднествах, куда она сопровождала Грехема сначала под личиной герцогини, потом как секретарь. Хотя герцог старался брать ее с собой как можно реже, опасаясь магической проверки, но совсем спрятать от общества не мог. Это неизбежно вызвало бы подозрения, истинная Лоуренсия обожала королевские приемы и никогда не пропускала, если была хоть малейшая возможность их посетить.

Ну а позже они ее судили… и это самая черная из перенесенных ею бед.

— Мы ведь знакомы, — учтиво справился Дагельт, внимательно глядя на идущую к стулу женщину в неказистом, дешевом темном платье и неожиданно хорошей, пушистой шали.

В ответ она смолчала, лишь крепче поджала стиснутые губы.

— Вы ошибаетесь, — дерзко заявил лорд Роберт Деламино, и решительно шагнул вперед, прикрывая женщину своей широкой грудью.

— Известная вам дама давно исчезла, — одновременно со старостой с другой стороны Силь обошел бывший дознаватель граф Эстебан Тинверн, — а эта лишь похожа. На нашем острове творятся разные чудеса… может, это маги-отшельники оставили какое-то заклятье или артефакт?

Он явно перетягивал внимание принца на себя и откровенно напрашивался на наказание, но тот улыбался все загадочнее. И с удовольствием еще понаблюдал бы за этим представлением, но вмешался Анцельс.

— Извините, леди Сесиль, и садитесь наконец, — повелительно велел он. — Его высочество вовсе не собирался вас в чем-то упрекать. Вы ведь могли уйти отсюда еще в обед… — магистр мрачно вздохнул и решительно продолжил, — но предпочли остаться, чтобы высказать мне свои подозрения и претензии. За смелость и честность орден магов и Совет верховных судей приносит вам искреннюю благодарность и снимает все обвинения и ограничения.

— А император и король Агерна дарят дом и поместье в любом городе империи, — объявил принц и серьезно добавил, — а лордам Деламино и Тинверну объявляется полное помилование, с возвращением всех прав и имущества. Портал доставит вас в столицу, где вам выдадут указ и компенсацию за лишения, перенесенные по вине отдела обеспечения.

— Спасибо, — сухо кивнул Роб, — с вашего разрешения я воспользуюсь амнистией, но позже. Сейчас я уйти не могу.

— Я тоже остаюсь, — тяжело выдавил Эст, — прости, свет мой.

— Не извиняйся, я же сказала, что никуда без тебя не уйду, — невозмутимо заявила Силь и в упор уставилась на магистра, — Это все? А рубашек не будет?

— Будут, — ответил Анцельс, чему-то улыбаясь, — мы доставили два контейнера. Но один простоял полмесяца… нужно проверять. И еще… напишите список, что вам нужно срочно. Не стесняйтесь. Но сначала… если можете, объясните мне, почему вы отказались уйти?

— Потому, что это несправедливо, — устало буркнул Роб, рассматривая стены и окно, выходящее на скалы и незаметное с берега. — И подло. Как мне жить дальше, если те, кто мне верил, останутся здесь? Будут как и раньше бродить с острогой по ледяной воде, рубить и таскать уголь, колоть соль и мять шкуры… И представлять, как я сижу в мягком кресле у камина. Да я и близко подойти не смогу ни к какому креслу. Мне яблоки в горло не полезут… нет, не пойду.

— А вы, граф Тинверн? — пытливо смотрел на Эста принц, — тоже яблоки есть не сможете?

— Я не настолько чувствительный, — съязвил граф, — у меня своя забота. Не хочу оставлять друзей без защиты. Кто-то добрый сунул нам ядовитого змея… теперь придется за ним присматривать.

— А это… мнение, — насторожился Шэдгер, — чем-то подтверждено или просто ревность?

— Вы шутите или притворяетесь непонятливым? — изумился Эст, вдруг обозлившись на лордов, пытавшихся подловить их с Робом как воробьёв на мякине, — если бы я ревновал, то уже был бы с Силь где-то далеко, куда ему никогда не достать. Конечно у меня есть основания ему не верить и интуиция. Да и Силь видела… прости, свет мой.

— Ничего… им можно.

— То-есть… — с интересом уставился на нее молча наблюдавший за разговором Лайонис, — вы что-то видите, леди?

— Сильные эмоции, — невозмутимо кивнула она, — например, все вы сейчас испытываете интерес, такой… деловой или исследовательский, а его светлость, маркиз Гордио — еще и удовольствие… или умиротворение… цвет похож. И немного грусть.

— Вы правы. Все. — Усмехнувшись, уверенно объявил принц, — Благодаря вам я принял окончательное решение. Олтен, отправь узникам приказ подойти к башне. И опускай контейнеры.

— Понял, — четко отозвался стоящий у двери портальщик и куда-то умчался.

— Идем вниз, — предложил, вставая, Дагельт и снова непонятно усмехнулся, — действительно… трудно понять, радоваться нужно или огорчаться.

Больше он не стал ничего объяснять. Выйдя из башни, поднялся на плоский осколок скалы и, заложив руки за спину, молча рассматривал широкую полосу бурунов, пока не добежали последние узники.

Повернувшись к ним лицом, принц некоторое время мрачно рассматривал истертые до дыр воротники и рукава рубах, видневшиеся из-под меховых жилеток. И десятки разноцветных заплаток, неумело налепленных на ветхие штаны.

Конец ознакомительного фрагмента.