Скиталец. Паруса, наполненные ветром

Василий Данилович Баранов

Продолжение истории Даньки, простого парня. После юридического университета он становится профессиональным разведчиком. Выполняет поручения командования и Древнего бога. Работа за рубежом. По заданию бога – в открытом космосе. Находит свою любовь. Пират в одном мире и разведчик – в другом. Он ищет приключений. Такова жизнь этого мальчишки.

Часть 2

Вечером капитана Ярцева и Макса вызвали к командованию. Очередной инструктаж.

— Еще раз подчеркиваю. Это очень ответственное задание. Ваша задача, доставить группу к острову и вернуться с ней обратно. В поддержку группы выделите пятерых ваших бойцов. Группа любой ценой должна достать блок из аппарата, сам аппарат полностью уничтожить. По нашим данным, противник испытает излучатель на нашем авианосце. Он будет проходить в радиусе действия излучателя. Его воздействие может вывести из строя электронное оборудование корабля и самолетов, базирующихся на нем. Корабль ослепнет, самолеты не взлетят. У нас аналогичные устройства разрабатываются, но противник опередил нас. Посмотрим, как вы пойдете.

Все действия разрабатывались поминутно. Что, где и когда нужно делать.

— Теперь все. Дело за вами капитан. «Туристы» поднимутся к вам на борт в шесть часов утра. Не забывайте, командир группы, Арлекин, должен дойти до места, до маяка, взять, что положено и вернуться. Любой ценой. И еще, приказы Арлекина, как мои, надо выполнять. Какие бы они не были. Все ясно?

— Так точно.

— Тогда идите.

Группа Арлекина поднялась рано утром. Стоял легкий туман. Было прохладно. Они сели в микроавтобус и отправились в порт, где ждал их корабль. Они шли по пирсу. Ребята были несколько напряжены. Все таки, первое боевое задание.

— Эй, вы, орлы. — Заявил Данька, — Вы что, не выспались? Или как? Качки морской боитесь? А я говорил. Говорил. — Он посмотрел на Петьку. — Натощак надо. А вы обожрались, сонные мухи, а с тобой отдельный разговор. Столько слопал, что из ушей выглядывает. В следующий раз я с тобой ни в один поход не пойду. Дома оставлю. Запру на ключ, и будешь дома сидеть. А то совсем старик замаялся с вами. Понервничал с вами, аж спину пересекло. Ой. Ой, как тяжко. Это все вы, недоросли. Мне бы не с вами тащиться, а в баньку. Попариться, прогреться. Да под одеяло бы.

— Ага, да с девкой, помоложе. — Ляпнул Петька.

— Ты чего говоришь? Чего говоришь-то. Про меня поют: ты уж стар, ты уж сед. Не к чему старику. На заре юных лет ты загубишь ее. — И «дед» захромал, шел, постанывая. Вот сейчас развалится на кусочки.

Ребята начинали привыкать к такой манере командира. Им это даже нравилось. Особенно Петьке. Он и не замечал, что начинает подражать командиру.

— Ты у нас старик. Конечно. — Здорово у командира получается придуриваться. Главное сходу. Мгновение, и он совсем другой.

— Ага, старик. Только там перепутали. Не я ее загублю, это она меня загубит. Старого и немощного своими желаниями. В гроб загонит. — И взгрустнулось Дане. Вспомнил, с кем расстался. Любил он ее. Но не подошла ей его профессия. С ней бы в баньку, да пожарче! И груди ее взять в свои ладони. Внутри все всколыхнулось. Ты пират, Данька, а слезы о былом пират не льет. Портовые девки. Были. Но хотелось другого. Не купленной любви. Чтоб ее ноги обвивали твои бедра. И женская плоть не раздвигалась перед тобой за испанское золото. Знать, что ждут тебя на берегу. От этой мысли корежило все тело. Все они — шлюхи! Сжал зубы. Криво улыбнулся. — Шлюх местных насиловать запрещаю. Местных за деньги — разрешаю.

Петька почувствовал эту боль в голосе Арлекина. Не все так просто в жизни этого парня.

— Ты не переживай. Женись. Что с того, что старик немощный. Друзья-то зачем? Вот мы? Мы всегда на выручку придем. Поможем. Правда, парни? Как не выручить командира. Тебя на диванчик уложим. Горячим молоком напоим. Тепло укутаем. Пусть погреются старые косточки.

— Так, если у тебя не хватает силишек, так мы подбросим детишек. — Иронизировал один из парней.

— Смотри, какие у нас ребята прыткие. На стороне детей подбросить могут. А дома, поди, силенок не хватает. Все думают, от проезжего молодца, а дите от родного отца. Молодец хвастает, кто знает, не напрасно ли. — Петя рассмеялся. — Я тебе подброшу.

— Так, нянчиться будешь, если от тебя другого толка нет. — Добавил Даня. — Рога пообломаю, северный олень. Как говорят о категории возраста. Водка, лодка и молодка. Затем, кино вино и домино. И последнее, кефир, клистир, сортир. Так я пока по первой категории иду. А шутника заломаю и утоплю.

Парень побледнел. Поверил, командир, не шутит. Пацан, а заломает, в два счета.

Капитан Ярцев и Макс ждали «гостей».

— Где же эти «туристы»? — Нервничал капитан.

— Сейчас появятся. Вон идут. Пятеро.

Те подходили ближе.

— Ой. — Решил Макс. — Ну, да. Конечно, это Данька. Черт возьми!

А говорил, в отпуске. Врун. Зачем друга успокаивать, коли на дело идет.

— Эй, Петруня, помоги старику. Спина совсем разболелась. — Не молодой парень, а калека. Коленки подрагивают. За спину хватается. Стонет.

Петька стал помогать Арлекину карабкаться по трапу.

Остальные ребята посмеивались. Сейчас будет шоу. Они были правы. Данька стонал и еле передвигал ноги.

— Угораздило ж меня взять вас с собой. Согласиться. Доброта-то она до добра не доводит. Давай, доставай билеты. На морскую прогулку. Куда билеты положил? В кармане гляди. Там было. Обложился поди. Мимо сунул. Ищи. — Хоть и стонет, а в голосе гнев.

— Сейчас найду, деда. Сейчас найду. — Подыгрывал Петька.

— Замаялся я с ними. Ой, замаялся. Один хуже другого. Вон тот то, я его с утра кашей кормлю, а он башкой филинячей вертит. А этот, как засопливит, не успеваешь нос подтирать. Ну, где билеты? Петька!

— Не знаю, дед.

Ярцев смотрел с удивлением на этих разведчиков. Цирк уехал, клоуны остались.

— А с этим. Подгузники не успеваю менять. Как он свое дело сделает. А еще его тошнит, укачивает. Вы ему таблетку дайте, а то он всю палубу уделает. Ты, когда, плохо станет, через бортик голову свесь.

— Ай, — Петька схватился за живот, вроде, как тошнит его.

— Эй, ты, не позорься перед людьми-то. Мне б до местечка добраться, посидеть где. Ты, мил человек, — обратился Данька к вахтенному, — мне помоги. Обопрусь я о тебя. Я этим то не доверяю. Уронят где.

Данька вцепился в вахтенного. А тот глядел на этого, так называемого деда, во все глаза. Первый раз к ним на корабль поднимались такие пассажиры.

— Ты, дед, поаккуратней, с ним, а то знаю. Ты вчера мне чуть башку не отрезал. — Припомнил Петька.

— Не трону я твоего вахтенного. Дед матроса не обидит. — Заявил Данька.

Повернулся к капитану, вытянулся в струнку, приложил ладонь к фуражке.

— Товарищ капитан, Арлекин и его группа прибыли.

— Вижу, Арлекин. Тут целый цирк.

— Нет, — заявил Петька, — цирк уехал. Мы одни, клоуны, остались.

— Догнать бы нам капитан. Цирк-то. Не хорошо от него отставать.

Потом протянул руку Максу.

— Привет, дружище, как служится здесь? — Подмигнул.

— Привет, отпускник. Говорит, в отпуск приехал. — Макс рассмеялся. Знал своего друга, но не мог привыкнуть к его выходкам.

— Так оно и есть. Вот с ребятишками на пикник на остров собрались. Отдохнуть.

Капитан посмотрел на своего помощника.

— Вы знакомы?

— Да. Мы с Арлекином со школы дружим. — Настоящее имя друга не назвал. Не положено чужим знать.

— Да, мы старые приятели. Все в порядке. Моих ребятишек поселите и, с богом. В путь. А мы с вами поговорим маленько.

Капитан, Макс и Арлекин прошли в рубку.

— Слушай, Макс, а кофе здесь выпить можно? С утра не могу проснуться. Перелет и все такое.

Про все такое он не говорил. Он только прибыл с задания. Тяжелого. С бала на корабль. Только вернулся, а тут новое задание.

— Сейчас попрошу матроса принести кофе.

— Двигаемся до острова. Мы там немного погуляем. Разомнем ноги. Пятеро ваших бойцов пойдут со мной. Потом домой. Одним словом, прогулка. — У Дани любое задание — прогулка. Так он матери говорил, чтобы не волновать ее. Та понимала, врет сын. На опасное дело идет.

— Пятеро, значит. Пикник? — Макс понимал, дело не простое. Не зря Арлекина послали. Другого парня в пекло не пошлют.

— Вы подберите ребят потолковее и повыносливее. Пробежаться придется. И что б не раскисли, если кровь увидят. — Вот все и сказано. Максим помнил рассказы об абордажных боях. Сам видел кровь, когда палец порежет. Хотелось побывать в настоящем деле.

— Я с ребятами пойду, — сказал Макс.

— А если я не разрешу? — Откликнулся Арлекин.

— Можешь не разрешать. Только я не стану тебя слушать. На правах старого приятеля.

— Вот. Сразу стал знакомством пользоваться. Не хорошо это, лейтенант. Не хорошо. Папочке позвони.

— Зачем. Я старому школьному другу позвоню. Славке. Доктор тебе пилюлю пропишет.

— Вот, капитан, смотри. По праву дружбы веревки из меня вьет. Пойдешь с нами.

После Макс с Арлекином ходили по палубе. Разговаривали.

— Я думал, ты в полиции служишь. А ты в разведке. Даня, как тебе удается находить приключения на свою пятую точку? — Удивлялся Максим.

— Ну, вот я там и тут. Как бы везде.

— А ты сюда чего пошел, приятель? По зову сердца или платят получше. — Брякнул из легкой зависти Максим.

— Платят не платят, обещают златые горы. Золотою казной я осыплю тебя. Только скорее землей осыплют. Три горсти земли на деревянную крышку. — Не нужно ему золото. Его привлекали приключения. Правду говорил Аркадий, его отчим, синдром Карибского моря. Стал пиратом, и началось.

— А что тогда? Что тебя манит? — Не унимался Максим.

— Карьера и чины идут быстрее. Сослуживцев кого ранят, кого убьют. Главное на глаза начальству вовремя явиться. И тебе раз и новую звездочку.

— Так ты звездный мальчик. В большие начальники выбьешься. — Максим знает, не нужны Дане чины.

— Не боись, выбьюсь. Как хорошо быть генералом, лучшей работы я вам, сеньоры, не назову. — Опять начал паясничать. Знал, ходит по острию ножа. Но ничего не мог с собой поделать.

Сторожевой катер мчался к острову. Море, оно везде — море. Только не плещут паруса над головой. И марсовые не бегают по шканцам. Данька марсовый. Вантовый акробат. Он и в шторм может перебраться с грот мачты на фок мачту. И на палубу спускаться не будет. Янмаат — моряк, что на паруснике не раз выходил в океан.

— В генеральском кресле я б на тебя посмотрел. Народ будет собираться. Полный аншлаг. Сам министр обороны с женой и детьми приедет посмотреть. Народного клоуна России дадут.

— Если честно, я сам не знаю, как это получилось. Что теперь делать. Мне иногда снится тот парнишка, которым я был. Смешной, робкий, по двору идет в коротких брюках, из которых вырос. Не смелый. И в этих снах он меня жалеет. Просто жалеет. А я ему завидую. Нет, ты не подумай. Человек ко многому привыкает. Любой живущий привык к мысли, что жизнь когда-нибудь придет к концу. Старается не думать об этом. Вот и я стараюсь. У меня это может произойти раньше. Не скажу, что стал героем, смелым. Мне тоже бывает страшно. Но и через страх можно переступить. Взять и переступить.

— А я, Даня, все равно чуть — чуть завидую тебе. Твоим приключениям там, на Карибах.

Максим знал все по рассказам друга. Тот хорошо умел описать все события. И все было правдой. Макс видел друга и после тяжелых ранений. Сам помогал бинты накладывать.

— Не завидуй. К моим приключениям здесь ты прикоснешься, поучаствуешь. О других приключениях вернемся, подумаем. — Обещает. Стоит друга взять с собой в дорогу.

— Ты в серьез? — Здорово бы с Данькой бороздить моря.

— Подумаем, я сказал. Пока не могу сказать. А ты, Макс, шить умеешь? — Вспомнил Даня о поручении Романа. Швейная машинка. Это, скорее всего, команда бойцов.

— В смысле? Умею, что подштопать могу. Пуговицу пришить. — Для чего это Дане.

— Нет, что посложнее. На швейной машинке.

— Думаю, смогу. Всему учили. — Максим не мог понять, куда клонит друг. Как-то упустил из рассказа Дани, что тот сшивал две вселенные.

— Хорошо. Вернемся, будем учиться крестиком вышивать.

— Не понял тебя, Данька. Загадками говоришь.

— Роман просил помочь. Экспедиция в другую вселенную. Обитаемая планета. Там идет война. Роман хочет изменить ход этой войны. Для этого надо вернуть из плена одного ученого. Мы должны проникнуть на территорию той воюющей страны, где в плену содержат ученого. Выкрасть его и вернуть на родину. Хромой или убогий откроет для нашего корабля пространственный тоннель. Но экспедиция очень опасна. Война. Могут и убить. Хочешь участвовать?

Вот всегда так с Данькой. Все необычно. Попал парень в «струю». Но тут нечему завидовать. Завертела его жизнь. В сказке живет. Только и сказки бывают страшные. Кровь, смерть идет за тобой. Как закончится эта сказка. Воинским салютом на тихом кладбище или даже тела не найдут. На мою то на могилку, знать, никто не придет. Только раннею весною соловей пропоет. Помнит Макс письмо, что друг оставил матери. Всего то, не вернусь, бросайте в воду цветы. Вода принесет их к месту, где спит ваш сын.

— Хочу. Не страшно, если могут убить. Только командование может не отпустить. — Очень хочется прикоснуться к удивительным делам друга. И смерть не по чем.

— А мы тайно. Рома поколдует с временем. Никто не заметит. Или с начальством договориться. У него сейчас с высоким руководством большие дела.

— Отлично. Я с тобой, Даня. Но сейчас у нас другая задача.

— Покажи, Максим, кто с нами пойдет. — Надо посмотреть ребят. Он их жизнью рискует. Как он будет смотреть в глаза их матерям, если кого убьют.

— Сейчас. — Макс построил пятерых матросов. — Вот эти пойдут, Арлекин. Вместе со мной.

— Что ж, хорошие ребята. Вот о ком матери заплачут. Парни, вы должны понимать, это не игра. Рискуете жизнью. Мои приказы будете выполнять, есть шанс вернуться. — Славные ребята. Долглй вам жизни.

— Никак нет, — заявил один из матросов. — Обо мне мать не заплачет.

— Почему? — Всякое бывает. Может, родителям не нужен. Пьют горькую, тут не до сына.

— У меня нет матери. Я из детдома.

Жалко парнишку. И никто не узнает, где могилка моя.

— Это хорошо. Ты меня успокоил. Ты у нас не вернешься. Тобой пожертвуем. Начинай, парень, прямо сейчас раздавать друзьям свои вещички. Что б заранее знали, кому и что после тебя достанется.

— Э, друг. Арлекин, а не круто ты с парнем? — Черный у тебя юмор, друг. Видимо, жизнь не всегда ласкова к тебе.

— Нет, не круто. У него ведь наверняка есть что-то, что не захочет отдавать. Так что у него будет стимул вернуться.

— А если нет? — Они стояли напротив парней. Те все слышали.

— Не может быть того. Все равно есть. Может, он на камбузе банку тушенки спер. Спрятал. — Матросы уже знали шуточки Арлекина. — Друзьям отдать стыдно. И терять жалко. Ты куда тушенку заныкал? Не забыл? И смотри, что б не нашли. Вернешься, а эти ее нашли и сожрали. Поглубже куда зарой.

— Есть зарыть тушенку. Только, товарищ Арлекин, ее надо вначале на камбузе спереть. — Рассмеялся парень.

— Да? Пойдем. Вместе мы одну банку сопрем. Я их отвлеку, а ты — тащи.

Они пошли на камбуз.

— Посмотрим, чем моих бойцов кормить будут. Как тут у вас, поди, одни тараканы бегают. Грязь и плесень. Червивой солонины не найдешь. Где тут и что у вас. Давай шевелись.

Даньке припомнилась первая встреча с капитаном Свеном. Каких глупостей тогда наговорил. Тот его о морских традициях спрашивал. Вот он з книжек и вспомнил. В дальних походах моряки едят солонину из бочки. Ночью, в трюме. Она, солонина, испортилась. Черви завелись. А в темноте трюма их не разглядишь. Забавно.

Данька устроил шухер на камбузе. Сам выглядывал, где тут может быть тушенка. Определил. — Это что у вас там? Что за грязь?

Матросы не могли понять, что вызвало такое неудовольствие. Данька ловко выхватил банку тушенки и сунул ее под куртку.

— Ладно, на первый раз сойдет. Еще раз замечу непорядок, капитану доложу. Пойдем, покажешь мне другие каюты. — Бросил он матросу, который пришел с ним.

Они вышли на палубу. Данька достал банку.

— Держи.

— Вы это ловко с тушенкой.

— Держи, прячь и никому не показывай. Я тебя и не такому научу. На обратном пути мы у них еще пару банок украдем. Во, брюхо набьем.

— Так точно, товарищ Арлекин. Украдем. — Не соскучишься с таким командиром.

Сторожевик каждый час отправлял сообщения в центр. Были сообщения бессмысленны и бестолковы. Они означали, все идет по плану. Если их связь перехватывали, то гадали, что это значит.

— Старпом опять напился. — Сообщение в центр. Такой был уговор.

— Эта рыжая скотина вывалилась за борт.

— Боцман поскользнулся и разбил нос.

Над этими сообщениями можно сломать голову. Шифровка?

Единственное сообщение, которое имело смысл и говорило, катер вышел на позицию и готов к операции, было: картограф опять нас обманул.

Нужно было дождаться ночи. На острове большинство обитателей будут спать. Тогда можно подойти поближе к берегу. Перебраться на твердую землю. Тогда начнется пикник.