Волшебник из третьего «г». Книга 1. Волшебная сила

Валерий Тимофеев

Первая книга романа-сказки. Мечтать о волшебной силе – это хорошо. А вот что делать, если она вдруг свалилась на тебя? На что использовать? Теперь тихая жизнь отличника и домоседа Коськи стала похожа на детектив, или на приключения. Волшебная сказка о мальчике Коське, Короле Филинов, Самом ученом Секретаре, облезлой Кошке, пауке Хвате, настоящем Палаче и других сказочных и реальных героях.

Глава 3 В беседке

Коська шагнул из освещенного коридора в густую темноту, охватившую его холодом и страхом, и остановился.

Первой мыслью, мелькнувшей у мальчика, было страстное желание поскорее вернуться в свою комнату, укрыться с головой теплым одеялом и крепко-крепко уснуть. Он повернулся назад и протянул руку к двери.

Что-то мягкое коснулось ноги.

Коська вздрогнул.

Сердце его забилось тревожно и крик, уже готовый сорваться с мгновенно пересохших губ, замер.

— Пират! — догадался он. А догадавшись, успокоился, или, может просто ему стало стыдно за свой страх.

Присутствие кота придало силы и смелости, и Коська, раздвигая плотно развешенную темь, решительно зашагал в ту сторону, где находилась знакомая беседка. Нет-нет, а какой-нибудь таинственный шум или шорох раздавались рядом, он останавливался, раздумывая, что самое время повернуть назад, но в тот же миг непременно чувствовал прикосновение Пирата, словно подталкивавшего мальчика.

— Мау! — Коська улыбался и уверенно шел дальше.

Днем дорога не заняла бы у него и пяти минут. Но в ночи не только расстояния имеют удивительную способность удлиняться, но и время самым непостижимым образом из пяти минут превращается, как вам кажется, в целые двадцать пять.

Коська уже много раз мог подумать, что он сбился и идет совсем в другую сторону, все равно, сколько не приглядывайся, ничего не увидишь. Но здесь невозможно было сбиться. От его дома до беседки с карагачом вела одна единственная дорожка. По краям ее тянулся маленький деревянный заборчик, ограждающий ровные ряды кустарника из акации, вишни и шиповника. Да и Пират не собирался двигаться в обход и непременно наставил бы Коську на верный путь.

Если бы в этот поздний час светила луна, или хоть одно окно бросало во двор свой зовущий свет, словом, было бы чуть-чуть посветлее, Коська увидел бы за каждым кустом притаившихся чудовищ, леших, кощеев и разбойников, которыми кишат многие сказки. Но даже руки своей возле самого носа не мог он разглядеть, а потому шел и шел вперед, пока не споткнулся о деревянный порог беседки.

— Ой, — невольно вырвалось у него.

Тихо заскулили потревоженные щенята, сердито фыркнул Пират; и снова ни единого звука не разносилось вокруг.

Коська прополз через всю беседку и спрятался в углу под широкой скамьей. Над ней давно облюбовала себе место ветка карагача. Здесь она пряталась от жаркого солнца и пронзительного ветра, и здесь она укрывала за густой листвой в летнюю пору играющих в прятки детей. Сейчас, когда листья еще не пробились из слегка набухших почек, она устало повисла и дремала.

Укрытие было надежным.

Сове, которая ночью видит лучше, чем днем, не удастся заметить ни Коськи, затаившего дыхание и прижавшегося к холодной стенке беседки, ни Пирата, плотно прикрывшего светофорный глаз, но чутко навострившего и рваное и целое ухо.

Чтобы не заснуть, Коська уже десятый раз досчитал до ста, когда услышал тяжелое хлопанье крыльев.

Через мгновение ветка над ним качнулась и дважды, с короткими промежутками в воздухе проплыл тихий вздох.

— Уф… уф.

В ответ на ее призыв еще раз захлопали крылья и вторая сова опустилась на ветку, еще ниже наклонив ее.

— Уф-ф… уф-ф, — поприветствовали совы друг друга.

— Как долетела, сестрица Бу?

— Устала немного, сестрица Гу, а путь не близок.

— В нашем возрасте не мудрено устать. Я моложе тебя на сто лет, и то притомилась.

— Посидим, отдохнем, да и в дорогу. Рассвет не должен застать нас в городе.

— Сейчас бы не помешало подкрепиться хоть самой маленькой мышкой, — напоминание о дороге пробудило острое чувство голода.

— Разве найдешь ее в городе? Здесь на каждый, даже малый куст, по одной кошке приходится. И, хотя мышей ловить они давно разучились на сытых домашних харчах, мыши в этом до сих пор сомневаются и предпочитают жить в поле или в лесу.

— Что верно, то верно, сестрица Бу, — ответствовала полуглухая сестра. — И я, сколько не приглядывалась, нигде не заметила ни мышек, ни кошек.

— Сегодня все должны спать в своих домах и норах, — поведала известный ей секрет Гу, — об этом позаботился сам король Филинов.

— Так-то оно, так, — проворчала осторожная Бу. — Но все равно, давай-ка осмотримся еще разок повнимательнее.

— Давай осмотримся, — согласилась сова.

— То, что я сообщу тебе, сестрица Гу, ни одна живая душа не должна услышать. Ты проверь в той стороне, а я проверю в этой.

Совы облетели вокруг беседки и карагача, задерживая взгляд на каждом подозрительном предмете, и снова опустились на ветку.

— Никого не заметила?

— Никого. А ты?

— И я никого.

— Вот и славно.

— Теперь слушай. Наша ученейшая из всех наиученых прабабушка прочитала в ненаписанной книге чудес еще одну страницу.

— Как же она прочитала в ненаписанной книге, если ее еще не написали? — спросила вечно сомневающаяся Гу.

— Не наше дело, — ответила Бу. Она-то как раз не привыкла задумываться. — Сказали — прочитала, значит так и было, — строго сказала она. — У них, у шибко ученых, свои причуды. А ты слушай и не перебивай.

— Ладно ворчать, старость-не-радость!

— Прошу не намекать на мой возраст! — распушила перья старшая сова.

— Подумаешь, какая обидчивая! — хихикнула Гу.

— И обидчивая! Посмотрим, какой ты в мои двести… двести… сколько же сверху?

— Сорок семь, — подсказала Гу. — Дело давай!

— Дело… да-да, дело, — встряхнула себя сова и поведала. — Так вот, к нашей прабабушке… она передает королю Филинов волшебные слова.

— Опять двадцать пять! В прошлом годе волшебные слова, в нонешнем — волшебные слова. Хоть бы вкусненького чего! — капризно сказала Гу.

— Цыц ты! Давно перья из хвоста не выщипывали?

— Да я так это, к слову! Ты уши прикрой, моей болтовни не слушай.

— А ты как раз уши пошире раскрой и меня послушай, — в темноте послышалось что-то, похожее на удар крыла. — О чем я говорила?

— Больно же! А если я тебя так? О волшебных словах.

— Ага, — вспомнила Бу. — Слова! Они будут действовать целый год, пока прабабушка не прочтет следующую страницу и не отыщет новое чудо.

Сова встряхнулась, собираясь с мыслями, поправила перышки под крылом, наконец решила произнести главное.

— Она узнала…

Какое-то даже не движение, волнение воздуха насторожило ее. Сова замолчала и закрутила головой.

— Ты чего вертишься? Смотри, голова открутится, как тогда твой язык говорить будет?

— Не кажется ли тебе, сестра, что здесь кто-то есть? — спросила Бу, прислушиваясь. — Слышишь? Шорохи под беседкой.

Коська похолодел. Но не от страха, нет. Он испугался за тайну. Вдруг совы решат сменить место встречи, и тогда пропадай его волшебные слова.

— Успокойся, сестра, — махнула крылом Гу, — под беседкой живут семь щенят. Тебе ли не знать этого?

— Думаешь, они ворочаются во сне?

— Но даже если они и не спят, нам нечего опасаться. Они еще совсем маленькие и глупенькие — ничего не поймут и никому не расскажут.

— Мне трудно успокоиться, — призналась старшая сестра. — Великая тайна! Иди-ка, посмотри в беседке, а я пока дух переведу.

«Это конец», — подумал Коська и сжался в комочек.

Гу расправила крылья и сделала круг, обозревая беседку.

Из-под скамьи, принимая удар на себя, выскочил Пират и кинулся на сову, но так, что со стороны любому бы показалось, будто он промахнулся. Посрамленный кот фыркнул обиженно и убежал.

Гу вернулась на место.

— У, котище блудливый, косоглазый, общипанный! — проворчала она, в долю секунды и в полной темноте заметив и перечислив все существенные приметы Пирата. — Не будь я так занята, повыщипала бы этому полосатому половичку остатнюю шерстюку.

— Не поискать ли нам другое, более надежное место? — предложила сверх меры осторожная Бу.

— Зачем? — возразила Гу. — Здесь мы все проверили и можем приступить к разговору. На новом месте снова проверять придется.

— Уж точно, придется.

— А у нас нет времени.

— Уж точно, нет времени.

— И потом — эту беседку назначил сам король, а он знает, что делает.

— Уж точно, знает, — успокаивала себя Бу.

— Доверимся ему, сестра, и продолжим.

— Уф-уф… Что-то мне тревожно… предчувствие беды…

— Стара стала…

— А я разве спорю? — размякла от сочувственных слов Бу. — Ну ладно, будь по-твоему. Слушай и запоминай:

Я называю волшебное слово.

Слово для доброго,

слово для злого.

Кто им владеет,

Тот силу имеет.

— Бу-бу-бу, — бубнила Гу, повторяя вслед за сестрой.

— Запомнила?

— Бу-бу-бу… Запомнила, — ответила Гу. — А какую силу?

— Останавливать время.

— Время?

— И не только время, — пояснила Бу. — Все-все остановится. И река, и тучи в небе, и гроза, и самолет.

— Даже самолет?

— Даже самолет.

— И не упадет?

— И не упадет.

— Чудеса! Самолет висит в воздухе и не падает! Мне бы такие слова, — мечтательно вздохнула Гу.

— Но-но, без глупостей, — предупредила Бу. — А теперь самое главное. Время остановится для всех и для всего, кроме того, кто соединит стрелки часов и скажет волшебные слова:

Вы устали, — отдохните,

Я за вас побегаю.

— Бу-бу-бу… Все?

— Три раза можно остановить время. Только три раза. Но помни! Моя прабабушка уже забыла волшебные слова. Сейчас забуду и я. Ты передашь их королю Филинов и тоже забудешь. Но если кто-то услышал или услышит их раньше короля Филинов, он станет обладателем волшебной силы!

— Тогда нам не несдобровать, — вздохнула Гу, вспомнив суровый нрав своего владыки.

— Смотри, не проболтайся! Лети, не раскрывая рта и не останавливаясь ни на мгновение! — напутствовала старшая сестра. — Вперед и только вперед!

Гу не раскрывала рта, как ей было приказано, а потому только кивала согласительно.

— Одна лишь смерть может оправдать твою задержку, — продолжала стращать ее Бу.

«Типун тебе на язык»! — выпучив глаза и замахав всеми своими крыльями, отгоняла черные напасти Гу.

— Но, — смягчилась Бу, — к счастью, тебе еще рано о ней думать. А теперь — в путь!

— Уфф-уфф, — простились совы и, тяжело хлопая крыльями, полетели в разные стороны: одна туда, где начинается рассвет, другая — на будущий закат.

А загруженный тайной Коська еще долго лежал без движений.

Где-то вдалеке пробежал, отстукивая по рельсам утреннюю песенку, трамвай; в одном, затем в другом окне вспыхнул свет и вычертил на земле неровные четырехугольники; заворочались, предчувствуя наступление утра, озорные щенята.

И лишь тогда мальчик покинул свое убежище. Он расправил затекшие ноги, отряхнул пыль с одежды. Пуговица сорвалась с куртки и запрыгала по доскам беседки, пока, покрутившись на месте, не затихла.

Коська не стал искать в темноте — не велика потеря!

А зря…

Был бы рядом Пират, он бы растолковал мальчику, что оставлять улики на месте преступления — очень даже опасная вещь, их лучше уносить с собой.

Но Пирата, на беду, рядом не оказалось. И мальчик бесшабашно побежал домой.

Так любитель сказок и поклонник всех волшебников девятилетний Коська из третьего «Г» класса и сам стал волшебником. Он считал себя наисчастливейшим человеком не только в своем классе, но и на всей земле. Ему захотелось сразу совершить такое великое волшебство, чтобы оно сделало каждого почти таким же счастливым, как и он. Заметьте — почти. Даже среди счастливых он хотел оставаться наисчастливейшим.

По дороге домой Коська мучительно перебирал в голове различные чудеса, которые можно совершить для всех. Но чем больше он думал, тем яснее понимал, как мало может. Хоть он и волшебник, а умеет только останавливать время, да и то всего три раза. А тремя остановками стрелок не сделаешь всех счастливыми. Да и для себя надо что-то совершить.

— Кому дана волшебная сила? — разговаривал сам с собой.

Конец ознакомительного фрагмента.