Дом Ведьмы. Кто тут хозяйка?

Вера Волховец, 2023

Колечко нашли. Проклятие сняли. Думаете, можно спокойно разгребать дом и пытаться понять, что вообще делать с этим сумасшедшим вампиром, что стал моим мужем? Ага, сейчас!Здравствуй, новый штраф за отсутствие регистрации в пределах пресветлого Велора, госпожа попаданка. Пора оформлять уже вид на жительство!Добрый день, судебное требование немедленно покинуть стены чужого наследного дома. Надо срочно готовить ответный иск.Доброй ночи, знакомство с вампирской семьей новоиспеченного супруга.А еще этот гад не дает мне развод! Даже слышать о нем не хочет!Саламандру им всем под подушку, нет Марьяше покоя!

3. О том, что свой каравай надо прятать вовремя

К моему позору, я засмотрелась.

Руки Джулиана, держащие в руках нож, завораживали своими искусными, отточенными движениями, будто он и в самом деле колдовал, а не банально нарезал луковицу, которую потом изящным движением сбросил с разделочной доски на раскаленную сковородку.

— Я ненавижу жареный лук, — я вспомнила, что вообще-то злюсь на него, и что я тут вообще жертва, ни за что, ни про что связанная по рукам, и состроила независимую гримасу, мол, ни за какие коврижки он меня эту гадость есть не заставит.

— Лучше расскажи о себе, Марьяна, — очаровательно улыбнулся Джулиан, полностью проигнорировав мою подколку, — например о том, почему твоя мама не научила тебя готовить. В вашем мире нет такой увлекательной традиции передачи женской мудрости? Неужели, о боги, кулинарное ристалище по праву принадлежит мужчинам? Мне стоит задуматься о том, чтобы переселиться в твой мир?

— Обломись, все у нас есть, — ответила я не очень охотно, — и мамы учат дочек готовить. И к твоему сведению, я умею.

Черная бровь вампира иронично изогнулась. Ему, оказывается, даже фыркать ехидно не надо, чтобы выразить все свои сомнения в озвученной мной истине.

— Умею — не значит “умею как ты”, — чистосердечно призналась я, наблюдая, как элегантно Джулиан отрезает тонкие ломтики от куска сырой грудинки, только что освобожденной от трех слоев оберточной бумаги. Черт побери, даже если бы он расчленял передо мной человека, я бы все равно не смогла оторвать глаз от этих ловких смертоносных пальцев.

— А еще “умею” не значит “люблю до смерти” и “убить готова того, кто подходит к моей сковородке”, — закончила я мысль, когда бекон полетел на соседнюю с луком сковородку, — так что, так и быть, подходи. Пока твоя еда съедобна, я, так быть, готова тебя терпеть. А потом, может, ты устанешь, и мы наконец обсудим наш с тобой развод…

— Так что там про маму? — Джулиан невозмутимо отложил нож и взял в руки миску. А после три яйца. А после венчик…

Черт возьми, этот венчик…

— А что про маму? — протянула я, глядя, как один вампир справляется со взбиванием яиц без всяких миксеров. — Ну, есть эта тетка, которая меня родила. Где-то там в моем мире. Тебя интересует её подробный адрес? Не поздновато собрался за материнским благословением?

— У тебя с ней не очень хорошие отношения? — сообразил вампир, наконец-то расшифровав мое нежелание говорить на эту тему.

— Никакие. Были. — я пожала плечами, — меня растила бабушка. Мама… Мама не была мной довольна почему-то. И если нелюбовь дяди я пережила как-то спокойно, насчет мамы долго парилась. Пока не перестала.

— Занятно, — снова шипение сковородки, к луку летят мелко нарезанные кусочки перца и не опознанного мной незнакомого фиолетового овоща, — с дядей не срасталось, говоришь?

— К чему ты клонишь, Джулиан? — я потянула на себя запястье и ощутила, что такой комфортный узел, оказывается, на диво тугой.

— У ведьм всегда иерархия завязана на матриарха семьи, — откликнулся Джулиан спокойно, — мне просто странно, что из линии женщин в твоем ковене почему-то была вычеркнута твоя мать.

— Моя семья не была ковеном, — я замотала головой, отрицая, — я вообще ни разу не колдовала до попадания в Велор.

— Занятно, — этот задумчивый тон вампира, снова повторяющего по кругу, как заезженная пластинка, дразнил мое любопытство даже сильнее, чем пряный запах будущего завтрака, распространявшийся по кухне с каждой секундой все сильнее, — колдуешь ты довольно резво для начинающей. Я предполагал, что тебя учил твой матриарх, возможно, твоя бабушка…

Я покачала головой, печально улыбаясь.

Бабушка у меня была мировой.

В общем-то, я и вполовину не была бы собой, если бы не она.

Она продлевала для меня детство как могла, она действительно заменяла мне маму, возилась со мной, когда я таскала домой лягушек, учила травам — уж в чем-в чем, а в травах моей бабуле просто не было равных даже местная фельдшерица регулярно таскалась к нам на чаек и ради бабулиной припарки от ревматизма, — но предположить, что она матриарх… Ведьма…

Нет.

Ну просто нет.

Джулиана я не убедила — это было заметно, но убеждать этого вампира было себе дороже и незачем.

А ну как передумает меня кормить? А от запаха, исходившего от сковородки, уже голова кружилась…

— Ты же не любишь жареный лук, — из чистой вредности напомнил мне Джулиан, когда я безапелляционно придвинула к себе тарелку освобожденными руками. То, что на ней лежало, фактически было яичницей на овощной подушке, политой сложным соусом. Вот только такую яичницу не грешно было и королеве подать…

А уж какой космический от неё был запах.

— Хороший завтрак украсит даже самую плохую погоду, — парировала я этот выпад вампира, — не могу же я допустить, чтобы мой день был испорчен на старте из-за жалкого жареного лука.

Знала бы я, что меня ждет в этот волшебный день, — потребовала бы себе у Джулиана как минимум одну добавку. Чтобы хоть каких-то положительных эмоций у меня было побольше!

В чудо-дверь постучали, как раз когда я хлебным мякишем, старательно отыгрывая деревенскую простушку и игнорируя возмущенные взгляды аристократичного соседа по столу, вычищала соус с тарелки.

Нашел чем возмущаться, я ж не языком!

Да честно говоря, сквозь демонстративное неодобрение на лице Джулиана проступало практически триумфальное удовлетворение.

Именно поэтому я невозмутимо продолжала свое грязное дело, всем видом демонстрируя, что вздумай меня кто разлучить с этим соусом, я и убить могу.

Это было совершенно несложно!

Этот соус можно было продавать каплями и оплачивать его золотом.

Эх, вот как такое сокровище, как мой новоиспеченный супруг, вообще выпускать из своих цепких ручек?

Оставить бы его себе, очаровать, пострелять глазками, тем более, что он вроде бы и не прочь, чтоб его подстрелили.

Но…

Кажется, я о чести рода и наследии ди Венцеров думаю побольше самого главы клана.

Когда вздрогнула от мощного удара дверь, так и оставленная для связи с гноллами, я встрепенулась, хотела было уже покончить со своим постыдным занятием и донести тарелку до раковины.

— Сиди, я открою, — ревниво буркнул Джулиан, будто речь шла не о том, что еще пара капель соуса не дойдет до моего рта, а о натуральной измене, возможно даже на оргии.

Погодь, погодь, Отелло, я еще не помолилась. И даже завтракала без молитвы, прикинь!

На пороге чудо-двери, скалясь во все свои тридцать четыре длинных зуба, стоял Ррото, и перья, вплетенные в его жесткую гриву, сегодня были даже подкрашены красной краской.

— С добрым утром, чаровница, — радостно ощерился мне гнолл, — я пришел к вам с великой миссией.

Боже, да неужели я дождалась? Неужели гноллы наконец-то прибыли, чтобы помочь мне избавиться от хлама, да еще и приплатить мне при этом?

В любой рыночной сделке существует пять стадий: стадия гнева покупателя — когда продавец озвучивает, сколько он хочет получить за свой товар, отрицание — когда покупатель отчаянно старается доказать, что ему вообще этот товар не нужен, он просто мимо проходил, случайно увидел, и никак не может уйти.

Торг — соревнование, кто перед кем больше поприбедняется, вспомнит всех своих больных родственников, можно даже тех, кто не дожил до этого счастливого дня и отчаянно нуждается в цветочках на могилку.

И принятие — когда продавец и покупатель, обвинив друг друга во всех смертных грехах, расходятся в разные стороны, в душе посмеиваясь, что противник остался облапошенным.

К моему счастью, Ррото был шаманом. Существом отвлеченным от всех этих денежных материй.

Он просто шлепнул на мой стол мешочек с круглыми, ровнехонькими, разноцветными жемчужинами редкой красоты — я шепотом проконсультировалась с Джулианом по поводу их цены — на этот мешочек я три месяца могла кормиться в его претенциозном ресторане и завтраком, и обедом, и ужином, — а после отвела шамана в свой холл, ткнула ему пальцем в уже подготовленную для него гору хлама.

И он еще после этого восторженно взвыл и клятвенно пообещал донести до меня недостачу.

— Конечно, я подожду, — в душе я потерла лапки и прикинулась, что не знаю правил вежливости, которые советовали мне быть поскромнее, — а как вы будете забирать покупки? Духов снарядите на погрузку?

— Духи не созданы для такой грубой работы, чаровница, — снисходительным тоном старого учителя откликнулся Ррото, — вы позволите мне провести в ваш дом двух помощников? Следует ли мне уплатить вам пошлину за их проход?

— Ну, нет, — я рассмеялась и покачала головой, — можете считать, что это вам бонус к покупке. Вы же пришли сюда для сделки. И они пусть проходят.

— Нет границ вашему великодушию, чаровница, — благодарно пробормотал гиенолак.

Постепенно я привыкла к своеобразному очарованию гноллов. И они уже не казались мне страшными, как это было при нашей первой встрече. Чего там страшного? Разумные, учтивые — не были б еще такие волосатые, было б вообще отлично.

Гноллы, пришедшие за Ррото, по общим признакам были молодые, ретивые, силушка в них так и побулькивала. Их необычный язык, состоящий из одних только рычащих звуков казался объявлением войны, даже если они кого-то приветствовали.

Угол заготовленного хлама истаял за полчаса. Еще за час гноллы повытаскивали из моих “запасников” все, на что им указал шаман.

Не сказать, что они убрали все, но определенно, в холле стало гораздо легче дышать.

Работы приостановили на втором часу, когда запал у работничков выноса и погрузки начал сходить на нет, и им решили дать вольную.

Ррото долго жал мою руку, рассказывал, что ближайшую неделю он будет занят обустройством своего марракаша из тех артефактов, что он у меня забрал, но обязательно прибудет за следующей порцией, если чаровница изволит.

Чаровница изволила. И даже согласилась подождать неделю до получения второй половины оплаты за сегодняшнюю сделку.

Сама удивляюсь своей доброте.

Вернувшись на кухню, я внезапно узрела, что мешочка с жемчугом у меня на столе внезапно нет. Сощурилась, глядя на вампира, — больше моим жемчужинкам просто некому было делать ноги.

— А ты не слишком дорого себя оценил, красавчик? За такие деньги тебе весь мой дом зубной щеткой придется год выметать, не меньше. И едой я оплату не приму.

— Их нужно отнести в банк, — безапелляционно сообщил мне Джулиан, — часть обменять на варосский злотый, часть — оставить на хранение гномам, у них очень надежно. И до банка они побудут у меня. Так я хоть буду знать, что тебе не свернут шею за горсть жемчужин.

Я подумала. Еще раз подумала. Потом благосклонно кивнула. Предложение было дельное, и из нас двоих вампир явно был поопаснее моей скромной персоны.

— Надеюсь, ты не собираешься взять себе процент? — подозрительно поинтересовалась я, тыкая вампира в грудь пальцем.

— Разве что натурой, — нахально ощерился Джулиан, — мне как раз в ресторан нужна девочка, чтоб мыть посуду.

Хорошее настроение ему шло. Очень даже.

— Ну что, по чашке кофе и за работу?

— А что, у нас есть другие варианты развлечений, Марьяна?

— Нету! — я коварно прикончила в зародыше поползшие куда не надо мыслишки Джулиана. Что-то он долбануто ведет себя в последнее время. То за талию приобнимет, то башкой у меня на коленях полежит… Бабы давно не было? Ой не по тому адресу он за этим всем зашел! У меня тут дом. Мужчины, извините, до конца уборки прошу не заходить. Любовным утехам даже негде происходить.

— Ну, значит, кофе и за работу, — кивнул Джулиан и потянулся за дымящимся кофейником.

Я успела только раз отхлебнуть из своей чашки, когда сиреной взвыл звонок на воротах.

— Если это Кравиц, я оторву ему уши, — мечтательно протянул Джулиан, — потому что нельзя мешать честной супружеской паре пить кофе.

— Ну, с честными ты переборщил, — фыркнула в ответ, — шамана я надула.

— Или он тебя, — фыркнул Джулиан, — ты ведь не знаешь, какую ценность твой хлам для него представляет. Заметила — он еще и выбирал, что взять в первую очередь. Абсолютно уверен, что ты еще и продешевила.

Звонок тоскливо завыл снова.

Я залпом выхлебала свой кофе и двинулась к гостям, кем бы они ни были. Лучше бы не торопилась!

— Доброго вам утречка, госпожа старший инспектор, — с фальшивой учтивостью протянула я, обозревая выстроившуюся у моих ворот компанию.

А компания была что надо.

Софик Елагина — во всем своем желчном великолепии, в лиловом платье, с таким количеством оборок, будто она хотела в них утопиться, с высокой прической из темных волос. Прикид не “госпожи старшего инспектора”, а благородной дамы, кстати…

Сбоку от неё девица, тощеватая, бледноватая, манерой поджимать губы чем-то неуловимо смахивавшая на Софик. Дочь. Точно дочь. А мужик с тяжелой челюстью, стоящий за левым плечом Софик, — муж? Да, судя по всему. Выражение лица — типичный полкаблучник. Из тех, кто вечно втихую от жены проворачивает десяток своих сомнительных афер…

Помимо них — сухая, похожая на бледную моль девушка в черной строгой мантии (спасибо Гарри Поттеру, я знала, как эти мантии обычно выглядят). От этой девицы настойчиво несло канцелярской пылью и занудством. На груди у девицы висел довольно примечательный амулет — вращающееся внутри маленькой стеклянной сферы золотое ушко.

Интересно, что это такое?

Хотя у меня имелись и более животрепещущие вопросы.

— И чем обязана визиту столь благородных господ в мой скромный домик? — прищурилась я. — Надеюсь, не с налоговой проверкой? А то вы не туда зашли, гостевой дом пока не работает, налоги платить не с чего.

Про жемчуг мы не скажем, чек за покупку хлама с меня шаман не спрашивал.

— Магесса Леонард, я требую зафиксировать, — как-то неожиданно высоко и пронзительно взвизгнула Софик, — эта наглая особа именует наследное поместье Елагиных своим домом!

— Зафиксировано, — сухо озвучила та самая “канцелярская” девица, поднимая на меня свои блеклые глаза, — сударыня, немедленно покиньте землю чужого волшебного дома.

Боже, не существует таких слов, чтоб описать, как я офигела. Настолько, что даже остроумный ответ придумать не смогла сразу, только оглянулась назад — увидела Джулиана, стоящего на кухонном крыльце, Триша, который вовсю играл с Вафлей во что-то вроде “принеси мячик”, и Прошку, торчащего на окне кухни в облике кота…

— Сударыня, — голос магессы Леонард повысился и стал угрожающим, — вы препятствуете прямому кровному наследнику во вступлении в права наследования и нарушаете этим пункт три, подпункт четырнадцать Магического Гражданского Кодекса. Незамедлительно покиньте чужую землю. Обращаю ваше внимание, ведется магическая запись нашего разговора. И в случае третьего отказа исполнить требование Службы Магического Правопорядка к вам разрешается применить силу.

— На каком, собственно, основании? — наконец обрела голос я.

— На том основании, что это я являюсь внучатой племянницей Улии ди Бухе, — капризно возопила Софик, — и по закону пресветлого Варосса я являюсь первым претендентом на наследование этого дома. Так что выметайся с моей земли, Марьяна.

— С вашей? — что-то вспыхнуло в моих глазах такое, от чего Софик попятилась на шаг назад. — Этот дом — мой. Я магический наследник самой Матильды Елагиной. Я разрешала вопрос кровной вражды с семьей ди Венцер, я снимала родовое проклятие. С чего это мой дом вдруг твой, госпожа инспектор?

— С того, что ты не удосужилась даже зарегистрировать прибытие в Варосс, не то что заявить свои права на наследство, — сахарно прошипела мигом оправившаяся Софик. — А я заявила свои права — сегодня утром. Я ведь от них не отказывалась. И по закону срок действия моих прав еще не истек.

Иными словами, стоило Джулиану снять проклятие с хозяйки этого дома — и наследнички, что так долго трусили, вдруг возжелали воспользоваться ситуацией. И моей глупостью!

Я качнулась вперед — точнее, меня рванула вперед чистая ярость, желающая хотя бы в волосы Софик вцепиться, для справедливости, но…

Крепкая мужская рука обхватила меня поперек живота.

— А ну-ка уймись сейчас же, — шикнул мне на ухо Джулиан и ослепительно улыбнулся выстроившимся у ворот утыркам, — ох уж эти юные ведьмочки. Такие экспрессивные.

— Лорд ди Венцер? — голос магессы Леонард немного потеплел. — Какая удивительная встреча. Неожиданная. Вампир на территории земель ведьмы…

— Лишнее доказательство того, что явившиеся из не пойми каких миров чужеземки не могут быть хорошими хозяйками приличным домам, — вполголоса пробормотала Софик, и муж за её плечом подхалимски закивал, выслуживая себе пару баллов.

— Что может быть неожиданного в том, что один супруг проводит свое время в компании другого? — учтиво поинтересовался Джулиан, продолжая прижимать меня к себе. — Я вкратце слышал историю о столкновении интересов моей жены и госпожи Елагиной. Что требуется от Марьяны?

— Немедленно покинуть землю дома ди Бухе, — сухо отрезала магесса Леонард, — дабы не препятствовать законной наследнице. Вам как её мужу надлежит выйти вместе с ней.

— Ох, мы, конечно, не будем никому препятствовать, — тут же заявил вампир, — мы уже выходим, магесса Леонард.

Что-о-о-о?!!!!

А вот это уже тянет на предательство!