Там, где мерцают светлячки

Василькова Анастасия, 2020

Если твое новое место жительства носит недвусмысленное название «Волчье логово», жди проблем! Местные аборигены страшатся сказок о духе лесного князя, а единственное место, в котором можно расслабиться, оккупировано нелюдем, зверские замашки которого съедают твои нервы? И пускай глаза незнакомца напоминают провалы в ад, а тело источает едкий холод. Говорят, хладнокровие и настойчивость – лучшее оружие. Но сработает ли это, неизвестно! Главное, не угодить в ловушку светлячков, а остальное приложится!

Глава 2

Проснулась от, слепившего глаза, дружелюбного солнца. В целом, чувствовала себя отдохнувшей, вот только немного болела спина, все же сон в сидячем положении дал свои плоды. Однако подобная неприятность не могла удержать от новых свершений. Для начала я планировала прогуляться по окрестностям и, по возможности, пообщаться с местными аборигенами с целью заведения новых знакомств или даже друзей. Небывалая легкость царила в душе, этой ночью мне совсем ничего не приснилось, что было странно и одновременно радостно. Удивило и то, что дышалось в этом месте необыкновенно легко, легкие с благодарностью принимали воздух, проникающий через распахнутые ставни вперемешку с ветром. Заглянув в окно, я увидела благоухающий яблочный сад и сразу же определила место, где буду делать дыхательную гимнастику. Приятное для души легко совместилось с полезным для здоровья.

На кухне суетилась бабушка Арина, и потому все свободное место на столе, как и на всей кухне, заполнилось разнообразной по красоте и вкусу выпечкой.

— Утро доброе! — Восторженно воскликнула я, не в силах оторваться от масштабов кулинарных изысков.

–Доброе. — Уставшим голосом ответила бабушка, указав на блюдо с пирожками и большую кружку молока на табурете.

— А зачем столько выпечки? — поинтересовалась я и тут же наткнулась на удивленный взгляд хозяйки.

— Так, ведь сегодня базарный день. Все жители деревни промышляют своим добром у торговых прилавков. У нас такие дни бывают по пятницам и воскресениям после церковной службы. Сегодня ты мне поможешь с торговлей.

— И чем же могут торговать селяне? — интерес мой усилился.

— Кто чем может. Ты все увидишь. — Отмахнулась от меня бабушка, но я не спешила сдаваться.

— А откуда такое жирное молоко?

Старушка хитро прищурилась, запредельно хитро.

— Козье. У него много полезных свойств. Завтра Белочку будешь доить ты.

— Белочку? — непонимающе повторила я, но уточнение не заставило себя ждать.

— Мою козу.

Планы немного изменились, но в целом не пострадали. Я с радостью окончила завтрак и поспешила в комнату, что бы привести себя в порядок. В отражении зеркала на меня смотрела светловолосая, худощавая девушка с мутно-голубыми глазами двадцати трех лет, к тому же, несостоявшаяся художница без перспектив на будущее и проблемами со здоровьем. Быстрым движением я натянула джинсовые шорты и белую футболку, непослушные длинные волосы небрежно забрала в высокий хвост. В рюкзак закинула любимый блокнот для рисования, карандаш и ингалятор, которым, кстати, я так и не воспользовалась, поскольку и так прекрасно себя чувствовала.

Завидев меня, бабушка Арина недовольно поморщилась, но ничего ни сказала. Собрав выпечку в сумки, мы направились к прилавкам. По дороге я наблюдала за несущимися вперед людьми, волочащими за собой сумки, узлы и корзины всякой всячины. Когда же мы подошли к месту, бабушка Арина начала раскладывать выпечку на свободном отрезке прилавка, а я решила немного пройтись что бы осмотреться.

Восторгу моему не было предела. Длинный торговый ряд ломился от товаров: кулинарные шедевры, красивая посуда, кружевные скатерти, пуховые платки, и, кроме того, различные чудеса рукоделия. Рассеянное внимание привлекли картины одинокого старика, скромно расположившегося подле торгового ряда. Они были обворожительны, особенно привлекали те, на которых были изображены лесные пейзажи.

— Здешний лес. — Тихо произнес старик, подметив мой интерес.

— Вы художник? — с бестактным интересом спросила я.

— Хотел им стать, и вот мои старания. — Лукаво ухмыльнулся собеседник.

Немного поторговавшись с пожилым художником, я купила у него изображение зимнего леса за сущие копейки. Потом приобрела несколько лоскутков усыпанной узорными цветами ткани, не зная, зачем они мне, но подозревая, что могут пригодиться.

Сделав необходимые покупки, направилась к началу прилавка, где расположилась бабушка Арина. Внезапно меня чуть ли не сбила с ног маленькая ростом девчушка, на вид лет десяти, предложившая в качестве извинений, рябиновые бусы. Солнечные лучи оживленно играли, запутавшись в ее длинных рыжих волосах, заплетенных в уже растрепанные косички, заостренный птичий носик и щечки были покрыты веснушками, что очень колоритно смотрелось в сочетании с озорными голубыми глазками. С первых же минут мне захотелось ее нарисовать.

— Как тебя зовут, чудо? — с умилением спросила я.

— Агния, — пропищала девочка, — а тебя?

— Снежана. — Ответила я, наклонившись к девчушке, — Значит, ты огонек?

— Если я — огонек, тогда ты — снежок! — Игриво парировала собеседница, и мы рассмеялись. — Ты приезжая? Я могу показать тебе окрестности, папка с братом всегда на работе, а мне скучно одной дома.

— А кроме них у тебя есть еще кто-нибудь? — С осторожностью поинтересовалась я.

— Нету. — Буркнула синеглазка, утирая рукавом маленький носик.

— Тогда пойдем со мной, поможешь нам с бабушкой распродать товар, а потом пойдем гулять.

На том мы и решили. Бабушка Арина и Агния быстро поладили. Пока девчонка, словно проворная лисичка, предлагала прохожим сдобу, я делала скромные наброски товарного ряда со всей окружающей обстановкой, стараясь придать изображению живость. Однако с мыслей упорно что-то сбивало, точнее кто-то.

На протяжении всей деятельности, я нередко замечала на себе взгляды парня с соседнего прилавка. С точки зрения художника внешность у него была модельная. Одетый по-простому, высокий широкоплечий юноша, заработавший свои мускулы явно тяжелым трудом. Пшеничные волосы и широкие миндалевидные глаза серого цвета придавали его внешности едва ли скрытую прелесть. И эта скрытая прелесть постоянно смотрела на меня совсем не скрыто, что, конечно же, понравиться мне не могло. Всем известно, что внешняя красота вселяет в мужчин излишнюю уверенность в себе, и совершенно отбивает желание развивать душевные качества.

Продажа мучных изделий закончилась, наградив бабушку Арину завидной прибылью. Когда же довольная результатом, торговка отправилась домой, мы с Агнией, как и было оговорено, пошли гулять. За два часа мы обошли все селение вдоль и поперек. Моя юная спутница показала мне все главные строения и рассказала про всех жителей, на первый взгляд, весьма неприветливых. Их скромные одежда и быт меня не смущали, я понимала, что каждый живет так, как может, и не каждый может жить так, как хочет. Единственным, что меня удивило, была некая старомодность, присутствующая во всем, даже в речи селян. Признаться, меня интересовало еще кое-что, но задавать вопросы про парня с пшеничными волосами я не стала. После продолжительной экскурсии, мы разошлись по домам.

Приятной неожиданностью стала новость о соседстве с новой подружкой. Девочка пригласила меня на вечерки, и когда я спросила, что это, она небрежно отмахнулась и сказала, что все узнаю на месте. Я охотно согласилась, так как понимала, что нужно налаживать отношения с местным женским населением.

Когда путь привел в родную избушку, время чуть перевалило за полдень, и я получила задание от хозяйки набрать яблок для пирога. С удивлением, возникшим от того, что до сих пор не воспользовалась ингалятором, я направилась в сад. Яблоки оказались высоко на деревьях, поскольку раннее лето еще не уронило плоды с отвисших ветвей. Я глубоко вздохнула, и, набравшись храбрости, полезла на, приглянувшуюся мне, яблоню. Внезапно сзади раздался резкий мужской голос:

— Ты что делаешь?

От неожиданности нога моя соскользнула, и я с криком подбитой лани полетела вниз. Не успела и глазом моргнуть, как уже сидела на траве подле яблони, словно так было задумано. И все бы хорошо, если бы не резкая боль, постепенно перебирающаяся от мягкой части моего тела к пояснице. Проигнорировав неприятные ощущения, я быстро поднялась с земли. Передо мной стоял, тот самый парень с базара. Вблизи он казался еще более самоуверенным, чем у прилавков. Меня охватило негодование.

— Ты что себе позволяешь? — выпалила я настолько громко, насколько позволял мне тембр голоса.

— Зачем ты туда полезла? — с насмешливой улыбкой спросил парень, игнорируя мой вопрос.

— За яблоками! — отрезала с нарастающим недовольством, — Я, кстати, вопрос задала.

— Яблоки можно сбить, так будет проще. — Наставительно произнес парень и протянул мне длинную деревянную палку.

Негодование мое медленно, но уверенно перерастало в раздражение, чему способствовали улыбка незнакомца и, еле сдерживаемый им, смех.

— И почему же ты смеешься?

–Я шел на рыбалку, и увидел, как какая-то полуголая девица лезет на мою яблоню. — Не выдержав, красавчик все же рассмеялся.

Возмущению моему не было предела, выхватив у наглеца палку, я встала в боевую стойку и уже приготовилась высказать ему все, что я о нем думаю. Но мои намерения пресеклись, когда я увидела, подбежавшую к парню, Агнию. По диалогу собравшихся, я поняла, что именно он является ее братом, и в груди немного стихло.

— Снежана, — с наигранной официальностью обратилась ко мне девочка, — это мой брат, Назар.

— Приятно. — С неожиданной галантностью произнес обидчик.

Я ничего не ответила, продолжая сверлить его взглядом.

— Назар? Ну что за древность? — усмехнулась я про себя.

— Может рыбки занести на обратном пути? — Будто продолжал издеваться наглец.

— Нет, спасибо. Как-нибудь яблоками обойдусь, — прошипела я и добавила, — Своими.

Парень пожал плечами и направился дальше, напоследок одарив меня оценивающим взглядом. Агния побежала за братом, уговаривая взять ее на рыбалку. Я же сбила яблоки, вверенной мне палкой и направилась в избу, а за обедом рассказала бабушке Арине о произошедшем, и та мне поведала, что сад разделен на две части — ее и соседскую, и что, не зря утром она недовольно на меня смотрела, мол одета я слишком откровенно, ноги открыты, и за это могу прослыть среди деревенских распущенкой. Это все объясняло.

Вечер настигал, и солнце принимало ярко-оранжевый, апельсиновый окрас, одаривая все вокруг своей радостью. Для того, что бы несильно отличаться от деревенских девушек, я решила добавить в одежду немного винтажа. Идея моя заключалась в том, что бы декорировать любимую джинсовую сумку кусочками цветочной ткани и разноцветными пуговицами. Для задуманного, мне пригодились отрезы ткани, купленные утром на рынке. Озадаченная идеей, я с головой окунулась в работу. Получилось необычно вычурно, но довольно мило. На сей раз, решила не испытывать психику местных жителей, и потому надела джинсы и свободную голубую рубашку. Удачным завершением образа являлась уже преображенная джинсовая сумка.

Когда солнечный шар почти спрятался под завесу мутного неба, за мной пришла Агния, наряженная в причудливый, но по-своему красивый сарафан. Без особой траты времени мы преодолели дворы, разделяющие ветхую избу бабушки Арины и добротный терем, где мне предстояло быть гостьей. Оказавшись внутри соседского владения, я быстро миновала прихожую. Переступив порог горницы, приятно удивилась воссозданному домашнему уюту, не смотря на то, что в интерьере отсутствовала мягкая мебель. Ненавязчивой альтернативой последней служили деревянные лавки, украшенные выжженной росписью непонятного смысла, которые располагались вдоль бревенчатых стен, в свою очередь, увешанных картинами, возможно, того самого старого художника. Витая лестница с резными вставками знаменовала вход на второй этаж. Как и следовало ожидать, обстановка была без единого следа современности, просто, но со вкусом.

Очевидно, что комната была рассчитана для большого количества людей, так как в ней сосредоточилась, вероятно, вся женская половина молодого населения. Девицы разных лет, начиная с возраста Агнии и заканчивая моим, позабыв о заботах и сокровенных разговорах, перевели любопытные взгляды на меня. Кое-где слышался шепот. Боязнью общества или же излишней скромностью я никогда не отличалась, и потому, устроившись на центральной лавке, рядом с Агнией, представилась и завязала ненавязчивый разговор с присутствующими. Узнав о том, что я прибыла из города, девушки с пытливым любопытством расспрашивали меня о городской жизни, окончательно убеждая в том, что местное население от цивилизации явно отстает. На наводящий вопрос о средствах связи мне ответили неохотно, указав на обычай отправки писем. Я же из всех сил пыталась скрыть удивление, спасаясь новыми темами для разговоров. Зерно общения было заложено удачно, и подавляющееся большинство девушек приняло меня радушно.

Не смотря, на все мои старания, с местными красавицами я не сливалась. От них меня отделяли манеры, степень раскованности, и, конечно же, внешний вид. Свободные платья, спускающиеся однозначно ниже колен, и длинные плетеные косы не роднились с моими джинсами и слегка растрепанными распущенными волосами. Меня данный аспект не смущал, но на счет остальных уверенности не было. Мысленно я дала себе обещание, что в следующий раз, непременно попытаюсь максимально соответствовать местному дресс-коду.

Внезапно девичьи разговоры прервались с приходом в дом двух мужчин. Один из них коренастый бородатый мужчина лет сорока-сорока пяти, отец Агнии, олицетворение усталости и безразличия, поднялся на второй этаж, и более мы его не видели. Вторым оказался, с недавних пор знакомый мне, блондин. Как только он переступил порог комнаты, разговоры притихли, а лица всех присутствующих девушек запылали румянцем. Было видно, что хозяин являлся всеобщим любимцем. Приметив девичьи волнения, последний самодовольно улыбнулся, после чего поприветствовал собравшихся, еще более сражая их своим обаянием. Общего восхищения я не разделяла, более того, воспоминания о первой встрече вызвали глухое раздражение.

Внезапно Назар обратился ко мне с просьбой поговорить. Я неохотно кивнула, и мы вышли на улицу. Из дома не было слышно ни единого звука, очевидно, собравшиеся пытались подслушать намечающийся разговор. Не дожидаясь парня, я спросила:

— Чего хотел?

— Хотел извиниться.

Парень добродушно улыбнулся.

— Извинения приняты, — сухо буркнула я, — могу идти?

— Постой, синеглазка. Мы можем подружиться.

Разум подсказывал, что судить людей по первой встрече неправильно, но гордость взяла венец первенства, и потому я обошлась сухим:

–Я так не думаю.

— Я не хотел тебя обидеть. — Мягко пояснил Назар, затем, взяв меня за руку, притянул к себе.

— Хорошо, будем считать, что инцидент исчерпан. — Подытожила я, сжав руку блондина в ответ.

Вернулась в комнату с приподнятым настроением, которое было сразу же замечено Златой, самой видной из собравшихся девушек. Не нужно было обладать даром предвидения, чтобы понять, что эта девица имела виды на брата Агнии. Девушка пристально наблюдала за каждым мои движением, мысленно разрывая меня на части. Я же не обращала на нее внимания до самого окончания посиделок. Закончился вечер старинными приданиями и деревенскими легендами. Одна из них, про беспокойного духа князя Деяна привлекла мое рассеянное внимание и, вместе с тем, оставила неприятный след в душе. Оказалось, что эту историю знал каждый житель деревни, и именно она мешала последним спокойно посещать, прилегающий к селению, лес вот уже на протяжении многих лет. Кроме того, в лесу водилась различная живность, в том числе и волки, оттого селение и получило страшное название «Волчье логово».

После окончания вечерок, я попрощалась с девушками, и, поблагодарив Агнию за теплый прием, направилась к своему пристанищу, сопровождаемая пристальным взглядом Назара. Но безрассудная голова и горячее сердце не дали дойти до места. Необъяснимый интерес манил в сторону леса, обрамленного бесконечными плетениями мерцающих, точно звезды, насекомых. Привыкшая с детства с удивительной легкостью находить приключения, я никогда не могла похвастаться рассудительностью и, тем более, осторожностью. После внушительных уверений об опасности вечерних прогулок по лесу, любой здравомыслящий человек отложил бы эту нехитрую затею, но только не я. И потому, убедив себя в том, что на улице недостаточно темно, я отправилась в чернолесье.

В легкие проник прохладный воздух, освежая застоявшиеся в голове, мысли. Гуляя средь высоких лиственных деревьев, я чувствовала себя как дома. Это было удивительно, поскольку тихое лесное убранство существенно отличалось от шумных городских улиц. Все здесь напоминало старую добрую сказку, украшенную, вьющейся всюду гирляндой ярких светлячков. Этих насекомых я увидела впервые, но летающие огонечки сразу же произвели неизгладимое впечатление. До поры спящее, подсознание подсказывало, будто в этом лесу я уже была, хотя память такой информации не выдавала.

Внезапно сзади послышался неприятный хруст, я резко обернулась, но за спиной никого не было. Решив, что показалось, снова повернулась вперед и тут же уткнулась носом в чью-то твердую широкую грудь. От неожиданности и страха вздрогнула и в тот же миг замерла. Дыхание перехватило, и вместо крика из груди вырвался сдавленный звук, похожий на жалобный хрип. Передо мной стоял высокий широкоплечий мужчина, лет двадцати семи. Было в нем что-то странное и пугающее, но что именно, понять я не могла. Короткие и грубые, словно собачья шерсть, каштановые волосы шоколадного отлива были небрежно взъерошены. Необыкновенно карие, точно ореховые глаза изучали меня с холодным интересом. Черты его лица резкие и грубые, выражали уверенность и силу. Под левым глазом красовался шрам в виде перевернутого полумесяца, но он нисколько не уродовал, и даже наоборот, придавал образу скрытую притягательность. Вот только, одет мужчина был, мягко говоря, странно. Рубаха-косоворотка белого цвета, широкие брюки, и высокие чопорные сапоги делали его героем русских народных сказок или же славянских приданий. Абсурдность сложившейся ситуации мешала взять себя в руки. Словно завороженная, я не могла пошевелиться или хотя бы отвести взгляд от таинственного незнакомца. Сочащаяся из него сила и гордое величие не оставляли равнодушными. Он был красив, неприлично красив.

Острое лезвие реальности полоснуло меня своевременно, ровно тогда, когда взгляд незнакомца перерос в зловещий немой укор, вызывающий необъяснимый страх в самых отдаленных уголках моей души. Не теряя самообладания, я выпрямилась, подобно гитарной струне, и смело встретила сверлящий взгляд ореховых глаз. Мужчина отступил на пол шага назад, такая реакция его явно удивила.

— Что ты здесь делаешь? — сквозь зубы процедил он низким грубым голосом.

— Гуляю. — Кратко ответила я, чувствуя, как остальные слова комом застряли в горле.

— В столь поздний час?

Левая бровь незнакомца вопросительно приподнялась.

— Да.

Мужчина нахмурился и медленно, словно хищник, окинул меня с головы до ног оценивающим взглядом.

— Ты очень странно одета. — Наконец выдавил он.

— И кто тут еще странно одет! — Возмутилась я, демонстративно осмотрев одеяние жуткого незнакомца.

Уголки губ неизвестного заметно дернулись вверх, изображая жалкое подобие улыбки. Подобие это, несомненно, являлось предпосылкой звериного оскала. Внутри все застыло. По телу пробежала мелкая дрожь, а ноги слегка подкосились. Заметив, какой сногсшибательный, в прямом смысле, эффект произвела на меня его зловещая мимика, незнакомец усмехнулся и продолжил разговор:

— Значит, про волков и… — он выдержал незначительную паузу, — и прочие опасности этого места ты не слышала?

— Слышала.

Голос предательски дрогнул.

–Ты либо глупая, либо сумасшедшая. — Подытожил мужчина с неестественно злорадной улыбкой.

— Ничего подобного за собой не замечала. — Бесстрастным тоном парировала я.

Вот только незнакомец моего настроения не разделял.

— Больше не гуляй здесь. — Почти не размыкая губ, процедил он.

В этот момент он был похож на вещающую статую, величественную и грозную, рядом с которой любой бы ощутил себя жалким насекомым.

— Почему же? — невинно поинтересовалась я, о чем вскоре пожалела.

Мужчина подобрался, словно зверь перед прыжком, прожигая меня свирепым взглядом. Сам он выглядел, как самый обычный человек из крови и плоти, но его глаза… Было в них что-то нечеловеческое, что-то, приводящее в ужас.

— Это мой лес! — Безумно прошипел неизвестный, сократив и без того ничтожное расстояние между нами.

Остатки самоконтроля сгорали с безжалостной скоростью, но быть живым хворостом решительно не хотелось.

— Это нигде не написано! — Вскинув голову, ответила наглецу его же манерой.

Незнакомец отошел от меня на несколько шагов и застыл, словно пытаясь унять в себе что-то большое и необузданное. Горькое осознание того, что мужчина ведет борьбу с желанием убить меня, к сожалению, настигло с запозданием. В груди все смешалось прежде, чем я поймала убийственный взгляд, почерневших от злости глаз. Сделав пару шагов назад, с огромным трудом подавила желание бежать, после чего стала держаться более уверенно.

— Тебе лучше уйти. — Сдавленно прорычал неизвестный, укрепляя мою уверенность в том, что он не совсем человек.

Продолжать дискуссию я не могла и не хотела. Проскрежетав зубами так, что было слышно на весь лес, на негнущихся ногах развернулась и направилась прочь из леса. На протяжении всего пути ни разу не обернулась, стараясь не уронить собственное достоинство.