Волшебник из третьего «г». Книга 2. Особняк на площади

Валерий Тимофеев

Найти того, кто похитил у короля Филинов волшебную силу, – вот главная задача совы Гу. Для выполнения этой миссии и отправлена она в город людей. Только вот непросто понять и принять ей человеческие законы выживания. И выпадают на ее долю немалые испытания. Только ценой собственной шкуры вырывается она из плена.

Глава 3 Ночной кошмар

Этот день у короля Филинов был так загружен государственными делами, что уснул он только под утро.

Ученый Секретарь самолично расставил посты, погасил свет и ушел к себе работать.

— Вз-жи-ик! — раздалось в тишине королевской спальни.

Часовой звук необычный услышал, но тревоги поднимать не стал — молодой еще, беспарольный. Для него главное — чтобы никто не вошел через доверенную его заботам дверь к королю и никого оттуда не вынес.

После полудня, когда верный слуга пришел будить и одевать своего хозяина, бедный король лежал, опутанный с головы до ног километрами крепкой паутины. Он не мог шевелиться, не мог кричать, и даже дышал через раз.

Поднялся грандиозный шум.

Прибежавший Ученый Секретарь самолично разрезал острым ножом путы и освободил короля.

— Что это было? — отдышавшись и брезгливо стряхивая с перьев обрывки паутины, спросил Филя Первый.

— Кто это был? — в свою очередь пытал Ученый Секретарь у беспарольного стража.

— Не помню… не видел…

— А если голову на плаху и вж-жик ее?

— Во! Вспомнил! Вж-жи-ик был! А больше никого!

Обыскали не только спальню, но и прилегающие помещения, но никакого вжика не нашли.

— Так-то меня охраняют? — кричал на всех до смерти перепуганный король. Он щедро раздавал налево и направо тумаки и угрозы.

Ученый Секретарь подождал, когда Филя Первый успокоится и свалится без сил, выгнал всех придворных из спальни и надежно запер за ними двери, чтобы не подглядывали и не подслушивали.

— Что ты делаешь? — испуганно завертел глазами король. — Зачем двери закрыл? Мучить будешь?

— Буду, — не меняя интонаций голоса, спокойно пообещал Ученый Секретарь.

— Советами?

— На этот раз обойдемся без советов.

— Ага, — догадался король. — Уже придумал и за меня решил?

— Мой король! — без тени уважения и подобострастия начал Ученый Секретарь. — Я ведь могу уйти и закрыться в своем кабинете. У меня есть дела поважнее, чем освобождать какого-то там капризного короля от каких-то там пут. Подумаешь, спеленали! Еще бы с часок полежал так и сам бы задохнулся. Глядишь, нового короля назначат, а он поумнее будет.

— Но-но!

— И я, наконец-то донесу до его пустой головы, в чем заключается безопасность короля, и, следовательно, всего королевства.

Филя Первый закусил губу, обидно нахохлил перья и смотрел на своего умного советника исподлобья.

Ученый Секретарь достал свои труды, над которыми так старательно работал и, совершенно не реагируя на кислый вид короля, его скуку и позевывания, рассказал.

— Мною разработан план спасения… нет, не так. Спасение королевства тут ни при чем. Королевство — оно, понимаете ли, было до вас и будет еще много лет и веков после вас… Назовем вещи своими именами. Итак, это есть План спасения вашей личной власти.

— Ну, ты наглец!

— Нет, я не наглец, — вышагивал по спальне Ученый Секретарь. — Я тот, единственный, кто не постесняется сказать вам правду. Вы что же, до сих пор думаете, что без вас все тут рухнет, развалится и начнется всеобщий раздрай?

Филя Первый еще больше нахмурил бровь.

— Что вы один собиратель наших скреп? Дудки! Свято место пусто не бывает! «Незаменимых у нас нет»! Это еще ваш уважаемый дедушка говаривал. А себя, кстати, считал незаменимым! И что? Развенчали его культ личности! Позором имя покрыли!

— Оставь в покое моего дедушку, — попросил король.

— Хорошо, не будем о дедушке. Тогда поговорим о вас. В нашем королевстве — только свисни — найдутся десять, нет, сто филинов, которые запросто, хоть сегодня, займут ваше место. И народ даже не заметит, что стало хуже или лучше. И уж, тем более не возмутится. Наоборот, все с радостью воспримут перемены! — Ура! — закричат они в едином порыве. — Наконец-то!

— Замолчи!

— Вы губу-то подберите и перышки опустите. То, что я скажу сейчас — вам надо, и больше никому!

Король еще немного поломался, наконец, уселся на свой насест и приготовился слушать.

— Наша явка в городе…

— Провалилась?

— Работает исправно.

— Ну вот, а я напугался!

— Щенята подрастают, места даже им становится мало. Да и задачи у нас меняются. Я решил открыть школу нового времени.

— Ой, опять ты за старое! Скучно!

— Понимаю, что скучно. Но, мой король! Я вам обещаю — если вы поймете мой замысел и поверите в него — бесконечный покой поселится в вашем сердце, а власти вашей ничто больше не будет угрожать.

— Ладно, говори, — разрешил Филя Первый.

— Начав обучение в лесу с юных сов, а в городе со щенят, я увидел великолепный результат. Моя программа позволяет за очень короткий промежуток времени полностью перенастроить мозги. Я прорвался в подсознание!

— Зачем?

— Еще вчера нам не на кого было опираться, завтра весь мир будет у наших ног.

— Врешь, поди.

— Моя школа работает. Начал я с бездомных кошек и собак.

— Почему с них?

— Им терять нечего — ни кола, ни двора. А я могу что-то дать. Одним — немного хлеба, другим — чуть внимания и ласки. Но всем много сладких обещаний. У них будет все! У каждого кота — по кошке, у каждого бездомного — заботливый хозяин, у каждого голодного — полные закрома еды! Все, что захотят…

— Ты меня разоришь!

— Спокойно, мой король. Я им дам, может быть, но немного потом. От них требуется совершенный пустяк! Надо всего лишь поддержать вашу власть и вас, самого-самого, без которого этот мир если и не разрушится, то будет страшно плохим, каким был для них вчера — голодным, холодным, чужим. Поверьте, это очень просто сделать. Достаточно вливать им в уши мои слова, вливать ежедневно и каждочасно. И врага! Образ врага. Вот тот или те, кто мешает их счастью! Ату его! Бейте, рвите, доносите! Ибо враг коварен.

— Фу, доносчики!

— Есть шпионы и есть разведчики, — терпеливо разжевывал Ученый Секретарь. — Шпионов мы осуждаем, разведчиков превозносим. Но ведь это одни и те же люди! Наш разведчик кому-то шпион. А шпион для нас — чей-то разведчик. Да, согласен. Стукачей и доносчиков не любят. Но я не зря умею проникать в подсознание! Мои воспитанники стучат на соседей и доносят даже на своих родных и близких из любви к вам, из чувства патриотизма! И я их награждаю!

— За доносы?

— За борьбу с врагами их светлого будущего! — торжественно, как на школьной линейке, произнес Ученый Секретарь. — У меня и на этот счет есть своя методика. Я строю государство, в котором шпион на шпионе сидит и шпионом погоняет. Все следят друг за другом и доносят один на другого. Не донесешь ты, донесут на тебя за то, что видел, знал, но не донес. Самая почетная профессия у людей какая? Быть полуграмотным простым рабочим, нищим и пьяным. А у нас самой почетной профессией станет доносчик.

— Да как же? Они и не поверят, они и не согласятся!

— Еще как согласятся! Не зря я ваш главный идеолог! Мы того, кто не донес, публично судить будем, во всех смертных грехах обвиним, в наших газетах, на нашем радио такую чехарду поднимем, мнение простых сов напишем, и в самое дальнее болото на самый тяжелый, даже каторжный труд до конца дней оприходуем. Да не одного, а со всей семьей, с малыми совятами и филинятами, на так называемое коммунистическое перевоспитание, на строительство светлого для нас и темнее темной ночи для них будущего. А герою-доносчику, которого по всем нравственным нормам надо бы на кол посадить, перья догола повыщипать, мы громко наградим самой почетной наградой — орденом мышиного хвоста! Да должность ему: недоносящими командовать. Да премию, чтобы жил лучше, чем другие живут, и зависть в глазах недоносящих будил. Да имущество, конфискованное у недоносящего, ему передадим. Ну не все. Половину. Меньшую. Но все равно немало.

— На всех орденов не хватит!

— Ерунда! Не все ради награды доносить станут. Большая часть будет доносить из страха. Очень быстро все поймут — надо работать на опережение: опоздаю я сдать соседа, сосед сдаст меня. Красота! Вся страна — один сплошной лагерь. И вы в нем главный пахан, то есть главный вертухай! И никто даже не сможет подумать — Филя дурак! Или диктатор! Или душегуб. Это про короля можно и думать и говорить. Про диктатора, вертухая и подумать не смей — донесут наседки.

Вот для этого я и тружусь!

Все бездомные кошки и собаки, все только что народившиеся совы попали под мое обучение. Теперь следующий этап. Мне мало бездомных! Мне домных надо! Только сделав преданными вообще всю эту армию домашних и не очень животных, я проникну в каждый дом, в каждую квартиру и буду знать, о чем думают и о чем шепчутся на кухнях и чердаках, где прячется опасность. А мои патриоты своими руками расправятся с моими, то есть, вашими врагами. И, заметьте, вы со всех сторон чисты. Потому что я и все мои глашатаи двадцать четыре часа в сутки верещат, что вы — непогрешимы, вы — единственный гарант светлого будущего. И пусть иногда придется лечь спать на голодный желудок, в тесной общей квартире без света и отопления, это временные трудности. Ими закаляется наша сталь!

Это немного теории, мой король. А теперь о практике.

В городе я открыл новую просторную школу. Набрал классы, от вашего имени. И теперь мне от вас нужно одно. Волшебной силой, которая есть у вас, защитите мою школу от посягательств.

— Кто-то мешает тебе?

— Пустырь собираются обиходить. Вывести мусор, засыпать траншеи, разровнять кучи. Пусть! Не жалко! Но это бетонное нагромождение, в котором и располагается моя школа, наши классы, пусть стороной обходят!

— Ладно, сделаю…

…На широком газоне, отделяющем 28 школу от 19, лежат забытые строителями железобетонные блоки и плиты. Вывезти вовремя их не вывезли, а теперь, когда немного прибрали вокруг, землю разровняли и траву взлелеяли, вроде как и жалко колесами ровное место буровить. А иначе до них и не добраться.

Кто-то, сейчас и не вспомнить, предложил — замаскировать этот бардак под клумбу. Высокие кусты мальвы образовали что-то вроде стены. Со стороны и не видно бетонного безобразия.

И только узенькая тропинка, протоптанная десятками босых ног, выдает наметанному глазу — там что-то есть.

А есть там небольшая дыра в плитах.

Школьнику, даже самому худенькому не пролезть: — и тесно, и страшно.

А вот кому-то другому — запросто.

Иногда днем, за экстренной помощью или с отчетом, проскользнет с оглядкой кошка или собака. Но вечером, после захода солнца, уже стаями, идут и идут, неслышно ступая мягкими лапами, по этой тропинке звери и птицы. По вторникам, четвергам и субботам — кошки с котятами, по понедельникам, средам и пятницам — собаки со щенятами. На учебу.