Мишка-печник

Вера Степная (2025)

Мастера в деревне ценились всегда. В наше время, когда дома газифицированы, проведены водопроводы и системы водоотведения, жилище написано современной бытовой техникой, кажется, нет нужды в мастеровых людях. Но это не так. По-прежнему человек, живущий на земле, нуждается в толковом строителе, печнике, краснодеревщика. Одним из таких мастеров и является герой книги. Обычный с виду мужичок, неприметный и неказистый, знает некоторые тайны каменной кладки, печного дела, столярных работ. Занимаясь любимым делом, человек расцветает душой, жизнь его наполняется смыслом, происходит взаимный здоровый энергообмен между тем, кто просит помочь по хозяйству и им, мастером. Оставить о себе добрую память, выполнить своё предназначение — вот заветная планка, к которой стремится герой.

Беляева _Тёплый свет

От бывшей пекарни остались только стены, дверной проём и окошко, откуда выдавали хлеб. Смотришь на кладку и вспоминаешь себя маленькой, представляешь мастеров, которые возводили эти стены, несли свои думы, пели, спорили, любили, грустили…

Полукруглая сводчатая арка с замковым кирпичом посередине. Всё разрушено: кровлю растащили, повыворачивали полы, выдернули рамы, подоконники, сняли с петель массивные ворота. А стены не поддались! Греется тёмно-жёлтый кирпич весной и летом на солнце, а зимой выдерживает натиски трескучих морозов. Ни дожди кирпичей не размыли, ни наледь. Устояли и от людских натисков.

— На совесть сделано! Умели же класть!

В одной из уцелевших стен отчётливо просматривался старинный способ перевязки кирпичей. Оказывается, для того чтобы разобраться в этом, надо знать грани кирпичей: тычок, постель, ложок.

— Для старорусской кладки характерен « тычок-ложок». Так у нас была сложена Покровская церковь. Это когда чередуются тычки и ложки в горизонтальных рядках. Старики говорили, что в раствор замешивали куриные яйца для крепости. Ведь не могли же и тракторами разрушить толстые стены! — Мишка часто вспоминал историю кладки нашей Покровской церкви. Он слышал её от соседа-плотника, длинного и худого дяди Егора. Многому научил его худой и длинный стрик: строгать, сверлить, долбить, возводить леса, укладывать опалубки. Но само главное — приучил не бояться труда, не бояться и любить. — « Делай с любовью — люди добром помянут. А без любви — проклянут! На совесть делай!»

«Мастер», так почтительно называла его мама, так за глаза стали и мы звать этого неказистого, простецкого на первый взгляд, молчаливого трудягу. В селе он стяжал славу неудачника и тихого пьяницы. Но частенько, когда надо было подправить печь, почистить дымоход или выправить завалившуюся трубу, искали именно его, Мишку. И тот всегда приходил на выручку. Лицо светлело, стать приобретала упругость и ловкость, к работе приступал без лишних разговоров и опохмелок. О расценках говорил уклончиво: «Сочтёмся!». Как правило, брал недорого, чаще всего довольствовался тем, что дадут хозяева.

Инструменты всегда носил с собой, что сразу отличало в нем трудовую сноровку.

— Какой же я мастер буду без инструмента! Это несерьёзно. Инструмент надо нажить и ужиться с ним, чтоб по руке был, по душе.

Конец ознакомительного фрагмента.