Остров Лемпо

Валлу Кананен (2024)

Представьте: вы на каникулах в Карелии. Тут сказочно красиво. Но кто бы мог подумать, что среди этих лесов и озер царят совсем другие законы, чем в нашей обычной жизни? Что тут можно и сегодня встретить персонажей старых легенд? И что заколдованный остров способен изменить вас навсегда? В «Острове Лемпо» Валлу Кананена современная семья с тремя детьми приезжает отдохнуть в живописные северные места. А на следующий день дети исчезают… Валлу Кананен — историк, фольклорист, краевед. Он родился на Карельском перешейке, на границе России и Финляндии, и провел детство в доме своего деда — ингерманландского финна. Прабабка Валлу была сказительницей. От нее с ранних лет Валлу слышал руны Калевалы, финские перепевки Старшей Эдды и ингерманландские сказки, чудесные и страшные. Валлу Кананен живет в этих краях по сей день. Он радушен с туристами, которые сплавляются мимо его дома по рекам Волчья и Вуокса, и запрещает только одно: фотографировать его и снимать на видео. 5 причин купить книгу «Остров Лемпо»: • Современная хоррор-сказка для подростков и взрослых не похожа ни на что из того, что вы читали прежде! • «Никогда не разговаривайте с неизвестными» — известное правило. Но в этой повести дети его нарушили… • Книга полна колдовства, загадок и философских вопросов, но они соседствуют с соцсетями, «Теслой», дронами для съемки и другими реалиями XXI века. • Автор и иллюстратор книги — фигуры почти мистические. Оба родом с Севера, с детства знают таинственную карельскую мифологию, но очень далеки от современного «большого мира». • Книга вызывает бурю эмоций и ассоциаций: от кошмарных снов до уютных детских воспоминаний!

5.

Лодка

— Терве! — воскликнул старик, ловко разворачивая лодку и причаливая кормой к мосткам.

— Здравствуйте. — Дети смущались и оттого были притихшие.

Старик дождался волны побольше и, когда лодка соскользнула с нее в водяную ямку, слегка шевельнул веслами. Корма зашла под мостки, и лодка образовала с мостками одно целое.

— Где паппа?

— Папа в магазин поехал, скоро вернется, — отвечала Пундель, хотя родители и не разрешали детям говорить с незнакомцами.

Но этот рыбак был ведь не незнакомец. Они же познакомились с ним вчера. И улыбался он им как знакомый.

— Воддяных светтляков видели? — Старик сложил весла так, чтобы одним концом они касались мостков, а другим лодки.

— Светлаки?! — Банка вытаращил глаза, будто там инопланетяне за мысом, а не светляки.

— Хотел вам светтляков показатть, — старик махнул рукой, как будто неуверенно приглашая детей сесть в лодку.

И Атя почувствовала подвох. Она всегда чувствовала, а Пундель нет. Пундель сказала:

— Папа скоро приедет.

Но старик покачал головой:

— Светляки быстро погаснутт. Ладдно.

Он взялся за весла, но Атя снова почувствовала подвох. Она видела, что старик не очень честно пожимает плечами, не очень честно говорит «ладно» и не очень честно собирается отчаливать. Атя хотела сказать об этом Пундели, но…

— Светлаки! Лови меня! — заорал Банка.

Сестры не успели остановить его. Он пробежал по мосткам и с ходу запрыгнул в лодку.

— Банка, нам нельзя! — крикнула Атя. — Пу, нам даже на мостки нельзя без взрослых. Пундель! Мы даже без телефонов!

Атя кричала, но было поздно. Не только Банка сидел в лодке на коленях у старого рыбака, но и Пундель залезала уже в лодку, потому что была старшей сестрой и — не говоря уж о том, что действительно интересно было посмотреть светляков, — не могла оставить брата.

На берегу осталась одна Атя. Но положение ее было незавидным. Если Банка и Пундель поплывут смотреть светляков, то Ате придется вернуться и первой рассказать маме об этой шалости. Одной — плохо. А если остаться на берегу и ждать, пока Пундель и Банка вернутся, то все равно — одной. Одной — плохо. Можно, конечно, пойти поиграть с этим невидимкой Гошей, пока все вернутся. Но тогда все увидят светляков, а она нет. Все покатаются на лодке, а она нет. Размышляя таким образом, Атя прошагала по мосткам и залезла в лодку.

— Карошша, — улыбнулся старик. — Мы нне долго. Только зайти наддо за ниéми.

Атя не поняла, что именно старик называл ниеми, кажется, поросший ольхой мыс. Но вот что она поняла, что почувствовала, так это подвох в обещании старика вернуться скоро. А еще Атя вспомнила, что они клятвенно обещали маме никогда никуда не ходить ни с каким чужим человеком, даже если он будет говорить, что его послали мама и папа. Никогда, пока этот человек не произнесет пароль. А пароль был «Банка».

Впрочем, беспокойство вскоре рассеялось.

Старик греб, казалось, без всяких усилий, размеренно раскачиваясь всем телом, погружая весла в воду ровно настолько, чтобы скрылись под водой лопасти, но ни на сантиметр глубже. Греб даже лениво, но неуклюжая круглобокая лодка шла по воде стремительно. Через пару минут мостки и дедушкина дача скрылись за мысом. Ате опять стало страшновато, но тут старик вытащил из воды весла и кивнул, предлагая детям смотреть за левый борт:

— Смотритте, горятт!

— Ух ты! — Банка чуть было не кувырнулся в воду, но рыбак вовремя поймал его за шиворот.

И это было действительно ух ты. Атя не знала, какая под их лодкой была глубина, но глубоко, очень глубоко. Оттуда из черной глубины широкой воронкой к поверхности поднимались зеленые огоньки величиной с булавочную головку. Они кружились, вспыхивали, тускнели, вспыхивали снова. Их многотысячный хоровод неспешно пересекали большие и маленькие рыбы, огоньки цеплялись за жабры и плавники, рыбы плыли некоторое время, украшенные, как новогодние елки, а потом светлячки отцеплялись от рыб и возвращались в хоровод.

— Красиво, да, — прошептала Пундель.

— Кьюто, вау! — согласился Банка.

Но у Ати, которая тоже любовалась светлячками и тоже восхищалась, в глубине души таилось беспокойство: мерещилась ей в светлячковом подводном танце какая-то опасность.

Из самой глубины, из темноты медленно к лодке поднималась большая рыба. Она была не круглая, как вчерашние лещи, а длинная, с острым носом. Атя подумала, что если бы были на свете круизные подводные лодки, то выглядели бы именно так — все в огнях, но длинные и хищные.

— Хаукикала, — проговорил рыбак.

Рыба коснулась лодки, и это словно бы был сигнал. Старик взялся за весла, уперся ногами в поперечные доски-шпангоуты и принялся грести на этот раз уже совсем не лениво, а мощно, раскачиваясь всем телом. Лодка плыла быстро, но не в сторону дома, а наоборот, в открытую воду, к дальним островам.

— Эм? Куда? — спросила Пундель. — Нам домой надо.

Атя тоже хотела что-то сказать, но сразу поняла, что это бесполезно. Банка заплакал.

День был теплый, на мостках по берегам озера загорали люди. Можно было бы докричаться до них. Но дети сидели тихо.

— Сплаваем ко мне в гостти. К Лемпо в гостти, да, — старик радушно улыбался, продолжая бешено грести. — Уггощу вас настоящей ухой, господа детти. Будетте довольны. Покушаетте на здоровье.

Лодка отошла далеко от берега. Но дедушкин дом снова стало видно. Тут был сильный ветер и довольно большая волна. Лодка взлетала на волну и падала. Сверкающие брызги летели через самый ее нос, форштевень, и еще с весел. Дети сидели, вцепившись в скамеечки.

Банка явно боялся открытой воды. От его шумного озорства и следа не осталось. Атя подумала, что хорошо было бы ободрить брата, и сказала:

— Банка, Банк. А знаешь, как называется в лодке скамеечка, на которой ты сидишь?

Мальчик ничего не ответил.

— Банка, скамеечка в лодке называется «банка», смекаешь?

Атя улыбнулась. Ее приободрила собственная шутка и особенно любимое словечко капитана Джека Воробья, которое удалось ввернуть. Атя чувствовала себя одновременно похищенной и играющей в пиратов.

Но Банка молчал.