Рукотворный апокалипсис

Василий Николаевич Кильгенин, 2020

Книга – фантастика, но всё ли в ней фантастично? Читатель увидит много того, что пережил и переживает сегодня в реальном современном мире. В своём противостоянии различных групп стран мир дошёл до крайней черты. Наличие оружия массового поражения приучило человечество жить с ним рядом и убаюкало бдительность. Создавая новые виды, в том числе запрещённого Конвенцией, биологического оружия, на планете возникла пандемия страшной по своей необузданности инфекции. Закончилась пандемия 2020 года, вызванная «китайским» гриппом. Казалось бы, человечество должно поменять множество жизненных приоритетов. Однако находятся силы, мешающие взглянуть на мир по-новому. Идея Бильдербергского клуба жива. Им нужна власть над планетой, уменьшения населения Земли до одного миллиарда. Борьба здоровых сил против кучки «избранных» продолжается. Сможет ли совместная работа ведущих спецслужб мира и взаимодействие стран в противостоянии общим вызовам стать гарантией выживания человечества?

Человек часто себе злейший враг.

(Марк Туллий Цицерон)

Москва. 2017 год. Октябрь.

В Домодедово за два часа до вылета Акулов Сергей Яковлевич приехал на такси. Не торопясь, взяв небольшой багаж из машины, он прошёл к стойке регистрации рейса Москва-Пекин, где уже была небольшая очередь.

Накануне он весь день изучал документы, полученные по каналам Службы внешней разведки России, которые касались его профессиональной деятельности напрямую. Дело в том, что по своей главной специальности Акулов был биохимик. Закончив в 2001 году Биологический факультет МГУ, а потом аспирантуру по биохимии, защитив кандидатскую диссертацию, Сергей Яковлевич с 2003 года работал в институте биохимии им. А.Н. Баха. С 2011 года стал консультантом ФСБ России по проблемам контроля выполнения Конвенции о запрещении биологического оружия, подписанной 10 апреля 1972 года. КБТО была открыта для подписания 10 апреля 1972 года и вступила в силу 26 марта 1975 года, когда 22 государства передали на хранение свои документы о ратификации Генеральному секретарю ООН. В настоящее время участниками являются 163 государства, обязавшиеся не разрабатывать, не производить и не накапливать биологическое оружие. Однако отсутствие механизма проверок ограничило эффективность выполнения положений Конвенции.

США ратифицировали Конвенцию о запрещении биологического оружия в 1972 году, но отказались в 2001 году принимать протокол к ней, предусматривающий механизмы взаимного контроля, в результате чего на деле проверить исполнение Вашингтоном КБТО с помощью международно-правовых средств не представляется возможным.

В связи с этим появилась необходимость спецслужбам ведущих в военно-политическом смысле, стран заниматься этим контролем имеющимися у них возможностями. ФСБ России была в их числе.

Активно погрузившись в эту работу Сергей Яковлевич Акулов в 2016 году закончил Академию ФСБ Росси по заочной форме обучения и был в звании майора.

Пекин. 2017 год. Октябрь.

В аэропорту Пекина Акулова встречал офицер Главного разведывательного управления Генштаба Народно-освободительной армии Китая. Звали его Зиан. Они уже виделись в Москве, когда тот прилетал в составе группы офицеров ГРУ ГШ НОАК, которая проводила совместный семинар по вопросам контроля за соблюдением КБТО с коллегами из ФСБ.

Зиан с добродушной улыбкой старого знакомого подал руку для приветствия Сергею и произнёс на хорошем русском:

— Приветствую, Сергей. Как долетели?

Сергей пожал руку Зиану:

— Здравствуйте, Зиан! И не заметил, всю дорогу дремал, отсыпался, за последние дни много было работы.

— Сейчас в отель, сегодня уже вечер, отдыхать, а утром я заеду за вами, — с улыбкой сказал Зиан.

— Не возражаю, — с облегчением сказал Сергей.

Они сели в машину, и поехали в отель. К удивлению Сергея, его поселили в люкс отеля Waldorf Astoria. Командировка по времени не была регламентирована. Необходимо разобраться в информации, полученной китайскими коллегами и предоставленной ФСБ для совместного решения общей, как оказалось, задачи национальной безопасности обеих стран.

Сергей принял душ, поискал русскоязычный канал на огромном плазменном телевизоре, установленном в номере, заказал ужин и сел любоваться панорамой вечернего Пекина в огромном витраже. Мозг его не мог отключиться на что-то, не связанное с предстоящей задачей. Сергей вновь и вновь возвращался к информации, полученной от ГРУ ГШ НОАК.

Месяц назад в китайское посольство в Вашингтоне пришёл человек, который принёс документы по секретной разработке американскими биохимиками синтетического штамма гриппа, который имеет свойство мутировать от малейшего воздействия окружающей среды: влажность, температура, изменение в интенсивности ультрафиолетового и инфракрасного излучения и так далее, вплоть до колебаний в небольших пределах атмосферного давления. В таких заявленных характеристиках найти вакцину не представляется возможным. По тем же документам стало известно о проведённых экспериментах в Африке по клиническим испытаниям монстра. Диапазон симптомов поражал,в результате калейдоскопа мутаций, вплоть до летальных исходов.

Но самое главное, что в документах был план использования этого биологического оружия, а с определением этого нет сомнений, в Китае и в России. Это, кстати, и явилось, скорее всего мотивом координирования усилий ГРУ ГШ НОАК с ФСБ.

От этих мыслей Сергея отвлёк приход официанта из ресторана отеля, который принёс заказанный ужин. После ужина Акулов, немного посмотрев канал «РТР Планета», наконец уснул.

Пекин. 2017 год. Октябрь.

Утром Зиан заехал за Сергеем, и они поехали в штаб-квартиру ГРУ ГШ НОАК на улице Северной Аньдэли 21, Сичен. В отведённом специально для встречи помещении их уже ждали пять экспертов в области биохимических технологий, двоих из которых Сергей уже знал. Они поприветствовали Акулова. Переводчиком выступал Зиан, хотя трое из них, включая двух знакомых Сергею экспертов, сносно говорили по-русски.

— Документы, которые мы передали в Москву — это практически исчерпывающий материал, который мы получили из нашего посольства в Вашингтоне, — начал старший из группы китайских коллег. — Наша задача на основе полученных данных, в части биохимической технологии, определить достоверность этой информации, чтобы исключить возможность провокации. Человек, который в Вашингтоне передал нам эти сведения, попросил политического убежища в КНР. Ему его предоставили. Он переправлен сюда, и мы постарались огласке этот факт не предавать. Никаких СМИ, никаких политических дивидендов. Это не имеет в данном случае никакого значения. Всё очень серьёзно, если то, что он нам передал имеет место быть. С ним сейчас работают специалисты-психологи и так далее. Пока всё говорит о том, что это похоже на правду.

Говоривший всё это эксперт повернулся к Сергею.

— По нашему предложению был приглашён эксперт, некоторым здесь знакомый, из России, — продолжал он. — В нашем распоряжении будет биологическая лаборатория четвёртого поколения в Ухани. Экспертная группа будет состоять из четырёх человек.

Он назвал имена трёх китайских экспертов, находившихся на совещании, включая Зиана, а также Сергея Акулова.

— В вашем распоряжении неограниченный ресурс лаборатории и финансов и весьма ограниченной ресурс времени, — продолжал всё тот же ведущий совещание офицер. — Пока не ясно как будут действовать американцы, имея ввиду эффект бумеранга. Как они собираются от этого не пострадать сами при такой планетарной миграции населения. Этим уже занимаются другие службы наших разведок. Повторяю, наша задача — выяснить реальность этой технологии, имея на руках эту весьма, с точки зрения научной целостности, скудную информацию. Но зацепиться там есть за что.

В экспертную группу, кроме Сергея и Зиана, вошли ещё двое. Это были Боа и Ан. Все они, как и Сергей, являлись офицерами спецслужб своих стран, занимающимися контролем за запрещением биологического оружия. Всем участникам группы было между сорока и пятидесяти годами. С одной стороны опыт и знания уже присутствовали, с другой — ещё полны энергии и здоровых амбиций, подкреплённых естественным желанием делать качественно и ответственно свою работу на службе защиты национальных интересов своих стран. Это их объединяло, и это было залогом эффективной работы. Руководство спецслужб России и Китая научились селекции таких кадров и давали им возможность решать сложные и масштабные задачи.

После совещания Зиан отвёз Сергея в отель, чтобы тот мог собраться. Через два часа всех четверых должны были отправить военным самолётом в Ухань. Сергей почувствовал, как начал сужаться круг контактов экспертной группы, и как время стало работать против них. Надо было спешить и всё что начало происходить было как в монтаже кинофильма — сокращая и вырезая всё ненужное, оставляя значимое и понятное для достижения цели, только в кино — кульминация неопределённая и потому интересная, а здесь только одно — результат не имеет права быть не в твою пользу.

Ухань. 2017 год. Октябрь.

В Ухани экспертную группу поселили в доме рядом с лабораторией. У каждого была своя достаточно просторная со всем необходимым квартира.

Рабочий день начинался в 8 утра и заканчивался глубоким вечером. В распоряжении экспертов было всё необходимое для лабораторных исследований. В помощь группе выделили семь лаборантов, готовых выполнить любые их указания.

Документы, оказавшиеся в распоряжении исследователей, описывали технологию искусственного получения этого штамма гриппа, из-за которого, а вернее из-за планов на который, со стороны американцев началась эта работа. Необходимо было в кратчайшие сроки получить его, чтобы потом продолжить поиск противодействия этому биологическому оружию.

Шла третья неделя кропотливого труда. На дворе был ноябрь. Здесь, в Ухани, погода напомнила Сергею родную Москву, вероятно выглядевшую по осеннему промозглой, но готовой обогреть уютом домашнего очага. Сергей Яковлевич Акулов был уже десять лет как женат. У него было двое детей: восьмилетний Андрей и трёхлетняя Оля. Жена Марина занималась их воспитанием. С ней Сергей познакомился во время посещения бассейна «Чайка». Марина работала там инструктором по плаванию. Через год они расписались, а ещё через год, родив Андрюшку, по их обоюдному согласию, Марина превратилась в домохозяйку, что дало возможность Сергею спокойно заниматься своей работой, зная, что дома у него полный порядок и очень крепкий тыл. Он всегда мечтал именно о такой семейной жизни.

Придя вечером на квартиру, Сергей, по обыкновению, достал ноутбук, чтобы в скайпе пообщаться с семьёй. Завтра, 11 ноября, Марине исполняется 39 лет. Она была на два года моложе Сергея. На мониторе появилось родное лицо. Дети уже спали крепким сном.

— Привет, любимая, как прошёл день? — начал Сергей с почти заученной фразы.

— Привет, Серёжа! — улыбаясь ответила Марина. — Всё как обычно. Сегодня допоздна учили уроки, что-то туговато Андрюшке даётся математика, а может ленится.

— Что с краснотой у Оли? — обеспокоенно спросил Сергей.

— Проходит. Днём были у врача. Это диатез, — успокоила его Марина.

— Меньше давай ей сладкого, — посоветовал Сергей.

— Стараюсь. Есть в кого быть сластёной, — улыбаясь сказала Марина.

— Да уж! Согласен. Это в меня, — посмеиваясь над собой сказал Сергей.

— Когда домой? — спросила Марина.

— Пока не знаю, Марин, — ответил Сергей. — Думаю не скоро.

— На Новый год успеешь? — обречённо спросила Марина.

— Не знаю, родная. Пока не знаю, — устало ответил Сергей.

Марина знала о работе Сергея ровно столько, сколько Сергей позволял себе сообщить. Для жены он был учёный биохимик, консультирующий нашу спецслужбу. О работе в ФСБ мужа у Марины были самые приблизительные сведения. К командировкам Акулова, иногда довольно продолжительным, она привыкла и выработала определённый жизненный и душевный ритм, который давал возможность чувствовать семейный комфорт. По большому счёту они были счастливы.

— Мариночка, поздравляю тебя с Днём рождения, — при этих словах Сергей, посмотрев на часы, достал огромный букет роз и показал их камере ноутбука. — Завтра, когда у вас будет 11 ноября, я буду на работе. Хочу первый тебя поздравить по китайскому времени. У нас 11 ноября наступило.

— Спасибо, любимый, — Марина послала Сергею воздушный поцелуй.

— Люблю тебя! — сказал Сергей.

— И я тебя! — ответила Марина.

Поговорив ещё немного, Сергей отключил ноутбук, поставил будильник на iPhone на 6 утра и уснул глубоким счастливым сном.

Ухань. 2017 год. Декабрь.

К середине декабря учёным биохимикам исследовательской группы, в которую входил Сергей, удалось искусственным путём, используя данные утечки разработок американцев, получить штамм гриппа, который и на самом деле обладал способностью к многообразным мутациям, иногда меняя свойства по воздействию на живой организм в большом диапазоне как самих симптомов, так и интенсивности их проявления. Все опыты на животных подтвердили заявленные свойства этого биологического оружия, описанные в полученных документах от перебежчика.

Доклад для руководства своих спецслужб по результатам работы готовили совместно. Заслушивать должны представители ГРУ ГШ НОАК и ФСБ России в штаб-квартире спецслужбы Китая в Пекине.

Вечером, после того, как доклад был подготовлен, четверо участников группы собрались в квартире Зиана, чтобы отметить окончание первого этапа работы, а именно искусственного получения этого штамма гриппа. Дальше предстояло найти ему противодействие и вообще понять, что с этим делать. Всё дело в том, что с такими характеристиками в природе ничего подобного не описано до настоящего времени. Человечество дошло до очень опасной черты самоуничтожения не только в области ядерной физики, если говорить об атомном оружии, но и в области биохимии, а это новый вызов, который под формальным запретом, всё-таки эволюционировал до такой реальной угрозы. И Зиану, Сергею, Боа и Ану это было понятно, как очень немногим из живущих на планете Земля.

Работа экспертной группы была настолько напряжённой и требующей железной дисциплины, и самоотдачи, что в таком формате как празднование промежуточного результата, офицеры добрались в первый раз за всё время.

Зиан по традиции китайского застолья накрыл стол, на котором было очень много всяких разнообразных блюд и закусок родной ему кухни, выставленных одновременно. Спиртные напитки были на любой вкус. Не имея опыта такого общения с коллегами, Зиан решил, что лучше будет увеличить диапазон выбора.

Налив себе рюмку русской водки, Зиан произнёс тост по-русски:

— Хочу выпить за результат нашей совместной работы и за дальнейшую эффективность по выполнению задачи, которую поставили перед нами партия и правительство.

Потом посмотрев на Сергея, добавил:

— И руководство России.

Все выпили за сказанный тост. Боа и Ан пили коньяк «Martell», а Сергей, как и Зиан, водку.

Кроме Зиана, который отлично говорил по-русски, двое других за время ежедневного общения с Сергеем, от разговора со словарём дошли до сносного русского, вполне достаточного для бытового общения. В трудных случаях перевода на помощь приходил Зиан.

— То, что сейчас мы получили в лаборатории — это хуже ядерного оружия, — сказал Боа. — Во-первых, у американцев может быть иллюзия безвозмездного применения его, во-вторых, даже если сейчас объявить о наличии такого оружия у Китая и России, всё равно не получится такой модели сдерживания и противовесов как с ядерным.

— Почему? — спросил Зиан.

— Да потому что все мы, США, Россия, Китай и другие, находимся в рамках КБТО и прижать к стенке американцев не получится знанием о разработках, они будут всё отрицать. Протокол по контролю они не подписали, этот биохимический «Сноуден», который слил информацию об этих разработках и главное планах применения, будет объявлен русским или китайским агентом, а вся операция по перебежке и передаче информации — провокацией.

— А доказательства реально полученного биологического оружия, которое создано на основании этих технологий, переданных перебежчиком? — спросил Зиан.

— Мы ратифицировали Конвенцию, и Россия, и Китай, поэтому эти доказательства будут вне закона, так как нарушают международный договор, — сказал Сергей.

— Вот и ответ на вопрос, — сказал Боа.

— Свою задачу мы выполняем и сейчас доказали реальность существования такого штамма гриппа, потом будем искать противодействие ему, а какие планы у руководства наших стран? — размышлял Зиан. — Насколько нам известно, американцы никак не реагируют на факт перебежки сотрудника Национального агентства геопространственной разведки, которая на минуточку, входит в состав Министерства обороны США.

— Наша задача конкретная — получить универсальную вакцину, которая будет запускать механизм образования антител в организме человека, способных бороться со всем разнообразием мутаций этого вируса, — вступил в разговор Ан.

— Да, этим заниматься должны не мы, а целые институты, а ресурс на поиск такого противодействия — это ресурс сопоставимый с поиском технологии создания атомной бомбы в прошлом веке, — сказал Боа.

— И тем не менее пока этим занимаемся только мы, биохимики — офицеры спецслужб, — сказал Зиан. — На этом этапе, имея изложенную на бумаге технологию создания штамма, для доказательства его реальности, хватило. Завтра в Пекин с докладом. А дальше решение о расширении ресурсной базы для создания вакцины и все дальнейшие действия будут решать на самом высоком уровне.

Офицеры ещё некоторое время пообщались уже на мирные, более позитивные темы, касающиеся их увлечений по жизни и разошлись по квартирам, чтобы утром быть готовыми к вылету в столицу КНР с докладом перед их руководством.

Пекин. 2017 год. Декабрь.

В штаб-квартире ГРУ ГШ НОАК в небольшом уютном конференц-зале находились пятнадцать человек. Четверо — это экспертная группа во главе с Зианом, двое российских учёных инфекционистов, двое представителей Службы внешней разведки России и семеро китайских коллег, трое из которых учёные инфекционисты, и четверо — представители ГРУ ГШ НОАК.

С докладом о проведённых экспериментах в лаборатории Ухани, по искусственному созданию нового штамма гриппа выступил Зиан. Он говорил по-русски, тут же дублируя доклад на китайском языке.

Сам доклад длился два часа, потом группе пришлось отвечать на множество вопросов, поступивших от китайских и российских учёных. Разведчики тоже задавали вопросы, но меньше. Через три с половиной часа совещание закончилось. Группе Зиана было предложено пообедать, а остальные участники остались в конференц-зале для обсуждения услышанного.

Вечером в том же составе, кроме учёных, присутствовали только представители спецслужб России и Китая. Группа Зиана была приглашена в конференц-зал. Там им было доведено принятое решение продолжать работу по исследованию феномена такой быстрой и лёгкой мутации штамма гриппа и поиска противодействия в лаборатории Ухани совместными усилиями научных групп России и Китая, которые приступят к работе немедленно. Их поблагодарили за выполненную качественно и в кратчайший срок работу и объявили о роспуске группы.

Сергей, довольный что до Нового года попадёт домой, помчался в аэропорт, где его уже ждал забронированный билет в Москву.

Сидя в самолёте, он вдруг задумался о серьёзности того события, к которому оказался причастен по роду своей деятельности. Ему ясно представилась его семья: Марина, Андрюшка, Олечка. Все было настолько опасным и непредсказуемым, и ему, как учёному, были понятны возможные последствия использования этого страшного биологического оружия. С этими мыслями он задремал в кресле самолёта, так и не раскрыв журнал, который взял с собой в полёт для чтения.

Оказавшись дома под Новый 2018 год, Сергей ощутил праздничное комфортное настроение, тепло домашнего очага и на время забыл все свои опасения от наличия информации об опасности, немного немало, человечеству, которая реально нависла над ним.

Москва. 2018 г. Июнь.

Сергей, как обычно, в восемь часов утра уезжал в институт. Была пятница, крайний день рабочей недели, и ему не терпелось уже в выходные выехать всей семьёй на Истру, где у приятеля был загородный дом. Там обещалась хорошая рыбалка, русская баня и полная релаксация. Марине с детьми будет тоже много развлечений. Она сдружилась с женой приятеля, у которых были мальчики — близнецы, ровесники Андрея, а для Оли была её любимая песочница с кучей игрушек, оставшихся от повзрослевших близнецов. Все ждали выходных.

Сергей уже собирался завести свой автомобиль «Toyota Camry», стоящий на паркинге недалеко от дома, где они жили в Москве, как позвонил мобильный телефон. Звонил сотрудник ФСБ, с которым по установленному порядку была связь между Акуловым, кандидатом наук и сотрудником НИИ биохимии им. А.Н. Баха, а также майором ФСБ по совместительству, и конторой. Его просили срочно приехать на Лубянку. Позвонив в институт и предупредив, что задержится, Сергей поехал в ФСБ.

В управлении его уже ждал куратор, который предупредил, что необходимо встретиться с представителем руководства Службы внешней разведки. Через десять минут в кабинет, где находился Сергей со своим куратором, вошёл крепко сложенный седоватый мужчина пятидесяти лет. Они поздоровались. Куратор Сергея представил их друг другу. Седоватым мужчиной оказался генерал-майор госбезопасности Воронин Игорь Алексеевич.

— Мы тут у тебя пообщаемся немного, — сказал генерал куратору.

— Да, конечно, я на связи, — ответил куратор, показав в руке мобильный и вышел из кабинета.

Генерал Воронин сел за стол переговоров, стоящий перпендикулярно рабочему столу хозяина кабинета и пригласил жестом Сергея сесть напротив него. Несколько секунд он молча смотрел на Акулова.

— Сергей Яковлевич, что вы думаете о возможности массового применения биологического оружия и о последствиях такого шага, — начал разговор Воронин. — Я имею ввиду применение американцами того штамма гриппа, получением которого вы совместно с китайскими коллегами занимались по технологии пришедшей от перебежчика.

— Товарищ генерал — майор, думаю, что опаснее чем то, что мы получили, а вернее только воспроизвели то, что получили до нас американцы, в известном перечне относящимся к биологическому оружию, нет.

— Игорь Алексеевич, — сказал Воронин.

— Не понял, товарищ генерал — майор, — переспросил Сергей.

— Я говорю, называйте меня Игорь Алексеевич, — повторил Воронин.

— Хорошо, Игорь Алексеевич, — сказал Сергей.

— Чем опаснее? — спросил Воронин.

Сергей знал, что проблемой поиска вакцины занимается институт Министерства обороны и генерал наверняка уже получил исчерпывающие характеристики нового биологического оружия и вопросы именно ему, тем более, что Акулов уже был не в теме, свою задачу он выполнил ещё там, в Китае, казались странными. Тем не менее Сергей продолжал.

— Тем, что таких быстрых и кардинальных мутаций, причём не в результате действия препаратов и иммунного ответа живого организма, вернее не только, а и в результате воздействия на этот штамм гриппа окружающей среды, нет ни у одного из известных на сегодня, — сказал Сергей.

— На сегодняшний день нет сведений о преодолении межвидового барьера и передачи этого штамма гриппа людям, за исключением описанных исследований и экспериментов американцев В Африке, полученных от перебежчика, — сказал Воронин. — Его изучают, в том числе и возможные мутации, и у нас в институте Министерства обороны и в Китае. Насколько я понимаю ваших коллег из института, создание вакцины — это не быстрый процесс, тем более, что он постоянно мутирует. У китайцев тоже самое. Они с нашими в постоянном взаимодействии.

— Понятно, — сказал Сергей. — Примерно это я и предполагал, когда занимались получением этого штамма и подтвердилось всё описанное в находящихся в нашем распоряжении бумагах с технологией и описанием полученных результатов американцами.

— Теперь, Сергей Яковлевич, я объясню вам почему мы сейчас разговариваем и к чему все эти вопросы, — сказал Воронин.

Первое, что подумал Сергей, это то, что накрылась медным тазом рыбалка на Истре, русская баня и холодное пиво с воблой. Ему почему-то интуитивно показалось, что он вообще прямо с Лубянки должен будет куда-то нестись спасать мир. Дело в том, что все его командировки были связаны как раз с его деятельностью не как учёного, а вернее не столько учёного, сколько представителя спецслужбы России.

— В июле в Нью-Йорке планируется семьдесят третья сессия Генеральной Ассамблеи ООН, — сказал Воронин. — Одним из вопросов повестки дня будут последние научно-технические достижения, имеющие отношения к средствам и методам ведения войны, в том числе в области биологии и химии. Там соберутся учёные, эксперты и прочие персонажи, имеющие к этому отношение. У нас есть информация, что среди них будет субъект, который участвует в плане экспериментального, если конечно можно в данном случае применить это слово, использовании известного вам штамма гриппа на населении в Восточном полушарии. Вероятнее всего это будет густонаселённый Китай или Индия. Мне поручено разработать операцию по контакту с этим человеком с целью, как минимум получения полных и достоверных сведений о готовившейся акции, максимум — его вербовке. Для этой цели вы наиболее подходящая кандидатура. Надеюсь объяснять почему, не надо.

— Что я должен буду делать? — спросил Сергей.

— Вы должны будете вылететь в США в начале июля, — сказал Воронин. — Сессия планируется на 17 июля. Детали операции обсудим здесь в Москве. Вы готовы?

— Да, готов. — ответил Сергей.

— Тогда берите отпуск в институте, надеюсь проблем с этим не будет, как обычно, — сказал Воронин. — Виза американская у вас, насколько мне известно, до 2021 года.

— Да, с этим со всем порядок, — сказал Сергей.

— Тогда понедельник на решение всех проблем, связанных с работой в институте, и во вторник жду вас на Остоженке. Время и место сообщу вечером в понедельник, ваши контакты у меня есть, — сказал Воронин.

Генерал достал мобильный и набрал номер.

— Мы эвакуируемся, кабинет свободен, спасибо, — сказал Воронин по телефону хозяину кабинета.

Они попрощались и Сергей, выйдя из управления, вздохнул почти с облегчением:

— Ну, по крайней мере выходные проведём с семьёй как планировали, — вслух пробормотал Акулов.

Нью-Йорк. 2018 год. Июль.

В США Сергей прилетел вначале июля. Он вошёл в группу экспертов, готовивших доклад Постоянному представителю Российской Федерации при Организации Объединённых Наций в части проблем, связанных с запретом биологического оружия и необходимостью контроля его соблюдения.

Акулова и прилетевших с ним журналистов и дипломатов поселили в Hilton Garden Inn New York — отеле. Основные материалы для доклада были привезены из Москвы, где прошли согласование в МИДе. Теперь предстояло поработать с ними здесь для их окончательного оформления. Во всём этом и участвовал Сергей.

Таким образом под прикрытием российской делегации, которая приехала на очередную ассамблею ООН, Акулов оказался в Нью-Йорке для выполнения задачи, которую ему поставил генерал Воронин.

В программе пребывания делегаций, которые прибыли из разных стран на ассамблею ООН, были двухсторонние и многосторонние встречи по разным темам международного сотрудничества. На одной из таких встреч, касающихся проблеме контроля за соблюдением КБТО по информации, полученной от Службы внешней разведки, должен был быть учёный биохимик, некто Майкл Паркинсон, который и являлся одним из разработчиков штамма гриппа.

В задачу Сергея входило наладить с ним личный контакт и дальше действовать по обстоятельствам, имея основную цель — получение от него информации на интересующую нашу разведку тему. По личности Майкла Паркинсона была очень скудная информация, почти что никакой. Известно только, что с отличием закончил Harvard University, начинал работу в американской компании Monsanto, проработав там четыре года уволился. Далее ничего про него не известно. Каких-либо характеристик по нему как о человеке, пристрастия, хобби и прочее, нет. Времени у Сергея для того, чтобы выполнить эту сверхзадачу было очень мало. До начала ассамблеи оставалась неделя, потом все разъедутся.

На завтра, 10 июля, была назначена встреча делегаций США, России, Китая, Великобритании и Франции по вопросам соблюдения КБТО. Состав стран говорил сам за себя, это были постоянные члены Совета Безопасности ООН. Сергею предстояла встреча с Майклом Паркинсоном, с которым необходимо наладить контакт.

Вечером, сходив в фитнес-зал отеля, Сергей принял душ и сел просмотреть бумаги, где были черновики его завтрашнего выступления. Окончательный доклад лежал аккуратно сложенный в папке и его он трогать не стал. Ничего не лезло в голову. Он всё время думал о завтрашней встрече с Паркинсоном. Акулов как-то уже находился в подобной ситуации в Лондоне, где необходимо было наладить контакт с французским коллегой, чтобы получить некоторые сведения, касающиеся планов строительства биохимических лабораторий на территории Восточной Европы и Казахстана, а вернее даже уже их модернизации, так как они там находились. Тогда с задачей он блестяще справился. Этого француза выбрали не случайно. На него был у СВР компромат, которым Сергей умело воспользовался. Здесь другой случай. И по масштабу целей, и по задаче получения информации от человека, про которого ничего не известно.

Акулов ещё в Москве понял почему Служба внешней разведки, а именно генерал Воронин, выбрали его. Кроме конечно, специфики его знаний в области биохимии и участия в Китае над разработкой штамма, это успешное завершение подобной операции в Лондоне, где проходил форум стран Европы по вопросам о запрете химического и биологического оружия, на который пригласили Россию. Теперь ему предстояло сделать тоже самое, только в более сложных условиях.

Сергей ещё немного полистал бумаги, потом отправил душевные СМС домой с пожеланием доброго утра и хорошего дня и уснул крепким сном, необходимо было хорошо выспаться.

Нью-Йорк. 2018 год. Июль.

Встреча делегаций пяти стран, постоянных членов Совета Безопасности ООН, по вопросам контроля за соблюдением КБТО, проходила в одном из помещений здания ООН, предназначенного для таких форматов.

От каждой делегации был выступающий с докладом. Между очередными выступлениями запланировали кофе-брейк, на котором Сергей хотел осуществить первый контакт с Майклом Паркинсоном. Для этого Акулов придумал повод и ждал только удобного момента подойти к нему.

Майкл Паркинсон был сорокалетним, не высокого роста, абсолютно лысый и с пронзительными карими глазами за большими ресницами, которые сильно контрастировали на его лице с головой как бильярдный шар. Одет он был в безупречно сидящий на нём темно-серый классический мужской костюм и белую рубашку с галcтуком от Brioni, всё согласно дресс-коду встречи. На ногах была обувь из коллекции Brioni. Паркинсон держался особняком от американских коллег, что облегчало задачу Сергею начать разговор с ним.

Акулов выбрал момент, когда американец пил кофе и листал какой-то журнал во время кофе-брейка, сидя за отдельным столиком в стороне от общающихся участников встречи. Сергей хорошо говорил по-английски, который выучил и совершенствовал с носителями языка в служебных командировках. Он подошёл к столику, за которым сидел Паркинсон и попросил разрешения присесть. В руке Сергей держал чашку кофе. Тот любезно согласился на соседство за столиком. Некоторое время они сидели молча. Американец читал журнал, Сергей пил кофе и смотрел в iPhone, который держал в руке, листая непринуждённо ленту Facebook.

— Простите, Майкл Паркинсон, если не ошибаюсь? — прервал молчание Сергей.

Паркинсон закрыл журнал и внимательно посмотрел на Сергея.

— Нет, не ошибаетесь, меня действительно зовут Майкл Паркинсон, — ответил американец.

— Меня зовут Сергей Акулов, я из делегации России. Мы с вами коллеги. Я биохимик. Три года назад прочитал вашу научную работу по различию биохимического состава гепатоцитов, культивированных на искусственных матрицах. Дело в том, что это тема моей докторской диссертации. Это научная степень такая у нас в России, — сказал Сергей.

— Я знаю, что такое доктор наук, — сказал Майкл.

— Для меня, то что вы здесь, большая удача, — продолжал Сергей. — Можем ли мы как-то поговорить с вами на эту тему? Ну, например, вечером можно поужинать где-нибудь. Я приглашаю.

Паркинсон посмотрел на часы, потом на Сергея.

— Простите…, — начал с вопросом в глазах Майкл.

— Сергей, — напомнил Акулов, понимая, что американец не запомнил русское имя.

— Да, простите Сергей, давайте сделаем так, — сказал Паркинсон. — Сегодня у меня вечером уже назначена встреча. А вот завтра. Есть такой ресторан Mari Vanna. Там великолепная русская кухня. Я люблю вашу еду. Он откроется в 12.00. Давайте в 13.00 пообедаем и пообщаемся.

— Неожиданно приятно слышать, — сказал Сергей. — Это я про согласие пообщаться в первую очередь и про еду во вторую.

— Ну, вот и договорились, — сказал Паркинсон. — Кажется пора в зал. Время перерыва закончится через пять минут.

Сергей и Паркинсон встали из-за столика и направились в зал, где должна была продолжиться встреча делегаций стран — постоянных членов Совета Безопасности ООН.

Нью-Йорк. 2018 год. Июль.

На следующий день, после встречи в стенах ООН с Майклом Паркинсоном, Сергей, как и договорились, приехал в ресторан Mari Vanna. У входа его встретил метрдотель, который, узнав имя, сообщил, что его уже ждут и проводил до столика, за которым расположился Майкл Паркинсон.

Сергей поздоровался с Майклом и сел за столик. Официант принёс меню, и они после нескольких ничего не значащих фраз о жаркой погоде, принялись его изучать. Сделав заказ, Майкл и Сергей попросили принести холодной воды без газа и приготовились к общению.

— Я осенью планирую защиту докторской диссертации, — начал разговор «по существу» Сергей. — Остались некоторые вопросы, как раз по теме той вашей научной работы, о которой вчера говорили.

Майкл некоторое время внимательно смотрел на Сергея. Что-то в его выразительных умных глазах немного настораживало Акулова. Как-будто какая-то ирония проглядывалась через тактично принятое внимательное выражение лица американца.

Акулов попытался сформулировать вопросы, которые якобы хотел прояснить у автора научной работы. Это он ещё в Москве тщательно подготовил. Так продолжалось ещё минут пять. Майкл внимательно слушал, кивал головой, давая понять, что в теме. Когда Сергей окончательно уже подытожил свой научный интерес конкретным описанием того, что хотел бы обсудить, Майкл не торопясь допил свой бокал воды и посмотрел в упор на Сергея.

— Сергей, давайте научные темы, касающиеся вашей, не существующей диссертации, оставим учёным биохимикам, которые сейчас в лабораториях, научных аудиториях или библиотеках занимаются наукой, — неожиданно начал Майкл. — Вас интересует совсем не это.

— Не понимаю, — сказал Сергей, стараясь быть искренне удивлённым. — Что меня ещё должно интересовать?

— Вы участвовали в работе над созданием штамма гриппа по имеющемся уже отработанным технологиям, которые получили китайцы от перебежавшего в КНР сотрудника одной из структур Министерства обороны США, — спокойно ответил Майкл. — Работы эти велись в лаборатории Ухани. И насколько я знаю, успешно. Сейчас, очевидно, вы работаете над созданием вакцины. Я один из разработчиков этого штамма. Отсюда и интерес ко мне со стороны майора ФСБ и по совместительству учёного биохимика. Или наоборот, не знаю ваших личных и служебных приоритетов. Всё просто, как видите, Сергей.

— Хорошо, Майкл, тогда давайте поговорим об этом, — сказал Сергей.

В это время официант принёс заказ. Очень кстати оказалась эта пауза в разговоре. Сергей собрался с мыслями, на ходу перестраивая структуру запланированного разговора. Так или иначе он всё равно должен был предложить Паркинсону сотрудничество, поэтому в этом смысле ничего не изменилось. Но то, что Майкл пришёл, заранее зная кто он и зачем ищет с ним контакт, меняло многое. Это говорило о том, что контрразведка США стоит за Паркинсоном, иначе откуда у этого биохимика эта информация. Это, во-первых. Во-вторых, почему Паркинсон сразу раскрыл карты без игры? Что это? Придётся импровизировать.

— Давайте сделаем вот что, — продолжал Сергей. — Мы оба действуем не самостоятельно. За нами стоят силы, преследующие определённые цели. Мы винтики этого механизма. У нас есть свои задачи и рамки полномочий. Раз вы, зная о том, кто я, пришли на эту встречу, значит у вас есть что мне сказать. У меня тоже есть предложение лично к вам. Откроем карты.

Майкл поглощал заказанные им блины с сёмгой. Он показал ножом на блюдо, стоящее перед Сергеем, это был борщ.

— Вы поешьте, — сказал Майкл. — Остынет.

Сергей начал есть борщ. Так они обедали молча минут десять.

— Я готов, давайте поговорим, — первым сказал Майкл, вытирая салфеткой губы и запивая водой.

— Мы оба с вами учёные биохимики. Прежде всего, я учёный, — сказал Сергей. — Нам, как мало кому, известно, что сейчас создано искусственным путём, кстати с вашим активным участием, и какая угроза человечеству реально существует. Вопрос: что с этим делать? Ответ: это надо остановить и уничтожить. И это в том числе, и моя задача, с которой я шёл на встречу.

— Я понял, — сказал Майкл. — Теперь без рассказов про нравственность. Вы же должны были мне предложить что-то взамен моей лояльности вплоть до сотрудничества? Я слушаю.

— Тут полный карт-бланш, — сказал Сергей. — Ваши условия? В случае согласия, это будет решено без сомнения в полном разумном объёме.

— Что значит «разумном»? — спросил с улыбкой Майкл.

— Луна, континенты — это вряд ли, остров — зависит от величины и географического положения, — пошутил Сергей.

— Теперь давайте скажу я, — произнёс Майкл. — Моё предложение на редкость симметрично. Даже в плане возможности вознаграждения. Добавлю лишь, что наши возможности на порядок больше ваших. Когда говорю, «Ваши», «Наши», вы понимаете, что я имею ввиду.

Сергей молча смотрел на Майкла.

— До ассамблеи шесть дней, — продолжал Майкл. — У нас с вами есть время. Предлагаю не рассчитывать на моё сотрудничество, это невозможно по многим причинам, не важно по каким, не тратьте время. А вы подумайте. Давайте встретимся здесь же в 13.00 15 июля. Столик я закажу. Теперь уже приглашаю я.

— Хорошо, — сказал после минутной паузы Сергей. — Мне надо подумать.

Майкл попрощался с Сергеем и вышел из ресторана. Акулов рассчитался с официантом, некоторое время сидел, пил чай, потом поехал в отель.

Нью-Йорк. 2018 год. Июль.

15-го июля ровно в 13.00 Сергей Акулов входил в ресторан Mari Vanna, где его уже ждал Майкл Паркинсон, который расположился за тем же столиком, что и в прошлый раз. Они поздоровались и принялись за меню. После того, как Майкл и Сергей сделали заказ официанту, собеседники были готовы к разговору, ради которого и пришли сюда.

— Я подумал и готов обсуждать условия моего сотрудничества с вами, — первым начал Сергей.

— Хорошо, я вас слушаю, — сказал Майкл.

— Насколько понимаю, я вам необходим в качестве и как офицера спецслужбы противника, и в качестве биохимика, имеющего отношение к разработкам двойного назначения, — сказал Сергей.

— Да, вы правильно понимаете, — сказал Майкл.

— Тогда у меня вопрос: речь идёт о какой-то конкретной информации, и получив её вы отблагодарите меня на моих условиях или что-то ещё? — спросил Сергей.

— Какие ваши условия? — спросил Майкл.

— Сначала я хочу услышать, что от меня хотят, — ответил Сергей.

— Пока ничего, — сказал Майкл. — Вы должны будете подписать кое-какие бумаги, мы в свою очередь выплатим вам аванс, а потом вы вернётесь в Россию и приступите к своим служебным обязанностям. Что же касается вашего задания по моей вербовке, то оно будет успешно выполнено. Я «ваш» на определённых моих условиях и готов делиться информацией.

— Допустим мы договорились. Когда необходимо запускать механизм взаимных условий, я имею в виду бумаги, про которые вы говорили и вознаграждение? — спросил Сергей.

— Сегодня, — ответил Майкл. — Сейчас мы поедем в одно место, здесь недалеко. Это обыкновенная квартира. Там вы подпишите бумаги. На ваше имя будет сегодня же открыт счёт в Bank of Amerika, на который будет переведено сто тысяч американских долларов. Это аванс.

— Как долго мне работать в России? — спросил Сергей. — Одним из условий нашего соглашения является получение политического убежища в США для меня и моей семьи.

— Этого я пока не могу сказать, — ответил Майкл. — На вас есть конкретные планы и как пойдут дела никому не известно. Что касается политического убежища и безбедной жизни в США — это само собой и эти договорённости будут прописаны в бумагах, которые необходимо подписать сегодня.

Официант принёс заказ. Некоторое время Майкл и Сергей молча обедали.

— Я подпишу бумаги, — прервал тишину Сергей. — Какие гарантии лично вы можете дать о поступлении денег на мой счёт?

— Основная гарантия — это здравый смысл, — сказал Майкл. — Вы же разведчик, в том числе, понимаете, что вся работа впереди и размениваться на шантаж бумагами, кинув с деньгами — не стиль серьёзной спецслужбы. Вы же об этом подумали?

— Хорошо, я согласен, — сказал Сергей. — Когда необходимо ехать и куда?

— Не торопитесь, обедайте, — сказал Майкл. — Вот доедим наш обед и поедем.

Через полчаса Майкл рассчитался с официантом, и они с Сергеем покинули ресторан.

Москва. 2018 год. Июль.

В Москву Сергей прилетел 20 июля и с докладом о выполнении задания в Нью-Йорке по «успешной» вербовке Майкла Паркинсона с утра был у генерала Воронина.

Руководитель операции внимательно выслушал доклад майора Акулова. Дело в том, что ещё одной из причин командировки Сергея в Нью-Йорк с заданием Службы внешней разведки был тот факт, что Акулов, по информации резидента в США, был засвечен как сотрудник спецслужб России. И было очевидно, что контакт с Паркинсоном будут вести спецслужбы американцев.

Таким образом был выработан вариант возможных событий, очень похожий на тот, который и произошёл на самом деле.

В итоге получилось, что для спецслужб США Сергей Акулов, двойной агент, играющий на их стороне. В свою очередь Майкл Паркинсон под контролем американцев завербован российскими спецслужбами для получения важной информации, касающейся разработок в области биологического оружия.

Понятно, что от американского биохимика российские спецслужбы будут получать дезинформацию, тем не менее тем же и российские спецслужбы могут ответить американцам. Началась шахматная партия под название СВР против ЦРУ, в дебюте которой всё-таки преимущество, но пока слабое, было у СВР.

Акулову ещё предстояло множество проверок со стороны его новых патронов на предмет лояльности. Это прекрасно понимали и в Москве, и в Вашингтоне. Игра началась.

Разговор один на один генерала Воронина и майора Акулова продолжался уже больше двух часов.

— Ещё раз необходимо просмотреть материалы работы НИИ Министерства обороны по биохимии, которые возможны для передачи американцам, — сказал Воронин. — Думаю, что проверки они начнут незамедлительно. Времени у них в обрез. По нашей информации ЦРУ готовит пробное применение этого штамма где-то в густонаселённых территориях, естественно в Восточном полушарии. Хотят как всегда отсидеться за «большой лужей». Предположительно это будет либо Индия, либо Китай. Им позарез нужна информация по результатам разработок наших и китайских учёных по созданию вакцины против этого штамма гриппа. Работы ведутся. Есть предварительные результаты. Я в этом не специалист. Вам понятнее что там у них получилось.

— Пока ещё рано говорить о положительных результатах, — сказал Сергей.

— Вот-вот, нам нужно выиграть время, — сказал Воронин. — Им необходимо сливать информацию, с одной стороны позволяющую закрепить вас как агента, то есть добиться доверие к тому, что им пересылаете, с другой стороны, повести их по ложному пути исследований и планов. Но тут — это уже в вашей компетенции и ваших коллег учёных биохимиков.

— Игорь Алексеевич, насколько я помню, когда мы получили от китайцев первую информацию о возможном применении этого штамма американцами в Восточном полушарии, там было указано две страны: Россия и Китай, — сказал Сергей. — Собственно поэтому они и обратились к нам за помощью в совместном исследовании технологии получения этого штамма. Что-то изменилось?

— По последним данным, Россия не фигурирует как возможный объект атаки, — сказал Воронин. — Теперь это Индия или Китай. Не знаем с чем это связано. Возможно после эфира 1 марта, когда Путин рассказал про новые образцы оружия у России. В нашей Военной доктрине есть пункт, позволяющий применять ядерное оружие, если стране угрожает полное уничтожение. Не рискуют сюда соваться. Но это только предположение.

— Всё так серьёзно? — спросил Сергей.

— О серьёзности биологического оружия не мне вам рассказывать, Сергей Яковлевич, — ответил Воронин.

— Что мне сейчас делать, Игорь Алексеевич? — спросил Сергей.

— Работайте в институте, будем на связи. Как проявятся заокеанские коллеги, продолжим дальше, — ответил Воронин.

Москва. 2018 год. Август.

Не прошло и двух недель после приезда Сергея из Нью-Йорка, как на него, по заранее запланированному каналу связи, вышел человек из посольства США. У агента были конкретные вопросы по ходу работы российских учёных в области получения вакцины против нового штамма гриппа. Такую информацию Сергей готовил и фильтровал, строго следуя задачам укрепления уверенности ЦРУ в его лояльности, в то же время скрывая значимые моменты этих исследований. Согласно созданной СВР ситуацией с Майклом Паркинсоном, с американским биохимиком тоже установили контакт, который был обезличен, чтобы не засветить своего агента на территории США.

Таким образом в адрес обеих спецслужб пошла информация, а точнее дезинформация об истинном положении дел в работе учёных в области биологического оружия.

Скоро должен был начаться учебный год в школе, и Сергей с женой и сыном собирались проехаться по магазинам, чтобы закупить всё необходимое Андрею. Рано утром в воскресенье дождавшись тёщу, которая обещала посидеть с Олечкой, пока они будут заниматься необходимыми покупками к первому сентября, Сергей, Марина и Андрей выехали на этот шопинг.

Наконец, купив почти всё необходимое, оставались ещё какие-то мелочи, заехав в последний магазин канцтоваров, Сергей увидел непринятый звонок от Воронина. Акулов набрал номер генерала. Тот просил его срочно приехать к нему. Ускорив покупки оставшихся предметов школьной атрибутики, Сергей отвёз семью домой и поехал на Лубянку.

Он застал генерала в его кабинете за чтением кипы бумаг, которые лежали у него на рабочем столе.

— Здравия желаю, Игорь Алексеевич, — поприветствовал по-военному Сергей генерала.

— Здравствуйте, Сергей Яковлевич, — ответил на приветствие Воронин и протянул руку подошедшему Акулову. — Присаживайтесь. Извините, что в воскресенье вызвал, но это срочно.

— Да ничего, я понимаю, — сказал Сергей.

— Мне тоже надо бы внука перед школой куда-нибудь вывести, хоть в парк что ли, а то в каникулы почти не виделись, начнётся учебный год вообще не соберёмся. Так что мы в одинаковых условиях.

Сергей вдруг подумал, что не говорил Воронину где он, когда разговаривал с ним по телефону.

— Не напрягайтесь, Сергей Яковлевич, размышляя откуда я узнал где вы, с кем находитесь и что делаете, — сказал Воронин. — Это меры предосторожности, должны всё понимать. Та операция, ключевым участником которой вы являетесь, имеет огромное значение для баланса противостояния с нашими заокеанскими «партнёрами». А вообще вся эта игра, будь она не ладна, это опасная штука для человечества. Может даже опаснее, чем накопленное ядерное оружие. Уже были Хиросима и Нагасаки, а вот этого зверя, по большому счёту, ещё массово никто не применял. Сейчас вы поймёте к чему я всё это говорю.

Воронин встал из-за стола, подошёл к небольшому столику, стоящему в дальнем углу кабинета, на котором стоял электрический чайник, несколько кофейных чашек и кофе с сахаром.

— Кофе будете? — спросил Воронин.

— Не откажусь, — ответил Сергей.

Воронин включил чайник и прошёл опять за стол.

— Получена информация, достоверность её сейчас пытаемся проверить по другим каналам, что ЦРУ приняло решение применить штамм гриппа, который вы с китайскими коллегами получили в Ухани, на территории, как уже и было нам известно, либо в Индии, либо в Китае, — начал генерал. — Пока ещё информация очень скудная и мы не знаем где именно всё это произойдёт.

Воронин встал из-за своего рабочего стола, налил кофе Сергею и себе, сел за стол для посетителей напротив Акулова.

— Когда мы получили этот штамм в Ухани и делали опыты с животными, было опасение, что рано или поздно он мутирует и приспособится к жизни в человеке, — сказал Сергей. — Кроме того, были материалы по работам в Африке и то, что уже наблюдались заболевшие. Там же была информация по большому диапазону симптомов и интенсивности их проявления. Само собой, проверить мы это не могли. Работы по наблюдению за его поведением вели на летучих мышах и крысах.

— К сожалению информация о заболевших людях подтвердилась, — сказал Воронин. — Всё описанное в документах от перебежчика имело место. Теперь это известно достоверно. Этот штамм гриппа передаётся от человека к человеку.

— Работы над созданием вакцины интенсивно ведутся и нами, и китайскими коллегами, — сказал Сергей. — Сейчас трудно сказать, когда её удастся получить. Есть определённый алгоритм такого исследования и получения результата, предусматривающий определённые сроки, сократить которые никак нельзя.

— Завтра по установленному ЦРУ каналу связи для вас, должна уйти к ним информация, что вакцина против штамма получена в Китае совместно с китайскими коллегами, — сказал Воронин. — Вы должны будете немедленно вылететь в Ухань, в лабораторию, где вели исследовательскую работу в семнадцатом году. С китайской стороной всё согласовано. Дальнейший ход операции обсудим завтра, мне необходимо кое-что уточнить и доработать. Во вторник летите из Шереметьево в 13.15 до Пекина. Там вас встретит коллега из разведки Китая.

— Есть, товарищ генерал-майор, — по уставу ответил Сергей.

— Сергей Яковлевич, главное понять, что серьёзность ситуации запредельная. Такого накала противостояния, как сейчас, не было со времён Карибского кризиса. Наши «партнёры», — Воронин пальцами двух рук показал воображаемые кавычки, — из кожи лезут как хотят сохранить собственную доминанту в мире, которая от них уже, по сути, ускользнула.

— Я всё понимаю, Игорь Алексеевич, — сказал Сергей.

— Ну вот и хорошо, — сказал Воронин. — Завтра в 15.00 жду здесь.

Воронин и Сергей попрощались, и Акулов покинул кабинет генерала.

Пекин. 2018 год. Август.

В аэропорту Пекина Сергея встречал Зиан. Они обнялись как старые приятели.

— Здравствуй, Сергей, — сказал Зиан, обнимая Акулова.

— Привет, Зиан, — ответил Сергей.

— Как долетел? — спросил Зиан. — Выглядишь бодро.

— Летел с пользой для разума, посмотри мне в глаза, я поумнел? — пошутил Сергей. — Весь полёт читал книгу умную.

Зиан и Сергей направились к машине.

— Ты и так начитанный, куда больше? — с улыбкой в ответ сказал Зиан.

— Книга называется «Суждение и беседы». Мысли от Конфуция. — сказал Сергей. — В аэропорту купил, когда вылетал.

— Удачный выбор, — сказал Зиан. — Конфуций — это наше всё.

— Конфуций, дружище, принадлежит человечеству, а не только китайцам, — сказал Сергей. — Это как наш Толстой, например, тоже глыба, человек мирового масштаба.

— Согласен, — сказал Зиан. — Сейчас в отель, надо отдохнуть, выспаться. А завтра утром я заеду за тобой и полетим в Ухань.

— Хорошо, — сказал Сергей. — Отель, надеюсь, тот-же что и в прошлый приезд?

— Угадал, — сказал Зиан.

— Здорово! Мне там очень понравилось, — сказал Сергей.

— Ещё бы, — улыбнулся Зиан.

Они сели в машину и поехали в отель.

Приняв душ, попив зелёный чай с финиками, Сергей сел в кресло полюбоваться в витраже видом ночного Пекина. Мысли были заняты той задачей, которую поставил перед ним генерал Воронин.

Кроме того, что это был логистический манёвр, убеждающий противника в ЦРУ о значимости Акулова в разработке вакцины против штамма гриппа, а именно непосредственное его участие в практическом исследовании, американцев необходимо было убедить в том, что эти разработки ведутся именно в лаборатории Ухани.

Перед отъездом в Китай Сергей сообщил своему куратору от ЦРУ в Москве, что вакцина получена и ему поручили удостовериться в её эффективности, как учёному непосредственно в лаборатории, где по легенде и идут исследования.

На самом деле все работы с этим штаммом велись в НИИ Министерства обороны России, где была сосредоточена совместная научная группа российских и китайских учёных. Необходимо было выиграть время для реального получения противодействующих заболеванию вакцины и лекарственного препарата.

Таким образом в общем раскладе сил получилось противодействие двух сторон: с одной стороны — ЦРУ, с другой — совместная работа СВР России и ГРУ ГШ НОАК. А под прикрытием этого противоборства шла интенсивная работа учёных по получению вакцины против созданного американцами опасного для человечества нового биологического оружия.

До сих пор не было информации о наличии у США этой вакцины. И непонятно как собирались применять американцы его, не обезопасив свою же территорию. То, что по информации, которая уже имелась у спецслужб России и Китая, они хотят применить это новое биологическое оружие в Восточном полушарии, при сегодняшней планетарной миграции неизбежно прилетит бумерангом и к ним. Это для учёного биохимика Акулова было очевидно. Сергей понимал, что включены все ресурсы спецслужб России и Китая для предотвращения этой опасной авантюры. Он был одним из звеньев, достаточно значимым, в этой сложной задаче.

Посидев так полчаса, Сергей, почувствовав желание спать, поставил будильник iPhone на семь утра, лёг в постель.

Утром в восемь, как договаривались, за ним заехал Зиан.

— Полетишь сегодня один, — сказал Зиан уже в машине. — Я прилечу послезавтра. Со мной Боа и Ан, скучно нам не будет. Имитации работ создавать не придётся. У дублирующей московскую совместную научную группу нашей уханьской, такая же точно задача. Работают параллельно. Просто качество мозгов в этой области на порядок выше у участников группы в России. Там цвет наших учёных. Им созданы безопасные условия работы, этот отвлекающий манёвр, как я понимаю, был необходим из-за возможно какой-то дополнительной информации в наших службах, о которой мы с тобой не знаем. Наша задача здесь поработать и создать все условия для безопасности уханьской группы.

— Такой расклад примерно сложился и у меня в голове, — сказал Сергей. — Сверка состоялась. Будем работать.

— В аэропорту Ухани тебя встретят и отвезут сразу в лабораторию, — сказал Зиан. Необходимо пройти кое-какие процедуры твоей идентификации.

— Даже так, — сказал Сергей.

— Ничему не удивляйся, — сказал Зиан. — Меры предосторожности и секретности разработали наши и ваши эксперты в этом деле. Им необходимо подчиняться. Всё очень серьёзно, Сергей.

— Понятно, Зиан, — сказал Сергей. Так даже спокойнее.

Зиан проводил Сергея на самолёт и достал мобильный.

— Встречайте коллегу, маячок на нём, — сказал по телефону Зиан.

Ухань. 2018 год. Август.

В аэропорту Ухани Сергея встретил сотрудник разведки Китая и они сразу поехали в лабораторию. Там Акулова привели в отдельное помещение, где необходимо было пройти так называемую идентификацию, а другими словами выписать пропуск для проникновения в спецзону исследований, где и работала дублирующая группа учёных биохимиков. С Сергея сняли какие только можно параметры, сфотографировали и выдали пластиковый спецпропуск-ключ к помещениям лаборатории, в которых велись исследования по получению вакцины от штамма гриппа.

В самом начале этой процедуры один из сотрудников службы безопасности, которая занималась идентификацией Акулова, как фокусник, достал откуда-то из-под лацкана его пиджака маленький маячок и извинившись убрал его в стол. Сергей понял откуда он у него там. Ему сразу вспомнилась фраза Зиана в аэропорту «Ничему не удивляйся».

— Да, меры безопасности просто запредельные, — подумал Сергей.

После получения спецпропуска Сергея проводили до той же квартиры, где он жил в прошлый приезд в лабораторию Ухани.

Приняв душ и побрившись, Сергей пошёл в лабораторию, которая находилась в пяти минутах ходьбы. Там его представили всей группе, занимающейся получением вакцины. Руководитель работ пригласил его в свой рабочий кабинет, чтобы переговорить там лично. Это был молодой учёный, лет тридцати пяти, из России. Звали его Савицкий Павел Андреевич. Сергей, по предварительной информации, полученной в Москве, уже знал, что руководитель исследовательской группы в лаборатории Ухани наш учёный, кандидат биологических наук из Сибирского отделения Российской Академии наук.

— Присаживайтесь, — сказал Савицкий Сергею, когда они оказались в кабинете и показал Акулову на стул с обратной стороны своего рабочего стола, сам заняв место хозяина кабинета.

— Как устроились? — спросил Савицкий.

— Отлично, спасибо, Павел Андреевич, — ответил Сергей.

— Я знаю, что вы участвовали в получении этого штамма, — сказал Савицкий. — И мне ещё сказали, что вся информация по работе над вакциной должна в полном объёме быть у вас. По сути дела, со стороны российской части группы, мы становимся соруководителями. Так мне сообщили мои начальники из Москвы.

— Вы всё правильно поняли, — сказал Сергей.

— Ну что ж, давайте работать вместе, — сказал Савицкий. — Китайская часть группы подчиняется также мне, вернее теперь нам. Все участники исследований грамотные, дисциплинированные учёные и наши, и китайцы. Работать в таком составе одно удовольствие.

— Я очень рад, Павел Андреевич, — сказал Сергей. — Когда я могу ознакомиться с результатами исследований на сегодняшний день?

— Да прямо сейчас я вам всё и расскажу, — сказал Савицкий.

Сергей и Савицкий покинули кабинет и пошли в рабочую зону лаборатории, где Акулов получил исчерпывающую информацию по результатам исследований.

Москва. 2018 год. Сентябрь.

Генерал Воронин сидел в своём рабочем кабинете и просматривал аналитику некоторых европейских резидентур СВР. Его прежде всего интересовала активность биологических лабораторий, размещённых в некоторых странах бывшего Восточного социалистического блока, а также республик СССР, ставших суверенными государствами. Такую задачу ещё полгода назад получили сотрудники Службы внешней разведки, находящиеся под разного рода прикрытием в этих странах. Кроме того, нужна была информация о возможных изменениях в подходах к соблюдению КБТО ведущими европейскими странами — членами НАТО. Необходимо было определить наличие у них информации о планах главного союзника, США, по возможности применения на территории густонаселённых стран Индии и Китая нового биологического оружия. Надо было понять: одни ли американцы решились на эту очень опасную авантюру или всё это согласовано с союзниками по НАТО. На сегодняшний день это была первостепенная задача для СВР. От понимания ситуации зависел ход дальнейших действий разведки и масштаб привлекаемых людских и прочих ресурсов.

Воронин посмотрел на часы. В 12.00 была назначена коллегия СВР, куда должны прибыть, как всегда, заместители директора Службы внешней разведки, начальники оперативных, аналитических и функциональных подразделений. Потом ему было назначено к 18.00 прибыть в аппарат директора СВР для доклада лично о ходе операции, которой он руководил. Всё необходимое для этого Воронин выписал и уместил на двух листах и приложил к ним распечатанные материалы, касающиеся проделанной работы.

После коллегии ровно в 18.00 генерал Воронин прибыл в кабинет директора СВР. Доклад его занял полчаса. Главным в изложенной директору информации было то, что данных по активности биологических лабораторий вблизи западных и южных границ России нет. Какой-то дополнительной информации, кроме той, что поступала о плановой работе по функционированию этих лабораторий, тоже нет.

— Ни на одном из уровней не было упоминаний о каком-либо пересмотре КБТО, — выслушав доклад сказал директор СВР. — Это даёт нам право судить о том, что американцы действуют в одиночку, не поставив в известность своих союзников по НАТО, даже таких ближайших и надёжных как Великобритания, там тоже полная тишина и никаких инициатив в области правил о запрещении биологического оружия.

— Кругом тишина, — после некоторой паузы, оторвавшись от ноутбука, где что-то просматривал, сказал директор СВР и посмотрел на Воронина.

— Думаю, что сбор информации по этим вопросам надо продолжать, — сказал Воронин.

— Согласен, Игорь Алексеевич, — сказал директор СВР. — Появились кое-какие дополнительные возможности в Штатах, так что будет новая информация о планах американцев по применению этого оружия. Единственно точные на сегодняшний день данные — это то, что в России они этого делать не будут. Теперь осталось определить где: Индия или Китай? С коллегами из ГРУ Китая постоянно обмениваемся информацией, у них тоже пока тишина. У КНР задача серьёзнее, они — потенциальная цель. Хотя и мы там рядом, да и работаем вместе, так что цель одна и та же — предотвратить, а дальше дело политиков — пусть хорошо пошумят и совместными усилиями влияния Китая, России, Индии и примкнувшему возмущённому миру, наконец поставят США на место равнозначного «партнёра», как говорит наш президент.

— Насколько я понимаю, с тем что сейчас у нас с китайцами на руках, я имею в виду весь материал по новому биологическому оружию, планам применения, весь этот массив прямых и косвенных доказательств опасных незаконных действий США — этого недостаточно? — сказал Воронин.

— К сожалению, нет, — сказал директор СВР. — С этим не выйти ни в Совбез ООН, ни в какую другую международную организацию. Ничего не докажешь. Будет похоже на притянутое за уши «Дело об отравлении Скрипалей». С одной лишь разницей: «Дело Скрипалей» — это выдуманная история, имеющая свои цели, а наша информация — страшная правда для миллионов людей.

— Да уж, масштаб несопоставим, — сказал Воронин.

— Продолжайте работать, Игорь Алексеевич, — сказал директор СВР, вставая из-за стола и подходя к Воронину.

— Есть продолжать, товарищ генерал-армии, — сказал по уставу Воронин.

Директор СВР прощаясь пожал руку Воронину и тот покинул кабинет.

Ухань. 2018 год. Октябрь.

Уже два месяца продолжалась работа совместной российско-китайской исследовательской группы учёных биохимиков над созданием вакцины против штамма гриппа. В уханьской лаборатории для них были созданы все условия, позволяющие вести такие работы. Кроме того, беспрецедентные меры предосторожности впечатляли.

Зиан, Боа и Ан, которые тоже подключились к исследованиям и стали рядовыми участниками научной группы, жили по соседству с Сергеем в том же доме и в тех же квартирах, что и в прошлый раз. Понятно, что на них, кроме научных исследований, возлагалось контролировать соблюдение мер секретности и лояльности всех членов группы. Об этом знал лишь Акулов. Для Савицкого и других они были просто учёными биохимиками.

Работы по созданию вакцины велись параллельно и в российском НИИ Министерства обороны. Это была исключительно секретная информация, известная лишь Сергею и Зиану. У каждой из научных групп, уханьской и российской, имелись одни и те же исходные данные, но разные методики получения вакцины. Но главное было отвлечь внимание ЦРУ от работ в России, чтобы все ресурсы и фокус активности американцы сосредоточили в Ухани. Сергей периодически докладывал своим кураторам из ЦРУ о ходе исследований, в которых он принимал участие. Предполагая вариант наличия крота в лаборатории, Акулов по согласованию с СВР, пересылал достоверные данные. О том, что он якобы двойной агент знали только в СВР. Это игра велась без согласования с ГРУ ГШ НОАК, но в интересах совместной операции. Воронин принял такое решение, чтобы максимально ограничить круг лиц причастных к этой информации. На кону был успех всей операции, которую разработал генерал, а в итоге и безопасность населения России, что и являлось важным в этом сложном противостоянии с наиболее подготовленной спецслужбой мира, каким являлось Центральное разведывательное управление США.

В один из редких выходных дней Сергей и Зиан собрались совершить велосипедную прогулку в окрестностях Ухани. Ещё месяц назад они в первый раз выехали по предложению Зиана, любителя таких прогулок, и вот уже третий раз Сергей с удовольствием согласился покататься, тем более, что накопилась усталость от монотонной работы в лаборатории.

Вдоволь накатавшись, до боли в мышцах, Сергей и Зиан заехали в придорожное кафе, где заказали себе лёгкий ланч.

— Как ты думаешь, долго ещё нам работать над вакциной? — спросил Зиан, опустошая стакан с водой, который принёс проворный официант по их просьбе.

— Вся сложность в чрезвычайной мутагенной активности штамма, — сказал Сергей. — Ты и сам понимаешь, что ни один из препаратов, созданных для конкретного штамма чаще всего уже не является вакциной для его мутагена. — Сергей медленно пил воду и рассуждал.

— Получается замкнутый круг, — продолжал Акулов. — Мы находим биохимическую конструкцию вакцины, которая даёт выработку антител, организм крысы приобретает иммунитет, а этот вирус начинает быстро мутировать. Более того его мутагенная активность проявляется не только в живом организме, но и в условиях окружающей среды. Ты же помнишь нашу работу над созданием этого штамма по полученной вашей разведкой технологии от перебежчика. Кстати, а где он сейчас?

Официант принёс ланч и собеседники на минуту замолчали.

— Не важно, — сказал Зиан. — Не знаю, Сергей, — добавил Зиан, увидев вопрос в глазах Акулова. — Теперь это не имеет никакого значения.

— Он важный свидетель всего этого вероломства Штатов, — сказал Сергей.

— Для предъявления американцам, мягко говоря, претензий, необходимо: а) иметь веские доказательства; б) иметь противодействие этому оружию; в) реально объединить военно — политический и экономический ресурс Китая и России, возможно ещё Индии, против консолидированного Запада во главе с США, — сказал Зиан.

— Над, а) и б) мы работаем, а в) — это задача на высшем государственном уровне, — сказал Сергей.

— На первый взгляд третья задача очевидная и наиболее исполнимая, что мы и видим в последнее время, — сказал Зиан. — А если учесть события, в которые мы отчасти вовлечены с тобой, то позарез необходимая. Просто жизненно необходимая. Знаешь, кто будет гарантом успеха в данном вопросе? — спросил Зиан.

— И кто же? — переспросил Сергей.

— Путин, — сказал Зиан. — Путин как президент, а не просто Путин. Понимаешь Сергей, конечно в Китае внутренняя и внешняя политика тоже персонифицирована, но не так как у вас. У нас больше преемственности и уважения к тому, что сделали предыдущие поколения, мы более осторожны в ломке старого и приобретении нового. У нас как-то получается создать этот симбиоз. Это касается и руководителей. Чтобы удержаться на плаву, остаться по-настоящему великими державами, России и Китаю надо объединить свои усилия в построении многополярной конструкции миропорядка. У нас просто нет другого выхода. И в этом я вижу миссию Путина как гаранта. Он последователен и предсказуем. И это не только в вопросах отношений с Китаем, хотя меня волнует прежде всего это. Вот как-то так, Сергей.

— Исчерпывающе, Зиан, — сказал Сергей. Нечего добавить, да и противоречий с моим пониманием того, о чём ты говоришь, нет.

— Пока нет информации о конкретном месте и сроках применения американцами биологического оружия, — сказал Зиан. — Это настораживает. Непонятно и то, как они это будут делать. И есть ли у них универсальная вакцина, позволяющая обезопасить их территорию от заражения этим вирусом гриппа и его мутагенами.

— Судя по выводам нашей научной группы, получение вакцины против постоянно мутирующего штамма, то есть универсальной вакцины, задача очень сложная. Думаю, что они столкнулись с той же проблемой, когда получили штамм гриппа с такой невероятной мутагенной активностью. — сказал Сергей.

— Мы дублирующая научная группа, в задачи которой входит отвлекающий манёвр для ЦРУ, — сказал Зиан. — Занимаемся научными исследованиями, имея все возможности, независимо от главной, основной, получить результат. И не факт, что мы это не можем сделать быстрее. Нет очевидного превосходства методик, ресурс лаборатории и прочий не хуже. Черепа? У нас группа состоит из молодых и дерзких учёных. Тебе не приходило это в голову?

— Не поверишь, всё чаще, — сказал Сергей. — Особенно после того, как вышли на второй этап работы. Кажется, что-то получается очень серьёзное.

— Вот-вот и я о том же, — сказал Зиан. — Но в конце концов не важно где всё это удастся получить: здесь или в России. Цель общая.

— Да, это точно, — сказал Сергей.

Сергей и Зиан доели свой ланч, сели на велосипеды и поехали домой.

Москва. 2018 год. Октябрь.

С утра Воронин ждал в своём кабинете подчинённого офицера СВР, майора Индулиса Залцманиса. Тот курировал связь резидентуры СВР в Штатах с Майклом Паркинсоном. Все, интересующие Воронина вопросы в рамках операции по новому биологическому оружию Залцманис передавал в Штаты по специальному каналу связи, а те уже в свою очередь, транслировали это Паркинсону. В этой игре разведок необходимо было, получая заведомую дезинформацию от липового агента, в результате правильно сформулированного вопроса, определять истинную ситуацию по положению текущих дел в стане противника.

Ровно в 10.00, в назначенное время, в кабинет генерала Воронина вошёл подтянутый, спортивного вида офицер лет тридцати пяти. Это был майор Залцманис. Он поприветствовал генерала и сел с докладом за стол для посетителей кабинета. Воронин сел напротив майора.

— Вот последняя информация из Штатов от Паркинсона, — начал доклад Залцманис, положив папку на стол.

— Давай коротко, — сказал Воронин.

— Практически на все вопросы, которые ставили Паркинсону, даны ответы, — сказал Залцманис. — Те рамки компетенции, которые он определил, когда начинал сотрудничество с нами, он оправдывает, если не считать, что всё это дезинформация, как мы знаем.

— По порядку, — сказал Воронин.

— Первое, работы по получению вакцины ведутся, но пока без результата, — сказал Залцманис. — Здесь сведения о последних данных научных исследований, — Залцманис положил руку на папку.

— Это специалистам, — махнул рукой Воронин.

— Второе, — продолжал Залцманис, — по планам применения вируса ничего пока неизвестно, скорее всего такого решения, как Паркинсон сообщает, пока нет. И третье, ему ничего не известно про интерес ЦРУ к работам в лаборатории в Китае.

— В формулировке вопросов Паркинсону, на который хотели получить ответ, указали конкретную лабораторию в Ухани? — больше размышляя, чем спрашивая произнёс Воронин.

— Так точно, товарищ генерал-майор, — сказал Залцманис. — Была указана конкретная лаборатория.

— Хорошо, — сказал Воронин. — Повторите Паркинсону необходимость получения информации по тем же вопросам, на которые пока у нас нет ответов: план применения вируса, время, страна, а также наличие активности в отношении биологической лаборатории в Ухани.

— Есть, товарищ генерал-майор, — сказал Залцманис.

— Индулис, а что это у тебя за фингал под глазом? — вдруг спросил Воронин.

— Видно, да? — спросил Залцманис, потрогав больное место. — С утра жена тональным кремом намазала, думал не видно. На тренировке пропустил удар.

— Понятно, — сказал Воронин. — Слушай, вечером сегодня сходим в зал, постоишь со мной с лапами, немного подвигаюсь?

— Конечно, Игорь Алексеевич, — сказал Залцманис.

— Тогда в 19.00, сможешь? — спросил Воронин.

— Нет проблем, — ответил Залцманис.

Воронин и Залцманис попрощались до вечера, и майор покинул кабинет.

Оставшись один генерал Воронин некоторое время поработал с документами, посматривая на часы. Ровно в 12.00 его ждал с докладом по руководимой им операции директор Службы внешней разведки.

Ухань. 2018 год. Ноябрь.

В кабинете Савицкого находились Сергей, Зиан и сам Павел Андреевич. Савицкий уже привык к тому, что Сергей больше всего общается с этим китайским биохимиком. Он каким-то внутренним чутьём понимал необычный статус Акулова, поэтому всё, что бы не делал его коллега, воспринимал как необходимое и достаточное.

— Вчера к группе присоединились двое учёных инфекционистов, — сказал Савицкий. — Они будут заниматься работой над созданием адекватной диагностики штамма гриппа. Нужны специальные тесты.

— Да, мы знаем, — сказал за себя и за Зиана Сергей. — В аэропорту их встречал Зиан.

— У них большой опыт работы, — сказал Зиан. — Это военнослужащие Народно-Освободительной Армии Китая, военврачи, а кроме того учёные. Кстати, те добровольцы, которые будут участвовать в эксперименте по испытаниям действия вакцины и в работе над диагностическими тестами, тоже военнослужащие НОАК.

— Их пятеро? — спросил Савицкий.

— Пятеро уже прибыли, послезавтра ещё пятеро прилетят из Пекина, — сказал Зиан. — Я их встречу.

— В воскресенье из России прилетят трое учёных инфекционистов, — доложил собеседникам Сергей.

— Мне уже сообщили, — сказал Савицкий. — Таким образом, работа входит в стадию экспериментов с человеческим организмом. Это очень ответственно. Всем нам желаю успеха.

При этом Савицкий встал, давая понять, что совещание закончено.

— Я пойду в рабочую зону, — сказал он. — Ко мне есть какие-то вопросы?

— Нет, Павел Андреевич, — сказал Сергей. — Как обычно отчёт по экспериментам и всю научную аналитику и выводы за последнюю неделю я заберу. Скопирую её на съёмный диск.

— Да, конечно, — сказал Савицкий.

Савицкий и к этой процедуре привык, ему была дана команда из Москвы не препятствовать любым действиям Акулова.

— Пароль вы знаете, компьютер в вашем распоряжении, — сказал Савицкий и вышел из кабинета.

— Я пойду проведаю ребят, — сказал Зиан. — Их пока разместили за пределами лаборатории. Смотрел вчера боксы, где они будут находиться, всё уже готово.

— У каждого отдельный? — спросил Сергей.

— Да, всего десять, — ответил Зиан.

— Давай, — сказал Сергей. — Увидимся вечером.

Зиан покинул кабинет, а Сергей сел за компьютер Савицкого. В его задачи входило еженедельно докладывать в Москву о ходе научных исследований в Ухани. Необходимо было сверять работу параллельных научных групп. Иногда приходила обратная связь с выводами и советами коллег по дальнейшему ходу научной работы уханьской группы. О том какие результаты у учёных были в Москве ни Сергей, ни Зиан не знали.

Кроме того, время от времени, Акулову приходилось сливать информацию о ходе работ в Ухани своим американским кураторам. Канал связи с ними само собой уже давно был пол контролем СВР.

Москва. 2018 год. Ноябрь.

В Москве было не по-ноябрьски тепло и солнечно. У Воронина выдался свободный вечер, который он хотел провести с внуком в парке Сокольники. Ещё в июне подарил десятилетнему Игорю ролики и так и ни разу с ним не сходил посмотреть, как тот их осваивает. Погода пока ещё позволяла использовать асфальт дорожек парка в качестве покрытия для катания на роликах.

Созвонившись с сыном, Воронин договорился, что сам заедет за внуком через час и заберёт его. Была суббота и уроки не являлись причиной не пойти гулять с дедом в парк.

У генерала Воронина был единственный сын Алексей, который подарил ему пока единственного внука Игоря. Жена у Воронина умерла три года назад от рака и теперь он жил один и был женат на своей работе. Алексей Воронин, закончив в своё время Рязанское военное училище ВДВ и прослужив в армии пять лет, ушёл в запас и теперь руководил охранной фирмой, являясь её совладельцем. Ещё будучи курсантом третьего курса, женился на студентке Рязанского государственного университета имени С.А. Есенина Марии Шуваловой, а через год у них родился Игорь. Мария Воронина преподавала русский язык и литературу в средней школе.

Ещё год назад Воронин обменялся с семьёй сына квартирами, отдав им свою четырёхкомнатную на улице Стромынка и переехав в их двухкомнатную на улице Сокольнический вал. Таким образом жили они рядом. Тут же был полюбившийся Ворониным, ещё с детства Алексея, парк Сокольники.

Подъехав к дому, где когда-то они жили втроём, он, жена и сын, генерал Воронин отпустил служебную машину и поднялся в квартиру семьи сына. Открыла ему Мария.

— Здравствуйте, Игорь Алексеевич, — улыбнувшись поприветствовала Мария свёкра.

Воронин поцеловал её в щёку.

— Я раздеваться и разуваться не буду, сразу пойдём, уже поздно, — сказал Воронин. — Раньше никак не мог. — Лёха на работе ещё? — спросил Воронин.

— Да, он раньше восьми не приходит, — сказала Мария.

Из глубины квартиры выбежал Игорь с роликами в руках. Он уже был одет в спортивный костюм.

— Деда, привет, — радостно крикнул внук и повис у Воронина на руках.

— Привет, Игорёк, — сказал Воронин. — Давай живее, припозднился деда.

Мария дала куртку Игорю.

— Надень шапку, уже прохладно, — сказала Мария. — Он час уже у окна торчит.

Воронин с внуком дошли до Сокольников, где Игорь надел ролики и принялся показывать деду чему научился за лето.

Генерал смотрел на внука и ему вдруг стало не по себе, когда он вспомнил ту часть секретного научного доклада по результатам исследований в лабораториях НИИ Министерства обороны. Это была очень опасная черта, к которой с упрямым упорством двигалось человечество.

— Что достанется тем, кому сейчас тридцать? — думал он про Алексея. — Тем кому — десять? — думал он про Игорька. — До какой же степени извращённые приоритеты будут двигать человечеством? А может так было всегда, просто сейчас гораздо эффективнее технологии осуществления жажды власти, вплоть до управления миром. И сможет ли это остановиться когда-нибудь? По крайней мере — это именно то, чем мы сейчас занимаемся. И нет здесь никакого пафоса. Просто работа и очень большая ответственность за них, — Воронин посмотрел на внука.

— Погуляв так час в парке, Воронин отвёл внука домой, поужинал с сыном, который уже пришел с работы, Марией и Игорьком и пошёл к себе домой.

Ухань. 2019 год. Январь.

Новогодний праздник для Сергея и его коллег по научной группе остался практически незамеченным. Работа находилась в фазе клинических испытаний полученной вакцины против штамма гриппа у группы добровольцев военнослужащих из Китайской Народно-Освободительной Армии. Параллельно отрабатывались методики диагностики этой инфекции у человека, велась работа по созданию тестов на это заболевание.

Вечером Зиан заглянул к Сергею, который только что закончил общаться в скайпе с семьёй.

— Не помешаю? — спросил Зиан, когда Сергей открыл ему дверь на звонок.

— Уже нет, — ответил Сергей. — Проходи. Чай будешь?

— С удовольствием, — сказал Зиан. — Позволь мне самому приготовить. Я знаю где у тебя что лежит.

— Валяй, — сказал Сергей и развалился в кресле.

Они так часто по вечерам общались, обсуждали рабочие моменты, говорили о жизни, спорили о вкусах. Это была их единственная возможность в последнее время как-то вне лаборатории переформатировать хотя бы на время свой мозг, так как исследования приобрели интенсивный характер в условиях очень небольшого лимита времени.

Зиан заварил зелёный чай с чабрецом, принёс его в комнату, где сидел Сергей, который просматривал интернет в своём iPhone.

— Всё готово, — сказал Зиан. — Оторвись от мировой паутины, голова взорвётся.

— Да уж, — сказал Сергей и отложил мобильный телефон в сторону.

— Извини, что сейчас буду про работу, — сказал Зиан разливая чай в чашки. — Но мне не даёт покоя один вопрос.

— Я уже по твоему настроению понял, что будем говорить не про «Тур де Франс», — сказал Сергей.

— Как ты думаешь, то что мы сейчас делаем, имеет смысл при такой феноменальной мутагенной активности вируса? — не обращая внимания на сарказм Сергея, сказал Зиан.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Сергей.

— Ты помнишь, какую биохимическую конструкцию мы получили год назад по технологии перебежчика? — спросил Зиан.

— Да, конечно, — ответил Сергей.

— За год исследований в результате разных мутаций от исходного штамма осталась одна рука и одна нога, образно выражаясь. — сказал Зиан. — Каждая из, если так можно выразиться, промежуточных форм от той первой до сегодняшней, имеет свою самостоятельную форму проявления на живых организмах. Как нам известно та первая форма преодолела межвидовой барьер, американцы в Африке получили эти результаты, проводя эксперименты на людях. Мы, создавая вакцину и тесты испытываем последнюю модификацию этого штамма. О каком, в конце концов, виде штамма мы говорим? Возможно промежуточные тоже передаются человеку и от человека человеку. Это похоже на гонку за призраком, которого всё равно не догнать. Что ты думаешь об этом?

— Ты же знаешь, что перед нами стоит задача найти универсальную вакцину, которая сможет формировать иммунитет у человека на весь ряд мутагенов этого типа, — сказал Сергей.

— Но это же невозможно, — сказал Зиан. — До сегодняшнего дня ничего подобного не делали, все вакцины и все тесты конкретны на определённую биохимическую конструкцию микроорганизма.

— Я думаю, что американцы столкнулись с той же проблемой, — сказал Сергей. — Созданный в лаборатории штамм гриппа и его поведение, как невероятно приспосабливаемого в разных условиях существования и противодействия ему иммунной системы организма — это стало проблемой использования этого биологического оружия. Сам понимаешь, что есть вероятность не удержать заразу за океаном и получить её на своей территории. И если ты не готов, нет универсальной вакцины, то сработает эффект бумеранга. Это и удерживает их от дальнейших планов применения.

— Интересно, что в Москве? — сказал Зиан. — Как у них дела с получением этого чуда — универсальной вакцины. Если это в принципе возможно.

— И что у американцев с этим? — сказал Сергей. — Это не меньше важно, чем иметь её нам. Это страшное состязание, а вернее победа в нём — залог противостояния безумной авантюре этих снобов.

— Это же надо так хотеть мирового господства, чтобы кинуться в такие тяжкие дела? — сказал Зиан.

— Возможно это странно и цинично прозвучит, но Соединённые Штаты поймут, что война — это реально страшно, когда почувствуют её на своей территории, — сказал Сергей. — А пока у них присутствует иллюзия, что все свои вопросы они будут решать, как в тире — стрелять, не получая ответа.

— Это не успокаивает, — сказал Зиан. — В тех планах, которые стали известны разведкам наших стран, присутствует Китай. И меня это сильно напрягает.

— Согласен с тобой, Зиан, — сказал Сергей. — Поверь, меня не меньше.

Сергей и Зиан ещё некоторое время пообщались на чисто профессиональные темы, связанные с соблюдением секретности их исследований и попрощались до следующего рабочего дня.

Москва. 2019 год. Февраль.

В начале февраля работы в Уханьской лаборатории находились в стадии, позволившей Сергею на пару недель слетать в Москву, немного отдохнуть и повидаться с семьёй.

Первую неделю Акулов полностью посвятил своим домочадцам. Ни на минуту не отходил от дочери, она даже перестала посещать детский сад на это время, провожал сына в школу, делал с ним уроки, а вечером все вместе ходили гулять на каток в Парк Горького. Жили они недалеко от станции метро Октябрьская на улице Крымский Вал.

С генералом Ворониным Сергей был на связи. Тот тактично дал возможность Акулову насладиться домашним очагом и за неделю ни разу ему не позвонил. Наконец неизбежное случилось. Воронин и Сергей договорились встретиться в 10.00 в понедельник в кабинете генерала.

Ровно в назначенное время майор Акулов вошёл в кабинет генерала Воронина.

— Здравия желаю, Игорь Алексеевич, — приветствовал Сергей Воронина.

— Здравствуйте, Сергей Яковлевич, — ответил Воронин на приветствие, встал из-за рабочего стола, подошёл к Акулову и протянул ему руку.

Они сели друг напротив друга за стол для посетителей.

— У вас ещё неделя в Москве? — спросил Воронин.

— Да, Игорь Алексеевич, — ответил Сергей. — Неделя и обратно в Ухань.

— В принципе ничего кардинального за эту неделю не произошло, чтобы я вас вызывал, всё идёт по плану, и мы постоянно на связи, — сказал Воронин. — Просто хотелось пообщаться. Иногда это полезно, несмотря на огромные возможности современных коммуникаций и постоянном общении в режиме онлайн.

— Да, у меня тоже сложилась некоторая потребность, — сказал Сергей. — Есть мысли, которыми хотел поделиться именно в таком формате.

— Ну вот и хорошо, — сказал Воронин. — Кофе, чай?

— Нет, спасибо Игорь Алексеевич, — ответил Сергей. — Только что позавтракал, пока не хочу.

— Тогда к делу, — сказал Воронин. — У меня только один вопрос: какова вероятность получения универсальной вакцины?

— Думаю, что на сегодня мы не обладаем такими возможностями, — сказал Сергей. — Ни мы, мы — это вместе с китайскими коллегами, ни американцы. То, что создано руками человека, стало жить по своим законам микробиологии, до конца ещё не изученным человечеством. И судя по тому, что вы спросили меня об этом, у российско-китайской совместной группе учёных в Москве тоже пока ничего не получается.

— Да, вы правильно поняли, — сказал Воронин.

Генерал встал, сделал себе кофе, ещё раз предложил Акулову, тот согласился, и они минуту молча сидели и пили кофе.

— Я во всём этом не специалист, что понятно, — продолжил Воронин. — Получается, что, если этот джин покинет свою бутылку, руководить им некому. Он заживёт своей жизнью постоянно меняя свою природу и ускользая от противодействия человечества?

— Да, примерно так, — сказал Сергей. — И самое страшное то, что мы не можем знать какие свойства мутагенов этого вируса по воздействию на человеческий организм могут возникнуть в результате этих активных мутаций. Пока в Ухани, у испытуемых добровольцев проявляются симптомы обыкновенного гриппа. Из материалов американского перебежчика известно, что в результате экспериментов в Африке были и гораздо более интенсивные проявления этих симптомов, вплоть до летальных исходов, а также диапазон самих симптомов в некоторых случаях увеличивался. Скорее всего это и связано с чрезвычайной мутагенной активности штамма.

— Сергей Яковлевич, на ваш взгляд меры безопасности в лаборатории в Ухани достаточны, чтобы предотвратить утечку этого вируса? — спросил Воронин.

— Думаю, что да, — ответил Сергей. — Всё, что касается моей задачи и коллег из Китая, по контролю за лояльностью членов группы и соблюдению мер секретности, делается в полном объёме. Ну, а ту информацию в рамках нашей операции, которую получают в ЦРУ, я согласовываю с вами.

— Хорошо, — сказал Воронин после некоторой паузы. — Вы тоже хотели что-то спросить?

— Да, Игорь Алексеевич, — сказал Сергей и видно было как Акулов пытается найти правильные слова, чтобы сформулировать вопрос. — Неужели нет никакой возможности просто открыть карты на самом высоком уровне, я имею в виду самый высокий, — Сергей поднял указательный палец вверх, — и просто, пока не поздно, уничтожить всё, что разработано прямо в лабораториях вплоть до документации. Это же очевидное самоубийство человечества.

— Такой вариант рассматривается, — Воронин внимательно посмотрел на Сергея. — Прежде необходимо выяснить чем обладают американцы в плане нейтрализации последствий применения этого биологического оружия. Ну, допустим открыли мы карты, а у них есть такое средство. Это может толкнуть «партнёров» к ускорению применения его. Мы не имеем права на ошибку. В этом направлении, как вы понимаете, работа тоже ведётся и очень интенсивно. Сейчас время работает на нас.

— Всё равно не понимаю, — сказал Сергей. — Наша военная доктрина предусматривает применения ядерного оружия в случае угрозы существованию страны и не только ядерными средствами.

— В этом то и дело, — сказал Воронин. — Применение биологического оружия в результате секретной операции ЦРУ — это не прямое боестолкновение армий. Здесь очень много новых нюансов, на которые нет однозначного ответа. Тем не менее, по нашим данным и предположениям, то, что из планов проведения операции по применению вируса исключена оказалась Россия, говорит об опасениях американцев на адекватные действия нашей армии, вооружённой сегодня новейшим оружием и не только ядерным. Мы уже говорили с вами об этом.

— Да, я помню, — сказал Сергей.

— Я ответил на ваш вопрос? — спросил Воронин.

— Исчерпывающе, — сказал Сергей.

— Если ко мне больше нет вопросов, не смею задерживать, бегите к семье, — сказал, вставая, Воронин.

— Никак нет, Игорь Алексеевич, — сказал Сергей тоже вставая.

Они попрощались и Сергей, покинув здание СВР на Остоженке, помчался домой.

Москва. 2019 год. Февраль.

Воронин вошёл в свой кабинет и немедленно вызвал к себе Залцманиса. Генерал с утра был у директора Службы внешней разведки и теперь ему необходимо было внести коррективы в ведение порученной ему операции по противодействию возможного применения американцами нового биологического оружия.

Майор Залцманис уже через десять минут вошёл в кабинет генерала Воронина.

— Здравия желаю, Игорь Алексеевич, — приветствовал он Воронина.

— Здравствуй, Индулис, — ответил Воронин. — Проходи, садись.

Залцманис занял место за столом для посетителей кабинета.

— Я был сейчас у директора СВР, — начал Воронин. — Есть информация об активности лабораторий, расположенных на территории Азербайджана, Армении, Грузии, Казахстана, Молдовы, Узбекистана и Украины по размещению у них особого груза, прибывающего из США. Контейнеры имеют особый статус секретности и допуск к ним сотрудников лабораторий сильно ограничен. Получить информацию о содержимом пока не удалось. Есть предположение, что это как-то связано с новой разработкой американцев, я имею в виду этот штамм гриппа.

— Данных о планах применения этого оружия на территории России нет, — сказал Залцманис. — Но такая активность конечно настораживает. По последней информации от нашей резидентуры в Штатах, применение штамма они планируют всё же в Китае. Это косвенно подтверждается концентрацией усилий администрации президента США против Китая по всем направлениям.

— Тем не менее необходимо усилить сбор разведданных у наших соседей, что касается работы биологических лабораторий на их территориях. На сегодня это задача номер один для всей нашей резидентуры там. Сегодня же сделай это, — сказал Воронин.

— Сделаю немедленно, — сказал Залцманис.

— Паркинсону в Штаты сформулируй очередную задачу, чтобы нарыл информацию по лабораториям, размещённым в бывших союзных республиках, — сказал Воронин. — Они должны знать, что нам известно об их отгрузках секретного материала на них. Необходимо дать понять ЦРУ и через них Совету национальной безопасности США, что ситуация у нас под контролем. Нам нужно выиграть время, чтобы подготовиться к возможной биологической войне.

— Если проанализировать всю полученную от Паркинсона информацию, зная, что он работает на ЦРУ, а не на нас, можно сделать вывод об отсутствии у них как вакцины против штамма, так и препаратов, лечащих последствия заболевания, — сказал Залцманис. — Они столкнулись с той же проблемой и теперь находятся в поисках «противоядия», как и мы. Хотя это только выводы аналитиков.

— Будем надеяться, — сказал Воронин. — Хотя это не то слово, которое здесь уместно. Нам надо точно знать.

— Так близко подобраться к этой разработке американцев пока не удаётся, — сказал Залцманис. — У меня иногда возникает вопрос, от которого не по себе: а если бы не было того американца — перебежчика, что тогда? Мы бы ничего не знали, китайцы тоже. Возможность безнаказанного применения спровоцировала бы его. Теперь же сдерживают два фактора: наличие у нас такого оружия и отсутствие у них противодействия ему, чтобы без ущерба для себя применить. Очень надеюсь на то, что нет. Всё говорит за это.

— Да, скорее всего это так, — сказал Воронин. — Сейчас делай то, о чём говорили и держи меня в курсе любой информации, поступающей из резидентур.

— Хорошо, Игорь Алексеевич, разрешите идти? — сказал Залцманис.

— Да, Индулис, свободен, — сказал Воронин.

Майор Залцманис покинул кабинет генерала Воронина.

Ухань. 2019 год. Март.

Отгуляв небольшой отпуск в Москве, Акулов прибыл обратно в Ухань, где приступил к продолжающимся исследованиям по получению вакцины, препаратов и тестов против штамма гриппа.

Теперь, когда Сергей был уже на месте, очередь отдохнуть дошла до Зиана. Он жил в Пекине. Там его ждали жена и трое детей, все погодки — трое мальчиков 8,9 и 10 лет. Он всегда шутил по этому поводу, говоря о том, что отстрелялся кучно, пока учился в Академии военных наук НОАК. Это было его второе образование, до этого он закончил Пекинский университет по специальности биохимия. В этом они были похожи с Акуловым.

Перед отъездом в Пекин, вечером Зиан пришёл в квартиру Сергея, чтобы попрощаться, он улетал на следующий день утренним рейсом. С собой Зиан принёс бутылку вина и фрукты.

— Не нравится мне как идут дела с вакциной и препаратом — сказал Зиан, когда они сели выпить вина. — Замкнутый круг. Мы получаем вакцину и препарат, конечно нужны определённые сроки клинических испытаний и учёные инфекционисты знают, что делают, но штамм постоянно мутирует, у него просто фантастическая мутагенная активность. Когда будут результаты по клиническим испытаниям по конкретному штамму гриппа, допустим успешные, будет создан препарат для борьбы с заболеванием, вызванным этим штаммом, а он уже другой. Это похоже на иммунный ответ нам — людям. Получается, что человечество создало монстра, с которым не сможет бороться. И этот монстр нас просто уничтожит. Такая реальная версия «Восстания машин».

— Да уж, мрачная картина, — задумчиво сказал Сергей. — В Москве у коллег те же результаты. Пока нет и намёка на получение некой универсальной вакцины от всех вариантов возможных мутаций этого штамма.

— Надеюсь американцы тоже в тупике в этом вопросе, — сказал Зиан. — Очень надеюсь.

— Да-да и я надеюсь, — сказал Сергей. — Но лучше б это знать, — тихо пробормотал Сергей.

— Что–что ты говоришь? — спросил Зиан.

— Один генерал так постоянно говорит, что «надеюсь» — слово зыбкое, надо «знать точно».

— Согласен с твоим генералом, — сказал Зиан. — Но пока одни предположения. Я как подумаю, что эти «хозяева мира» могут применить это в моей стране, которая им сейчас как кость в горле, у меня одно желание: напалмом спалить и Пентагон, и Белый дом в придачу.

— Кровожадненько, — сказал Сергей слегка улыбнувшись.

— Ну вот ты только представь в мыслях твою семью, вспомни, что у тебя есть то, за чтобы ты без колебаний отдал свою жизнь, — сказал Зиан. — Так вот я бы ещё забрал жизни тех, кто хочет причинить им боль, лишь бы они этого не сделали первыми.

— Я тебя понимаю, — сказал Сергей. — И понимаю на все сто процентов, без оговорок. Тут мы думаем и чувствуем одинаково.

— Я очень надеюсь на это, — сказал Зиан. — Ну вот опять это слово «надеюсь». Так вот надеюсь, что наши руководители знают, что делают. И я рад, что мы вместе с Россией. Пора уже сломать хребет США. Они зарвались, это очевидно.

— Я тоже рад, что мы союзники, — сказал Сергей и поднял бокал с вином. — Давай, Зиан, выпьем, чтобы уже никогда не быть вероятными противниками.

— За успех нашей операции, — добавил Зиан.

Они посидели ещё немного и попрощались на две недели отдыха Зиана.

Сергей долго не мог уснуть. Ему вдруг отчётливо представилась его семья: Марина, Олечка, Андрюшка и он с содроганием думал о последствиях, к которым может привести попытка применения коварного биологического оружия. Он и раньше думал об этом, но разговор с Зианом как-то особенно остро обозначил эти страшные картинки. Сергей достал снотворное, выпил его и наконец уснул.

Москва. 2019 год. Май.

С утра Воронин ждал в своём кабинете Залцманиса. Тот позвонил ему полчаса назад и сказал, что есть срочная информация из США, которая заслуживает немедленного доклада руководителю.

Майор Залцманис прибыл ровно в 9.30, как и условились. Он поздоровался с генералом Ворониным и сел за стол напротив, готовый доложить что-то важное.

— Игорь Алексеевич, Паркинсон сообщает, что хотел бы встретиться лично с Акуловым в Нью-Йорке не позднее 30 мая, — сообщил Залцманис Воронину. — Это от него мы получили вчера.

— Вот как, — сказал Воронин. — Интересный поворот. По лабораториям в сопредельных государствах от него нет дополнительной информации?

— Пока нет, — сказал Залцманис. — Ему по-прежнему неизвестны планы использования лабораторий на территориях бывших союзных республик и характер груза, который туда прибыл. По другим каналам по этому вопросу тоже тишина, — добавил Залцманис.

— Что сам думаешь по поводу вдруг возникшей необходимости встретиться Паркинсону именно с Акуловым? — спросил Воронин.

— Не знаю, что думать, Игорь Алексеевич, — сказал Залцманис. — Связь с Паркинсоном была посредством технических средств, это вы знаете. Ни один их наших агентов в контакт с ним не вступал. Может у него есть информация, которой он хочет поделиться в вербальном общении, не оставив следов. Возможно таким образом ЦРУ хотят вбросить дезинформацию без её фиксирования.

— Возможно, — сказал задумчиво Воронин. — Так или иначе мы не можем не отреагировать на это. Необходимо сейчас связаться с Акуловым, чтобы он вылетел завтра в Москву. Здесь надо всё проанализировать и подготовиться к встрече с Паркинсоном в Нью-Йорке.

— Я понял, Игорь Алексеевич, — сказал Залцманис.

— И ещё, подготовь мне всю переписку с Паркинсоном и комментарии аналитического отдела по ней, — сказал Воронин.

— Хорошо, Игорь Алексеевич, подготовлю, — сказал Залцманис.

— Пока всё, — сказал Воронин. — Как будет готова переписка с анализом, занесёшь.

— Через час, — сказал Залцманис.

— Хорошо, я на месте, действуй, — сказал Воронин.

Залцманис вышел из кабинета. Воронин некоторое время просматривал документы, лежащие у него на столе, потом отложил их и заварил себе чай, налил в стакан в подстаканнике, бросил туда дольку лимона и медленно помешивая погрузился в размышления.

Лэнгли. Штат Виргиния. США. 2019 год. Май.

Майкл Паркинсон вышел из здания Штаб-квартиры Центрального разведывательного управления США, известного также как Разведывательный центр имени Джорджа Буша–старшего, которое находится в Лэнгли, округа Фэрфакс штата Виргиния и направился на специальную автомобильную стоянку для сотрудников управления и его посетителей. Забрав свой Chevrolet Traverse, он поехал прямиком в Вашингтон. Там у него была назначена встреча на 21.00 с одним из участников научной группы проекта «Status quo». Так в Лэнгли назвали секретную операцию по применению нового биологического оружия против Китайской Народной Республики силами ЦРУ.

Идея применить штамм гриппа на территории основного экономического и в последнее время всё больше и больше военно-политического конкурента, возникла, когда стало очевидным сближение России и Китая, а также симпатиях почти уже полуторамиллиардной Индии к этому союзу двух ядерных держав. Поначалу эту авантюру не поддержали в Совете национальной безопасности США, но почти уже полгода как было принято решение о возможности применения нового биологического оружия, а именно штамма гриппа, способного вывести из строя большое количество людей густонаселённого Китая. Задача была поставлена Центральному разведывательному управлению.

Визит Майкла Паркинсона в Штаб-квартиру ЦРУ был как раз связан с докладом руководству разведки по успехам американских учёных в получении вакцины и препарата для борьбы с этим штаммом гриппа, а также необходимо было услышать мнение Паркинсона по поводу сообщений двойного агента Акулова по результатам работ российско-китайской научной группы, которая занималась тем же в лаборатории Ухани. Кроме того, была разработана программа дезинформации Службы внешней разведки России по ходу работ в уханьской лаборатории.

Учёный Майкл Паркинсон в настоящий момент уже отчётливо понимал бесперспективность поиска универсальной вакцины и препарата против искусственно полученного когда-то, не без его участия, штамма гриппа. На сегодня таких технологий у учёных всего мира не было и в помине. Чрезвычайная мутагенная активность этого порождения, с одной стороны человеческого ума и знаний, с другой — необыкновенной глупости и беспечности, не давала возможности придумать противодействие. И его применение — это смерти подобная авантюра. Смерти человечества, постепенной, мучительной и неизбежной. Если это не остановить, микроорганизмы истребят людей. Для Майкла Паркинсона это было очевидным.

Всё это он изложил в своём докладе руководству ЦРУ. На завтра директор ЦРУ должен будет в свою очередь докладывать эти соображения в Совете национальной безопасности. По итогам этого совещания уже окончательно примут решение о применении биологического оружия на территории Китая. Оставалось только ждать.

У Паркинсона в Хьюстоне жила семья: жена и две дочери 17-ти и 11-ти лет. Он с содроганием думал о том, что может быть с ними, если противостояние сверхдержав примет уже не холодный, а горячий формат. Майкл прекрасно понимал, что, имея информацию о разработчиках этого штамма, Россия и Китай в случае его применения в союзе между собой найдут адекватный ответ для этого. Разве может стоить это пресловутое лидерство Америки жизни его детей? Ни мизинца!

Так думал Майкл Паркинсон, направляя свой автомобиль в столицу США.

Вашингтон. 2019 год. Май.

По дороге в Вашингтон Майклу позвонил его коллега, с которым они договорились встретиться вечером. Ему, как оказалось, необходимо было срочно вылететь в Хьюстон, по каким-то личным делам. Они оба и их семьи жили в этом городе.

Паркинсон развернул машину и поехал в Вашингтонский аэропорт Даллеса, который находился в 42-х километрах к западу от Вашингтона и в 20-ти минутах езды от Лэнгли. Они договорились встретиться в ресторане Bar Symon в одном километре от самого аэропорта.

Майкл приехал первым и ещё полчаса ждал своего приятеля. Они были знакомы ещё со студенческой скамьи. Потом вместе работали в Monsanto Company. Неожиданно судьба их свела вновь уже в биологической лаборатории Министерства обороны США, где они стали заниматься проблемами противодействия биологическому оружию. Кроме того, они оба были завербованы для работы в ЦРУ.

Джекоб Браун, так его звали, был талантливым микробиологом и вместе с Майклом участвовал в проекте Status quo. В своё время, получив задание по получению патогенов одного из штаммов гриппа, их научная группа вывела такую модификацию уже существующего вируса, которая приобрела в результате очень сильную, просто невероятную мутагенную активность. В результате они получили штамм гриппа, который начал мутировать с фантастической быстротой, не позволяющей противодействовать ему при помощи вакцин и изобретать лекарственные препараты для лечения заболеваний, вызванных всем разнообразием этих штаммов, образующихся в результате мутаций.

Поначалу военные приняли это как эффективное оружие, позволяющее приносить урон противнику, у которого просто не будет времени на получение вакцин и препаратов. Были проведены испытания на людях в секретных американских биологических лабораториях в Африке. Результаты поражали своей непредсказуемостью. Вирус мутировал и давал всё новые и новые проявления в живых организмах. Поначалу опыты проводили на гуманизированных мышах, потом на людях.

Полтора года назад информация о работе американских учёных протекла в Китай и Россию. Виной был перебежчик одной из структур Министерства обороны США. ЦРУ как-то вычислили агента спецслужбы России, который должен был выйти на контакт с Майклом Паркинсоном на конференции по КБТО в Нью-Йорке, что и произошло. Дальше для Паркинсона началась жизнь «двойного агента», он стал поставлять дезинформацию спецслужбам России. Вербовка Акулова, как он считал, прошла успешно с его стороны.

Понимая всю опасность для мира, которую таил в себе этот вирус, Майкл Паркинсон в докладе для руководства ЦРУ предостерёг от использования этого биологического оружия в рамках операции Status quo и предложил уничтожить его и всю документацию по нему, при чём взаимодействуя при этом с Россией и Китаем, где, как они знали уже точно, получили этот штамм гриппа.

Джекоб Браун войдя в ресторан сразу нашёл Майкла. Улыбаясь приятелю, он поприветствовал Паркинсона, кинул кожаный портфель на стул и извинившись ушёл в туалетную комнату.

Джекоб был ровесник Майкла, однако выглядел гораздо старше его. Браун имел много лишнего веса, повышенное давление и высокий уровень глюкозы и холестерина. От этого выглядел он лет на десять старше своих собственных тридцати девяти. В Хьюстоне у него была жена и сын шестнадцати лет.

Наконец он уселся за столик.

— Ты будешь что-нибудь заказывать? — спросил Джекоба Майкл, пододвигая ему меню, лежащее на столе. — Я уже поел, пока ждал тебя.

— Нет, не буду, — сказал Джекоб. — Не ем перед полётом и в полёте. Ты же знаешь. Может кофе.

— Два капучино, — сказал Майкл официанту, зная предпочтения Джекоба.

— Ну, рассказывай, как всё прошло, — сказал Джекоб.

— Доклад наш прочитал, — начал рассказ Майкл. — Мнения разделились. Тупицы, это я про тех, кто против. Необразованные недоумки. Они даже не понимают опасности им же самим от этой авантюры. Эти безмозглые солдаты думают, что получили в руки оружие, которое даст им безоговорочное преимущество.

Официант принёс им кофе.

— Подожди — подожди, — сказал Джекоб. — Ничего не понимаю. Какое преимущество? Ведь у китайцев и русских теперь это тоже есть. Значит у нас паритет, как и в ядерном оружии. Только зачем поднимать планку накала военно-политических страстей, если это опять равновесие? Пока не поползло всё это по миру как атомные бомбы, надо нам, России и Китаю остановиться и уничтожить всю эту заразу. Что там думать?

— Тем не менее, я уже тебе сказал, что мнения разделились, — сказал Майкл.

— Так, хорошо, — сказал Джекоб. — Санкцию на проведение Status quo должен дать Совет национальной безопасности. Так?

— Так, — сказал Майкл. — Завтра директор ЦРУ с этим докладом будет выступать на закрытом заседании СНБ. Думаю, что там больше людей со здравым смыслом.

— Не уверен, — сказал Джекоб. — Они просто с ума там все по сходили в Белом доме от ускользающего лидерства в мире.

— И не только они, — сказал Майкл. — Спорим, сейчас подойдём к любому американцу и спросим про его отношение к нашему превосходству в мире и возможности его потерять. Не думая скажет, что это делать нельзя, причём даже толком не понимая ему-то оно зачем, что оно для него лично и с чем его едят.

— Да уж, в этом ты прав, — сказал Джекоб. — Что будем делать?

— А что мы можем сделать? — спросил Майкл. — Ждать решение Совета национальной безопасности. Больше ничего не остаётся.

— Такая вот изнанка игр разума человечества, — сказал Джекоб. — Вначале работали черепами над защитой от биологического оружия, «русские идут», «китайцы идут», потом проект Status quo. Я и не заметил, как переформатировался в убийцу человечества.

— У тебя во сколько самолёт? — спросил Майкл, взглянув на свои наручные часы BREGUET.

— Ух ты, уже пора, — сказал Джекоб и встал из-за столика.

— А где твой багаж? — спросил Майкл.

— Только портфель, я на один день, туда и обратно, — сказал Джекоб.

— Что за срочность? — спросил Майкл.

— Сын в этом году поступает в Университет Хьюстона, мне надо встретиться кое с кем, — сказал Джекоб. — Хочу подстраховать.

— Моя помощь нужна? — спросил Майкл.

— Да нет, сам справлюсь, — сказал Джекоб. — Но всё равно спасибо, Майкл!

Они попрощались и Джекоб ушёл в сторону аэропорта.

Майкл некоторое время сидел за столом ресторана, потом рассчитался с официантом, сел в припаркованный недалеко автомобиль и поехал в Вашингтон.

Москва. 2019 год. Май.

Получив сообщение из Москвы о необходимости срочно вылететь в Россию, Акулов уже через два дня утром в 10.00 был у генерала Воронина.

— Вам нужно будет вылететь в США на встречу с Майклом Паркинсоном, — начал разговор Воронин. — Этого захотел он сам. Причём просит встречу до 30 мая и не позже. Сегодня 21 мая, полетите 27-го, у нас есть шесть дней, чтобы подготовиться.

— Странно, мы виделись только два раза в Нью-Йорке, когда была попытка его вербовки, но получился тот вариант, который получился, — сказал Сергей. — Дальнейшие контакты Паркинсона были уже без моего участия.

— Кстати, встретиться он предложил опять в Нью-Йорке, — сказал Воронин. — Ещё в своём сообщении отметил, что место встречи и дату согласует, когда мы будем готовы, вернее вы.

— Что надо сделать? — спросил Сергей.

— Вам необходимо изучить всю нашу с ним переписку, — сказал Воронин. — Кроме того надо будет, с нашими аналитиками вместе, выработать возможные версии предложений Паркинсона, чтобы быть готовым оптимально реагировать на них.

— Понятно, я могу приступать? — спросил Сергей.

— Да, приступайте, — сказал Воронин. — Времени на это немного, но надо успеть.

Оставшиеся шесть дней до вылета в США Сергей провёл, занимаясь подготовкой к служебной командировке. Дома уже привыкли к таким неожиданным поездкам главы семьи, поэтому воспринимали это как данность. Лишь последний день перед вылетом, а это было воскресенье, Акуловы всей семьёй выбрались в Парк Горького.

К счастью был уже открыт Голицынский пруд и удалось взять на прокат четырёхместный катамаран. Усадив детей сзади, Сергей и Марина сами довольно проворно крутили педалями.

— Впереди целое лето, — сказала Марина. — В этом году получится выехать нам куда-нибудь к морю? Отпуск у тебя предвидится нормальный?

— Пока трудно сказать, Марин. — сказал Сергей. — Всё будет зависеть от результатов работ в Китае.

Марина никогда, по заведённым в семье правилам, не говорила с мужем о работе. Она конечно знала о его деятельности не только как учёного биохимика, но и как офицера ФСБ, причём во второй ипостаси — как о консультанте. Также не разделяла его командировки, когда он уезжал в качестве биохимика или офицера ФСБ, да и не было в этом никакой необходимости. Всё сводилось к простой формуле: надо по работе. И не важно по какой.

— То есть по прилёту из Америки, ты обратно в Китай? — спросила Марина.

— Да, из Штатов, я тебе вчера говорил, прилечу 2 июня и сразу в Поднебесную, — сказал Сергей. — Сейчас очень трудно спланировать, слишком много всяких факторов, не от меня зависящих. Но мы стараемся, — Сергей улыбнулся и посмотрел на жену.

— Всё ясно, — вздохнула Марина. — Значит опять лето на даче у родителей.

— Не отчаивайся, может и получится летом куда-нибудь на пару недель вырваться, — сказал Сергей.

— Ну, хоть в Турцию, — умоляюще глядя на мужа сказала Марина.

Вот уже три года отпуск у Сергея никак не совпадал с летними месяцами, а зимой, когда получалось отдохнуть, так и не собрались слетать куда-нибудь ближе к экватору погреться и покупаться в море. Всё лето Марина с детьми проводила на даче у своих родителей в Истринском районе Московской области.

— Надеюсь, что получиться, — сказал Сергей. — Хотя лучше знать точно, — добавил он и улыбнулся каким-то своим мыслям.

— Буду молить Бога, — сказала Марина и повернулась к детям. — Вы не замёрзли? — спросила она их.

— Нет, — сказал Андрей. — Когда мы пойдём на велосипеды?

— Я замёрзла, — сказал Оля.

— Всё гребём на стоянку и в прокат велосипедов, — сказал Сергей. — Сейчас будем кататься на велосипедах.

— Ура, — сказал Андрей.

— Я не хочу на велосипедах, — сказала Оля.

— Вы с Андреем тогда покатаетесь, а мы с Олей что-нибудь тоже придумаем, — сказала Марина Сергею.

Выходной у Акуловых удался. Усталые, но довольные, вечером они поужинали в ресторане «Времена года» и поехали домой.

На утро Акулов, офицер ФСБ и биохимик, продолжая операцию, проводимую Службой внешней разведки России, вылетел в Нью-Йорк на встречу с Майклом Паркинсоном.

Нью-Йорк. 2019 год. Май.

Встречу с Сергеем Паркинсон назначил на 29 мая на Манхэттене в Центральном парке Нью-Йорка на главной аллее в районе 69-ой улицы в 12.00. В назначенное время Акулов прогуливался среди высочайших старых деревьев, стоящих по обеим сторонам. Майкла он увидел почти сразу. Они поздоровались, нашли свободную лавку и сели общаться.

— Срочность встретиться именно с вами имеет две составляющие: а) срочность, б) с вами, — начал разговор Паркинсон.

— Я слушаю вас, Майкл, — сказал Сергей.

— Начну с вас, — продолжал Паркинсон. — Почему вы. Во-первых, вы биохимик и поймёте меня как профессионал. Во-вторых, вы занимаетесь той же проблемой, о которой пойдёт речь. В-третьих, мне известен ваш реальный статус двойного агента — ни черта вы не наш двойной агент.

— В каком смысле? — спросил Сергей.

— Та дезинформация, которой вы нас кормите, может удовлетворять ребят из Лэнгли, как-то успокаивать СНБ, что у них всё под контролем, но не меня. Я сразу понял вашу игру. Ну может быть не вашу лично, вы своё дело сделали, а вашей спецслужбы. Мне достаточно было проанализировать несколько первых сообщений на интересующие ЦРУ темы. Так что мы взаимно кормим друг друга дезинформацией. Разница лишь в том, что ваши про это знали, а здесь знал только я.

Конец ознакомительного фрагмента.