Собор

Вера Варакина, 2023

«Собор» – небольшой роман, основанный на исторических фактах и народных легендах, с долей фантазии автора. Кто мешал созданию уникального Собора Василия Блаженного? Кто они, великие и неизвестные Барма и Постник? Что за тайная и неведомая сила повернула время вспять, чтобы свершилось чудо созидания? Что это было – неизвестная сила будущего, расставившая в прошлом нужные вехи, сила веры и таланта, меняющая историю, или божественный промысел? Ответы на эти вопросы, возможно, найдутся в романе. А возможно, однозначного ответа нет, и правильный ответ придется найти самому читателю.

13. Учитель в темноте

Тёмным вечером, на окраине Москвы к заброшенному старому дому подошёл человек. По виду это был высокий, крепкий мужик, одетый в поношенный армяк и суконную шапку. За плечами у него была котомка, в руках посох. Шел он в темноте очень уверенно, быстро, но бесшумно. Путник внимательно оглядел дом, потом быстро посмотрел вокруг и решительно потянул на себя дверь, заколоченную досками крест-накрест. Удивительно, но дверь открылась, причем совершенно бесшумно.

— Учитель, это я, ‒ негромко сказал вошедший.

— Кто ты? — раздался негромкий голос в темноте.

— Я — Игнатий!

— Протяни руку.

Путник послушно вытянул вперёд правую руку. Эту руку кто-то обхватил за запястье и потянул за собой. И так, осторожно передвигаясь в темноте, они дошли до ещё одной двери и вошли в неё. Когда дверь за ними захлопнулась, руку отпустили. Загорелся огонёк свечи. В неясном свете путник увидел маленькую комнату без окон, похожую скорее на чулан. У стены стоял небольшой стол со жбаном и кружками. Рядом в кресле сидел полный мужчина в монашеском одеянии.

— Садись, брат. Ты, наверное, устал? Не хочешь ли чего-нибудь выпить?

— Да, в горле пересохло, неплохо бы кваску, — ответил, усаживаясь, мужик.

— Ну, как всё прошло, ты передал моё послание? — спросил монах, подавая гостю кружку с питьём.

— Да, он сказал, что о новой встрече сообщит, когда будет нужно, — Мужчина жадно выпил всю кружку и осторожно поставил её на стол.

— Что-то ещё говорил?

— Сказал, что русские — варвары и язык наш варварский. Это когда я поведал ему, что у нас не король, а царь, — тут мужик улыбнулся, — а я в ответ молвил, как вы меня учили, что слово царь производится от римского цезаря.

— А он что же? — тоже улыбнулся монах.

— Скис, но смолчал.

— Так-так, но что-то ещё говорил? Ты должен всё запоминать, Игнатий.

— Он сказал, что, простите меня, учитель, но он сказал, что царь Иоанн сошёл с ума, раз доверил строительство Покровского собора в Москве русским зодчим.

— Вот как? Очень неосторожно!

— Я так ему и сказал. И вот ещё что. Мы наткнулись в лесу на капище язычников.

— Старое капище, заброшенное?

— Было действующим, пока его не разграбили. А разграбили его несколько дней назад. И там были остатки погребального костра. Свежие остатки.

— А людей там не было?

— На капище нет. Но потом, в лесу, мимо меня прошёл человек, очень быстро прошёл, и он был явно не в себе. Может быть, это был совсем посторонний человек? Кто знает?

— Ну да, кто знает! Он тебя видел?

— Нет, я думаю, что нет.

— А узнаешь этого лесного мужика, если увидишь?

— Да, — коротко ответил гость, — узнаю.

— Ну, теперь вот что, дорогой Игнатий, тайком встречаться больше не будем, неудобно мне это, да и тебе тоже. Вот возьми, — монах протянул небольшой свёрток собеседнику, — Здесь деньги, купи себе дом, где-нибудь недалеко от Варварки, небольшой дом, но крепкий, теплый и хороший для жизни. Если будут спрашивать, скажи, что батюшка твой в деревне помер, вот ты и решил с деньгами, что от него остались в Москву переселиться и заняться здесь ну…, ну чем ты можешь заняться?

— Шорником могу быть, — подсказал Игнатий

— Конечно, шорничеством. А я к тебе на постой встану. Так как приехал из монастыря по делам к Митрополиту, Владыке Макарию. Такие дела быстро не делаются, а жить где-то надо. Ну, да это не важно, про себя я сам всё объясню, если нужда будет. И вот ещё что, ты не очень-то хвастайся своими познаниями в латыни. Не всё другим сказывай, что от меня слышишь.

— Я разумею это, учитель. Просто уж больно спесив был иноземец-то! Ну, я и не удержался.

Игнатий ушел, а монах задумался. Человек, известный многим в Москве под именем монаха Пафнутия, был эмиссаром из далёкого 23 века, направленным в Москву эпохи Грозного следить, чтобы история страны развивалась в соответствующем направлении. Чтобы никто и ничто не свернуло её в сторону. А желающих повернуть историю России было немало, так что работы у Пафнутия хватало. Но сейчас он задумался о другом. Очень трудно найти помощников в своём деле среди местного населения. Вначале они никак не могут понять, с кем имеют дело, пугаются. А потом, некоторые из них становятся излишне болтливыми, неосторожными. Вот и Игнатий туда же. Надо же, решил поучить спесивого иноземца. Ну, да ладно, беда небольшая. А помощник-то всё равно нужен, без него нельзя.