Подражая Давиду

Валерия Кирсанова, 2020

Валерия Кирсанова – известный смоленский поэт, автор двух книг стихов. Ее поэтика, даже в самых своих, казалось бы, лирических проявлениях, опирается на поэтику Священного Писания, вступая с ним в живой и глубокий диалог. Кирсанова не пишет стихов «на религиозные темы», не занимается стилизацией – ее тексты демонстрируют, или, словами Мандельштама, «разыгрывают в звуках» личный, порой парадоксальный для внешнего взгляда, религиозный опыт. Важно, что это «разыгрывание» совершается на очень высоком уровне. Продолжая давнюю и редкостную в наше время традицию ролевой духовной поэзии («Пророк» Пушкина, «Чудо» Пастернака, «Элегия смоковницы» Седаковой и т.п.), Кирсанова в то же время создает индивидуальное и, что важнее всего, современное (временами – злободневное) поэтическое высказывание: это ли не признак истинного таланта, достойного профессионального признания? Антон Азаренков, поэт, кандидат филологических наук, лауреат премии «Лицей», Санкт-Петербург

Ной.

Вот еще один удивительный человек: он поверил Богу. Казалось бы, это же Бог, Создатель, как можно иметь другую реакцию?!

Ной оказался ЕДИНСТВЕННЫМ перед потопом, кто поверил.

А мы всегда верим словам Божьим? Я себя оправдываю, что лично мне таких слов не говорилось.

Только вот Библия — это слова для всех. Тогда почему заповеди нарушаю?

Потопа больше не будет, и радуга каждый раз напоминает нам об этом. Но будет смерть, суд. Встреча.

Моя голубка, выпорхнув из гнезда,

Не возвращайся назад без оливковой ветки в клюве.

Здесь же ландшафт неизменный — вода, вода.

Хляби небесные спрятали твердь земную.

Сколько болтаться, скажи мне, что есть земля:

Травы, растения, твердое под ногами!

Чтобы не спрашивать, сколько сейчас до дна,

Алчную бездну, которая ждет под нами.

Если же ты не вернешься… Я буду знать,

Что хорошо на земле, где ты нежишь перья.

Радугой в небе и радостью в подреберье

Бог говорит, что помилует нас опять.

Иезавель.

Дойти до глубины греха и упиваться им, ненавидеть других за чистоту, ужасные всё это вещи. Я бы никогда-никогда-никогда… Точно ли никогда? Иногда допросишь себя с пристрастием и уверенности уже нет.

Она царица с золотою чашей.

Под шелком чуть раздвинуты колени,

Горячий запах похоти и лени

Вдыхает мальчик. Все сильнее, чаще

Вскипает кровь, стучит в висках набатом…

Царица смотрит, словно заползая

Все глубже в череп — все сейчас узнает

И будет вскоре страшная расплата.

Неужто и она была моложе,

Боялась и робела как другие,

Волненье ручейком текло по коже,

Дрожали украшенья золотые,

Пока властитель брал за подбородок,

Тянул лицо к своим заплывшим чреслам…

Неужто было ей темно и тесно

В его объятиях? Нынче, при народе,

Она усталой красотой блистает

И тычет в небо острою короной,

Как будто всем всегда напоминает,

Что власть не терпит малого урона,

Тем более большого. В этом смысл

Ее усилий, в сласти своеволья

Она пьянеет. Мысли, птицы-мысли

Проносятся — и все, и тишина.

Пока летит царица из окна,

Облитая вином и теплой кровью.

Ревекка.

Очень интересная история. Со стороны, сорвала девушка джекпот, стала невестой настолько влиятельного человека.

А теперь представьте: приезжает некто, говорит, что по воле своего богатого господина ищет жену для сына и наследника (он привозит с собой драгоценные подарки, но это единственное, чем он подтверждает свою историю). И что Бог выбрал для этого Ревекку. И теперь ей надо решить — отправиться ли она далеко, не имея никакой связи с родителями, не имея возможности вернуться обратно, в чужую страну к незнакомому мужчине. Какое доверие к Богу! И как отвечают родные Ревекки на речи слуги Авраама: «Это дело от Господа, не нам говорить тебе да или нет. Вот Ревекка пред тобой, забирай ее и иди, и пусть она станет женой сына твоего господина, как определил Господь».

Иногда мне кажется, что раньше люди были просты и смелы, а потом я читаю про современных святых, и что же? Вслух молился Иоанн Кронштатский, тут же совершались чудеса по его молитве, громко говорила простые слова к Богу Матрона Московская. Чтобы люди не думали об эзотерике, о тайных знаниях и особых словах, а только о покаянии и чистоте перед Богом.

Я пишу стихи, а кто-то в это время тайно, ради Бога, поступает красиво. Это трудно. Достижимо, но так ТРУДНО. Такие люди настоящие творцы.

Который день земля плывет, шуршит,

Ссыпается под тяжестью верблюда,

Оторванное больше не болит,

А этот путь вовек не позабуду.

Его лицо, которое потом

Склоняться будет ночью надо мною,

Мелькает неоформленным пятном,

Меж туч сияет ясною луною.

Мне слуги говорят, что он красив,

В руках его отца поводья власти…

Я чувствую начало сильной страсти,

Как-будто я в реке и нету сил

Ни вплавь себе помочь, ни прыгнуть в лодку;

Но и не тонешь, словно ты — листок,

Плывешь себе, доверчивый и легкий,

А под тобою пенится поток!

Проходят так часы, потом недели,

Комфорт и безопасность не нужны,

Пока плывем мы вместе к тайной цели

Упрямой неприрученной волны.

Скорей к тебе, заранее любимый,

Так выбрал Бог и я согласна с Ним.

Пылает солнце словно серафим,

И я пылаю, обретая силы

На то, чтоб подниматься вновь и вновь,

На нежность терпеливую, на роды:

От наших сыновей пойдут народы,

Которые не будут тратить кровь

На жертвенники идолов. Мой Бог,

Спаси меня от призрачных дорог,

Пускай приходит радость через боль —

Благослови Ревеку на любовь.