Зловещее сокровище

Василий Боярков, 2019

Семён Королёв – участковый уполномоченный, обслуживающий провинциальное сельское поселение. Он встречается с Ангелом-смерти и вовлекается им в рисковое предприятие. Его основная задача – собрать воедино всё Проклятое сокровище, беспечно растраченное в далёком историческом прошлом. В погоне за древними артефактами полицейский знакомится с милой, сказочно прекрасной, Викторией. Узнав Великую цель, она охотно присоединяется к опасной, но увлекательной экспедиции. Главных героев ждут головокружительные приключения, предстоящие им в благополучной России, сомнительной Румынии, воинственной Украине, а также параллельном, пространственно-временном измерении.

Глава XIII. Путешествие на родину

Ночь прошла спокойно; никто Королёва не беспокоил. Он проспал практически мёртвым сном, не содержавшим никаких сновидений (очевидно, Дух решил его оставить на какое-то время в покое, либо же за́нялся делом, куда более важным, чем давать простые напутствия невольному подопечному). Наутро, впервые за последние несколько дней, Семён проснулся воистину отдохнувшим. Немного повалявшись в мягкой постели и чуточку поразмыслив, он встал с при́нятым за ночь твёрдым решением. Озвучить он его вознамерился, когда отправились в ближайшую кафешку и когда собрали́сь там за изысканным завтраком:

— Я знаю, где можно достать реагент, но мне необходимо на несколько дней отлучиться.

— Хорошо, — спокойно рассудила Багирова, — мы поедем с тобой.

— Нет, — несговорчивый Избранный выразил серьёзное возражение, — я поеду один. Дело представляется тонким, точнее, я буду вынужден встречаться со старым знакомым. Если перед ним вдруг предстанут незнакомые люди, то непростая операция, направленная на добычу сверхопасного реактива, окажется под угрозой.

— Ладно, езжай, — без колебаний (почему, непонятно?), согласилась и молодая, и красивая женщина, — а нам что прикажешь здесь делать?

— Находясь в самом красивом российском городе, настоящей культурной столице, полагаю, вы с лёгкостью найдете, и чем заняться, и где убить свободное время. Посетите петербургские музеи, выставки, театры, другие развлекательные мероприятия, глядишь, моё отсутствие останется незамеченным.

— Только ты давай побыстрей, особенно не задерживайся. Да и!.. Как прикажешь быть с добытым сокровищем?

— Одна нога здесь, другая — там… мне и самому необходимо спешить: отпуск у меня не резиновый, а работу, любимую, терять не очень-то хочется. Золотые монетки?.. Их я спрячу в наиболее безопасном месте — в камере хранения, расположенной на железнодорожном вокзале.

Всё выглядело ясно, чётко, понятно — непродолжительное совещание, проводимое членами миротворческой миссии, благополучно закончили. Как только завершился непродолжительный завтрак, Королёв засобирался в дорогу. Нетрудно догадаться, его основной задачей ставилось посещение Химико-Технологического Института — где с гарантией находится готовый реактив, он же «фтор-водород». Размышляя, полицейский вдруг вспомнил, что его закадычный друг-однокурсник, доцент Барханов Дмитрий Константинович, около пяти лет назад назначен заведующим кафедрой неорганической химии, что значительно облегчало успешное продвижение к назначенной цели.

Весь далёкий путь до областного города, в котором прошли его молодые годы, проистекал без каких-нибудь значимых происшествий. Оказавшись на железнодорожном вокзале, Семён тем же мгновением набрал приятельский номер и сообщил ему о непременном желании как можно быстрее увидеться. Рабочий день подходил к логичному окончанию, поэтому бойкому офицеру была назначена немедленная «аудиенция», причём напрямую в стенах родимого института. Ни секунды не думая, Избранный воспользовался сделанным приглашением, и отправился в высшее учебное заведение.

Охранный пост он преодолел без особых препятствий: о его скором визите предупредили заранее; единственное, сотрудники службы безопасности сверили личные документы и установили личность подоспевшего посетителя. Едва бюрократические формальности отметились соблюдёнными, полицейский отправился в кафедральный кабинет старого, давнего друга.

Приём случился на удивление тёплым. Хотя любезных приятелей и разбросала по свету нелёгкая жизнь (а виделись они крайне редко), однако та памятная частичка бурной, незабываемой молодости (где им приходилось делить и еду, и кров, и беды, и радости) навсегда осталась в сладких воспоминаниях, отложившись сердечной привязанностью. Как только Семён очутился в просторном служебном пространстве, то, ничуть не смущаясь, заключился в крепкие, мужские объятья.

Барханов представлялся солидным мужчиной, достигшим аналогичного возраста, как и доблестный оперативный сотрудник. Он выделялся следующими отличительными чертами: рост казался высоким; плотная фигура выдавала умеренную, слегка заметную, полноту; круглое, немного вытянутое, лицо выглядело приятным и украшалось аккуратными усиками (как и ровная бородка, они пестрели седовато-чёрной окраской); тёмно-карие глаза отмечались особой зоркостью (сверху на них нависали излишне густые брови) и светились холодным умом и въедливой проницательностью; ровная голова, в верхней части чуть полысевшая, в височной и задней части скрывалась за короткими волосами (по цвету идентичными лицевому покрову); прямой, без изъянов, нос удерживал позолоченные очки, окаймлённые прямоугольной оправой, — по всему было видно, что влиятельный человек вполне достоин высокого научного места и что он обладает разносторонними знаниями, твёрдым характером и чёткой позицией (то есть в полной мере способен руководить учёным персоналом провинциального института). В отличии от простоватого гостя, одетого в матерчатые брюки, кожаную куртку и ботинки военного образца, одеяние типичного представителя российской науки составляло исключительно дорогие предметы: тёмно-зелёный костюм, лоснившийся изящным материалом; белую, накрахмаленную рубашку; клетчатый узкий галстук; чёрные туфли, начищенные до зеркального блеска. Несмотря на очевидное различие в общественном положении, встреча лучших, некогда неразлучных, друзей прошла, будто бы повстречались два молоденьких приятеля-однокурсника.

Вдоволь насладившись радостными эмоциями, охватившими от долгожданной, хотя и нечаянной встречи, Барханов открыл шкафную потайную ячейку и достал оттуда початую бутылку элитного коньяку. Ловко нарезав кислый лимончик, он сложил его на одноразовую тарелку и, поставив нехитрое угощение на длинный, широкий стол, оббитый зелёной материей, уселся напротив желанного гостя. Неторопливо разлил креплённый напиток по разукрашенным стопкам.

Когда маленькие чарки наполнились почти до краёв, уважаемый доцент выложил самый обыкновенный тост, краткий, зато знаменательный:

— За встречу, что ли, любезный приятель?

— За неё… за родимую, — растроганным голосом ответствовал Королёв.

Далее, последовала не одна череда торжественных спичей, а когда закончилось содержимое первой бутылки, словно из неоткуда выставилась вторая. Почав и ее, благочестивые собутыльники пустились в душевные разговоры.

— Вспоминаешь ли ты, Сеня, дни нашей студенческой жизни? — произнёс Дмитрий Константинович заплетавшимся языком.

— Конечно, — соглашался с ним пьяненький собеседник.

— Тогда скажи: а помнишь ли ты, как мы, вот такие же непотребные, лазили в высотную общагу к красивым девчонкам, заметь, невероятным, опасным способом?

— Разумеется, по выступавшим балконам… и добирались аж до девятого этажа.

— Вот именно! — грустно проговорил почтенный учёный. — Вот именно!.. Ну, а смог бы ты и сейчас повторить точно такой же невиданный подвиг?

— Если быть откровенным, то в силу оперативной работы мне приходится делать вещи и куда более сложные, — ничуть не преувеличивая, отвечал бывалый оперативник.

— Да, тут, пожалуй, ты прав, — вдруг что-то припомнив, грустно промолвил Барханов, — твоей треклятой работе не позавидуешь.

— Зато она позволяет держаться в отменной физической форме.

— Молодец! Я же вот совсем себя запустил: никаких излишних нагрузок и дополнительных упражнений, никаких развлечений и никакого адреналина… а ведь его присутствие просто необходимо. Да… единственное, благоустроенный дом, любимая жена, надоевшая работа и милые дети.

— Супротив обозначенным бедам, у меня боевого гормона чрезмерный переизбыток. Если быть честным, я бы с радостью им поделился — вот только не знаю, как это сделать?

— Ага, тогда его эффективной переработкой мы сегодняшним вечером с тобой и займемся, — сказал руководитель кафедры, набирая номер на сотовом телефоне, — ты выплеснешь накопленный, а я заряжусь недостающим, то бишь дефицитным.

Он позвонил почтенной супруге и предупредил её, что должен значительно задержаться и что ему на «нелюбимой работе», возможно, даже придётся заночевать. По-видимому, похожие эксперименты не являлись редкой диковинкой, потому как понятливая жена нисколько не удивилась, а, не сопротивляясь, сразу же согласилась.

— И где мы празднично отдохнём? — поинтересовался полицейский сотрудник, основательно уже захмелевший.

— Узнаешь, — отвечал довольный преподаватель, радуясь, что ему представился отличный повод отойти от житейских и будничных дел, точнее, предаться естественному желанию, необузданному в каждом живом человеке и влекущему к мирским развлечениям, — сейчас допьём очередную бутылку и поедем в одно миленькое местечко, где есть молодые и красивые девушки. Только на этот раз мы наверх не полезем, а наоборот, опустимся ниже.

Заинтригованный предстоявшим увеселением, Королев охотно согласился принять активное, прямое участие. Едва закончился элитный коньяк, два изрядно подвыпивших приятеля вышли из светоча знаний и, поймав угодливое такси, отправились по развлекательному маршруту.

Заведующий кафедрой неорганической химии привёз былого товарища в злачное место, нисколько не соответствовавшее высокому рангу. Как не пытался участковый гнать от себя тревожную мысль, но привлекательная прогулка продолжилась в городском стриптиз-баре. Подивившись неординарному выбору, пьяненький гость, находившийся под неуклонной опекой преданного товарища, вконец расслабился и принялся наслаждаться увлекательной программой предложенных развлечений.

В тот злосчастный вечер наиболее запомнились две несравненные девушки, находившиеся к закадычным друзьям ближе всех остальных.

Первая виделась ростом чуть ниже среднего, и ей едва ли исполнилось восемнадцать лет; худощавое телосложение отмечалось изящными формами и в общем сочетании выглядело просто великолепно; маленькие, но стройные ноги эффектно удлинялись за счёт дамских туфелек, имевших изрядно высокий каблук; лицо казалось столь миловидным, что тотчас же озадачивало, зачем невероятная красавица тусуется в неприглядном, губительном месте; особенно выделялись голубые глаза, большие и выразительные, тонкими бровями сведенные к курносому носу; пухлые губы окаймлялись изумительной, практически идеальной, формой; блондинистые волосы спускались к прелестным плечам волнистыми локонами.

Вторая девушка была немного постарше первой и неуклонно приближалась к двадцати двум годам от биологического рождения. По внешним признакам она виделась чуточку выше, что вполне соответствовало непререкаемой истине; фигура была выразительной — упругая грудь удачно гармонировала с зауженной талией, а та в свою очередь с расширенной ягодичной областью; прямые великолепные ноги подчеркивались обутыми на них остроносыми босоножками; круглое лицо, обозначенное очами каре-зелёными, большими, словно готовыми выскочить из орбит, отмечалось невиданной привлекательностью и украшалось маленьким носиком-пуговкой, широкими, чувственными губами, а также детскими ямочками, выступавшими на обеих щеках; заканчивался чудный портрет каштановыми кудрями, пышными и ухоженными, во время откровенного танца поочередно оказывавшимися то спереди, а то сзади.

Из неброского одеяния на обеих девицах оставались лишь вышеупомянутые туфельки да полупрозрачное, кружевное бельишко.