Пророчество

Василий Горъ, 2008

Могла ли подумать студентка 1-го курса института Мария Логинова, что знакомство с новым одногруппником обернется для нее не только чередой захватывающих приключений, но и ввергнет ее в эпицентр междуусобиц могущественных спецслужб России, а закончится вообще в другом мире? Вряд ли… Но близость к юноше, когда-то вынужденному бежать из своего мира на Землю, однажды круто изменила ее жизнь… И однажды, доверчиво вложив ладошку в привычную к мечу ладонь, она сделала первый шаг в жизнь, в которой, кроме Счастья и Любви, ее ждали и смерти близких, и интриги Империи Ордена Алого Топора, и Твари из иного мира…

Глава 4

…День не задался еще затемно: влажные руки отчима, скользнувшие под одеяло и прикоснувшиеся к моему бедру, практически мгновенно вырвали меня из сна.

— Убери руки, скотина! Ща как дам по голове! — зашипела я, нащупывая правой рукой скалку, как обычно, спрятанную с вечера под подушку.

— Ну чо ты, чо ты сразу за деревяшку хватаешься! — загундосило пьяное слюнявое создание с мокрым пятном на той тряпке, которую он называл рубашкой… — Я просто решил подоткнуть тебе одеяльце! Чтобы ты не замерзла, радость моя!

— Не входи ко мне никогда, сколько можно повторять? — рявкнула я и закусила губу: судя по звукам в соседней комнате, проснулась мама. Отпихнув отчима ногой в противоположный угол, я было повернулась спиной к двери и изобразила здоровый сон, но не тут-то было.

— Ну что, шалава, опять тебе неймется? — От ее крика, как мне показалось, проснулся весь район. — Вырастила на свою голову! У родной матери мужика отбивает, потаскуха!!!

…Стараясь не слушать то, что несла мать, и стоически выдерживая сальные взгляды отчима, не отрывающегося от процесса моего одевания, я наскоро оделась, схватила сумку с учебниками и вынеслась на улицу, на ходу поправляя на себе одежду. Как ни странно, ставший обыденным предрассветный спектакль опять не вызвал во мне каких-нибудь особенных душевных страданий. Кроме небольшого сожаления по поводу прерванного сна. За последние четыре года повторяющееся как минимум раза два-три в неделю шоу стало почти что родным и порядком набило оскомину. Однако репертуар домашнего театра меняться как-то не собирался…

Лениво спускаясь по лестнице, я догадалась посмотреть на часы и здорово загрузилась — идти к кому-то в половине пятого было, пожалуй, нереально. А мотаться по улице до начала лекций, то есть до половины девятого, довольно глупо. Поэтому, вздохнув, я поплелась в сторону ближайшего «Макдоналдса», решив посвятить неожиданно появившееся время подготовке к еще такой далекой зимней сессии…

— А ведь больше всего усилий для того, чтобы я стала отличницей, приложил все-таки именно Семеныч! — усмехнулась я пришедшей в головы мысли и толкнула рукой дверь в «Макдак»…

В зале, кроме одной отчаянно зевающей продавщицы, — или кассира? — и тощего, одетого в ту же гнусную униформу сотрудника «Макдоналдса», паренька лет пятнадцати, не было никого. Не обращая внимания на их заинтересованные взгляды, я взяла себе пирожок с вишней и стакан фанты, забилась в самый дальний угол зала и уткнулась в учебник. Однако погрызть гранит науки в это утро мне не удалось: буквально через пару минут входная дверь чуть не слетела с петель и в зал ввалились хозяева жизни — четверо коротко стриженных парней в кожаных куртках, с модными, туго набитыми барсетками в руках. Судя по выписываемым траекториям, все четверо были в порядочном подпитии…

— Эй, овца! — заорал один из них продавщице. — Мою тачку видишь? Быстренько метнулась к ней и залила водичку в бачок омывателя! Усекла, бля? Ну, что гляделки вытаращила? Бегом!!! А ты, пацан, пока проводи Коляна в туалет!

Я постаралась сделаться как можно незаметней и попыталась прикрыться сумочкой, однако благими намерениями, как известно, вымощена дорога в ад: случайно задетый локтем бумажный стакан перевернулся, и, чтобы не попасть под сладкий водопад, я рефлекторно отскочила, уронив стул, на котором сидела… Не повернуться на шум, естественно, компания не смогла.

— О, какие тут телки, братва!!! — заулыбался рыжий детина, почесывающий затылок мобильным телефоном. — С работы что ли, подруга? Или питаешься в перерыве?

— Че, с клиентами пролетела или как? И че мы тебя раньше не видели? — нахмурился его низенький, но выглядящий чрезвычайно опасным сосед… — Ты под кем ходишь, подруга?

— Я, вообще-то, студентка! — фыркнула я. — И просто готовлюсь к сессии…

Ресторан потряс гомерический хохот…

— Студентка!!! А я — Аменхотеп сорок второй! — потряс окружающих своими познаниями в истории Древнего Египта рыжий и направился в мою сторону. — Читаем? — Ух ты! Сопромат? Это как?

— Сопротивляется и матерится!!! — загоготал тот, который Колян, так и не дошедший до туалета. — А материться нехорошо! Вот задержим сейчас тебя за нарушение общественного порядка и отвезем в отделение, на субботник! Слышала о таком?

У меня потемнело в глазах, и сразу же начали мелко стучать зубы: если они — менты, то от них никак не отболтаешься! Сейчас попросят предъявить документы, потом заберут паспорт, к чему-нибудь придерутся и пиши пропало!

— Ну и откуда вы прибыли в Москву, гражданочка? — холодно посмотрел на меня низенький, и у меня создалось четкое ощущение, что он в уме что-то подсчитывает. Наверное, сумму, которую можно с меня содрать…

— Я москвичка в четвертом поколении! — усмехнулась я и, стараясь не показывать страха, уселась на соседний со своим, упавшим, стул. — И паспорт с пропиской имеется!

— Да ладно? — оскалился рыжий. — А материться то зачем было? Да еще в адрес доблестных сотрудников органов внутренних дел? Придется разбираться!

— Та-а-ак! — протянул Колян и сразу взял быка за рога. Или телку за задницу? — Паспорт сюда и марш в машину!!!

— Щазз!!! — скривилась я и закинула ногу на ногу, краем глаза косясь в сторону припаркованной за стеклом машины и нащупывая в сумочке мобильник. — Разбежалась! Бегу и плачу! Вы не в форме — раз, я не нарушала порядок — два, вы пьяны и мне несимпатичны — три! Свободны, как Африка!!! Алле, Танька! — заорала я в телефон, дождавшись писка соединения с абонентом. — Я в «Макдаке» около дома! А тут ко мне какие-то мужики клеятся! Ауди А-шесть, номер о-пятьсот семь-ло, девяносто седьмой регион!!! Папе сообщи!

Выбитый Рыжим телефон упал на пол и разлетелся на куски. Лицо тут же обожгло ударом, однако, как ни странно, дальнейшего продолжения не последовало.

— Надо же, какая умная девочка! — процедил коротышка. — Ладно, ладно! Мы с тобой еще пересечемся, сука! И посмотрим, насколько хватит тебе твоего умишка! Эй, ты там! Воду залила? Пошли, братва!!! Хрен с ней… пока… Пусть потрепыхается…

Не дожидаясь, пока закроются двери за последним из них, я встала и демонстративно, походкой «от бедра», пошла к прилавку, чтобы взять себе еще один стакан фанты взамен пролитого на пол…

Телефон реанимировать не удалось: любовно собранный и замотанный скотчем, он напрочь отказался включаться, что ввергло меня в пучину уныния: мой подарок «себе любимой» ко дню рождения прожил всего четыре месяца и бесславно почил в бозе от руки какого-то скота… И что самое обидное, денег на новый у меня не было. И в обозримом будущем не предвиделось: даже если отказаться от покупки косметики, заначки хватит разве что на какое-нибудь старье… Без камеры и блютуса… Хотя, если подумать, на хрена они мне нужны? Одни сплошные понты…

В итоге в институт я приперлась раньше всех, прикупив по дороге дешевенький «Сименс», села за свой любимый стол у окна и занялась перестановкой сим-карты и настройкой всяких там параметров типа мелодии, вибрации и т. д.

— Добрый день! — Незнакомый голос заставил меня отвлечься от телефона и поднять голову.

— Привет! — выдавила из себя я и прыснула: рядом с моим столом стоял Папай с таким же, как у меня, синяком, только под правым глазом, и спокойно улыбался…

— Простите за бестактный вопрос! А что у вас с лицом? — спросил он, не отводя взгляда.

— Тушь потекла! А у вас? — вспыхнула я от злости, но тут же осеклась — он-то тут вроде бы был ни при чем… Впрочем, наличие такта я бы поприветствовала…

— А я не вписался в дверной проем! — усмехнулся он и добавил: — А замазать оказалось нечем! Вот и освещаю дорогу прохожим…

— А мне казалось, что я замазала… — неожиданно вырвалось у меня…

— Практически ничего не видно! — попытался успокоить меня Папай и поставил спортивную сумку на стул. — Просто я так неудачно хотел предложить вам помощь, если она, конечно, нужна…

— Помощь в чем?

— Я не думал, что тут принято бить женщин по лицу!

— Тут — это где? — снова вспыхнула я. — А у вас ТАМ не принято?

— Я оговорился! — Папай примирительно поднял ладони вверх, и я вдруг почувствовала, что снова завороженно смотрю на его предплечья… — Что-то не так с моими руками? — забеспокоился парень и поочередно посмотрел на свои локти, отчего мне поплохело еще больше: тугие шары бицепсов чуть не разорвали рукава его майки и вызвали где-то в глубине души странное томление…

— Садись рядом, прожектор! Будем светить на пару! — брякнула я и мысленно прикусила себе язык: такого нахальства я от себя не ожидала… — А где ты видишь руки? Это у тебя или грабли, или лопаты, я еще не решила…

— Так мне садиться, или вы так меня тактично посылаете?

— Да вредничаю я! Потому что злая как собака! И давай на «ты» — одногруппники вроде! Маша! — представилась я и вопросительно уставилась на него.

— Приятно познакомиться! Олег. Коренев… — галантно ответил мне Папай…

Собеседником Олег оказался неплохим — уже через двадцать минут знакомства я хохотала на всю аудиторию, периодически вытирая слезы, и умудрилась забыть про утреннее происшествие. И даже квадратные от удивления глаза Татьяны, вошедшей в двери за две минуты до прихода лектора не заставили меня перестать истерически хихикать…

Он то нес совершеннейшую ахинею, то шепотом декламировал какие-то неизвестные мне басни, то кого-то передразнивал — а я тихо млела, и туго натянутая пружина, в которую превратилась моя душа за последние годы, тихонечко начала разжиматься…

Лекции пролетели, как в тумане. Даже эсэмэски от удивленной и где-то оскорбленной моим невниманием Татьяны не отвлекали меня от его завораживающего голоса и глаз. Я сошла с ума. И мне это нравилось! Поэтому я благосклонно согласилась на его предложение проводить меня до дому и доверила ему нести свою сумочку… Как ни странно, дорога через весь город субъективно заняла крайне мало времени: я толком не поняла, как мы так быстро добрались: ехали вроде как обычно, на метро, а потом на автобусе… Просто в какой-то момент я остановилась около подъезда и поняла, что дальше идти некуда… И не потому, что не хочется заходить в давно опостылевший дом, а просто трудно, даже невозможно сказать ему: «До свидания»… Однако всему хорошему приходит конец, причем, как ни странно, довольно быстро: буквально через десять минут сиденья на лавочке у подъезда Олег сказал, что ему пора… Слава богу, хоть вздохнул при этом…