Скиталец. Родники богов

Василий Баранов

Скиталец. Книга пятая. Родники богов.В этой книге рассказывается история Древнего бога Романа и его команды. Воин, вор и мальчик-дракон. Вытащить из полярных льдов корабль. Остановить цунами. История дружбы мальчика-дракона и земного мальчика, калеки от рождения. Дружба двух миров. Сыны Божии увидели дочерей человеческих, что они красивы, и брали их себе в жены, какую кто избрал. Не так все получилось в любви Флора, воришки, и Клена, воина, к земным женщинам.

Глава 2

Автомобили корейского производства проезжали по дороге. Бегали желтенькие маленькие рейсовые автобусы. Редкие прохожие. Эта спокойная размеренная чуть-чуть ленивая жизнь небольшого городка нравилась и Клену и Флору. Но всё это было совершенно неважно для Флая. Его главным интересом были две вещи: это железные птички и кое-что еще, куда звало его трепетное сердце. А может, может, нос…. Он чуял запах, запах, который притягивал его. Сосредоточение всего самого прекрасного в этом мире. Ему главным было обнаружить, где же здесь хранятся торты и конфеты. Ему даже уже хотелось отделаться от ребят, которые совершенно не ценят прекрасное. Ну, что они могут понимать. Нет, надо бы как-то от них отвязаться.

— Ну, вы без меня идите. Я тут огляжусь. — Это Флай заявил, когда увидел местный торговый центр. Клен и Флор, конечно, поняли, что этот маленький плут хочет.

— Ну, вы идете, я тут осмотрюсь. — Сама невинность.

Парни знали, куда рвётся их юный друг.

— Иди, а то конфеты уже заскучали без тебя. — Клен потер рукой подбородок. С этим ребенком ничего не сделаешь. Будет до старости жевать конфеты.

— Я только посмотрю. — Как можно сомневаться. Он и не хочет конфет.

— Ладно. Ты не потеряешься? — Клен чувствовал себя в ответе за это дитя.

— Я не потеряюсь. — Флай постоял, посмотрел, чтобы ребята отошли подальше.

А Клён с Флером дошли до местной автостанции. Отсюда отходили автобусы. Нечасто, но отходили в город. Тут же возле автостанции был небольшой рынок. Буквально пару рядов. Это было, конечно, совсем не то, что в областном центре. И не на рынке, где рос Флор, но они осмотрели все. Торговые ряды посмотрели, чем торгуют. Да, рыночек, ты здесь не виноват.

— Рынок бедноват, — заявил Флор. Он знал толк в рынках. Жизнь столицы проходила в торговых рядах.

— Тут тебе не потолкаться среди народа. — Клен сказал это не со зла. Но вышло так, что намекнул на воровское прошлое Флора. Сам Флор к этому прошлому относился двояко. Иногда стыдился его, порой гордился.

— На что намекаешь? Я один из лучших в гильдии. По чужим по гурзуфским карманам стал рубли и копейки сшибать. Я и здесь могу, только не хочу. Жалко бедный люд. — И гордость и обида прозвучали в этих словах.

— Не ершись. Я не хотел тебя обидеть. Член гильдии — это почетно. — Клен хотел мира. Хотел извиниться за свои слова.

— Но обидел. — Флор рассеялся. — Я себе здесь поставлю палатку, и гадать буду, как Тара. На картах буду гадать, по ручке или еще как. На бобах. — Он не мог забыть старую цыганку.

— Да, ладно тебе, гадатель великий. Только бы и думал о своих рынках да кошельках зевак. — Клен похлопал друга по плечу.

— Ну, их, кошельки. Ромка этих бумажек надавал. Так, что для меня это не нужно. — Не в деньгах счастье, понимал Флор.

— Мне тоже. Пойдем там посмотрим. Театр, кажись. — Клен зашагал вперед.

— Тетенька, — спросил у пожилой женщины, оказавшийся поблизости Флор, — что это здесь у вас?

Женщина не очень спешила. Куда здесь торопиться. Решила перемолвиться словом с ребятами. Роста она была невысокого. Плотное телосложение. Кудряшки каштановых волос. Еще не старая. По виду, лет сорока пяти.

— Клуб у нас, ребятки, клуб. Гляжу, приезжие, не местные. — В городке новости были делом редким. Все обо всех знали. А тут новенькие. Любопытно.

— Да, мы только сегодня сюда приехали. — Согласился Флор.

— А по какой нужде? — Что делать приезжим в их захолустье. Люди по делам ездят в большие города. Отдыхать едут к морю.

— Мы тут по делам. Сказали, надо нам немножко здесь побыть. А что у вас иногда приезжают артисты? Мы с города. — Флор подумывал и сам стать артистом. Не век же быть вором.

— Приезжают. Нечасто, конечно. И не самые там известные и которые помоложе. Да попроще. — Говорок у бабы был своеобразный. — Ну а он стой стороны, это у нас кафе, ресторан ли. Как хотите, назовите. Да у нас чаще наши ребятки выступают, из части. Самодеятельность. Ну, вот тогда молодежь собирается. Ребята там на гитарах играют, поют. Так, что не скучно. У нас не скучно. Ну, вот, гляди, он написано, после завтра выступают. Из части нашей. Они хорошо поют. Молодёжи у нас нравится. Может, конечно, это не столичный такой театр. Да, ничего. Ну, кому охота, так он со станции ездят. Можно возвращается вечером. У нас есть последний автобус, как раз после театра можно вернуться. Так, что нормально, у нас не соскучитесь. — Ну, спасибо. А я тоже петь буду.

— Петь будешь? — Спросила женщина. — А ты, что артист?

— Почти артист. Тоже буду концерты здесь устраивать. Я на ярмарках пел и в трактирах. Людям нравилось. — Вспомнилось Флору, как после каждой песни люди бросали монетки и восторженно аплодировали. А кому не хочется славы?

— Интересно, какие ты концерты будешь устраивать? — Тихонько спросил Клен.

— Я с ребятами петь буду. Точно буду. Вот, точно буду. Приходите на мой концерт, тетенька. — Нашли на Флора азарт и упрямство. Хоть сейчас на улице готов петь.

Прохожий парень обернулся и одобрительно подмигнул. Ветер разметал темные волосы будущего певца. Прислушались птицы, сидевшие на ветках деревьев. Парнишка на велосипеде остановился рядом. Слушал. Приезжий будет артистом. Станет выступать к них. Сверхновая звезда возгорит на небе. Предвестие прихода нового мессии от эстрады в этот мир. И потянутся волхвы к нему.

— А ты хорошо поешь? — Любопытствовала женщина.

— Отлично пою. — Как себя не похвалить. Уверен, он поет прекрасно.

— Нет, нет, вы не сомневайтесь, поет неплохо. — Поддержал друга Клен.

— Ну, придете? Я вас приглашаю. — Настаивал будущий артист.

— Спасибо, ребятки, Приду, конечно, приду. — Женщина заулыбалась и пошла дальше по своим делам.

Флай зашел в храм торговли и сразу же направился к самому главному алтарю, где должны были быть возложены торты. Разочарование было страшным. Алтарь был почти пуст. Тут только несколько тортиков, и явно испекли их не сегодня. Флай принюхивался к ним. Подошла продавец.

— А у вас у вас повкуснее тортиков нет? — А вдруг тут не все выложены.

— Нет. Что привезли. Что-то уже продали. У нас не часто завозят. — Хорошо, что хоть эти привезли. Тут ведь не столица.

— А вот этот. Нет, там это прослойка из повидла. А масленого тортика нет? — Допытывался юный дракон.

— Вот хороший торт. Посмотри, вот дата. Почти свежий. Срок не истек. Срок годности ещё не прошёл. Крем масляный, прослойка там, должно быть, тоже кремовая. А вот можно этот творожный. — Продовец достала коробку.

— Нет, мне масляный. — Другого крема он не любил.

— Вот и бери. Этот на масле. — Рекомендовала продавец. Но кто его знает, масло там или маргарин. Маргарин, это вернее. — Их два. Узоры разные.

— Этот я возьму. Оба возьму. А конфетки у вас где? — Не уходить же без конфет. А что есть, когда торты закончатся?

— Вот там. Подальше. — Добрая женщина указала рукой в стороны стеллажей с конфетами.

Флай подошёл к стеллажам. Здесь были возложены конфеты. Он отобрал несколько пакетиков с конфетами, шоколадными. На кассе взял еще пару плиток шоколада. Пригодится. И отправился назад к Роману. Войдя в гостевой домик, Флай остановился. Да, Ромка будет ругаться за два торта. Надо что-то делать. Он подошел к солдатику, который приветствовал его.

— Я тут это…. — Начал сладкоежка.

— Комнату что ли забыли, какая. — Мальчишка недавно заехал в номер, мог и забыть.

— Нет. А у тебя у тебя чайник есть? — Чего долго тянуть, сразу к делу.

— Не положено. — Чайник был, но они его прятали.

— А давай…. Давай, съедим торт. — Надо поделиться. Тамерлан, Тимур Гурген, меч справедливости благодаря умению разделить добычу от набегов на караваны и своему уму стал повелителем империи.

— Торт? — Это меняло дело.

— Ага.

— А ты что у себя в комнате не можешь съесть? — Лучше спросить. Вдруг потом мальчишка отцу расскажет. Объясняй потом, угостили.

— Роман, папка, ругаться будет. Да мне нельзя столько. — Приходится объяснять.

— Ты бы с кем-нибудь поделился. — Все же стоит попробовать отговорить мальчишку делиться с вахтенным.

— Вот я с тобой хочу поделиться. — Флай не был жадным. Прижимистым.

Флай прошел за стойку к солдату и начал развязывать свои коробки.

— Сейчас мы один порежем и съедим. Чтобы папка не узнал. — Последняя фраза, как заклинание. Чур меня.

— А папка это кто? — По приказу какого генерала парня допустили в воинскую часть.

— Рома.

— Это тот, который на костыле? — Догадался Гриша.

— Он. Ты ему только не говори, а то он, вообще, доктору скажет. — В голосе жалость к самому себе.

— Тебе, что доктор запретил? — Такое бывает. Врачи многое запрещают.

— Доктор, говорит, что у меня живот заболит. А он у меня не заболеет. Доктор мне обещал клизму поставить. — Пал Палыч полагал себя, и справедливо, лучшим специалистом по здоровью драконов.

— Ну, если так. Давай, я не откажусь. Главное, чтобы кто не увидел. — У Гриши на то были свои причины.

Флай открыл коробку с тортиком. Откуда-то достал ножичек. Порезал торт.

— Тебе кусочек. Это мне, Флаичке. — Сколько нежности в последнем слове. Возлюби ближнего своего, как себя. А зачем любить ближнего? Пусть сам себя любит.

— Кому? — Гриша не понял о ком речь.

— Мне, Флаю. А тебя как зовут? — Сейчас и познакомимся.

— Гришкой. — Поведал солдат военную тайну.

— Вот это Гришке. Так, вот еще. — Флай делил торт.

Гришка ел торт. Флай просто с неописуемой быстротой поглощал куски сладости.

— Слушай, у тебя действительно живот может заболеть. Как ты можешь столько съесть? — И сам набивал рот этой стряпней.

— Могу. Главное, чтоб никто не видел. Они меня ругают. — Весь измазался кремом. И что? В фильмах бойцы с тяжелой раной, измазанные кровью, бросаются на врага. А на торт смогут? Флай может.

— Ты сладкоежка, однако. А что твой папка генерал? — Момент истины. Узнать звание Романа.

— Нет. Он Роман. — Роман, гордое имя. Тут звания не нужны. Древний Бог, такое звание есть. Генералиссимусов было несколько. А этот один.

— А я думал, ты генеральский сын. — Не удалось узнать, кто позволил мальчишке остановиться в воинской части.

— Я не генеральский сын. Я этот… — Флай засунул в рот очередной кусок тортика, — я этот, гибанисимус. Как Евгений Савойский. Суворов.

— Генералиссимус. Ну, ясно. А что, все генералиссимусы торты любят? — Забавный парень.

— Да. Ты думаешь, Суворов Альпы переходил так просто. За ним обоз тортов шел. И на каждом перевале он делал привал. И по одному торту съедал. А то, как в горах. Ты знаешь, через Альпы и без этого никак. Через Альпы никак.

— А я думал, на войне главное пушки. — Смешно все это.

— Да кому нужны твои пушки. А я без пушек могу. Главное чтобы торты, вот конфеты можно, а всё остальное, всё остальное бессмысленно. Ну, зачем тащить пушки без сладкого. — Четкая логика.

— Может быть, в пушки шоколадные ядра складывать. — Предположил Гриша.

— А что шоколадные ядра бывают? — Вот бы такое ядро съесть.

— Круглые такие шоколадные конфеты точно бывают.

Флай уже покончил с остатками торта.

— Ты коробку куда-нибудь спрячешь? — Спросил «подельника».

— Спрячу. — Это и в его интересах.

— Только ты никому не говори. — Стоит еще раз предупредить нового друга.

— Хорошо. А вот парни, которые с тобой выходили? Они кто? — Продолжал выпытывать Гриша.

— Друзья мои. Они ребята хорошие. Иногда вредные. Могут проболтаться. Ябеды. — Ничего против парней Флай не имел. Но иногда….

— Такие вредные, не дают тебе сладостей. — Гриша все понимал.

— Это их доктор научил, Пал Палыч. Он приедет, ругаться как будет, если узнает. Вообще, он сказал, что если у меня живот заболит, он мне эту поставит. Клизму. — Страшное дело. Как тут не прятаться.

— Да, понятно. Нам тоже иногда такую клизму вставляет начальство. — Гриша сочувствовал парню.

— Я боюсь.

— А кто не боится. Все боятся. Кому охота. А твой батя, Роман, ничего мужик. Приходил, мне гостинцы принес. Фрукты там всякие, мясо, хлеб. — Признался Гриня.

— Он хороший, очень хороший. Я, пока Клен с Флором не вернулись, побегу. Так, я тебе ещё конфеты оставлю и шоколадку. А это я заберу. Флаичка отощает.

— Ну, да. Оно и видно, Флаичка отщает. Иди уж. — Вот проказник.

Отощает — подумал Гриня, когда парнишка ушел, — видать совсем избалованный: на одних конфетах живет. Постарше будет, поймет, что не только в конфетах радость. А ещё и что покрепче такое схавать, получше. Курочку, мясо, колбаску там. А вообще, думал Гриша, я сегодня неплохо подзаправился.

Флай поднимался на второй этаж со своей ношей. Паркет площадки второго этажа. Дверь. Вход в общий зал. Из него двери в личные комнаты.

Чуть попозже вернулся Дьяконов со своими офицерами. Начал расспрашивать Романа.

— Как освоились здесь? Нравится? — Вопрос был не праздным для полковника. Он был человеком заботливым и мягким, когда это позволяла служба.

— Все хорошо. — Сообщил Роман.

— Плохо здесь. Очень плохо. — Заявил обиженно Флай.

— Что тебе здесь не понравилось? — И что же может не нравиться мальчишке. Вопрос.

— Торты. — Твердо сказал Флай. Он был расстроен.

— Что с ними не так? — Ответ озадачил Дьяконова.

— Старые. И выбор маленький.

— На тебя не угодишь. — Рассмеялся полковник. По опыту знал, в малых поселениях и такому рады.

— Не вкусные. Там остался торт с джемовой промазкой. Не хочу такой. — Ворчание. Крик детской души.

— Завезут. — Успокаивал офицер. Надо будет взять это на заметку. Для его гостей привезут.

— Я завтра сам принесу, привезу целую большую машину с тортиками. — Эти взрослые все забудут.

— Флай, не надо. — Насторожился Роман. — Где ты его возьмёшь?

— А там, где их пекут. — Источник душевной радости Флай найдет.

— Не надо грабить кондитерскую фабрику. — Строго велел Роман.

Этот проказник может учудить. Белый дракон, даже в детских летах, может быть опасен для окружающих. Такого силой не возьмешь.

— А я не буду здесь, я далеко слетаю. — И дракон мысленно проложил маршрут своего полета.

— Куда ты слетаешь? — Дьяконов решил, это шутка. Ребенок капризничает.

— Я далеко могут летать. — Под словом «далеко» он подразумевал просторы космоса.

— А что, Роман, он в правду может притащить целый контейнер? — Забавно. Ребенку не по силам увезти машину. Надо уметь ее водить.

— И далеко собрался? Не надо никуда летать. Ему без разницы, откуда тащить. Из Вены, из Парижа. Ему без разницы, где-нибудь в Нью-Йорке кондитерку ограбить. — Роман хорошо знал возможности своего ребенка.

— Это ж далеко. Самолетом несколько часов. — Выдумывает мальчишка.

— Не смеши, полковник. Не для него. В один присест, не успеешь обернуться, он уже притащит. За считанные минуты может до Луны, до Марса и оттуда потом. К счастью, там кондитерской фабрики нет.

— А что он вот так может туда лететь? Как? Телепортация? — В этом мире такое, говорят, может быть.

— Вот я и говорю, несколько минут. На скорости света. Вполне реально, и холод космоса ему не проблема. Он рождён для того, чтобы летать в космосе. Ему жар звёзд не страшен. Температура солнца разве, что полежать на нём, погреться. И Гравитация ни о чём. Тебе говорили, он Белый дракон. Высший среди драконов. Такие редко появляются на свет. Это воля богов, воля Хаоса. — И Роман приложил здесь свою руку.

— Ты хочешь сказать, что такое, вот так может. Что не надо никакой ракеты и ракето-носителя, чтобы, ну скажем, на Луну доставить луноход или на Марс марсоход какой-нибудь. Вот так, за несколько минут. — Дьяконов понимал, это серьезно.

— Если только наш дорогой Флай захочет. Он истинный белый дракон. Флору и Клену десять тысяч градусов не страшны. Покровительство Древних Богов.

— Ну, знаешь, если я об этом доложу…. Но ведь они знают? — На верху знают. Ткт не приходится сомневаться.

— Ну, вот, ты подумай надо ли об этом докладывать.

— Рома, ты представляешь, как все эти там американцы и прочее. Так они же с ума сойдут. Мы, русские, впереди планеты всей. Несколько минут, и на Марсе наш спускаемый аппарат. И притом не надо строить никакой ракеты. Раз и улетели.

— Ты своим приятелям расскажи, что мы спутник можем чей-нибудь с орбиты убрать или орбитальную станцию. Схватить и обратно принести можем. Мы ракету на старте можем поймать. Ну, какая разница. Какую железную птичку ловить с крылышками или, чтобы у неё пламя из хвоста летело.

— И такая есть? — Обрадовался Флай.

— Я поймаю тебе. Успокойся, не надо ловить птичек. — Вот еще одна проблема с этим ребенком.

— А мы сейчас пойдем смотреть птичек? — Птички летали, как он. Интересно.

— Пойдем, завтра пойдем смотреть. — Надо успокоить это создание. Непоседа.

— А я с ними полетаю? — Флаю хотелось лететь рядом с этими красивыми созданиями.

— Давай, отдохни, тебе всё что-то надо. Ты же видел одну, уже ловил. — И доставил головную боль Роману.

— Я ни разу внутри не был. Я хочу посмотреть, как там люди ходят. — Внутри Флая никто не ходит. А как это у птичек?

— Посмотришь, но только давай завтра. Угомонись. — Сюда они ехали поездом.

— Хорошо. Я тогда к себе пойду. — Взял свой пакет с конфетами и пошёл к себе.

— Наш дорогой ребёнок, — сказал Флор, — отправился разговаривать с конфетами. Сейчас он их быстро уговорит.

Все только рассмеялись. Теперь полковник только думал о том, как сообщить руководству о том, что он узнал о необычайных возможностях этого парнишки или этого дракона. Кто он, опасный сильный дракон, способный разрушить этот мир или ребёнок, для которого самое главное в этом мире конфеты.