Будьте моей бабушкой

Валерия Ошеева (2024)

Женя, поссорившись с сестрой, убегает из дома. Не зная куда идти, она встречает странную старушку Тамару Михайловну, которая тоже сбежала из дома… только из дома для престарелых. Вместе они решают пробираться на юг, а точнее на побережье Каспийского моря, где якобы живёт давний друг Тамары Михайловны. Конечно, об обеих беглянках сообщают в полицию, и та начинает их поиск. Задача Жени и старушки — оказаться незамеченными и дойти до своей цели. Вот тут и начинается самое интересное.

Глава VI. Даша

расплету я косы,

и в открытый космос

к звёздам равнодушным в карете мчу.

под одной мы кровлей,

связанные кровью,

только быть с тобою я не хочу.

«Ну и дрянь, какая же дрянь!» — Даша то и дело поглядывала на часы в прихожей. Было уже десять вечера, а Женя так и не появилась. Сначала Даша не особо волновалась: пусть малолетка выпустит пар, с кем не бывает. Даша и сама ещё лет пять назад давала родителям прикурить. А Женя и вовсе пошла характером в отца: такая же вспыльчивая и импульсивная. Чуть что — сразу хлопает дверью или бьёт посуду. Что ж, хотя бы тарелки в этот раз не пострадали.

«Но я ведь хорошая сестричка. Так и быть, снизойду до этой засранки». — И Даша отправила Жене первое сообщение: «Пора домой».

Чтобы успокоиться, она включила свой любимый сериал, который смотрела по второму кругу, правда, теперь на английском языке. Большей части того, что говорили герои, Даша не понимала, и мысли её бродили далеко. Правильно ли они с отцом поступили, когда условились, что ближайшие два года за Женей будет приглядывать она, Даша? Стоило ли ей бросать учёбу ради сестры, ведь доучиться оставалось всего год… «Как-нибудь уж перекантовались бы, зато у меня сейчас был бы диплом».

На экране разнаряженные дамы и кавалеры танцевали вальс. Даша перестала напрягать слух, чтобы понять незнакомые слова, и просто залипла на картинку. До чего они всё-таки хороши! Где только откопали эту белокурую актрису? Она как будто лежала в сундуке с девятнадцатого века. Даша принялась щёлкать семечки.

В её жизни романтики было мало. Единственные серьёзные отношения продлились чуть больше полугода и закончились болезненным разрывом: завершив учёбу, он уехал в родной город, и Даше в его новой жизни места не нашлось. Разрыв совпал со смертью мамы. Смешно, но единственное, что держало Дашу тогда — тринадцатилетняя Женя, которой было ещё хуже.

Не то чтобы Даша хотела заменить ей маму, нет. Просто казалось, что в такие моменты семья должна держаться вместе. Продержались они, правда, чуть больше месяца: потом отец отправился на осеннюю вахту. А Даша, оставшись один на один с Женей, быстро поняла, что не справляется.

Поначалу она даже радовалась, что обогнала своих однокурсников и устроилась на работу: пока те высасывали из пальца дипломы, Дашу — с неоконченным высшим — оторвали с руками и ногами. Но копейки, которые платили в детском саду, вечно орущие дети и директор-самодур спустили Дашу с небес на землю. Она мечтала вернуться в Москву и для начала устроиться в частный детский центр. И долго, очень долго не приезжать в Тверь.

Хлынул ливень, и гости бала разбежались. В центре открытой площадки остались только главные герои, которые очень скоро промокли до нитки. «Я больше не могу делать вид, что не люблю тебя», — эти слова Даша разобрала хорошо. Стряхнув с себя шелуху от семечек, Даша набрала ещё одно сообщение: «Ты время вообще видела?»

Не отвечает, зараза. Злится. А завтра ей ещё директор пропесочит мозги. Ну так не надо было лезть на рожон. Самая умная нашлась. Лучше бы уж ходила на тусовки, как она, Даша, в своё время. Если честно, Даша и сейчас бы оторвалась в каком-нибудь клубе, но почти вся её компания разъехалась — кто в Москву, кто в Питер. А может, Женя правда решила гульнуть? Нет, на неё не похоже.

В отличие от Даши Женя была немножко нелюдимкой — тоже в отца. Даше вдруг вспомнилось, как мама постоянно выпихивала Женю из дома погулять с подругами. Точнее, приятельницами из театральной студии. Подругами их можно было назвать с натяжкой. «Может, позвонить им, пока ещё не совсем поздно?» — мелькнуло в голове у Даши. Но стрелки часов уже перевалили за одиннадцать вечера.

«Ну и дрянь», — снова подумала Даша. Финальные кадры сериала её совсем не интересовали. И ведь Женька всегда была такой, себе на уме. Независимая, блин. Яркая индивидуальность. Даша чувствовала, как в ней закипает злость. Завтра вставать в шесть утра, чтобы к семи быть на работе. А Женечка даже не удосуживается ответить на сообщения. «Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому», — решила Даша и отправила сестре несколько гневных строк. «Ведёшь себя как прошмандовка!!!» «Домой немедленно!!!» «Мне пофигу, с кем ты там гуляешь, могла бы просто написать, что тебя сегодня не ждать!!!» «Я тебе не сторож и не нянька, в конце концов!!!»

Даша и сама не заметила, как стала нарезать круги по квартире, повсюду оставляя за собой шелуху от семечек (щёлкать их аккуратно Даша не умела, поэтому весь её халат был в лузге). Когда пошёл отсчёт новому дню, а Женя так и не ответила, Даша всерьёз заволновалась. «А вдруг что-то случилось? А я тут бешусь, как идиотка, — Даша машинально стянула халат и влезла в джинсы. — И позвонить-то некому… Хотя, может, Настюхе, она поздно ложится».

Слушая по громкой связи дурацкую музыку вместо гудка, Даша натягивала большой вязаный свитер. Настюха была её школьной подругой, которая после выпуска чуть ли не единственная из компании Даши осталась в Твери. И, между прочим, отлично преуспела в родном городе, занимаясь маникюром.

— Да? — раздался хриплый голос.

— Ты чё там, уже легла? — Даша так и вцепилась в трубку, как только музыка прекратилась.

— Даш, ты?

— Я.

— Чё так поздно? Конечно, легла. У меня с восьми утра клиенты.

Даша замялась.

— Сорян, Настюх, я по старой привычке.

— Чё хотела-то? — уже бодрее спросила подруга.

— Слушай, — Даша сглотнула. — У меня тут сестра домой не пришла. Я, кажется, иду её искать.

— Так, может, в клубаке?

— Не, ты Женю-то помнишь?

Настюха прыснула.

— Да уж, не тебе чета.

— Не начинай.

— Короче, я так понимаю, я иду с тобой?

— Если можешь.

— Через двадцать минут у тэцэшки?

— Давай.

Быстро застегнув молнию на сапогах, Даша подняла с пола одну из Жениных тетрадок (они всё ещё валялись в коридоре) и вырвала листок. Размашистым почерком Даша оставила сестре записку, на случай если та всё же придёт домой: «Ищу тебя на районе, позвони». Пальто Даша надевала уже в лифте. Она проехалась по всем этажам, проверила лестничные клетки — Жени нигде не было. Сердце у Даши колотилось где-то в горле, и ей вдруг захотелось заорать, чтобы освободиться от этой нестерпимой пульсации. Ночной воздух, который резко обжёг Дашины уши, немного утихомирил бешеный стук.

Прежде чем пойти к Настюхе, Даша обежала двор, но не нашла там ни души.

— Чего так долго? — Настюха поёжилась в своей короткой кожаной куртке с меховыми вставками. Поразительно, что подруга в любой ситуации была пунктуальна.

— Прости. Проверила пару мест. — Даша упёрлась руками в колени, чтобы отдышаться.

— Куда пойдём?

— К гаражам.

— Вот так сразу?

— Да, начнём с худшего.

На самом деле Даша и сама не знала, как поступить. Наверное, уже пора было звонить в полицию, но Даша надеялась, что Женя просто взбрыкнула и вот-вот найдётся. Да и какие менты пойдут в час ночи прочёсывать их район?

— Да не нервничай ты так, — Настюха видела, что подруга не в себе. — Придёт твоя Женя. Может, она ваще сидит где-нибудь в ночном кафе или на вокзале. Чтоб тебе насолить.

Даша развернулась. Освещённый участок дороги заканчивался, и впереди стояла густая темнота.

— Женя не такой человек, чтобы делать что-то просто назло. Если она и сидит в кафе («Пожалуйста, Господи, пусть так!» — подумала Даша), то не потому, что хочет мне насолить. Значит, что-то случилось.

— Ладно-ладно. Тогда давай отбросим худшие варианты. Фонарь-то есть?

Кое-как, подсвечивая тропинку огоньками телефонов, девушки добрались до гаражей. Место здесь было глухое. Железные коробки, местами проржавевшие и ободранные, и днём-то наводили тоску. А ночью, при слабом свете луны, эти уроды, выстроившиеся в косой забор, выглядели жутковато.

— Сто лет сюда не ходила. И не пошла бы. — Даша вздрогнула от шёпота Настюхи. — А помнишь, как Машку кучерявую тут… — Настюха осеклась.

— Давай попробуем подёргать за ручки.

Ночную тишину разрезал мерзкий назойливый скрип, напоминавший писк комара у самого уха. Все гаражи оказались заперты, и ни в одном из них — как ни старалась — Даша не различила ни света, ни звука, ни движения.

— Пошли отсюда, а? Мне как-то не по себе. — Настюха поёжилась, переминаясь с ноги на ногу. — И темнота такая, хоть глаз выколи.

Даша ещё раз прислушалась, но услышала только, как мерзко заскрежетала на ветру оторванная дверца одного из гаражей. Девушки молча направились в сторону домов, ускоряя шаг. Настюха почти бежала. Что ж, размышляла на ходу Даша, во всяком случае Жени здесь нет. Но она может быть в другом страшном месте. Или вообще пошла к реке? Ну нет, после того как в шесть лет она чуть не утонула, к воде она близко не сунется. Ну что за ветер сегодня? Даша, как назло, ещё и шапку дома забыла. Ух и надерёт же она Жене уши, когда сестра найдётся! Или обнимет сначала? Даша ещё не решила. Сейчас, наверное, нужно пойти…

— Ааааааааааааааа! — истошный крик вырвал Дашу из омута мыслей. Орали двое: мужчина и женщина.

Настюха в два прыжка вернулась к Даше и вцепилась в рукав её пальто.

— Там маньяк!

Даша вгляделась в темноту и различила фигуру в длинной куртке.

— Девахи, да вы чего… — затараторил мужик. — Да я ж это, того самого… ну вы понимаете. — Незнакомец похлопал себя по карману. — Чё пугаете-то так? Я ж того, по делу… — И мужик снова похлопал себя по карману. — А тут вы налетели, заорали… Чё шляетесь-то? Того самого, что ли?

— По-моему, он не совсем трезв, — шепнула Даша подруге.

И, крепко схватив Настюху за запястье, быстро прошмыгнула мимо опешившего мужика.

Настюха не могла отдышаться.

— Ты понимаешь, я ж впереди, меня ноги сами несут, а тут не видать ни хрена… и вдруг он, просто из ниоткуда, и ещё что-то такое говорит вроде «у-лю-лю». Даш, давай посидим минуту, а?

На скамейке, освещённой уличным фонарём, Настюха пришла в себя.

— Может, пойдёшь в полицию? Если несовершеннолетний, они, вроде, сразу заяву принимают.

— Пойду, но сама тоже ещё посмотрю в округе. — Даша в сотый раз проверила телефон.

— Чё случилось-то у вас?

— Не знаю, просто поцапались.

— Из-за чего?

— Из-за ерунды.

— Прогуляла, что ли, опять?

— Нет, нахамила училке.

— Нда, девочка с характером она у тебя.

— Мы все с характером.

Настюха положила ногу на ногу.

— Слушай, Даш, не подумай, что я лезу. Но, мне кажется, ты слишком много на себя взяла.

— В плане?

— Ну ты ей сейчас и за маму и за папу. А на себя вообще забила. Если б не эта хрень, мы б с тобой даже и не встретились, тебе всё некогда.

— Ты тоже постоянно занята, — буркнула Даша.

— Что правда, то правда. Красивые ноготочки сами себя не сделают, — довольно ухмыльнулась Настюха. — Я ещё на педикюр отучилась, а то многие спрашивают. Запишись, кстати, я пока оплату беру только за расходники.

— Да, как-нибудь, — мысли Даши были далеко.

— Ну, куда дальше?

— В Южный парк. Потом в Бобачёвскую рощу. Посмотрю по дороге, что открыто ночью.

— Может, «Ремикс»?

— Не, сегодня же четверг, он рано закрывается.

— Да, засада. Может, твоя Женя просто осталась с ночёвкой у какой-нибудь подружки?

— Да нет у неё особо подружек. Ну или я не знаю, у кого она могла бы переночевать.

— Хреново. Как же вы живёте?

— Как кошка с собакой.

Настюха поёжилась от ночного холода.

— Даш, ты не обижайся, но, по-моему, ты творишь фигню.

— Почему?

— Ну потому что ты вряд ли вот так найдёшь сестру. Кто тебе сказал, что она вообще в нашем районе? Ты только замучаешься и придёшь на работу, как тухлая капуста.

— И что ты предлагаешь?

— Позвони в полицию, пусть они начнут что-нибудь делать. А остаток ночи надо просто поспать. Вдруг, пока мы тут с тобой сидим, твоя Женя уже пришла домой?

— Я оставила записку на двери, она бы позвонила.

Настюха сильнее закуталась в свою модную куртку, которая была ей великовата. Даша видела, что подруга не горит желанием продолжать поиски вместе с ней. «Ноготочки сами себя не сделают».

— Ладно, Насть, — Даша встала. — Наверное, ты права. Я по дороге ещё осмотрюсь, позвоню в полицию и пойду спать.

— Это самое разумное решение, — просияла Настюха и тоже поднялась со скамейки.

— Только можно мне попросить твою шапку? А то у меня уже совсем уши замёрзли.

— Эм… конечно, — слегка удивилась Настюха. — Вот, держи.

«С паршивой овцы хоть шерсти клок», — печально подумала Даша.

— Я тебе её завтра занесу, хорошо?

— Ну да… давай.

И крикнув: «Спасибо», Даша подстреленной ланью побежала в сторону Южного парка.

Господи, ну где, где я свернула не туда? Неужели всё дело в учёбе? Почему у меня вообще не получается общаться с сестрой? Совсем в детстве я ведь любила с ней нянчиться, и из-за неё решила, что стану воспитателем… Как так получилось, что мы оказались чужими друг другу людьми? А как жить дальше, если?..

Даша усилием воли прервала поток собственных мыслей. Устав от бега, она перешла на шаг. Запыхавшаяся и вспотевшая, стянула с головы шапку, которую всего пятнадцать минут назад выпросила у Настюхи, и вытерла ею лицо.

А вот и школа. Даша поёжилась от мысли, что завтра придётся идти к директору. Она подошла поближе к ограде и пристально вгляделась в темноту. В школьном дворе шелестел ветвями огромный раскидистый дуб. Да, Женя школу ненавидит, отчётливо поняла Даша и, нахлобучив шапку, быстро зашагала прочь.

Двор. Надо зайти ещё в какой-нибудь двор. Может быть, Женя сидит на детской площадке… но на улице уже холодно, долго без движения не протянешь. Даша всё-таки свернула в первый попавшийся двор, чуть не отдавив хвост бездомной кошке. Та сердито мяукнула и дала дёру.

Многоэтажки спали, и в редком окне горел свет. Старенькая площадка, окружённая низеньким проржавевшим забором, пустовала. В тусклом свете фонаря раскачивалась, тихонько поскрипывая, накренившаяся на один бок карусель. Истошно завопила чья-то машина. Даша ещё раз прошвырнулась между домами, стараясь не обращать внимания на омерзительный вой сирены. Стал накрапывать дождик. «Нет, это невыносимо», — сказала сама себе Даша, и, в очередной раз проверив телефон, отправилась в парк.

По дороге заглянула в парочку забегаловок, но там никого не было.

Надо было всё-таки покупать куртку с капюшоном, а не это пальто… не хватало ещё простыть… как найду — просто придушу на месте… меня, может, нахрен, саму изнасилуют, чего дохожу… если у меня однажды будут дети, рожу их друг за другом, без такой разницы в возрасте… а то, когда она пошла в школу, я уже тусила с друзьями; а как подросла — я уехала учиться… ну можно не сегодня?.. не хочу промокнуть до нитки… почему единственный закон в жизни, который всегда работает, это закон подлости?.. забавно, что даже машин толком нет…

Даша сама не заметила, как ноги принесли её в парк: «Пойду сразу вглубь, к деревьям».

Дождь усиливался, и Даша снова перешла на бег. Парк был не очень большой и вполне облагороженный, с детскими площадками и спортивными зонами. Единственная причина, по которой Даша выбрала это место — Южный находился относительно недалеко от их дома, Женя гуляла здесь, когда была жива мама.

Мама, мамочка… ну почему ты так рано ушла? Кто теперь скажет: «Это перебор, Даша»? Кто обнимет, примет невыплаканные слёзы? Кто помирит с сестрой? Кто приготовит самый вкусный на свете тыквенный суп, который Даша так и не смогла повторить? Даша вытирала и без того мокрым рукавом пальто солёные щёки. Мамочка, после твоей смерти всё пошло наперекосяк…

Небо решило больше не церемониться и устроило Даше настоящий ночной душ. Она перебегала от дерева к дереву, в бестолковой панике выкрикивая имя сестры: «Женя, Женя, ты здесь? Женя, вернись!» Тучи разрезала острая молния, и озарённые вспышкой макушки деревьев на мгновение проступили на фоне чёрного неба. Насквозь мокрая, Даша прислонилась к какой-то берёзе и заорала во всю глотку от бессилия и гнева, словно смертельно раненное животное. Прошло без малого три часа, как она вышла из дома, но хаотичные поиски не дали никакого результата.

Трясясь от холода, Даша опустилась на корни дерева. Проверить вокзал, открытые кафе, позвонить в полицию, школу, подругам… Сейчас она соберётся с силами и сделает всё, что может. Но прочесать каждый парк, каждый двор Даша не в состоянии.

Где-то над самой головой очумело бабахнул гром, и Даша безумно расхохоталась. Любой маньяк бежал бы сейчас от неё как от умалишённой. А что, неплохая защита. От этих мыслей Даша расхохоталась ещё сильнее. Новая вспышка, рассёкшая небо, привела её в чувства. «Не хватало ещё сдохнуть от молнии», — подумала Даша и выползла из-под дерева. Она больше никуда не торопилась, а медленно брела по дорожке парка, то и дело вытирая мокрыми руками щёки, по которым стекала вода. Укрывшись на детской площадке, в башне «замка», Даша по наитию достала телефон.

— Привет, папа. Женя пропала.