Воин Яровита

Василий Сахаров, 2016

До объявления Крестового похода против славян осталось немного. Скоро Бернар Клервоский и папа римский Евгений пошлют на север толпы фанатиков, наёмников и рыцарей. Близится время тяжких испытаний, и Венедский союз наносит удар на опережение. Сотни славянских кораблей выходят в море и атакуют давних врагов, датских викингов. И это только начало. Реют над морем знамёна варягов, пруссов и шведов. Горят города и сёла врагов, перехватываются корабли, и богатые трофеи отправляются на Руян. У славян появился шанс изменить своё будущее, и вместе с братьями по крови в бой идёт вождь Вадим Сокол из Рарога.

Глава 5

Дания. Хедебю. 1143 от Р. X.

Заложив руки за спину, блондинистый крепыш с широкими плечами в дорогом светло-синем камзоле, простых кожаных штанах и высоких тёмно-коричневых сапогах кинул взгляд на человека, которого хотел уничтожить. Звали этого блондина Свен Эстридсен, а посмотрел он на Ассера Рига, посмевшего объявить его убийцей племянника Вальдемара и подвигнувшего датских ярлов начать против него войну. В душе Эстридсена, коему в минувшем году стоило немалого труда отбить яростные нападения соотечественников на свои владения, бушевала буря, его руки сжимались в кулаки настолько сильно, что ногти впивались в кожу.

Однако, как бы Свену ни хотелось отбросить в сторону глупые законы гостеприимства и, кинувшись к Ригу, который посетил его дом в Хедебю, вырвать этому жалкому советнику покойного Кнуда Лаварда сердце, он себя сдерживал. Слишком многое было на кону, а условия примирения, которые предлагал Ассер, выглядели очень заманчиво. Ну и, кроме того, за Рига была готова вступиться католическая церковь, а также прибывшие из Европы рыцари-тамплиеры, каждый из которых стоил трёх хирдманов семьи Эстридсен.

Свен вобрал в свои мощные лёгкие воздуха и задержал дыхание. Он немного успокоился и выдохнул. После чего обратился к Ригу, который, покаянно сложив перед собой ладони, стоял перед ним на коленях, и сказал:

— Встать, Ассер Виде.

Не сберёгший своего воспитанника Вальдемара зеландский ярл, отметивший, что Свен обратился к нему по фамилии, а не по прозвищу, поднялся с колен. На лице Ассера не было ни единой эмоции. Он молчал, а Эстридсен потянул время и спросил:

— Итак, во искупление своей ошибки, ты предлагаешь мне королевский трон?

— Да, мой король, — поклонился Ассер.

— Вот как? — Свен приподнял левую бровь. — Ты уже считаешь меня своим королём?

— Да.

— И почему же ты пришёл с этим предложением ко мне, а не к моему троюродному брату Кнуду, который тоже мечтает надеть на своё чело королевский венец? Да и вообще, кто ты таков, Ассер Виде, что раздаёшь королевские титулы?

Ассер ответил без промедления:

— Я простой ярл. Однако за меня встанут все сторонники Кнуда Лаварда. И во многом именно от меня зависит, кого поддержит церковь. Что же касается того, почему я пришёл к тебе, а не к Кнуду, то всё просто. Я виноват перед тобой, Свен Эстридсен, а из двух претендентов на престол, которые могут стать датскими королями после смерти болезненного Эрика Третьего, только ты способен управлять нашей страной.

— А Кнуд разве не способен?

— Он безвольный и слабый, а ты сильный, хитрый и не знаешь страха. Именно такой король нам нужен. Кончилось время нерешительных правителей, и когда умрёт Эрик, здоровье которого всё хуже, я стану твоим самым верным сторонником.

— И ты примешь за меня смерть, если я того потребую?

— Приму.

— И станешь хранить мне верность так же, как хранил её Лаварду?

— Стану.

— Что же, я верю тебе, Ассер Виде, который из-за своей поспешности и глупого поступка потерял право называться Ригом. Однако мне, незаконнорождённому сыну Эрика Второго, очень хорошо известно, что за всё приходится платить. Поэтому я хочу прямо сейчас узнать, что от меня ожидают?

— Церковь, ярлы Лаварда и лично я хотим одного и того же: разгрома безбожных венедов и полного их уничтожения.

— То есть необходимо повторить поход на Руян, который в своё время предпринял мой покойный отец, коего казнили на всеобщем тинге с твоей подачи?

Ассер, нервы которого были натянуты словно струны, вздрогнул. Свен знал, кто был инициатором народных волнений. Откуда, не важно, слухом земля полнится, а Риг и Шарль Понтиньи никогда особо не скрывали, что это именно они убрали одного короля, а на его место посадили другого. Вопрос такой: не станет ли Свен мстить за батюшку? Тревожные мысли заполнили голову Ассера. Но отступать некуда, а будущий датский король Свен Третий, несмотря на свою природную хитрость и коварство, ценил прямоту. Значит, отвечать следовало прямо, и Виде, решив обойти скользкую тему смерти Эрика Второго, произнёс:

— Да, мой король, необходимо повторить поход на проклятый остров Руян. Однако перед этим придётся разгромить вражеский флот, который подойдёт к нашим берегам.

Свен прищурился и смерил Ассера пристальным колючим взглядом. Он заметил волнение ярла, получил подтверждение своих подозрений и про отца решил ничего не говорить. Вот станет королём, тогда со всеми посчитается, а пока придётся дружить даже с такой мразью, как глава семейства Виде, тем более что есть угроза со стороны старых врагов.

— Венеды собираются на нас напасть? — спросил Свен гостя.

— Да. Весной, во время тинга в Роскилле.

— Это точно?

— Пока они думают так, а как будет дальше, сие мне неизвестно.

— Расскажи обо всём подробнее.

— Как скажешь, мой король. — Ассер понял, что немедленная расправа ему не грозит, и снова смог собраться. — Нам, мне и прибывшим из Франции рыцарям Христа, стало известно, что в наших землях появились шпионы венедов, особенно много их в Зеландии. Они наверняка слышали, что собирается большой тинг, на котором будет объявлено о мире между датскими ярлами. Венеды не могут этого допустить и, скорее всего, постараются ударить по нам. Это случится в дату сбора тинга, в последний день первого весеннего месяца.

— Это чем-то подтверждается?

— Да. Наши купцы и разведчики доносят, что варяги собирают флот, а бодричи фрахтуют купеческие суда. Ясно, что поход будет морской, следовательно, против нас.

— Венеды могут ударить по гетландцам или германцам.

— Нет. Цель врагов — Роскилле.

— Возможно, ты прав. Как мы должны их встретить и какое место я займу в войске, которое должно разгромить венедов?

— Ты будешь нашим вождём, Свен. За чужаком датские ярлы не пойдут. А план, который придуман не мной, а опытными рыцарями-тамплиерами, прост. Все датские дружины, которые направятся в Роскилле, будут готовы к сражению. Поэтому никого заранее предупреждать и готовить не надо. Шпионы венедов ничего не узнают, а мы соберём все наши корабли и выйдем им навстречу, встретим варягов и бодричей в проливе Фемарн-Бельт и всех уничтожим. А затем наш флот атакует Руян, который падёт. Мы сожжём Аркону, и ты станешь по-настоящему великим королём, и имя твоё войдёт в историю.

— До величия ещё очень далеко, — поморщился Свен, — а венеды — бойцы отменные. Хватит ли нам сил, чтобы их победить? Вы уже считали наши корабли и клинки?

— Да, — кивнул Ассер. — К моменту созыва тинга под твою руку встанет сто пятьдесят боевых кораблей и тринадцать тысяч воинов. И это не считая зеландского ополчения, которое будет собрано для охраны порядка на тинге, но может быть использовано для высадки на вражеский берег.

— А что выставят венеды?

— Восемьдесят боевых кораблей, не больше, и три десятка торговых судов. Общая численность мечей во вражеском войске не превысит девять тысяч. Значит, мы будем сильнее.

— Ты уверен в том, что говоришь?

— Более чем, особенно после того, как получил известия от бременского епископа Адальберта. Его шпионы в Волегоще и Волине подтверждают донесения моих людей. В поход собираются только раны и бодричи, а лютичи и поморяне остаются в стороне.

Эстридсен задумался, почесал затылок, подошёл к мутному окну, в которое били снежные заряды бушующей над Хедебю метели, принял решение и позвал Виде:

— Ассер.

— Да, мой король? — Виде приблизился к ярлу.

— Слушай меня и запоминай. Первое, я готов примириться с тобой и простить всё плохое, что ты мне сделал. Второе, не величай меня королём до тех пор, пока я не получу корону. Третье, я стану вождём общего войска данов и дам венедам бой. Четвёртое, пришли ко мне своих разведчиков, которые добывают для тебя сведения. Ну и пятое, я хочу пообщаться с теми рыцарями, которые придумали план по перехвату венедов. Мне есть что им сказать, поскольку для морского сражения лучше всего подойдёт пролив Большой Бельт. Ты меня понял?

— Понял.

— Тогда свободен. Придёшь завтра, ещё поговорим. Ступай.

Ассер Риг резко развернулся и направился к выходу. У дверей он накинул на себя тяжёлую шубу и, под пристальными злыми взглядами гвардейцев семьи Эстридсен покинув дом Свена, оказался на улице. Большой торговый город утопал под снегом, а метель, которая началась два дня назад, не прекращалась ни на миг. И если бы хитрый Виде был один, ему пешком пришлось бы добираться в монастырь цистерцианцев, где его приютили. Но его ждали. Перед ним остановился закрытый возок на полозьях, который тянула пара невысоких лошадок, и Ассер без промедления забрался внутрь.

Возок тронулся. Виде, привыкая к полутьме, моргнул и увидел перед собой Шарля Понтиньи.

— Как прошла встреча? — спросил тот.

— Неплохо. Пару раз я думал, что Свен убьёт меня, но всё обошлось, и отныне он на нашей стороне.

— Слава Богу! — выдохнул цистерцианец и перекрестился.

— Слава! — вторил ему Ассер и повторил движение своего друга.

— Свен что-нибудь потребовал от тебя? — продолжил расспрашивать Ассера франк.

— Пока пару мелочей. Он хочет встретиться с моими лазутчиками, которые принесли вести из венедских земель, и пообщаться с рыцарями.

— Это можно устроить, — согласился Шарль. — Но только завтра.

— Почему, ведь день в самом разгаре? — удивился Ассер.

— Сегодня рыцари хотят захватить венедских агентов, которые находятся в городе, а разведчики им помогают.

— Интересно. — Виде потёр ладони рук. — Надо бы и мне с рыцарями сходить. Вдруг попадётся кто-то из тех мерзавцев, кто моего сына и Вальдемара убил. Опять же мои воины лишними не будут.

— Это надо Тибо спрашивать. Я тамплиерами не командую. Они всегда сами по себе.

— Хорошо, спрошу Тибо, — кивнул Ассер и поинтересовался: — Ты не знаешь, как они венедов нашли?

— С помощью Святого Духа, — ответил цистерцианец.

Ассер Риг был человеком весьма набожным, и он видел сотворённое Бернаром Клервоским чудо. Однако в помощь Святого Духа всё же не поверил и подумал, что Шарль не желает выдавать ему церковные секреты. Поэтому разговор решил не продолжать и до самого святилища цистерцианцев хранил молчание.

Возок остановился перед окружённой несколькими жилыми бараками деревянной церковью невдалеке от центра города. Шарль и Ассер покинули его и тут же вошли в храм. Они успели вовремя, так как рыцари, три десятка крепких мужчин, прибывших вместе с ними из Франции, уже готовились к выступлению. Лица этих суровых воинов Христовых были сосредоточены. Рыцари расположились по пять человек в ряд перед алтарём, их белые плащи с красными крестами в пустой полутёмной церквушке сразу бросались в глаза. Командир крестоносцев, Тибо Креон, высокий сухопарый брюнет лет сорока, выходец из знатного семейства и дальний родственник одного из главных тамплиеров Роберта Креона, кинувший мирскую жизнь и семью ради служения Господу, стоял перед ними на возвышении. В его правой руке, которую он вскинул вверх, находился тяжёлый меч, крестообразная рукоять коего смотрела вверх. И он воодушевлял рыцарей перед боем, который для каждого из них мог окончиться гибелью. Ассер вслушался в его слова.

— Братья! — воскликнул Тибо. — Все вы знаете, что мир жесток. Всё меньше в нём чести, правды, справедливости, милосердия и искренности. Дьявол искушает созданий Господа, и кругом ложь, гнев, вероломство, смятение и боязнь людей познать Его. Видя это, папа римский Григорий Седьмой предложил всем, кто был отягощён злом и грехами, искупить свою вину перед Богом. Он призвал мирян отправиться в Святую землю и освободить Иерусалим. Наверняка вы помните его слова, но я произнесу их ещё раз: «Пусть же выступят против неверных все, кто злонамеренно привык вести частную войну даже против единоверцев и расточать обильную добычу. Да станут отныне воинами Христовыми все, кто раньше были грабителями. Пусть справедливо бьются теперь против варваров все, кто в былые времена сражался против братьев и сородичей. Ныне пусть получат вечную награду все, кто прежде за малую мзду были наёмниками. Пусть увенчает двойная честь всех, кто не щадил себя в ущерб своей плоти и душе. И пусть все, кто здесь горестны и бедны, там будут радостны и богаты, ибо здесь они враги Господа, а там станут Его друзьями».

Тамплиеры молчали. Креон оглядел их, ни в ком не заметил слабости и продолжил:

— Конечно, многие из вас, прежде грешники, а ныне воины Христовы, спрашивают себя: что мы делаем здесь, на севере Европы, когда должны охранять Масличную гору, Вифлеем, Назарет, реку Иордан, Голгофу и Гроб Господень? Я знаю это, братья мои во Христе, ибо мало чем отличаюсь от вас. Но те же самые вопросы задают друг другу братья орденцы в Арагоне, которые бьются против мавров. А ответ прост. Мы там, где вера Христова в опасности, и то, что нам предстоит делать здесь, будет делаться во благо церкви и с именем Господа на устах. И будьте уверены, что всё это нам зачтётся. Ибо прав Бернар Клервоский, когда говорит, что смерть за веру — это встреча с Богом, который простит павшему за Него все прегрешения и дарует ему спасение. Так с Богом же, братья! Одолеем языческих колдунов! Святой Дух с нами! Вперёд!

Меч Тибо ещё выше взметнулся вверх, и рыцари поддержали его дружным выкриком:

— Вперёд!!! С Богом!!!

Под звяканье кольчуг и латных доспехов, которые были скрыты орденскими плащами, храмовники стали покидать церковь. Тибо двинулся за ними, и тут его перехватил Ассер, обратившись к нему с просьбой:

— Брат Тибо, мне бы хотелось отправиться на захват шпионов вместе с вами.

— Я не против, — на ходу бросил рыцарь.

Виде поморщился, слишком грубым и безразличным показался ему ответ Креона. Однако промолчал и вскоре присоединился к рыцарям, которые вместе с парой монахов-цистерцианцев, коих в городе очень уважали, и королевским чиновником двинулись в западную часть Хедебю.

Храмовники шли по пустынным заснеженным улицам, упрямо пробиваясь через метель. Ассер стал быстро уставать, но, к счастью, идти было недалеко. Воины Христовы остановились вблизи большого постоялого двора, где, как узнал ярл, под личиной мелких торговцев из провинции проживала тройка вражеских шпионов. Здесь Тибо принял доклад шпионов, сообщивших, что венеды на месте. Храмовники быстро распределили обязанности, кому что делать, и вошли во двор. Часть франков занялась конюшнями, амбарами и чёрным ходом, а полтора десятка, ровно половина, стали вливаться внутрь двухэтажного бревенчатого здания.

На первом этаже, как и положено, находился большой обеденный зал, который был заполнен людьми. Горожане и гости в недоумении смотрели на обнаживших оружие рыцарей в белых плащах с крестами, но остановить их никто не попытался, больно грозно они выглядели. Самые умные, бросив трапезу, стали покидать помещение, выскакивая на улицу, где их встречали рыцари и шпионы. А кто был пьян или глуп, остался на месте и с интересом, предвкушая бесплатное развлечение, стал наблюдать за действиями орденцев.

Рыцари тем временем, осмотревшись, начали подниматься на второй этаж, и вот тут их встретил первый венед. По лестнице, сбив с ног двух воинов, скатился один из шпионов, с виду самый обычный дан, средних лет светловолосый горожанин в потёртом кафтане и шерстяных штанах, а по манерам воин не из последних. Рыцари сразу окружили венеда, набросились на него, но тот, что-то выкрикивая, вынул из-под одежды два длинных кинжала и кинулся в бой. В один миг он оказался среди храмовников, и его клинки замелькали, подобно косам смерти. Взмах стальной полоски — и один из рыцарей, получив тяжкое ранение в горло, отскакивает назад. Стремительный выпад — и кинжал славянина попадает в глаз второму воину Христову. Перекат — и он уходит в угол. Храмовники зажимают его, а он, метнув один из клинков в горло франка, который замертво упал на пол, воскликнул: «Святовид, иду к тебе!» — после чего вонзил второй клинок себе в сердце.

Всё это произошло очень быстро, и Ассер Виде, наблюдавший за схваткой, не мог не восхититься храбростью и твёрдой рукой венеда, который понимал, что плен не для него. К этому моменту большинство посетителей, как и служанки, и хозяин заведения, покинули зал. Оставшиеся храмовники, потерявшие в короткой стычке с одиночкой двух братьев, кинулись наверх. Ассер двинулся за ними. В общем-то зря, потому что венеды на втором этаже не остались, а через узкий лаз на крыше попытались выбраться во двор и сбежать. Только это у них не получилось, поскольку внизу их уже ждали, и они вступили в свой последний бой.

Виде выскочил наружу и застал окончание драки. Один из венедов, пожилой усатый мужчина, уже был мёртв, рядом с ним, на окровавленном снегу лежал труп храмовника. Второй славянский шпион, совсем ещё молодой парень, озираясь, стоял в центре двора, сжимая в руке короткий клинок, которым он крепко попятнал парочку крестоносцев. Судя по взгляду венеда, сдаваться он не собирался. Тибо Креон выкрикнул:

— Живьём его брать!

Орденцы стали сжимать кольцо, и парень, понимая, что сейчас его сомнут, начал разворачивать остриё клинка к своей груди. Однако храмовники были быстрее. Здоровяк Гуго Виенн, который, как ни странно, обладал отменной реакцией и живым умом, схватил в руки деревянный чурбак, на котором кололи дрова, и метнул его в спину шпиона. Просвистев, кусок дерева ударил венеда в спину, и тот упал лицом в снег. Воины Христовы связали парня, заткнули ему рот кляпом, чтобы он не откусил себе язык, и поволокли в свою временную казарму.

К Ассеру, который так и не обнажил меч, подошёл Тибо Креон.

— Ты кого-нибудь узнал, ярл?

— Нет. Тех людей, которые напали на мой дом, я не увидел.

— Ага. Понятно.

Креон пошёл вслед за своими людьми, а Ассер, который чувствовал себя старой развалиной, дождался появления хирдманов, приказал забрать тела мёртвых венедов и, уладив дело с представителем городской стражи, посетившим место происшествия, во главе дружины вернулся в святилище Господа. В беготне по улицам города прошло больше трёх часов, и наконец Ассер снова оказался в тепле. Он пришёл в свою келью, находившуюся в бараке рядом с храмом. Здесь он хотел спокойно полежать и подумать над событиями дня, подходившему к своему завершению, но тут к нему зашли гости. Всё тот же Тибо Креон, под глазами которого виднелись тёмные круги, коих не было всего пару часов назад, и Шарль Понтиньи.

— Присаживайтесь. — Ассер Виде указал гостям на широкую лавку у стены.

Однако Понтиньи отрицательно покачал головой:

— Нет. Мы сейчас уйдём, а к тебе зашли задать пару вопросов.

— Я готов, — пожал плечами датчанин.

Тибо и Шарль переглянулись, и цистерцианец спросил:

— Ты когда-нибудь слышал о человеке, которого зовут Вадим Сокол из Арконы?

— Нет. Кто это?

— Он один из наших противников, вроде ведун. Кто таков и откуда, неизвестно, но взлетел стремительно и сейчас считается одним из советников верховного жреца Векомира. Может, он посланец византийского патриарха, который не желает нашего усиления на севере. Может, злой колдун, который подчиняет себе волхвов, или ересиарх из секты катаров. А может, подставная фигура, за которой прячется кто-то более серьёзный. В общем, человек странный и опасный, а значит, должен умереть. Однако не сразу, а после серьёзного разговора с нами.

— О нём венед сообщил?

— Он самый.

— А больше пленник ничего не сказал?

— Нет. К сожалению, он умер. Не выдержал общения со Святым Духом. — Шарль кинул досадливый взгляд на Тибо. Рыцарь лишь поморщился, а монах продолжил: — Ассер, нам опять нужна твоя помощь.

— Какая?

— Необходимо послать на Руян самых лучших разведчиков, которые должны найти этого Вадима Сокола и выяснить о нём всё, что возможно.

— А что потом?

— Ничего. Потом им займутся более опытные шпионы и рыцари Христовы.

— Хорошо, — кивнул Ассер. — Когда людей отправлять?

— При первой же возможности. Однако они не должны привлечь к себе внимание, иначе мы можем спугнуть крупного зверя.