Пламя между нами

Вера Зверева, 2022

Виктория и Андрей должны были быть счастливы! Ведь они, наконец-то, обрели друг друга. И этот путь был долог и тернист.Но от него беременна другая женщина.А её бывший жених совершенно не согласен с этим статусом и всё ещё мечтает о свадьбе.Это продолжение романа "Пепел на твоих губах", который закончился на самом интересном месте.Следующая часть романа: "Этот огонь внутри".

Глава 3

Картина, должно быть, была как из плохого фильма. Андрей на полу на коленях спиной к двери, перед ним так же Разумов, держащий его рукой за шею и рядом Вика в едва запахнутом халате.

— Что с Андреем? — Ольга вошла и двинулась к ним.

— Брысь отсюда! — огрызнулся Разумов, слегка приподнимаясь, и Вика побоялась, что он на волне переживаний, сейчас спустит её с лестницы. Ведь наверняка и её он считал косвенной виновницей очередного приступа у Андрея. Точней её внезапное появление у него дома с «подарком».

Виктория решила взять ситуацию в свои руки, чтобы не дошло до некрасивых разборок.

— Уже всё хорошо, — она пошла на перехват Ольги, — у него был приступ, но уже лучше. Мы помогли ему.

— Какой приступ? Вы что делаете с ним? — она возмутилась, будто бы не веря им обоим и пытаясь защитить Андрея.

— Паническая атака, но уже лучше, — продолжала объяснять Вика, перегородив дорогу.

— Паническая атака? Да чем вы могли помочь? Вызовите ему уже скорую! — начала она повышать голос, а Разумов рыкнул что-то неразборчивое. Ольга пригляделась, слегка прищуриваясь, — его трясёт, почему он на полу?

— Оля, — раздался обессилевший голос Андрея и все обернулись на него, — пожалуйста… иди домой.

В груди у Вики всё сжалось от этого мягкого и даже, наверное, ласкового «Оля». В сердце что-то предательски надорвалось.

Ольга остановилась, услышав просьбу Ветрова, но сдалась не сразу.

— Что вы тут оба устроили? — накинулась она на Разумова и Вику, — что вы его доводите до такого состояния? Завели тут ор на весь дом! Ему нельзя так нервничать, вы не понимаете что ли? Вызывайте уже врача, ему нужна нормальная квалифицированная помощь!

Вика поблагодарила кого-то там наверху, что не видит сейчас лицо Разумова, он стопроцентно испепелял Ольгу уничтожающим взглядом.

— Я уже дал ему лекарства, — процедил сквозь зубы Алексей, подлезая под руку Андрею, чтобы потянуть его вверх и поставить на ноги. Вика оглянулась и тут же пристроилась с другой стороны.

Ольга надвигалась на них угрожающе, и неся перед собой свой живот будто таран.

— Отведите его домой, я сама вызову скорую.

— Не надо, Оля, — выдохнул еле слышно Андрей.

— Вот уж нет! — огрызнулся Разумов, — он останется здесь!

Упрямо повёл его в сторону дивана, а Вика растерянно оглядываясь на каждого из троих, помогла ему, пока они не усадили Ветрова в мягкие подушки. Он тяжело опустился и обхватил себя руками за плечи, стараясь изо всех сил сдержать дрожь.

— Принеси плед из спальни, — шепнула Вика Разумову и тот кивнул. Отправился в соседнюю комнату.

Вика подсунула под спину и голову Андрея ещё одну подушку, на мгновение задержала руку на его шее, чувствуя сумасшедший пульс. Невыносимо сильно хотелось обнять его, удержать целым и не дать рассыпаться. Но Ольга буквально сверлила их взглядом, хотя никакого права на то, по мнению Вики, не имела. Когда из комнаты показался Разумов с пушистым карамельным пледом в руках, Вика решила помочь Ольге покинуть зону поражения. Она развернулась к ней и жестами намекнула, что провожает её.

— Пойдём, они справятся. Лёша дал ему нужные лекарства, он знает, что делать в таких случаях.

— Лёша, — повторила Ольга его имя не без желчи, — ещё бы ему не знать. Сам его довёл, небось. Верните его домой, ему нужен отдых, — обратилась она к Вике, задержав на мгновение взгляд на почти распахнувшемся от движений халатике.

Виктория едва не покраснела, она была перед ней почти раздетая, под халатом было ровно ноль белья и это было заметно. И ей, и Разумову. На мгновение она почувствовала себя любовницей, с которой застукали чужого мужа.

— Оля, — Андрей снова слишком ласково и мягко обратился к ней, — я скоро приду. Иди домой. Отдохни. Тебе нельзя волноваться.

Вика не удержалась и оглянулась на Андрея, сколько любви и заботы было в его словах. Или ей показалось и это ревность сейчас кипит в груди?

Разумов метал взглядом молнии, раскладывая плед по широким плечам Ветрова, но язык прикусил, видать, ради друга. Ольга неодобрительно покачала головой, но Андрея послушалась. Нехотя развернулась и отправилась в сторону входной двери, затем закрыла её с той стороны чересчур резко.

— Она не виновата, — вздохнул Андрей, видя взгляды, с которыми провожают его бывшую, — оставьте её.

Он прикрыл глаза и откинул голову на подушку. Вика не смогла удержаться и села рядом с ним, положила руку на его плечо, хоть и знала, что он не любит ощущать на себе жалость и заботу в такие минуты, считая это проявлением слабости и уязвимости, которые ему не положены.

Разумов отошёл, громко отодвинул складной стул и уселся на него лицом к дивану, взъерошил тёмные волосы.

— Какого хрена ты их бросил? — устало спросил он у друга.

— Надоело чувствовать себя больным инвалидом, — ответил он негромко, не открывая глаз.

— Здоровый — это тот, кто вылечился, а не притворяется, что он не болен.

— Я не болен.

— Давай без этого детского сада, а? Конечно, ты не болен, иначе бы тебя не выпустили на работу. Но не надо переоценивать себя!

— Больше недели… всё было нормально. Всё было под контролем, — Андрей отвечал тихо, но немного более уверенно.

— Я понимаю, что тебе сперма в голову ударила, — проговорил Алексей, глядя с лёгким укором на Вику, — но это не так работает.

— Лёх, заткнись уже, а? — Андрей открыл глаза и немного нахмурился. Ему явно было неприятно оказаться в центре внимания.

— Как скажешь, — поднял руки Лёха, но в конце добавил, — потом не жалуйся, когда я буду отвечать, что я тебя предупреждал.

— Так ты зачем приехал? — напомнил Ветров, что изначально у визита явно была совсем другая цель.

— Рассказать про расследование, — угрюмо буркнул недовольный Разумов. — Мы обследовали твою дверь, — обратился он к Вике, — на ней нет следов взлома. Её открыли ключом. Ты ключи не теряла?

— Нет, — нахмурилась Вика, — и не давала никому. Они только у меня были.

— Значит, кто-то дубликат сделал. Ты дома их хранила? При въезде выдают как минимум две пары ключей.

— Был один запасной комплект, но он лежал в той кожаной папке с документами, которую украли. Так что… я не знаю, как это могло случиться раньше.

— Ладно, проверим управляющую компанию, может, там кто-то дублей наделал втихаря.

Андрей вдруг нашёл её руку на диване и сжал пальцы в странном успокаивающем жесте, будто бы он почувствовал, что Вика начинает нервничать. Это было так внезапно и приятно, что сердце застучало громче от нахлынувших тёплых чувств к нему. Но в то же время запротестовало, не её сейчас нужно поддерживать и оберегать, но Андрей даже будучи поверженным и «на земле», пытается о ней заботиться. Она взглянула на него и наткнулась на добрый, светлый взгляд, источающий необъяснимые эмоции, которые она пока не могла понять. В этих светло-серых глазах захотелось утонуть.

Разумов прокашлялся, отвлекая их от молчаливого разглядывания друг друга. Вика повернулась к нему.

— И ещё есть новости. Вряд ли хорошие.

— Что нашёл? — теперь Андрей забеспокоился.

— На одежде Вики, которую ты принёс, следов никаких не нашли. А вот на постельном белье… — он странно отвёл глаза, будто засмущался, — обнаружили следы выделений. Женских и мужских. И это не твои, — уточнил он сразу для Андрея, но так, будто это что-то ужасное.

Сначала Вика не поняла, почему именно так он сделал акцент. Но потом вдруг до неё начало доходить. Она почувствовала на себе взгляд Андрея, глянула и чуть не обожглась. Смешанные эмоции беспокойства и ещё чего-то недоброго горели в его глазах. Такой контраст с минутой ранее. Потом он перевёл взгляд на Разумова, привстал чуть повыше, чтобы не лежать в жалкой распластанной позе, в которую его изначально усадили.

— И как ты сравнил, позволь тебя спросить? Что это не мои…

— У меня давно есть твои образцы, — Разумов упрямо посмотрел ему в глаза. Вика поёжилась. — С самого твоего возвращения.

— Хотел убедиться, что это я вернулся? — если бы Андрей ещё не был слаб, он, наверное, очень резко встал бы. Тема его ненастоящей смерти была одной из самых болезненных, которые вообще не стоило обсуждать.

— Нет. Это я знал сразу, — Лёша подался вперёд, — это, чтобы защитить тебя, если ты вляпаешься без твоей на то воли.

А до Виктории сразу дошло, что он имеет в виду. Разумов готовился его прикрывать от любых неприятностей, даже если их причиной стал бы сам Андрей. Если бы тот в беспамятстве во время приступа кого-то покалечил или не дай бог хуже, то Разумов не просто узнал бы об этом первым, но и скорей всего скрыл все следы. Переступив через себя, свою службу и верность букве закона. Ради друга.

— Какая же ты скотина, Разумов, — покачал головой Андрей, имея совершенно другое мнение на этот счёт. — Не вздумай этого делать. Если придётся, я буду сам отвечать за всё, что наворочу.

— А я тебя спрашивать не собираюсь.

Пора было разряжать обстановку, решила Вика, потому что не успели они отойти от первого скандала с последствиями, как уже намечался второй.

— Я вспомнила ещё кое-что, — вмешалась она, обращаясь к Лёше. — Мы нашли у меня на подоконнике в спальне одну вещь. Сейчас принесу.

Она поднялась и быстро ушла в свою комнату, но прежде чем найти нужный предмет, вытащила из шкафа и надела трусы, потому что становилось крайне некомфортно ходить без белья перед следователем, пусть он и был лучшим другом Андрея. Запахнула поплотней и потуже завязала поясок халата. Затем нашла пакет, в котором лежала коробочка и вышла к мужчинам в комнату.

— Вот, — она протянула пакет Лёше, — правда, мы не сразу поняли, что это не наше и поэтому облапали своими пальцами. Но может быть, там сохранились отпечатки грабителя?

— Это что? — удивился Алексей, беря пакет.

— Вскрытая упаковка презервативов. Мы её нашли не сразу, только через день после того, как тебе все отдали в лабораторию. Там не хватает двух штук.

Вика хотела сказать, что они один использовали, а второго уже не было, но передумала в последний момент и даже слегка покраснела, представив, как это будет звучать для Разумова. Тот пристально посмотрел на неё и о чём-то всё же догадался.

— А у тебя дома таких не было? — уточнил он у Вики.

— Нет.

— И у тебя? — перевёл вопрос Андрею.

— Нет. Не было. Вообще никаких.

— И потом ты удивляешься, — Разумов не упустил возможности вставить шпильку, махнув в сторону второй квартиры, где находилась беременная бывшая.

— Пошёл ты, — отмахнулся Андрей, а Лёха покачал головой.

— Ладно, — поднял он руки, — я вам не папка читать лекции о контрацепции, да и вы уже достаточно взрослые, чтобы иметь голову на плечах. Хотя, — он погрозил пальцем Андрею, — лично ты напрашиваешься иногда слишком сильно. Хорошо. Посмотрим, осталось ли на них что-то, кроме ваших лап. Я так понимаю, что эта находка поднимает мой вопрос ещё острей.

— Какой? — уточнила Вика, оглянувшись на Андрея в нерешительности.

— Вика, только честно ответь. Прости, брат, — зачем-то извинился перед Андреем Разумов и закончил, — был ли у тебя половой контакт с кем-то, кроме Андрея, и возможного, но не подтверждённого с грабителем?

— Что? Нет! — Вика возмутилась этому предположению.

— Точно? Женские образцы твои, — Разумов так пристально смотрел на Вику, будто пытался просветить насквозь или даже увидеть возможную ложь.

— Нет! У меня не было никого уже несколько месяцев! — повысила голос она, — что это за вопросы?

Андрей привстал и посмотрел на неё, стоящую возле дивана, снизу вверх с немым вопросом. Каким? Не обманывала ли она его? Не изменяла ли? Да как она могла изменять, если они даже вместе не были до ограбления? Официально… да даже на словах. Ну и что, что успели переспать разок! Всё равно это… это… И этот взгляд Андрея. Вика не могла выносить двух мужчин, которые, похоже, её уже начали подозревать чуть ли не в беспорядочных связях.

— Не было никого! Я стопроцентно уверена! И амнезии у меня тоже нет! — огрызнулась она на обидные подозрения, но тут же глянула на Андрея, который, похоже, принял это на собственный счёт.

Факт секса с Ольгой, от которого мог появиться ребёнок, он похоже на самом деле не помнил. Но эти слова прозвучали уже как обвинения именно в его сторону. Вика пожалела, что вспылила и ляпнула это.

— Господи, что за день, — теперь пришла её очередь хвататься за голову с желанием вырвать из неё все волосы.

— Тогда что-то не сходится и надо разобраться, что именно, — заключил Разумов. — Будем искать. Эту коробку я пробью на отпечатки. Но если ты что-то вспомнишь, — добавил он, даже несмотря на предупреждающий взгляд Вики, — если найдёшь что-то ещё, чего раньше в доме не было. Сразу сообщай мне. И поменьше трогай это.

Андрей осторожно снял с себя плед и попытался встать с дивана.

— Я, пожалуй, пойду к себе.

Вика испугалась, что обидела его своими словами и готова была уже броситься к нему с мольбой о прощении, это было слишком низко и подло, уколоть его в такой момент. Неважно, что было правдой, а что нет.

— Уверен? — опередил её Лёша.

— Я чувствую, как меня от таблеток срубать начинает. Если я не дойду сейчас до своей кровати, где упаду, там и буду валяться, как мешок с картошкой.

— Ты можешь остаться у меня, — Вика оказалась рядом, и помогая ему подняться, потому что он не совсем твёрдо стоял на ногах, но в то же время, не желая его отпускать.

Хотелось обнять его, прижаться, и шептать до бесконечности: прости, останься, прости, останься…

Андрей воспользовался её помощью, но обнимать в ответ не стал, что болью отдалось где-то под рёбрами. Всё-таки задела за живое. Разумов поднялся и собрал со стола упаковки с лекарствами, разбросанные в спешке. Потом подошёл к Андрею и подставил плечо, чтобы тот мог на него опереться и отпустить Вику. То ли ему действительно нужна была помощь, то ли он понимал, что отбрыкаться от гиперопеки друга сейчас просто нереально и не стоит пытаться.

— Ты как? — прошептала она Андрею, заглядывая в глаза снизу с высоты своего роста.

— Лучше, — он всё же легонько приложился к её губам. Но невесомо, будто подругу, и не было между ними до этого страсти и непреодолимого желания сжимать друг друга в объятьях вечность. Или он просто стеснялся проявлять чувства перед другом. Лучше от этой мысли не становилось, потому что она понимала, что это заплатка для самоуспокоения.

— Спасибо вам. И вы правы, — вдруг опустил голову Андрей, — я слишком много на себя взял, бросив таблетки. В итоге подавился. Но к ветеранам я не пойду, — добавил он упрямо.

Разумов фыркнул что-то со смыслом: ну кто бы сомневался, но я тебя всё равно продавлю, вот увидишь.

— Что будешь делать с этой? — резко спросил Разумов, но тут же поправился, ещё до того как Андрей успел кинуть на того недобрый взгляд, — с Ольгой. Она надолго, я так понимаю?

— С ней я разберусь. Дай мне время.

— Она не будет… — Вика запнулась. Что сказать: обижать тебя? Расстраивать? Шантажировать, угрожать… любить? — Нервировать тебя?

— Я с ней три года жил. Справлюсь. Тем более что сейчас у меня уже вата в голове. Вряд ли сможет пробиться. Пойдём, пока я ещё могу.

Он потянул за собой Разумова, который очень быстро перехватил инициативу и роль ведущего. Вике осталось только последовать за ними, проводить обоих и убедиться, что они зашли в соседнюю квартиру и закрыли за собой дверь. Какое-то время постояла, глядя на холодный чёрный металл закрытой двери.

Какая же она дура.

Может, она простояла слишком долго, но из двери вдруг вышел Алексей и очень удивился увидеть её там.

— Ты чего тут торчишь? — неодобрительно нахмурился он.

— Я не хотела его обидеть, — неожиданно для самой себя ответила Вика.

— Может, и не хотела, — неопределённо ответил, не давая ей шанс себя успокоить.

— Как он?

— Уснул, не успев коснуться подушки. На него эти успокоительные всегда так действуют. Зато когда просыпается, ему намного легче.

— Как в прошлый раз? — вспомнила она инцидент на пляже, когда Андрея тоже пришлось накачать.

— Вроде того, — Разумов был слишком угрюм. Даже хуже, чем до этого.

— Что случилось?

— Да, — отмахнулся он, но всё же ответил, — расположилась там как дома. Шмотки свои уже разложила. Спать с ним в одну постель улеглась. И ведь он не против! Диван, говорит, жёсткий.

— Диван мягкий, — уточнила Вика. Она проверяла.

— Я знаю! Я спал на нём! Только этот баран скорей сам на него ляжет, чем её отправит. Сегодня я его в кровать затолкал, пусть спит как человек. Потом… не знаю, что потом.

— Потом разберёмся, — решила закончить Вика и приободрить Разумова. Даже ему иногда нужна поддержка.

— Надеюсь. Не нравится мне всё это.

— Из-за Ольги? Я разговаривала с ней, пока она сидела у меня дома. Мне она показалась вполне адекватной, — эти слова Вика произносила, и сама удивлялась, зачем говорит. Уж кто, а она к ней не испытывала тёплых чувств, видя в ней откровенную соперницу и угрозу своим отношениям с Андреем. Да что там, приближающуюся катастрофу чувствовала. Возможно, и Алексей тоже чувствовал что-то подобное. Это могло сделать их союзниками во имя блага Андрея, подумала Вика. Хотя с чем они собрались бороться? С беременной женщиной? С ребёнком?

— У неё было всё, что она хотела, — вдруг продолжил Разумов, — она жила в доме его родителей, пока он был в командировках. Он содержал и её, и мать после смерти отца. Как сыр в масле каталась. А потом выкинула такое!

Вика задумалась на мгновение, а потом задала появившийся у неё вопрос.

— Как она пережила его смерть? — а потом уточнила, — Ту, ненастоящую.

Разумов шумно выдохнул, потом отчего-то втолкнул Вику внутрь её квартиры, чтобы видимо, не обсуждать это в коридоре. Боялся, что Ольга подслушает?

— Хреново. Как и все мы. У него контракт через неделю заканчивался, все ждали его дома. Я тоже собирался приехать к его прилёту, встречать в аэропорту, провести выходные вместе. А потом мне позвонила его мать, сказала, что Андрея больше нет. — Разумов тяжело вздохнул, — я примчался к ним, не мог поверить. А Ольга даже не вышла, она до самых похорон сидела в своей комнате, ни с кем не говорила и ничего не ела. Потом вышла… и стояла как истукан, когда мы пустой гроб закапывали.

— Это ужасно. Я не представляю, как пережила бы такое, — Вика неосознанно погладила Алексея по плечу, — Эта ужасная ошибка стоила вам очень дорого, и даже Ольга скорей всего осталась глубоко травмированной.

— Она собиралась замуж за военного, чего она ожидала?

— Она надеялась на лучшее, даже осознавая риски, — Вика не знала, откуда в ней рождалось сочувствие ко всем, кто тогда потерял Андрея. Пусть и не по-настоящему, но для них всё было более, чем реально. Даже к Ольге она испытывала это чувство. Наверное, потому что сама боялась этого и представила себя на их месте.

— Я не верю ей не поэтому, — Алексей качнул головой, — по прошествии времени она смирилась. А когда его вдруг нашли и вернули живого, она… она как будто сломалась. Будто уже не хотела, чтобы он был жив. Как минимум таким, каким он оказался. Со всеми его проблемами. Ей было бы проще жить, если бы он умер.

— Разве? — это немного шокировало Вику, но поверить в это было слишком сложно.

— Она не говорила это прямо, но я чувствовал, что это так.

— Люди слабы, ты же знаешь. Иногда сложно принять что-то, что причиняет слишком много боли и неосознанно хочется избавиться от этого. Но это не со зла. Это защитная реакция.

— Зачем ты… именно ты её защищаешь?

— Я пытаюсь понять. Представить себя на её месте.

— Не надо. Не стоит пытаться оправдать её. Не все заслуживают оправдания.

— А кому дано решать, кто заслуживает, а кто нет? — грустно вздохнула Вика.

Разумов покачал головой.

— Я тебя не понимаю. Мне показалось, что ты… хочешь быть с Андреем, — изумился он, — что даже несмотря на все мои предупреждения, не собираешься отступать. Что он нужен тебе.

Вика нутром чувствовала, что сейчас она буквально проходит своё первое испытание верности в глазах Разумова. Верности Андрею.

— Я не собираюсь отступать. И уступать его тоже не буду, — она упрямо посмотрела ему в глаза, надеясь, что он хорошо читает людей и всё поймёт и сам. — Но у меня есть одна проблема, с которой я не умею справляться. Я во всех людях вижу в первую очередь хорошее. Пытаюсь понять их поступки и мысли, влезть в чужую шкуру, найти оправдания. Иногда это выходит мне боком, я знаю.

Разумов невесело усмехнулся.

— Это ты про меня? Я надеялся отпугнуть тебя ещё в первый раз, а ты всё равно пыталась со мной найти контакт, общаться и даже подружиться. Нахрена, правда, не знаю.

— И про тебя тоже. И я не пожалела, что знакома с тобой. Но в первую очередь это касалось Андрея. Наше с ним знакомство тоже началось не лучшим образом, мне он не понравился, да он просто бесил меня, если уж быть честной. Но я смотрела глубже, я искала причины и смыслы в его словах и действиях. Я заглядывала внутрь, — Вика смотрела на него, будто и вправду могла увидеть его нутро, его просвеченную рентгеновскими лучами полупрозрачную душу, — и я разглядела его настоящего. Хотя ты знаешь, что он может быть и пугающим. Но теперь для меня это всё ничего незначащая шелуха. Пыль, пепел, который можно стряхнуть.

— Тут уже скорей обгорелая корочка, — отвёл глаза Алексей и покачал головой, вспоминая о друге, — не боишься, что ковыряя её, ты сделаешь ему больно?

— Я не собираюсь его ковырять, и обещать исцелить я тоже не буду. Это не в моих силах, такие «ожоги» требуют времени и правильных врачей, а не таких шарлатанов, как мы с тобой.

— Уговори его, — вдруг оживился он.

— В чём?

— Чтобы он пошёл к терапевту из ассоциации. Все эти приступы ему ни жить, ни работать не дают. Ты нашла к нему подход, он должен тебя послушать. Иначе у него будут большие проблемы с работой, а без неё вряд ли он сможет нормально жить.

— Я постараюсь, — кивнула Вика, — но не могу ничего обещать. Я пока с трудом представляю наше дальнейшее с ним общение, потому что у него дома… — Вика замялась.

— Завелась другая женщина? — криво усмехнулся Разумов.

— Да, — Вика тоже слегка улыбнулась, — подходящее слово.

— Ладно, — он положил ей мягко руку на плечо, — утро вечера мудренее. Мы что-нибудь придумаем.

Вика согласно кивнула и попрощавшись, проводила его. Похоже, Разумов рассудительно решил, что в качестве союзника против ненавистной ему Ольги, Вика вполне подходит. А может быть, он действительно начал испытывать к ней какую-то симпатию и это может перерасти в дружбу? Такого верного и отчаянного друга Андрея лучше иметь в друзьях, чем во врагах. Он определённо нравился ей всё больше.

Хотя окончание разговора заставило серьёзно задуматься о её так называемой «проблеме», о которой она упомянула. Ведь выходит, что благодаря ей она не только разглядела Андрея настолько, чтобы потерять от него голову. Именно из-за этой же особенности и желания всех увидеть изнутри, понять и найти смыслы, она столько лет прожила с Ренатом, находя оправдания каждому его слову или поступку, каждой его манипуляции. Даже когда он избил её саму и отправил в больницу Игоря, Вика умудрилась найти его поведению разумное, как ей казалось объяснение. Достаточно веские причины, чтобы поступок не казался таким страшным, как был на самом деле. Она просто перевела все стрелки на себя, назначила себя виноватой и обелила Рената в своих же собственных глазах. И этого никогда бы не увидела, если бы не взгляд Маши со стороны, которая в итоге и вытащила её из его гипнотизирующего плена, как мартышку из пасти удава.

Эти откровения едва не выдёргивали землю у неё из-под ног. И так хотелось от них поскорей избавиться, как она делала и раньше. Стереть Рената из своей жизни и больше к нему никогда не возвращаться, ни физически, ни мысленно.

И поэтому, укладываясь в постель, Вика старалась думать только об одном единственном человеке. Том, что спал за тонкой стенкой её спальни в своей кровати, к сожалению, уже не один. Что он чувствовал, находясь рядом с ней? Вспоминал ли былые дни? Воскрешал ли мысленно свои чувства? Зарождались ли новые чувства к Ольге и… их будущему ребёнку?