Неизбежность бури

Василий Александрович Бурцев (2025)

Это случилось внезапно, летним вечером. Судный день. Обнуление. Ульяновск, среди прочих городов страны фонит радиоактивными руинами. Но даже сейчас жизнь здесь не прекратилась. Она приобрела новые формы и приёмы выживания. Проклятия на голову психопатов взорвавших планету звучат с каждым предсмертным хрипом. Спустя двадцать лет радиомолчания незваные гости выходят на связь с внешним миром. То, что произойдёт потом, возможно, даст ответ на вопрос: «Кто нажал кнопку?».

Глава 5

Занимался рассвет. Красное холодное солнце медленно старалось занять своё место на небе. Сквозь рваные дыры облаков его нежно-розовые косые лучи, словно от далёкого и мощного прожектора, упирались в предрассветный туман, расстилавшийся над землёй. Давно ставшие привычными глазу, преимущественно серо-ржавые краски города теперь приобретали розовые оттенки. Прозрачная дымка тумана сплошь преобразилась, и издали став напоминать сахарную вату.

Командир не существующего больше взвода БМД-2⁷, капризами судьбы единственного, в котором уцелели боевые машины после удара крылатых ракет по дислокации не существующей больше 31-й гвардейской отдельной десантно-штурмовой бригады ВДВ, старший лейтенант Сергей Герасимов сидел на своём привычном месте, на правом борту машины, прислонившись к башне спиной. Выцветший, когда-то чёрный танковый шлем был сдвинут на затылок, оголив короткие, чуть волнистые светлые волосы с небрежной косой чёлкой. Могучую фигуру, которая выделяла его среди остальных десантников, обтягивал камуфляжный серо-коричневый комбинезон. На ногах — чёрные шнурованные ботинки с высоким берцем. Поверх комбеза — бронежилет с защитным нагрудником и модульным жилетом-разгрузкой. На левой стороне груди к разгрузке крепился штык-нож, прямо на груди висел бинокль. На левом плече был закреплён противогаз. На поясе, в чёрной кожаной кобуре — ПМ и два запасных магазина к нему.

Автомат АК-74 со сложенным прикладом лежал на коленях, отбрасывая светло-розовые блики воронёным стволом и подпрыгивая в такт движению боевой машины. Серые глаза внимательно осматривали прилегающую к маршруту территорию. Лёгкие совершали глубокие вдохи, всасывая горький дым сигареты, услужливо поднесённой к губам кистью правой руки в кожаной митенке.

Справа в ряд сидело ещё трое бойцов. С другого борта — четыре человека. Все вооружены автоматическим оружием — старым добрым АК-74, и один с СВУ (ОЦ-03)⁸.

Память из раза в раз возвращала его в ту тёплую летнюю ночь, когда взвод старшего лейтенанта Герасимова, состоявший из четырёх БМД-2, замыкал идущую на марше после долгих учебных манёвров колонну…

***

«Бригада почти в полном составе возвращалась с учений, длившихся несколько месяцев. Настроение у всех было приподнятым. Поэтому, когда на крутом подъёме последняя машина взвода зацепила предыдущую, оборвав траки обоим, у меня не то что желания ругаться не возникло — даже наоборот, захотелось помочь. Сообщив командиру о происшествии, я отправил в расположение две другие машины взвода вместе с колонной, а сам, спешившись со своей машины, остался с обездвиженными БМД-2, прозванных нами «будками» из-за их формы.

Стояла глубокая ночь, темно — хоть глаз выколи. Пахло пылью и чем-то сладко-цветущим. Дул тёплый ветер, шумно шелестя листвой в кронах низких придорожных деревьев, иногда принося из оврага прохладу. В высокой траве сверчки исполняли свои стрекочущие песни. Я размял затёкшие за время марша мышцы и закурил. Метрах в сорока впереди, на подъёме с крутого оврага застыли две «будки». Вокруг вертелся экипаж и десант, высыпавший из отсеков и теперь активно разминавший мышцы. Особо участливые и неравнодушные десантники, попутно высказывая в резкой и нецензурной форме свои соображения по поводу случившегося, пытались влезть между механиками для оказания посильной помощи, за что были отосланы по известному всем адресу. Сержант Ефименко и сержант Филатов, командиры машин, уставились на сорванные гусеницы, видимо, соображая, с чего тут лучше начать: с намыливания шеи механикам-водителям или непосредственно с ремонта ходовой, о чём вполголоса переговаривались.

Насладившись ночной прохладой и выбросив окурок в ближайшие кусты, я потопал к месту аварии. Мехводы, согнувшись над порванными траками, уже работали над устранением повреждений, разбросав вокруг инструменты. Электропереноска с яркой лампой на конце, выползая и извиваясь по броне из открытого люка машины, свисала с края, обеспечивая достаточную видимость.

— Хрен его знает, командир, как так вышло, — начал было оправдываться сержант Николай Филатов, вообще-то толковый парень.

Я только махнул рукой — мол, и так понятно, продолжай. Десантники, дремавшие в отсеках во время марша, теперь развалились в траве по обочинам дороги, неспешно и тихо о чём-то беседуя. Вдали, чуть ближе к горизонту, уже виднелись прожектора, освещавшие место дислокации бригады. И к ней ярко-красной змеёй задних стоп-огней двигалась колонна десантников, оставляя за собой плотный пылевой след. Чуть дальше, но уже за горизонтом, в посёлке Поливно, ждала меня беременная жена. В предвкушении встречи аж табак не казался горьким, даже наоборот.

Я поднял голову вверх, залюбовавшись звёздным небом с тусклым огрызком от луны. За спиной ребята лязгали металлом о металл и негромко бормотали традиционные для таких случаев матерные заклинания.

— Почти готово, командир! — выныривая откуда-то из-под машины с большим разводным ключом в руках и вытирая рукавом нос, доложил Филатов. — Сейчас только гаечку затянем, гуску натянем и поедем.

Ремонт был уже завершён, когда высоко в небе, у самого горизонта, появились инверсионные или, как их ещё называют, конденсационные линии — сперва короткие, они стремительно вытягивались. С каждой секундой их количество возрастало.

Внутри у меня тогда что-то оборвалось. Но голова продолжала трезво мыслить. Заглянув в открытые люки, я отдал всем распоряжение отвести машины обратно, на самое дно оврага. Спустившись, стали ждать. Стояла могильная тишина, даже дыхания слышно не было, но чувствовалось напряжение, оно, будто густой кисель, заливало десантное отделение «будки».

А потом это случилось.

Земля содрогнулась, ещё раз и ещё, сквозь оптику внутрь бронированных машин врывались яркие вспышки, резкие, словно разряды молний. Не буду рассказывать, что творилось в машине и кто и что испытал каждый из нас в тот момент. Всем нам, кто выжил, и так всё это известно».

Иногда Сергей за бутылочкой-другой рассказывал о себе, о жене, о годах службы и о друзьях, оставшихся за бело-оранжевой чертой следа от крылатой ракеты, разделившей жизнь на до и после. Но, изрядно захмелев, всегда заканчивал рассказ той последней ночью «до» и проклятиями в адрес тех, кто устроил судный день. Также рассказывал, как долго скитались, опасаясь радиации, истребляя в пищу зверьё. А когда пыль пожарищ стала потихоньку оседать, то решили заехать в город, точнее, в то, что от него осталось, чтобы попытаться обнаружить выживших и примкнуть к ним. Узнали, что дислокацию 31-й гвардейской отдельной десантно-штурмовой бригады ВДВ разбомбили основательно, не оставив, как говорится, камня на камне. А поскольку служили в ней по большей части контрактники, квартирующие в соседнем посёлке Поливно, то и посёлок этот сровняли с землёй — ни единого уцелевшего домика.

***

При выезде с проспекта на кольцо Сергей заметил, как от угла высотки из тени выделилась рослая тёмная фигура с закинутым на плечо автоматом. Фигура встала возле дороги и выставила руку с поднятым большим пальцем вверх, будто голосуя на трассе.

«Это ещё что за турист, ёпрст?» — подумал Герасимов.

— Иваныч? — с вопросительными нотками послышался голос мехвода из открытого люка.

— Не тормози, Костян, подъедем, глянем, что там за бродяга! — крикнул внутрь машины Сергей и добавил уже десанту на броне: — Так, смотрим по сторонам и сидим на стрёме!

Бойцы на броне стали активнее крутить головами, вытягивая шеи и пытаясь разглядеть, из-за чего оживление.

Для начала сбросив скорость, «будка», подкатив к фигуре, и вовсе остановилась — покачалась по инерции всем корпусом взад-вперёд, и замерла.

На дорожке, идущей вдоль проезжей части и отделённой лишь высоким серым расколотым бордюром, стоял высокий человек средних лет худощавого телосложения в уверенной позе — широко расставив ноги. Кисть правой руки обхватывала рукоять снайперской винтовки, небрежно прицелом уложенной на плечо. Пальцы левой обхватили пряжку чёрного тактического ремня, подпоясывавшего костюм «Горка». Поверх костюма — лёгкая пластиковая защита спины, груди, конечностей. Кажется, Сергей видел такие на мотоциклистах в прошлой жизни.

На груди разгрузка с боекомплектом, две РГД-5⁹, восемь магазинов к винтовке, по два в каждом кармане разгрузки. На поясе торчала из кожаных ножен чёрная рукоять ножа, поблёскивая серой сталью гарды и навершием, куда через сквозное отверстие крепился шнур. На правом бедре в кобуре — АПС¹⁰ и два магазина к нему. На ногах — такие же чёрные шнурованные ботинки с высоким берцем, как и у Герасимова. За спиной рюкзак. Капюшон откинут назад, на голове стянутый на затылок противогаз, фильтр которого теперь находился в районе лба.

Взгляды Герасимова и человека встретились. Сергей внимательно осмотрел его, покачал головой. Нет, ни разу не видел.

— Ты чьих будешь? — добродушно, но громко спросил Герасимов.

— И тебе здравствовать, Сергей Иванович, — ровным голосом проговорил «турист», а заметив удивление на лице командира машины, добавил: — Не морщи ум, всё равно не вспомнишь. Трудно вспомнить того, кого никогда не знал!

— Я так и подумал, — ответил Герасимов и кивком указал на нож. — Что у тебя там, не «Гюрза»¹¹ ли? — Всю сознательную жизнь Сергей интересовался оружием специальных подразделений.

— Он самый, — проследив взгляд Герасимова, ответил мужчина. — Алексей Зорин, ФСБ, — коротко представился человек. — Подкинь до общины, есть дело к Ростиславу Валентиновичу!

— Вот как?! Ну, милости прошу. — Сергей протянул руку Зорину и одним рывком поднял его на броню. Постучав прикладом по башне, привлекая внимание, прокричал в открытый люк: — Костя, трогай!

Взревев двигателем и оставив после себя чёрное смрадное облако, БМД-2 выехала с кольца Нариманова на улицу Кролюницкого и, лязгая траками по асфальту, проросшему мелкой травой, продолжила путь.

Сидя на трубе водостока, расположенного на крыше восемнадцатиэтажки, чёрная мудрая птица наблюдала, как многотонная железная машина с сочным мясом на борту, выбрасывая в воздух смрадные чёрные струи, с грохотом рассекает серую, с розовым оттенком дымку густого тумана, направляясь в сторону улицы с бурно разросшимися по обочинам высокими лысыми деревьями. Как туман завихряется за ней по ходу движения в причудливые формы, и по мере удаления дальше по улице плавно стирает очертания машины, пока та вовсе не растворяется в нём. Тучи принимаются плотнее заволакивать небо, лишая город розовых красок, оставив только привычные унылые цвета. Они, наливаясь свинцом, потемнели, тяжело нависая над городом. Наверное, собирается дождь…

Примечания

7

БМД — аббревиатура словосочетания «боевая машина десанта». Исходя из названия, БМД — это транспортное средство для перемещения подразделения военно-воздушных десантных войск. Её основное назначение — ведение борьбы с вражеской бронированной техникой и пехотой противника. В профессиональных военных кругах эта машина получила название «будка».

8

СВУ (ОЦ-03) — самозарядная снайперская винтовка компоновки булл-пап, разработанная ЦКИБ СОО на основе СВД.

9

РГД-5 (ручная граната дистанционная, модификация 5) — советская наступательная ручная граната, индекс ГРАУ — 57-Г-717, относится к противопехотным осколочным ручным гранатам дистанционного действия наступательного типа.

10

9-мм автоматический пистолет Стечкина (АПС, индекс ГРАУ — 56-А-126) — автоматический пистолет, разработанный в конце 1940-х — начале 1950-х годов конструктором И. Я. Стечкиным и принятый на вооружение Вооружённых сил СССР в 1951 году, одновременно с пистолетом Макарова. АПС предназначен для вооружения офицеров, принимающих непосредственное участие в боевых действиях, а также для солдат и сержантов некоторых специальных подразделений.

11

Нож «Гюрза» принят на вооружение специальных подразделений ФСБ, состоит из двух модификаций и имеет узкий клинок с полуторной заточкой. На обухе часть заточки выполнена с серрейтором. Серрейтор повышает боевые возможности ножа, а также используется для резки верёвок и тросов и ограниченно в качестве заменителя пилы.