Дети Революции

Василий Панфилов, 2018

Призрак бродит по Европе… призрак Коммунизма! История решительно свернула с проторенного пути и… кто там шагает правой? Левой! Левой!

Василий Сергеевич Панфилов

* * *

Глава 1

— Его Величество в парке, — с намёком на поклон сообщил придворный, — он соизволил сообщить, что готов дать аудиенцию^[1] сразу же по вашему прибытию.

В голосе придворного звучало привычное осуждение непутёвого монарха, но попаданец отметил, что былые пренебрежительные нотки ушли.

Немолодой лакей, важно неся себя и оттого ступая излишне медлительно, проводил генерала к беседке. Король с несколькими придворными что-то обсуждал, стоя перед макетом города — не иначе, очередная Великая Стройка намечается.

— Друг мой, — весело сказал король, завидя Фокадана, — пойдёмте, нужен ваш совет.

Прогуливаясь по дворцовому парку, Людвиг вёл себя так, будто Алекс отсутствовал несколько дней. Монарх мало изменился за четыре года, разве что пропало ощущение лёгкой безуминки в глазах, и появилась уверенность в себе.

Отречения в пользу дяди и двоюродного брата, наметившееся пару лет назад, не предвидится. Учитывая очевидную асексуальность^[2] чудаковатого короля и его категорическое нежелание жениться, беспокоиться запасной ветви Виттельсбахов не о чем. Власть фактически в руках у Луитпольда и его сына, тоже Людвига, а корона подождёт.

Его Величество как-то договорился с дядей Луитпольдом и поделил с ним обязанности правителя. Людвиг царствует, но не правит, оставив себе представительские функции, попутно курируя образование и культуру. Дядя с кузеном взяли на себя финансы, промышленность и армию.

Получается недурно, Бавария ныне одна из самых благополучных стран мира. Не самых сильных, а именно благополучных — последнее в том числе благодаря сокращению армии. Русские союзники настояли.

На проекты Людвига тратится никак не меньше двадцати процентов дохода, но поскольку Его Величество с превеликим энтузиазмом занимается возведением общественных зданий, то деньги из казны на хотелки монарха выделяются без вопросов. Строительство школ, университетов и театров общество воспринимает очень положительно.

Образ мудрых Виттельсбахов, ухитрившихся поставить на службу народу даже свои недостатки, регулярно выплывает в прессе. Династия популярна и считается благословенной — не без подачи Луитпольда, разумеется. К слову, после договора двух ветвей, количество заговорщиков в стране резко уменьшилось.

— Ваше Величество? — Прервал молчание задумавшегося короля Фокадан.

— Людвиг! — Возмущённо парировал тот.

— Ваше Величество Людвиг, — невозмутимо повторил старую шутку попаданец, на что монарх рассмеялся облегчённо.

— Вопросы по скаутскому лагерю возникли. Конечно, друг мой, вы описали структуру уже существующих у ИРА, но я хочу понять дух, саму суть этих ваших детских лагерей. Всё-таки отличии у двух стран имеются, и довольно-таки существенные, так что бездумное повторение может даже навредить.

— Дух? Хм… Но вы правы, что решили спросить у меня. Основное отличие — контингент. Первое и самое важное, в скаутских лагерях ИРА совсем другие дети. Голодные, озлобленные, многие из них привыкли воровать, убивать и торговать своим телом. Не потому, что они испорченные, а потому, что иначе от голода умерли бы они сами и умерли их близкие.

— Преступники поневоле? — Монарх задумался ненадолго, — да, похоже. Эти взрослые могут выбирать, становиться ли им на скользкую дорожку, да и то не всегда. Дети же невинны по своей сути.

Попаданец поморщился, насчёт невинности детишек он бы поспорил — в своё время сталкивался с малолетними отморозками, коих нельзя назвать иначе, чем тварями. Нормальные родители, не бедные, внимание есть… просто отбраковка, по-видимому.

— Н-да… так что контингент, сами понимаете, непростой. Перевоспитывать нужно быстро, недорого и желательно безотходно. Именно желательно, — повторил Алекс, видя возмущение монарха, — мы не настолько богаты, чтобы прыгать вокруг каждого. Хотелось бы, но нет.

— Решение простое — лагерь армейского типа с жёсткой дисциплиной.

— Не ново, — перебил Людвиг, — да, извини…

— Верно, не ново. Только и отличие существенное — прежде всего мы не ставили цель сломать детей под армейские стандарты. Жёсткая дисциплина, но не палочная и не карцерная. Учим не маршировке, а интересному: стрелять, фланкировать, ходить по следу. А главное — инициация, как раньше, у предков. Выполняют определённые задания, показывают храбрость, какие-то умения, выдержку — постепенно вроде как поднимаясь по ступенькам к сияющему образцу в виде великолепных капралов и сержантов.

— Великолепных, это в смысле ветеранов?

— Да, все ветераны, прошедшие минимум одну войну, а многие и по две-три. Медалями увешаны, уверенный взгляд, повадки матёрого хищника. Соревнования постоянные среди детей для выявления лидеров, которых ставим во главе отрядов. Отряды друг с другом соперничают, а чтоб злобы не возникало, время от времени перемешиваем — не навсегда, а на какой-то промежуток времени. Тогда они договариваться между собой начинают, сотрудничать.

— Жёстко, — с долей сомнения сказал Людвиг, — этакий лагерь юных спартанцев получается. Волчья иерархия какая-то.

— Волчья, — согласился Фокадан охотно, — а деваться-то куда? Контингент… впрочем, пораспрашивай офицеров о нравах в военных школах, много интересного услышишь. Что-то мне подсказывает, что нравы у ирландских волчат помягче могут оказаться.

Его Величество скривился, но кивнул задумчиво:

— Спрошу. И каковы ступени инициации?

— Мм… с этим сложнее, мы новичкам, только прибывшим под опеку ИРА, скорее путь показываем. Лагерь военного образца, капралы и сержанты из числа самых заслуженных и харизматичных, да всё это вперемешку с рассказами о сланных предках и подлых англичанах.

— Общий враг и некие идеалы? Разумно. Правда, не вижу пока, как это повернуть на баварский лад, но ничего, разберусь. Тем паче, контингент у меня не столь запущенный. Так что там дальше?

— Образование к инициации плотно привязываем. Не просто лидерские качества, храбрость и некие навыки, но и мозги, желание и умение учиться. Образование ныне — привилегия. Возможность окончить хорошую школу есть только у представителей среднего класса и редких счастливчиках из бедноты. Прочие довольствуются умением бегло прочитать вывеску, накарябать своё имя в рабочем контракте, да подсчитать сдачу в зеленной лавке.

— В Баварии с этим получше, — не согласился монарх, — у нас давно всеобщее образование введено, да неплохо, скажу тебе.

— В Баварии… не стоит сравнивать благополучное государство с Ирландией.

— Ты прав, Алекс, извини.

— Многие события привязали к школе. Футбол, к примеру, с первого класса. Регби со второго — хоть в шесть лет сдал экзамены, хоть в двенадцать. Не обязаны играть, но имеют право.

— После школы-то играют? — Понимающе хмыкнул Людвиг.

— Играют, но нет соревновательного момента, нет официального признания их взросления. Жилы рвут, чтобы в следующий класс перейти! В третьем классе хоккей на траве, лакросс^[3] и прочие игры с палками начинаются. В четвёртом, как некий особо важный этап взросления — борьба. В средней школе, начиная с пятого класса, бокс изучают. Шестой класс — фехтование и фланкирование. Ну и в старшей школе уже огнестрельное оружие, стрельба, тактика рейнджеров и сапёров, выживание в дикой природе.

— Небезынтересно, — кивнул монарх задумчиво, — таким образом вы показываете им, что оружием владеть может только достойный. Прививается уважение к оружию и самоуважение. Мнится мне, что выпускник такой школы, окончивший все восемь классов, не станет развлекаться субботними кулачными боями по тавернам.

— Количество драк даже у взрослых стало снижаться, — засмеялся Алекс, — они видят бокс и борьбу как спорт, с соревнованиями и прочей атрибутикой. Драться в пьяном виде почти перестали, теперь если конфликт возникает, то совсем как у дворян — секунданты.

— Неужто стреляются?! — Восхитился король.

— Редко. Чаще, как протрезвеют, мирятся. Если же нет, то начинают условия поединка обговаривать. Стараются, чтоб на равных дуэль проходила — бокс, борьба, на тростях фехтовать могут. Стараются подобрать что-то такое, где шансы у противников будут равны. Порой экзотика какая из-за таких вот правил получается — кто дольше на неосёдланном мустанге продержится или выше на скалу влезет.

— На ножах перестали? — С ехидцей поинтересовался Людвиг.

— Не напоминай, — подыграл Алекс под весёлый смех друга, скривив физиономию, — после кабанчика эпидемия целая началась, пришлось вводить закон, что таковые дуэлянты изгнанниками становятся. Биться друг с другом до смерти ИРА запретила до освобождения Ирландии.

— С чужаками, выходит, можно?

— Нужно, — убеждённо ответил Фокадан, — мужчин-то мало, пришлые порой в наших городках позволяют себе лишнего. Если не окорачивать, плохо может кончится.

— Прецеденты?

— Были, — неохотно ответил попаданец, — где-то наши слабоваты в коленках оказались, где-то пришлые сильны. Власть в городке подминали и начинали свои порядки наводить. Какие порядки могут наводить мужчины в городке, где большая часть населения — женщины и дети, да ещё и чужие по крови, сам догадаться можешь. Так что ныне реагируем очень жёстко, при необходимости фении отряды собирают и вычищают наглых чужаков.

Его Величество кивнул, ничего не говоря, и несколько минут они молча шли прогулочным шагом шли по парковым дорожкам, сопровождаемые следующими в отдалении лакеями и охраной.

— Как тебе Мюнхен? — Людвиг перевёл тему разговора.

— Восхитительно! — Искренне ответил Фокадан и монарх расцвёл, начав рассказывать о том, что сделать успел и что намеревается. Планов громадьё и некоторые проекты требовали немалых трат. Но ведь и результат осязаем!

Как только деятели искусства убедились, что программа культурной революции всерьёз и надолго, и что достойным личностям не грозит забвение и безработица, у Людвига появились преданные поклонники и защитники. Патриотизм баварской интеллигенции зашкаливает, они готовы буквально грудью защищать своего короля.

Скептиков, коих было поначалу немало, убедила программа Детство, и колоссальные вливания в образование и детский досуг. Школы обычные и специализированные, спортивные секции для детей под патронажем династии, детские городки, огромное количество парков и сквериков.

Добила баварцев молочная кухня и множество мелких преференций в пользу женщин с малышами. Уступать место беременной женщине или женщине с маленьким ребёнком — право слово, ну что в этом такого? Воспитанные люди и помыслить не могут об ином поведении.

Вроде бы мелочи, но закреплённые законодательно, они стали поводом для гордости за родное государство. Вкупе с рядом иных социальных обязательств государства перед гражданами, это делает Баварию самым передовым государством Европы.

Напоминать, что все эти завоевания, коими так гордится Людвиг, позаимствованы в КША — наследие войны Севера и Юга, а частично пришли из ИРА, не стал.

Тем паче, что приписать себе социальные гарантии, попаданец не смог бы при всё желании — ещё свежи воспоминания о государстве иезуитов в Парагвае^[4], где не знали понятия личной собственности, а население процветало.

* * *

В Мюнхене Фокадан задержался почти на две недели, показывая дочке город и нанося визиты знакомым. Компаньоны попытались приватизировать его время для собственных нужд, но не вышло.

— Экий вы несговорчивый, — досадливо крякнул фон Краузе, прибывший с очередным визитом и чудом застав хозяина особняка, уже собравшегося уезжать на очередную экскурсию, — мы же в общих интересах стараемся.

— Понимаю и ценю, — кивнул попаданец, — только вот свои изобретения пересылаю вам регулярно, а что-то большее — увольте! Управленец из меня неплохой, но просто неинтересно, да и справляетесь вы более чем недурно. Кейси О'Доннел поинтересовался как-то делами нашего с вами предприятия и провёл отдалённый аудит^[5]. По его результатам отзывался о вас очень похвально.

— Скажете тоже, — по-мальчишески смутился Краузе лестным отзывом одного из самых известных экономистов.

— Как есть, так и говорю, — развёл руками попаданец, — заодно и мне от Кейси комплимент достался, что друзей и компаньонов выбирать умею.

— Гхм, — шумно кашлянул Краузе, — понимаю. Но ряд мелких деталей…

— А знаете что? — Перебил Фокадан, — давайте с нами? Кэйтлин будет рада, я немало о вас рассказывал. Вы уж простите, но дочка — главный человек в моей жизни, так что сейчас пытаюсь наилучшим образом провести первый в её жизни европейский тур^[6].

— Буду рад, — расчувствовался компаньон, которого только что перевели в друзья семьи — иным предложения о совместном времяпрепровождении и не поступило бы.

Рихард очень серьёзно отнёсся к предложению, и как новоявленный друг семьи, счёл должным несколько изменить программу. Если Фокадан хотел просто провести дочке экскурсию по Мюнхену, то компаньон действовал в духе времени.

— Можно познакомить твою дочь с влиятельными людьми Баварии, — предложил Краузе, — неформально пока, вроде как оказия^[7] при путешествии. Возраст у неё не тот, чтобы ко двору представлять, но раз ты проездом, а дочь с тобой путешествует, то вполне допустимо познакомить неофициально.

— Даже не задумывался о таком, — озадачился попаданец, — хотя на поверхности ведь лежало. А ведь при случаем такие знакомства могут здорово выручить. Спасибо!

* * *

Несколько дней спустя Фокадан укладывал дочку спать.

— Пап, — протянула она сонно, — тебя сам король другом называет, мы дворяне?

— Прежде всего мы кельты, — ответил он, целуя ребёнка в лоб, — а потом уже всё остальное.

Примечания

1

Официальный личный приём у лица, занимающего высокий пост; как правило, у монарха, президента, папы римского и т. д.

2

Определение или самоопределение людей, которые не испытывают полового влечения. Это не импотенция и не фригидность, при необходимости они могут вступать в половой акт и получать от этого удовольствие. Просто не хотят. Наиболее точно их описывает этот анекдот:

Утро в добропорядочной английской фамилии. Сэр в кресле с газетой за утренним кофе. Леди спускается по лестнице из спальни и говорит: — Плохая новость, сэр. То, что я принимала за беременность, оказалось не беременностью… — Как, леди, у нас не будет наследника? — К сожалению, нет, сэр. — Боже мой, опять эти нелепые телодвижения!

3

Контактная спортивная (изначально индейская) игра между двумя командами, с использованием небольшого резинового мяча и клюшки с длинной рукояткой, называющейся стик (lacrosse stick или crosse). Часто лакросс считают жестким контактным спортом, однако травмы в нем встречаются гораздо реже, чем в американском футболе и других контактных видах спорта. Верх клюшки заплетен свободной сеткой, спроектированной для того, чтобы ловить и удерживать мяч. Цель игры заключается в том, чтобы забросить мяч в ворота соперника, используя клюшку.

4

В 1611 году иезуиты получили привилегии на строительство миссий на индейских территориях. Просуществовали они до 1750 года, когда государство иезуитов было фактически уничтожено Ватиканом (за нелояльность) и испанскими властями. Это было теократическое (что оспаривается некоторыми историками) государство (с армией, полицией, школами), построенное по коммунистическим принципам — с отсутствием частной собственности и тому подобными вещами. С выборностью властей! Государство процветало — фабрики, больницы, школы, литейные мастерские, строились корабли (крупнее и совершенней лондонских!), изготавливались ткани, часы (!), музыкальные инструменты (лучшие на континенте!). Была там и вполне светская жизнь — есть упоминания об оркестрах, танцевальных ансамблях. И всё это — силами очень немногочисленных иезуитов и индейцев, которые до их прихода были примитивными людоедами.

5

В широком смысле и в соответствии с обычаями делового оборота, а также деловой лексики, аудит и как синоним ауди́торская прове́рка — процедура независимой проверки и оценки отчётности, данных учёта и деятельности организации, а также системы, процесса, проекта или продукта.

6

Путешествие.

7

Удобный, благоприятный случай.