Лестница в неизвестность. Том 2

Вера Чиркова, 2020

Прожить в современном мире непросто, особенно магам. Хотя за ними давно не гоняется инквизиция и завистливые неучи по малейшему подозрению либо навету не тащат на костры и в проруби. Зато их услуг ждут мечтающие о несбыточном самоуверенные и состоятельные боссы, требуют невозможных чудес бесцеремонные мафиози и тайком пытаются извести необразованные одаренные самоучки, практикующие кровавые ритуалы. Сильнейшим магистрам белого ордена приходится работать и бороться, не щадя себя, чтобы не только надежно защитить друзей и любимых, но и спасти несчастных, попавших в ловушки черных магов. Они не ждут никаких наград, или благодарностей, просто неуклонно делают то, что считают своим святым долгом и не подозревая, что именно это является высшим тестом на человечность.

Глава 5

Никогда прежде Леночке Калисовой, как тайком называл ее отец, истово желавший, чтобы дочь не забыла о своих корнях, не приходилось участвовать в подобных акциях. Да она даже представить не могла, что такое вообще возможно. И не верила, глядя в землистые лица самых тяжелых пациентов, собранных в просторной процедурной малочисленным персоналом больнички, что от этих людей можно дождаться светлых эмоций, не говоря уж о благодарности.

Но высокий сероглазый маг, внимательно оглядев притихших пациентов, заявил с непоколебимой уверенностью на чистейшем итальянском языке, что гарантирует каждому из них если не полное выздоровление, то значительное улучшение здоровья.

— Но вы все будете мне помогать, — так же твердо изрек Рус. — Я не открою вам никакой тайны, сообщив, что эмоции играют важную роль в выздоровлении человека. Каждый знает, как бесполезно лечить тех, кто уже махнул на себя рукой, кто спешит свести счеты с жизнью. И потому вы должны думать лишь о том, как сильно, всей душой желаете встать с этих кресел и кушеток поздоровевшими и высказать нам свою благодарность. Для нас это лучшая награда за труд.

В измученных болью и тоской глазах отчаявшихся людей появился интерес, и слабая надежда, однако веры там и близко пока не было. Вот только мага это ничуть не смутило.

— Для начала я создам простое лекарство… которое поможет вам поверить в мои способности, — пояснял он, сопровождая свои слова уверенными действиями.

Поставил на стол прозрачную чашу и бутылку всем знакомой минеральной воды, потом принял от главврача несколько цветных баночек с витаминами.

— Ничего секретного, — насыпая в миску по несколько пилюль из каждой баночки, пояснял он, — все это есть в любой аптеке. Для вкуса добавим меда, вишни и облепихи, для запаха — мяты и лимона. Теперь вода.

Под его взглядом сама открылась крышка бутылки и поднялся кверху прозрачный фонтанчик. Медленно качнулся как бы выбирая куда упасть, потом уверенно направился в миску. Пациенты, даже те, кто следили за незнакомым экстрасенсом с пренебрежением, замерли от изумления и неверие в их взглядах начало медленно таять, так же постепенно переходя в надежду. А вода уже скрутилась в тугую воронку, не хуже блендера перемалывая фрукты и ягоды, взбивая в необычайный коктейль.

— А стаканы… — дернулась было медсестра, но смолкла и замерла, остановленная неведомой силой.

— Не нужно, — мягко улыбнулся ей Рус, — это будут пилюли.

Обретшая винный цвет жидкость снова поднялась фонтаном, склонилась к широкому блюду и вдруг звонко застучала по нему крупным градом. Менее чем за минуту миска вновь стала прозрачной, а на блюде поднялась горка крупных удлиненных пилюль, поблескивающих в свете солнца словно драгоценные камни.

Экстрасенсы раздали пациентам необыкновенное лекарство и с ободряющими улыбками предложили попробовать. Сами тоже взяли по одной овальной льдинке, выдали и заинтригованному персоналу.

Леона сосала кисленький лед, бдительно следя за нечаянно обретенными единомышленниками и ожидая, когда же они начнут действовать. Однако маги по-прежнему ободряюще смотрели на больных и ничего не предпринимали.

Время, казалось, остановилось. Притихли и пациенты, и медработники, выдававшие свое волнение лишь напряженными, словно приклеившимися улыбками. Да еще до синевы побледнел пухлощекий главврач, прекрасно осознающий, кому придется выхлебать горькую чашу позора и вместе с выговорами и дисквалификацией унести отсюда ноги. Причем никто не вспомнит, что до этого на него сыпались только благодарности за непростой труд.

— Ой… — испуганно произнесла вдруг лежащая на каталке немолодая женщина, — кажется, начинает светать…

— Кажется или точно, донна Марта? — опасливо переспросил главврач и его голос предательски дрогнул.

— Вот это же окно? — подняв дрожащую руку, указала она на залитый солнечным светом старинный переплет.

— Ну да… — ошеломленно подтвердила стоящая возле нее медсестра, и добавила почему-то шепотом, — и вы шевелите рукой…

— И ногой… — женщина подергала правой ступней, и неуверенно сообщила, — там лежит что-то холодное.

— Сейчас… — медсестра как коршун бросилась в указанном направлении, откинула легкое покрывало и потрясенно уставилась на флакон с физраствором, — мы же его потеряли… Пресвятая дева Мария! К ней вернулась чувствительность! Она двигается!

— А у меня похоже, внутри перестало болеть… — изумленно выдавил худой, как дистрофик мужчина, — там ведь не было опиума? В этих пилюлях?

— Однозначно — нет… — с облегчением уверил главврач, шагнул к пациенту и приподнял его рубаху, зная, что увидит. Страшные шишки, свидетели неизлечимой болезни. — Вроде посветлели…

— Мы же не фокусники, за пять минут все исправить, — мягко сказал глава ордена, — но через несколько дней все следы должны рассосаться. Не забывайте только, ваша вера — это великая сила.

— Да уже одно только прозрение и возвращение двигательных функций донны Марты навсегда убедило меня в вашем таланте, — с чувством произнес главврач, — и теперь я готов благодарить вас днем и ночью. Она же после аварии три года лежала статуей… дети уже оплакали, муж совсем побелел… Он мой старый друг, как узнает — всю жизнь молиться за вас будет.

Его жаркая речь словно прорвала незримую плотину сомнений. Потрясенные пациенты, поверившие наконец что не обманываются и боль действительно уходит безвозвратно, как будто проснулись. Заговорили все разом, громко, с южной экспрессией рассказывая о своих ощущениях, то безудержно смеясь, то так же отчаянно плача… пока не вспомнили об оплате за чудо.

Истовые, жаркие слова благодарности, светлые слезы радости и счастливые улыбки, клятвы в преданности и любви хлынули на магов щедрой животворной лавиной. Погребли под собой, пропитали, будто струями теплого весеннего дождя волнами целительной энергии и Леона ощутила, как тело обретает юношескую легкость. Подтягивается кожа, возвращая себе былую упругость, исчезают первые, незаметные пока постороннему взору морщинки и бесследно стекает с плеч и спины усталость и тяжесть последних лет.

Неверяще покосилась на магов и замерла, изумленно приоткрыв рот как деревенская девчонка перед заезжим фокусником. Они тоже молодели на глазах, особенно старший магистр. Таял присыпавший виски серебряный иней, таяли морщины, наливались силой худой торс и плечи. Незаметно для непосвященных маг накинул на себя слабый отвод глаз, не мешающий его видеть и общаться, но не позволяющий рассмотреть детально. Однако маги не могли этого не заметить и тотчас последовали его примеру.

А вот ведьма решила не мудрить и не использовать слабо изученное заклятье. Произошедшие с ней изменения были не настолько уж сильны чтобы стать заметными незнакомым людям, а завтра она улетит… как пообещал главный маг. Тем более и Дина не стала вешать на себя отвод глаз… и ничуть о том не беспокоится.

— Мы уезжаем, — выведя главврача из комнаты, предупредил верховный магистр, — у нас в вашем городке еще небольшое дело, но сюда уже не вернемся. Вот карта, это на новое оборудование и кровати. Простите, но мы вынуждены себя защищать… поэтому рассказать про нас вы никому не сможете. Не обижайтесь… нам тоже жаль. Прощайте.

Через несколько минут два огромных внедорожника с тонированными стеклами отъехали от ворот больницы, провожаемые тоскливым взглядом доктора, еще не осознавшего, почему так чешется лысина. На ней начинала пробиваться поросль будущих кудрей.

Тройка налетчиков ехала в багажниках, сидеть рядом с ними не пожелал никто из магов. Тем более не стоило сажать кого-то из них возле Келла, бережно обнимавшего спящую Мэри.

Бывший управляющий сам вынес калеку из платной палаты, куда ее поместили люди нанятые донной Стеллой, парфюмером из соседнего городка. У донны был небольшой природный дар и она умело его использовала, изготавливая эксклюзивную парфюмерию и некоторые целебные мази. В первую ночь она сама дежурила у постели пострадавшей девушки и потому синяки и отеки больше не уродовали личико Мэри. Но сделать для нее большего парфюмеру дано не было. Даже маги могли пока немногое — запустить регенерацию и убрать боль. Чтобы попытаться исправить последствия старой травмы следовало элементарно сделать снимки и провести консультацию со специалистами.

Таковые у ордена имелись. Жили в одной из обителей, прикрываясь статусом частного пансионата для инвалидов, и лечили тех, кого орден счел достойными помощи. Не очень благородно по отношению ко всем нуждающимся, но подобной ноши маги пока потянуть не могли. Как не имели и возможности заводить беспристрастную очередь. Приоритет отдавался родичам, особенно близким и хорошим друзьям, а также тем, кто доказал свои жизненные принципы.

Лечить алкоголиков, наркоманов и откровенных хапуг орден не собирался. Первые, за редким исключением сами были виновны в своих бедах, а у последних и так были веские материальные преимущества перед честными людьми.

Одноэтажный старенький домик Келла, где постоянно жила его сестра, оказался небольшим и весьма неухоженным снаружи. Зато внутри поражал чистотой и по-спартански куцей обстановкой. Дина уже знала причину такой бедности, до тех пор, пока Келл не нашел работу управляющим, он служил в маленьком местном хосписе и получал очень небольшую оплату. А уехав на остров, вынужден был нанимать приходящую кухарку, Мэри не могла осилить походы на рынок и в магазины. Девушка вообще никуда не ходила дальше небольшого садика, и ей повезло, что кухарка имела привычку приносить на рассвете парное молоко и поить свою подопечную. Именно она обнаружила пострадавшую и вызвала врача.

Нанятые Стеллой стражи в домик не входили, загнали под деревья трейлер, включили кондиционер и наслаждались прохладой и холодным чаем, по очереди обходя участок по периметру. В этом трейлере и уехали, когда Симон сполна рассчитался с ними и за работу и за машины. Он собирался оставить джипы надежным людям, прибывшим по вызову верховного магистра, чтобы им было чем объяснить близким внезапный отъезд. Подвернулась удачная сделка… у кого не бывает?

Наверняка это скромное жилище давно не видывало такого наплыва гостей, и Келла это явно смущало, но самим магам ничто не мешало устроиться со всеми возможными удобствами. Кондиционер тут был, судя по виду совсем новенький. Но почему-то никто из охраны не стал его включать, может просто не хотели сидеть в доме. Маги эту оплошность исправили, но ждать пока он остудит прокаленный солнцем воздух Рус не пожелал. Запер наглухо окна и пустил по комнаткам холодный ветерок. Дина с Леоной тем временем накрыли стол найденной скатертью и выставили на него еду, купленную в попавшемся по пути ресторанчике.

Повар был счастлив, когда узнал, что неожиданные гости заберут не только горячие блюда, но и весь запас холодных закусок и десертов и расщедрился на пару упаковок довольно симпатичных пластиковых тарелок и чашек.

— Я могу помочь, — подошел к магиням Келл, — в подвале есть вино.

— Маги не пьют, — дружески улыбнулась ему Дина, — поэтому начинай отвыкать от этой забавы. В тебе проснулся дар… и теперь ты один из нас. Пока ученик… но это ни грана не уменьшает твоих прав. Поэтому вы с сестрой летите с магистром… он сам тебе все объяснит. А пока просто поверь, что ничего плохого никто тебе не сделает. Собери то, что считаешь самым ценным, фотографии, документы. Еще необходимы теплые вещи для тебя и сестры, в нашем городе сейчас ранняя весна и еще прохладно. Люди ходят в куртках, шапках и ботинках.

— Но… — озадаченно возразил Келл, — я ведь преступник? Меня нужно судить…

— А тебя уже судили, — невозмутимо сообщил подошедший к столу глава ордена. Так же спокойно взял с блюда оливку, сунул в рот, прожевал и пояснил недоверчиво хмурившемуся хозяину дома, — своих собратьев мы судим сами. Разумеется, мы не нарушаем социальные законы, но живем по собственным. Иногда они строже принятых в государстве, иногда мягче. Неизменно одно, они более гибкие и гуманные. К примеру твой случай. Несмотря на то, что вину за казнь Люцины взяла на себя принявшая это решение Леона, ты все равно счел себя виновным и судил очень строго… мы это ощутили. Так нужно ли применять к тебе еще какое-то наказание, если ты и сам себя казнишь? Зачем нужно запирать тебя в тюремную камеру, если ты и без того никогда больше не поднимешь ни на кого руку? И даже не помыслишь о таком? Пока я не говорю о зрелых, взвешенных решениях, какие нам иногда приходится принимать под давлением обстоятельств. Только о непредвиденных происшествиях.

Глава смолк, невидяще глядя в окно, потом оглянулся на Келла и обезоруживающе улыбнулся.

— Поэтому постарайся ее забыть и думай только о будущем. Мы отправим вас с Мэри в пансионат для инвалидов, там ее будут лечить. Как мне пояснили — сначала понадобятся операции, кости срослись неправильно… и уже давно изменились и искривились, подстраиваясь под аномальную нагрузку. А потом мы поможем ей быстро восстановиться. Дина, когда уже мы будем обедать?

— Как только ты закончишь проповедь, — беззлобно огрызнулась магиня, — все ждут только сигнала.

— Ну так подай… — пошутил он и поспешил закрыть руками уши, оглушенный тонким визгом, — Дина! Ты шутки понимаешь?

— А ты? — невинно улыбнулась она, — зато знаешь как живо все примчатся?

Мужчины на самом деле прибежали быстро… даже чересчур. Ворвались в холл, бывший тут и столовой и гостиной сразу с трех сторон, с улицы, с веранды и из узкого коридорчика, откуда можно было попасть на кухню и в ванную.

— Дина! — Рус ворвался первым, — что случилось?

— Ничего страшного, — нежно улыбалась она мужу, — это твой учитель устраивает учебную тревогу. А еще пора обедать.

— От такой тревоги я чуть не поседел, — признался Симон, и оглянулся на потрясенного охранника Леоны, — садись к столу, Ченг, все спокойно. Тревога была учебная.

Ченг лишь молча кивнул и послушно занял предложенное место. Он уже прекрасно понял, что эти люди намного сильнее прежней хозяйки. Нет, улыбаются и разговаривают они очень доброжелательно, но непокорности и дерзости не допустят. Охранник с навыками киллера ощущал это особым, почти звериным чутьем, оточенным за годы непростой работы. И не собирался проверять сделанные выводы собственной шкурой.

Мафиози прибыли аккурат в тот благодатный час, когда в городке закончилась традиционная сиеста. Подкатили к низкому, в одну ступеньку крыльцу на массивном внедорожнике, оставив у обочины два таких же, только притихших, словно в засаде. Неспешно выбрались, огляделись, беспечно разминая плечи и торсы, и с независимым видом прошли внутрь, широко распахнув двери. Дон Антонио впереди, следом дон Чезаре и последними два телохранителя с глазами убийц.

— Эти лишние, — коротко глянул на охрану верховный и они мягко осели на пол, не выпуская из рук приготовленного оружия.

— Как… — похолодев, дернулся дон Антонио, пытаясь нажать тревожную кнопку лежащего в кармане передатчика.

Тщетно. Рука внезапно стала непослушной, будто ее парализовало, да и изготовленный в особой мастерской приборчик неожиданно ожил и змейкой выскользнул из кармана. Упал на пол и шустро пополз к суровому мужчине, которого мафиози до этого момента считал обычным, хотя и хорошо натасканным безопасником.

— Вы ведь ехали на дружескую встречу? — укоризненно покачал головой русский князь Стефан Теврински. — Так зачем столько лишних предосторожностей? Разве мы хоть раз нарушили свое слово? Мне уже начинает казаться, что вы судите нас вовсе не по нашим поступкам, а по действиям своих коллег.

— Вы неправильно поняли… — скрывая досаду дон Антонио изобразил смущенную улыбку.

Плохо изобразил, никто ему не поверил. Дина, сидевшая в уголке под отводом глаз, даже поморщилась от лживости этой гримасы. И сочла необходимым провести перед самоуверенным мафиози убедительную демонстрацию сил. Легко нашла и подчинила сознания сидевших в джипах боевиков и вложила в них простую и ясную картинку-приказ.

Через пару минут двери распахнулись и в небольшое помещение начали входить люди дона Антонио. Однако на своего босса они не обращали никакого внимания. Садились на скамейки, на потертые стулья или прямо на пол, и начинали снимать с себя и доставать из карманов все, что так тщательно приготовили, собираясь в путь.

Оружие, шлемы и бронежилеты, рации, гранаты, ракетницы, наручники, наборы медикаментов и еще кучу всяких мелочей, порой совершенно незнакомых Дине. Все это они аккуратно складывали в рюкзаки и застегивали те на все молнии и пряжки. Даже ключи от машин положили, вызвав у дона Чезаре истерический смешок.

— Молодцы, — бесстрастно похвалил их верховный магистр — а теперь идите в сад, поспите пару часов.

Рус тотчас перевел его слова для боевиков, не сомневаясь, что Дина подкрепит их ментальным приказом. И не ошибся, накачанные телохранители тотчас начали зевать и дружно вывалились прочь, так и не взглянув на своего повелителя.

— Зачем вы поступили с ними так жестоко? — не сдержавшись, процедил главный мафиози, — теперь я буду вынужден их наказать.

— И тем самым очень разочаруете меня, — сурово отбрил магистр, — и уже я буду вынужден вспомнить о возможности наказывать. Но не бойтесь… в нашем роду нет поклонников маркиза де Сада. Мы сторонники мягких мер. К примеру… дон Чезаре, я задам вам несколько вопросов, а вы ответите коротко, по существу и чистую правду. Один из ваших помощников, посетивших мой остров, вступил в сговор с Люциной. Вы знали об этом?

— Да, — отчетливо произнес мафиози, прежде чем это осознал.

Вытаращил глаза, попытался по-детски прикрыть руками рот и с ужасом уставился в лицо князя, взиравшего на него с ледяным хладнокровием.

— Я не хотел… — с трудом выдавил дон Чезаре и, невольно изменив тон подчиняясь мысленному рпаспоряжению, четко отрапортовал: — Он действовал по моему приказу. Я всегда держу ситуацию под контролем.

Последние слова мафиози прозвучали откровенно напыщенно и хвастливо, но никто из магов не стал его поправлять. Сейчас дон Чезаре говорил правду… как он сам ее представлял.

— Тогда вы можете сказать, где он сейчас?

— Конечно, — уверенность в себе возвращалась к дону прямо на глазах.

— Звоните. — Велел ему верховный магистр. — Поставьте на громкую связь и прикажите ответить на один вопрос.

Мафиози уверенно нажал вызов и, снисходительно усмехнувшись, поднес телефон к уху. Все замерли, но ожидание затянулось. Шли нескончаемо долгие минуты, однако человек, благосостояние которого полностью зависело от Чезаре, так и не ответил.

— Сейчас… — заволновался дон, начиная звонить другим подчиненным, приказывать срочно отыскать Франко, но всем уже было ясно, что искать его бесполезно.

— Мы не знаем, — веско сообщил верховный магистр притихшим мафиози, — какие услуги пообещала ему ведьма… зато можем сказать точно — она не собиралась выполнять ничего из обещанного. Мы допросили ее… и Люцина успела подписать дарственную на все свое имущество… в мою пользу.

— И что с ней случилось? — недоверчиво прищурился дон Антонио.

— А вы не поняли? Старость. — веско сообщил глава ордена. — Она не зря спешила провести ритуал… ее время, оплаченное чужими жизнями, уже заканчивалось.

И неважно, что сейчас он сказал неправду, каждый из собратьев, уже получивший право голоса, непременно одобрит этот поступок, узнав все детали дела.

— Поэтому мы считаем себя в ответе за вашу жизнь… дон Чезаре, — так же веско продолжил магистр, — и предупреждаем, ни в коем случае не трогайте ее вещи. У ведьмы были очень мощные старинные артефакты и яды, не имеющие противоядий. А еще проклятья… и иезуитское коварство. Любая вещица, даже самая безобидная на вид, независимо, старинная или недавно купленная может оказаться ее орудием и даже мы не сможем спасти. Поэтому лучше проявите мудрость… не стоит дразнить судьбу.

Телефон Чезаре неожиданно залился тревожной мелодией. Дина даже вздрогнула от этого резкого звука и тотчас обратилась в слух. Интуиция подсказывала что подчиненные дона никогда не стали бы звонить ему по пустякам.

Они и правда тараторили очень взволнованно и громко, а Рус еле слышно переводил, будто бы для учителя.

— Поступил сигнал с частного самолета… пожар в кабине… пропал с радаров… рыбаки видели, как упал в море… глубина почти километр.

— Дурак самонадеянный, — с искренней печалью вздохнул глава ордена, и отвернулся к окну. Некоторое время задумчиво рассматривал яркие цветы растущих за ним кустов, затем оглянулся на притихших мафиози, — А кто-нибудь может подтвердить, что ваш Франко сел именно в этот самолет?

— Снимки с камер, — мрачно буркнул дон Чезаре, — его опознали телохранители. Он улизнул от них… но они почти догнали.

— Придется доставать, — с откровенной досадой пробормотал Рус. — хотя спасти разумеется никого уже не сможем… но и так оставить нельзя. Вполне могут возникнуть новые Бермуды.

Вот теперь могущественных отцов мафии наконец проняло до печенок, Дина ощутила мгновенно прыснувший от них шквал эмоций. И менее всего в них было неверия и сомнения, преобладали ужас и невольное подобострастие.

— Но не бесплатно… — сварливо отозвался верховный, — я и так потратил двое суток на решение последствий их опрометчивых действий. Никогда прежде даже не предполагал, что правители такой серьезной организации могут быть настолько неосмотрительными.

— Мы отдадим все, что он вез с собой… — поспешил пообещать дон Антонио и даже отшатнулся, получив в ответ на это щедрое предложение зеркально одинаковые презрительные усмешки магов.

— Само собой. — Глава ордена смотрел на него как на заядлого двоечника, каким, если честно, юный Антонио и был много лет назад. — но этого мало… вы подпишите нерушимый договор на сотрудничество с одной из моих фирм. Его подготовят к тому моменту, как мы окажемся на борту вашего судна. А вот к нему у нас лишь одно требование: посадочная площадка для вертолета. Кстати… дон Антонио, подумайте над тем, кто будет встречать вас на его борту… и нужен ли вам там дон Чезаре. Но больше не нагоняйте охраны… иначе мы займемся поисками самолета без вас.

Дина мысленно поаплодировала пеньку, как продолжала про себя именовать главу, хотя теперь он больше и близко не выглядел стариком. От силы — старшим братом Руслана. Но действовал по-прежнему дерзко и решительно, на грани мудрости и каверзности.

— А как же… ведь мои люди спят? — наконец вспомнил тот о телохранителях, выдав тем самым их статус.

Но маги и сами не сомневались, что сюда он брал с собой лучших… и где-то неподалеку держал резервную группу.

— Возьмете парочку из тех, — насмешливо посоветовал глава ордена, — кто остался в засаде. Остальные пусть охраняют сон коллег. Кстати… не хотите купить в этом городке пару домиков… их хозяева едут с нами и недвижимость здесь им больше не понадобится.

— Конечно, — позволил себе понимающую усмешку мафиози и достал айфон.