Только монстр

Ванесса Лен, 2022

Джоанне шестнадцать. Она гостит в Лондоне у эксцентричных родственников, подрабатывает в музее и влюблена в обаятельного коллегу Ника. Всё меняется, когда девушке открывается пугающая истина: её семья и она сама – монстры. Они способны путешествовать во времени, и для этого крадут жизни других людей. А Ник – не просто милый парень: он легендарный убийца монстров. Чтобы уничтожить ненавистных чудовищ, он готов на всё. Желая спасти себя и свою семью, девушка объединяется с красивым и безжалостным Аароном Оливером, наследником другой семьи монстров. Но куда важнее принять саму себя. Ведь в этой истории она – не герой… Австралийский бестселлер, рекомендованный К. С. Пакат. История о борьбе чудовищ и героев, рассказанная от лица чудовища. Переворот стереотипов, приключения и путешествия во времени. Восторженные отзывы русских книжных блогеров. Потрясающе красивая переливчатая обложка. Для поклонников Кассандры Клэр, К. С. Пакат и Керстин Гир.

1

Джоанна пригладила волосы и последний раз заглянула в зеркало, которое висело в коридоре. Сегодня ей предстояло свидание. С Ником. Они вместе работали волонтерами в музее во время летних каникул. Она была без ума от обаятельного парня. Как и все другие девушки.

Вчера он пригласил Джоанну прогуляться, кусая при этом губы и нервничая, словно она могла ответить «нет». Словно ее сердце не замирало каждый раз, как они оказывались в одном помещении.

Глаза в отражении затуманились и приняли мечтательное выражение.

Теперь же они с Ником проведут вдвоем целый день! Их маршрут начинался с завтрака в кафе на Кенсингтон-Хай-стрит. Джоанна взглянула на телефон. Еще час — и можно отправляться.

Она призналась самой себе, что тоже нервничает. Хотя к волнению примешивалась и немалая доля предвкушения. Они с Ником постепенно сближались все лето, но сегодняшнее свидание символизировало начало нового этапа отношений.

С первого этажа донесся смех. Джоанна сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Двоюродные брат с сестрой уже проснулись. Их знакомые и привычные пререкания становились все громче по мере спуска по лестнице.

— Лучшая подделка в Национальной галерее? — поинтересовался двоюродный брат Берти.

— Легко! — тут же откликнулась кузина Рут. — Моне, «Пруд с кувшинками».

— Это не подделка! — возразил собеседник.

— Я остаюсь при своем мнении.

— Нельзя просто назвать первую пришедшую на ум картину!

Одолевая последние ступени, Джоанна уже улыбалась. Основную часть года она проводила с отцом в Милтон-Кейнс и наслаждалась спокойной жизнью там, но любила также и шум-гам бабушкиного особняка, с нетерпением ожидая очередной поездки к ней каждое лето.

На кухне Рут уже взгромоздилась на сломанные батареи под окном. В свои семнадцать она была на год старше Джоанны и их двоюродного брата Берти, но сегодня утром выглядела совсем ребенком в серых пижамных штанах из фланели и футболке с трансформерами. Темные кудри обрамляли миловидное лицо.

— Посмотри, там в шкафчике есть чай? — попросила Рут Берти.

— Только травы, которые заваривает бабушка, — ответил он, скосив один глаз и слегка наклоняя голову, но не отрывая при этом взгляда и от сковороды, где жарились грибы и помидоры.

Казалось, что двоюродный брат собирается на вечеринку в стиле 1920-х годов с катанием на лодках по Темзе: его черные волосы украшала соломенная шляпа. Говоря начистоту, все члены семьи Хант обладали весьма необычным чувством стиля и одевались экстравагантно.

— Фу, отрава, — прокомментировала Рут. — На вкус как… — она осеклась, заметив в дверях кузину, смерила взглядом ее новое платье и уложенные волосы, после чего медленно расплылась в ехидной улыбке.

— Даже не начинай, — тут же предупредила Джоанна, но опоздала.

— Вы только посмотрите на эту красотку, — уже расхохоталась Рут.

— Собираешься на собеседование? — поинтересовался Берти. — Я думал, ты пока работаешь волонтером в том музее.

— Я завтракаю кое с кем, — неохотно отозвалась Джоанна, чувствуя, что краснеет.

— Разоделась как на свидание, — отметила Рут и тут же картинно схватилась за сердце: — Спорим, что они потом пойдут в V&A смотреть на средневековый текстиль? Романтика в стиле настоящих ботаников.

— Почему сразу для ботаников? — запротестовала Джоанна, не в состоянии, однако, сдержать улыбку. — В музее Виктории и Альберта есть и другие вещи. Например, исторические костюмы, старинные обои… керамика…

— Роман, достойный войти в легенды, — продолжила Рут, откидываясь спиной на окно и по-прежнему не отрывая руки от груди. — Два помешанных на истории ботаника вкалывали волонтерами в музее все лето, пока однажды, подметая полы, не встретились взглядами…

— Вам бы тоже не повредило хоть иногда помочь там, — фыркнула Джоанна, затем подошла к кузине и стащила с ее тарелки один из тостов. — Это даже интересно. Совсем недавно нас учили, как реставрировать разбитые изделия из керамики.

— Когда-нибудь я запишу на диктофон твои высказывания, чтобы ты сама послушала, насколько абсурдно они звучат, — усмехнулась Рут, после чего изобразила робота и заговорила механическим голосом: — Я Джоанна. Я люблю приносить пользу обществу. Я такая зануда, что перехожу дорогу только на зеленый свет.

— Ага, именно так я всегда и разговариваю.

Хотя Рут и была взрослее Джоанны, но в их отношениях всегда все обстояло наоборот: первая считала, что правила предназначены для других, второй же приходилось играть роль старшей сестры, отбирая у кузины украденные в магазине предметы и возвращая их или таща ее за собой к светофору, чтобы помешать той пересекать улицы в неположенном месте.

Рут поддразнивала Джоанну, называя пай-девочкой, но по-доброму, любя. Они знали друг друга слишком давно, чтобы пытаться изменить чужую натуру.

— Выкладывай, — так же тепло произнес Берти, ставя на стол сковороду с обжаренными помидорами и грибами. — Расскажи нам все.

— Дай нам погрузиться в историю любви ботаников хоть с твоих слов, — ухмыльнулась Рут.

— Он мне нравится, — призналась Джоанна, шутливо пиная кузину.

— Да ты что? — протянула та с демонстративной терпеливостью человека, которому приходилось все лето выслушивать восторженные рассказы о Нике, затем схватила вилку и наколола гриб со сковородки.

— Остальное вы знаете. Этим утром мы договорились позавтракать вместе, а потом прогуляться по музею декоративно-прикладного искусства.

— Ага, — подмигнула Рут. — А там вы, два чокнутых любителя истории, заныкаетесь за какой-нибудь экспозицией и… — она вытянула губы к грибу и зачмокала: — М-м, м-м…

— Эй! — возмущенно окликнул ее Берти. — Я вообще-то готовил их не для того.

— М-м, м-м…

— Даже не хочу знать, что вы там обсуждаете, — раздался с лестницы голос бабушки.

— Мне как раз пора выходить! — заверила Джоанна до того, как кто-то из родных успел хоть что-то сказать. — До скорого!

— Куда это ты собралась? — осведомился дядя Гас, спускавшийся по ступеням.

— У нее свидание! — проинформировала его Рут.

— Подожди, я хочу узнать все о том молодом человеке, с которым вы встречаетесь! — воскликнула тетя Ада, шагавшая следом за мужем.

— Потом расскажу! — выкрикнула Джоанна, выбегая из кухни и спеша прочь по коридору.

— Так с кем свидание-то? — поинтересовалась тетя у остальных.

— С парнем, по которому наша пай-девочка сохнет все лето, — хихикнула Рут.

— Они будут целоваться, разглядывая средневековый текстиль, — почти пропел Берти.

— Пока-пока! — крикнула на прощание Джоанна, невольно рассмеялась и выскочила из дома.

Она продолжала улыбаться, шагая по улице Лексхэм-мьюс, затем свернула на Эрлс-корт и оказалась на Кенсингтон-Хай-стрит. Стояло теплое лето, и нагретый воздух обещал еще один жаркий день.

Когда Джоанна уже приближалась к кафе, пришло сообщение от Ника: «Я уже в метро». Она глубоко, удовлетворенно вздохнула. Значит, он тоже решил явиться раньше оговоренного срока и находился менее чем в пятнадцати минутах отсюда. До сих пор не верилось, что им предстояло провести целый день вдвоем, наедине. При этой мысли Джоанна начала нервно кусать губы.

В кафе она подошла к стойке, заказала чашку чая и села с ней за столик возле окна. Солнечные лучи падали через стекло, согревая лицо.

Джоанна уже достала телефон, чтобы ответить на сообщение Ника, когда ощутила порыв ветра. Сквозняк проник из открывшейся за ее спиной двери. Следом раздался грохот, который повлек бы за собой всплеск насмешек, если бы дело происходило в школьной столовой. Как и все посетители кафе, Джоанна обернулась на шум.

Перед опрокинутым столиком стоял мужчина и растерянно моргал, рассматривая осколки разбитых тарелок и стекол на полу с таким недоуменным видом, будто беспорядок устроил кто-то другой. Затем пробормотал:

— Я хочу купить цветы.

— Снова этот тип, — простонал официант, который стоял неподалеку от Джоанны, после чего повысил голос, обращаясь к другому сотруднику кафе: — Рэй, принеси пылесос! Опять этот пьяница вернулся! — потом устало сказал вошедшему: — Сколько раз можно вам повторять: цветы здесь не продаются. Флорист переехал из этого здания много лет назад.

— Эй, он вовсе не пьяница, — заявила Джоанна, медленно вставая, так как узнала мужчину.

Это был мистер Солт, бабушкин сосед из особняка чуть дальше от нее по улице. На прошлой неделе он явился к ним домой, потому что забыл, где живет. Его дочь Элли прибежала забирать отца вся в слезах и рассказала о его состоянии — деменции, которая только ухудшилась после смерти жены пару лет назад. Теперь он иногда путался даже во временах года.

— Мистер Солт? — окликнула несчастного старика Джоанна, приближаясь к нему.

Под подошвами хрустела разбитая посуда. Повсюду валялись осколки стекла. На босых ногах бабушкиного соседа были лишь мягкие тапки. Вероятно, он так и прошел в них весь путь до кафе от самого дома.

— Разве это не цветочный магазин? — растерянно спросил мистер Солт и озадаченно нахмурился.

Он был еще крепким кряжистым мужчиной, несмотря на возраст — далеко за семьдесят — и лысину, но сейчас сутулился, вжимал голову в плечи и выглядел как потерянный ребенок, готовый разрыдаться.

Джоанна попыталась увести его в сторону от осколков и предложила:

— Давайте я позвоню Элли? Вместе вы купите цветы и отправитесь домой. — Быстрый взгляд на экран телефона подтвердил, что до появления Ника остается еще около десяти минут. Она заметила официанта, который нерешительно переминался с ноги на ногу рядом, и заверила: — Все в порядке. Я сейчас попробую связаться с его дочерью.

Мистер Солт, к счастью, без возражений позволил увести себя из кафе. Снаружи стоял прекрасный солнечный день. Синеву небес почти не заслоняли редкие облака. Было еще достаточно рано, и большинство магазинов на Кенсингтон-Хай-стрит пока не открылись.

— Давайте где-нибудь присядем, — сказала Джоанна и посмотрела по сторонам, но не обнаружила поблизости скамеек. Тогда она решила удовольствоваться низкой кирпичной оградой между кафе и банком по соседству. — Я сейчас позвоню Элли, а потом мы вместе дождемся ее приезда.

Мистер Солт по-прежнему стоял рядом и таращился на девушку безо всякого выражения. Она ощутила странное беспокойство, словно дурное предчувствие перед грядущей бедой. Поймав себя на этой мысли, Джоанна начала гадать, с чего вообще так подумала. Потом окликнула старика:

— Мистер Солт?

Он споткнулся, вскинул руки и вцепился ей в плечи, отчего она инстинктивно отшатнулась, но тяжелая хватка лишь усилилась.

На секунду у Джоанны возникло странное ощущение, что они борются, и хотя она понимала, что мистер Солт всего лишь старается сохранить равновесие, но не удержалась и бросила взгляд через плечо в попытке увидеть отражение в витрине. Но они находились чуть в стороне, ближе к банку. Из кафе доносился приглушенный шум пылесоса. Тогда Джоанна посмотрела в том направлении, откуда должен был появиться Ник. Однако на обычно оживленной Кенсингтон-Хай-стрит не было ни души.

Бабушкин сосед еще сильнее навалился на девушку — так, что ее ноги задрожали от попыток удержать его немалый вес. В сознании всплыло воспоминание об одном нелепом событии: как-то раз Джоанна хотела снять тяжелый матрас, но он упал и придавил ее. Пришлось звать на помощь отца. Тот прибежал, увидел дочь и так долго хохотал, что обессилел и оперся на дверной косяк.

Она издала слабый смешок, который прозвучал натянуто и нервно, и попробовала убедить себя, что ни капли не боится. Вовсе нет. Мистер Солт всего лишь споткнулся и хочет удержаться на ногах. Через пару секунд он обретет равновесие, и все будет хорошо.

Джоанна уже начала обдумывать, как расскажет об этом происшествии Нику, когда тот придет. «Прямо перед твоим появлением случилось кое-что забавное. Наш сосед споткнулся, оперся на меня, заставив тоже потерять равновесие, и мы вдвоем принялись топтаться посредине Кенсингтон-Хай-стрит».

Однако в этот момент колени Джоанны подогнулись.

— Мистер Солт! — воскликнула она.

Его взгляд на секунду прояснился, и старик с неожиданной силой оттолкнул девушку. Она зашаталась, взмахнула руками и попыталась схватить его за плечи, за одежду — за что угодно, лишь бы удержаться на ногах, — но вскоре больно ударилась спиной о стену и несколько мгновений видела перед собой только безоблачное синее небо.

А затем ощутила некий щелчок, и все погрузилось во тьму, точно кто-то выключил свет.

Джоанна слышала только собственное прерывистое дыхание и чувствовала себя совершенно дезориентированной. Она вытянула руки, пытаясь нащупать в кромешном мраке что-нибудь, что могло бы дать подсказку о текущем местонахождении, и тут же отпрянула назад, заметив резкую вспышку света.

Это оказались фары машины.

Глаза постепенно начали привыкать к темноте, но ощущение дезориентации лишь усилилось, поэтому никак не удавалось понять, что происходит.

На противоположной стороне дороги проступали очертания хорошо знакомой закусочной, мимо которой Джоанна проходила десятки раз.

Она медленно обернулась и посмотрела на кафе за спиной. Внутри было темно и пусто, а на двери висела табличка «Закрыто». То же самое место, где они с мистером Солтом боролись. Только сам он исчез.

Джоанна потрясенно уставилась перед собой. Всего мгновение назад она стояла здесь и ждала, что вот-вот появится Ник. Солнце ярко сияло в утреннем небе.

Но сейчас над головой мерцали звезды и луна, лишь немного освещая бархатную черноту.

Наступила глубокая ночь.