Долгое эхо

Василиса Марченко

«Мое сердце можно было сравнить с вином – его будто бы откупоривали столько раз, что кислород полностью разрушил вкусовые качества, и увы, придётся искать любителей такого кислого вина».И ты улыбаешься этой широкой улыбкой, а внутри застывает печаль. Счастье обязательно придёт, но его стоимость – долгое эхо душераздирающего прошлого. Короткая история с глубоким смыслом. О предубеждениях и чувствах. О борьбе с собственным разумом и извилистой тропе к свету. И, наконец, о всепоглощающей любви.

Глава 4

С того памятного вечера миновала целая неделя, а в моей голове по сей день звенели последние слова Насти, храбро снятые с языка на прощанье мальчикам. Но я знала, что эта колкость была посвящена исключительно Вове, знала, что подруги всеми силами желали уберечь меня от последствий, которые могли произойти, если бы я невольно поддалась былым чувствам. Они были чертовски правы.

Раз в чувствах не были мы с ним однажды солидарны, значит мне придётся временно забыть про то, что мое сердце способно на такую искреннюю любовь. Для того чтобы быть готовой к новым отношениям, мне нужно исцелиться. Нам нельзя быть вместе. Нам нельзя даже видеть друг друга, ведь когда наш взгляд пересекается, я вижу в его глазах лишь собственное жалкое отражение, словно ненароком бросив взгляд в разбитое зеркало. А теперь доверия к любви и вовсе не было. Может я и желала вновь кого-то страстно полюбить, но страх перед страданиями затмил ту чудную способность. И хотелось бы вкусить этой свободы, как вроде тех, кто рисует граффити на нескончаемых заборах возле железных дорог, как те, кто безоглядно несутся в другие города, спонтанно, прихватив с собой новый смысл. Только одно оставалось неизбежным для меня — запертая душа в тёмной клетушке, полной бесконечного угнетения.

В эту субботу я вновь сидела с девочками, наблюдая через широкое окно за игристыми лучиками солнца, а в моих жилах пульсировало предвкушение сегодняшнего дня, ведь мы собирались оторваться в клубе. В пятничный вечер Дава любезно предложил нам повеселится, на что тут же получил прыткое соглашение. Занималось утро моими размышлениями: я невольно дивилась тому, насколько скоротечно все менялось в этом учебном году. В ту ночь, когда Настя решительно развернула меня в сторону своего дома, оставив позади мою первую любовь, я незамедлительно набрала номер Давы. Мы говорили-говорили обо всем на свете, не заметив и того, как за окном туманной дымкой уже расстилался сентябрьский рассвет. Обнимая подушку, я слушала его приглушённый сонливый голос, пока меня не накрыла приятная волна сна. А с новой неделей учебы мы вновь шли вместе до колледжа, делясь рассказами о изнурительных тренировках. В какие-то моменты я вновь ловила на себе его тёплый взгляд, напоминающий о том, что однажды мне придётся сделать сложный выбор, а в другой его рука ненароком пыталась обхватить мою, но все его попытки были тщетны.

Наша подготовка к клубной тусовке протекала сноровисто: рукастая Настя принялась заплетать нам роскошные косы, с маленькой колонки играли ритмичные английские песни, а мы с Энн весело переглядывались в ожидании нового дивного образа. К часу дня мы были готовы, нанося последние штрихи для полной безупречности: залакировали непослушные прядки волос, нанесли внушительные слои блеска для губ, по тонким ключицам распрыскали сладкие концентрированные духи. Крутясь у зеркала, я с улыбкой заметила, как мы похожи: на всех нас были надеты широкие чёрные брюки и белые топы на тонких лямках.

Конец ознакомительного фрагмента.