Однополчане. Русские своих не бросают

Валерий Петрович Большаков, 2018

Лето 1942 года. Немцы разбиты в Демянском котле, снята блокада Ленинграда, наступление немцев под Харьковом обернулось не прорывом Вермахта к Волге, а разгромом группы армий «Юг». В бой идут краснозвездные реактивные истребители, зенитные ракеты сбивают «Юнкерсы», управляемые бомбы крушат немецкие бетонные ДОТы. Все это чудо-оружие поступает в Красную Армию из таинственного и секретного Центра, где трудятся «гости из будущего». Казалось бы, союзники должны радоваться победам Советского Союза, ведь они приближают завершение самой кровавой и страшной войны… Но на Западе почему-то начинают нервничать, наблюдая за успехами Красной Армии. Абвер и МИ-6 вступают на тропу тайной войны…

Глава 6. Маневренная группа

За ночь еще восемнадцать самолетов отправились следом за первым, и лишь к трем часам немцы дали отдохнуть ракетчикам.

Марлену удалось поспать часа четыре, а на рассвете он сам себе скомандовал «подъем».

Сумеречная синева лишь подчеркивала, какая холодина стояла, а небо, еще недавно ясное, помалу затягивалось тучами. Серая хмарь придавала лесу угрюмости.

Солнце за ельником поднималось красное, как яблоко, румяное, но тепла от него шло мало, свет один. А когда солнечная алость помалу перешла в ярую желтизну, заплывшую облачностью, из леса пожаловали разведчики во главе с Цирендаши Доржиевым.

Разведка волокла брезент с грузом — ящики какие-то, коробки…

— Там самолет немецкий валяется, — доложил Цирендаши, — не сгорел, развалился только, а в нем продукты. Ну не бросать же!

— Недурно вы отоварились! — ухмыльнулся Исаев, поднимая коробку бельгийского шоколада. — А вон и колбаса, и печенье… Сгущенка датская. Коньячок! «Мартель», однако. Видать, офицерам подарочки везли. Будем считать, что доставили по адресу!

Поискав глазами свободный «Студебеккер», Марлен подозвал шофера и указал Доржиеву на кабину:

— Проведешь к самолету и загрузитесь по-быстрому. А мы восточней расположимся.

— Ладно, по следам найдем!

Вкусно и питательно позавтракав, ракетчики собрали все свое хозяйство и двинулись к востоку, растягивая батареи и дивизионы цепочкой, словно перегораживая путь немецким самолетам.

Не облетишь!

— Аркаша! Свяжись с летунами, пусть бдят. Скорей всего, пожалуют бомберы.

— Понял!

К Марлену подошел отец, и оба Исаевых поглядели, как редкие голубые просветы заволакиваются тучами.

— Думаешь, полетят? — спросил старший.

— А куда им деваться? Приказ Гитлера! А мы им весь кайф обломали — почти сутки ни одного самолета! Окруженцы голодные сидят, а патроны кончаются…

Марленович ухмыльнулся.

— Товарищ младший лейтенант, разрешите обратиться!

— Слушаю, товарищ старший сержант.

— Ха-ха-ха! Нет, здорово! И я очень рад, что так все получилось. Меня, правда, до сих пор потом шибает, как только вспомню, где я — и когда, но ничего, привыкну.

— Не привыкнешь, батя. Вот если портал вдруг закроется наглухо или его бомбой разнесет… Нет, тогда тоже привычки не будет. Смиришься просто.

Исаев-старший наметил улыбку.

— Ну, не так все плохо. Знаешь, я раньше думал, как же мне повезло, что родился в СССР. Нет, речь не о гордости за сверхдержаву, все куда проще, даже примитивней. Я просто помнил вкус настоящего мороженого за тринадцать копеек, сделанного из молока, сливок, масла и сахара. Понимаешь? Безо всех этих стабилизаторов, ароматизаторов и прочих «ешек». И газ-воду помню. Обычная газировка с фруктовым сиропом, ничего лишнего, никакой химии! И мне было тебя жалко, угощавшегося каким-то странным мармеладом, больше всего похожим на пластмассу…

— Да уж… Здесь-то и пластмасс пока что нету почти, а до будущих суррогатов не докатились. Знаешь, какой тут ГОСТ на колбасу «Докторскую»? Не помню точно соотношение, но что-то вроде — тридцать процентов свинины, семьдесят процентов говядины, плюс специи. Сплошное мясо! Так что поем еще натурального, не волнуйся.

— Да я не волнуюсь, — вздохнул отец. — Если честно, меня назад совершенно не тянет. Маму бы твою еще сюда перетащить, совсем хорошо было бы!

— Да я и сам такой! — рассмеялся Марлен. — Я, когда в будущем побывал… в командировку, так сказать, съездил, спешил обратно попасть. И не потому только, что время шло, а наши гибли. Я хотел сюда! Здесь все как-то… по-настоящему, что ли. Жестко, бедно, но все равно хорошо!

— Я как-то приметил одну девушку… — протянул Марленович. — Все вокруг тебя крутилась.

Ильич заулыбался.

— Если я надумаю жениться, то на Наташе.

— Ого! А как же твой обет безбрачия?

— Да какой там обет… Все будущие вытребеньки, вроде феминизма, сексизма или «чайлд-фри», сейчас даже в Штатах не котируются, а в Союзе — тем более… Ладно, бать, поехали, нам уже машут!

* * *

Новую позицию оборудовали километрах в пяти восточнее, на большой луговине, где-нигде утыканной одинокими деревьями. Кунги укрыли масксетями, а ПУ^[5] расположили в зыбкой тени леса — на подлете с юга не различишь, пока не окажешься над самим лугом.

Состыковали кабельные разъемы, завели дизель-генератор. Сделали горизонтирование, ориентирование, выставили углы заряжания, провели автономный контроль и «чек-ап» функционирования СУС — системы управления стартом. У новичков-зенитчиков получалось все лучше и лучше, навык появлялся, рефлекс вырабатывался.

Подошел Лягин. Капитан относился к младшему лейтенанту Исаеву, как к командиру в звании не ниже полковника.

— Третья в боевом положении. Пусковая заряжена. Борт состыкован.

— Принято, — кивнул Марлен. — Проверь, как там на четвертой.

— Есть!

Гусеничные ЗСУ с 37-мм зенитными автоматами Марлен укрыл до поры до времени. «Зэсэушек» в этот рейд он взял побольше. С его группой осталось пять машин. У соседей было всего три, зато одна из ЗСУ была вооружена счетверенной установкой 45-мм орудий. Как выдаст очередь, так на земле груда дымящегося дюраля. А ты не летай, тебя сюда никто не звал!

— Марлен Ильич, — обратился к Исаеву Лягин, — а давайте выдвинем к югу пару ЗСУ? Пусть они первыми открывают огонь!

— И вызывают огонь на себя? — прищурился Марлен.

— Да, — твердо сказал капитан. — Зато фрицы будут перед нами, как пирожки на подносе, как мишени в тире!

Исаев подумал и крикнул, подзывая взводного:

— Гусев!

Комвзвода в шлеме приблизился, переходя на бег.

Марлен сжато изложил суть предложения Лягина. Гусев задумался — и просветлел.

— Можно попробовать, товарищ Исаев! Вы не думайте, нас разбомбить нелегко, мы юркие!

— Ладно, юркий, — вздохнул Марлен, — вы-двигайся.

— Есть выдвигаться!

Вскоре две ЗСУ, объезжая луговину по кругу, скрылись в лесу. Южнее открытых мест не наблюдалось, но попадалось редколесье в болотистых местах. Там ЗСУ и засядут.

Вот так, в тревожном ожидании, тянулось время. Тянулось до самого полудня, когда стал задувать ветер, нагоняя холоду и распихивая тучи, словно ленивых коров на небесном пастбище.

— Боевая тревога!

— С юга идет группа целей. Дальность двадцать четыре!

Марлен похолодел. Началось! Ему не надо было далеко ходить, чтобы услышать доклады локаторщиков: шла девятка бомбардировщиков, судя по всему — «лаптежников», «Ю-87». Их сопровождали «Мессершмитты», числом двенадцать.

— Готовность!

— Первая в боевом положении! Вторая и третья — в боевом положении! Четвертая…

— Принято! Даю подготовку.

Из кабины слышны переговоры:

— Азимут сто тридцать, дальность двенадцать.

— Перейти на АС! ^[6]

— Есть АС!

— Расчеты в укрытие!

Отдав последнюю команду, Исаев бросился к радистам.

— Вызывай Гусева!

— Гусев на связи, товарищ младший лейтенант!

— Гусев, прием! Как слышишь?

— Слышу хорошо. И вижу!

— Тогда — огонь!

— Есть!

Немецкие самолеты показались над лесом. До них было еще далеко. Они виднелись как игрушечные. Вот один из них задымил и отвалил в сторону — ЗСУ поработали. «Лаптежники» тут же закружились, затевая обычную «карусель» над засадой. «Мессеры» вились чуть выше, приглядывая за подопечными.

— Второй взвод в укрытии! Третий взвод…

— Принято!

— Групповую цель уничтожить! Четырьмя, очередью, темп шесть! Первая пуск!

— Есть первая пуск!

Ракета, безмолвно лежавшая на пусковой, вдруг ожила, с ревом и воем выпустила оранжевый хвост выхлопа, сорвалась, полетела…

И еще одна, и еще…

— Есть захват!

— Есть наведение!

Марлен пригнул голову в ушанке и каске — комья земли и камешки, вырванные струей ПРД^[7], забарабанили по спине.

Было видно, как эти самые ПРД были сброшены по очереди. Четыре красноватые точки ракет уходили все дальше, все выше.

— Есть команда «КЗ»!

Сработал радиовзрыватель, и яркая вспышка взрыва подсветила тучи снизу.

— Первая, есть подрыв! Цель уничтожена!

— Вторая, есть подрыв!

— Третья, четвертая, есть подрывы! Цели уничтожены! Расход четыре!

Небо над лесом вдалеке охватило пламя и облака дыма, бурого в отсветах зарева.

— К пусковым!

ТЗМ^[8] из «Студебеккера» уже подъезжала к пусковым установкам.

— Заряжай!

Первый взвод бегом зарядил ракету, Марлен состыковал ее борт с пусковой.

— Первая готова!

— Принято. Всем оставаться на местах!

Тут к западу от позиций полыхнуло, и из-за леса вынырнула ракета. Сбросив ступень, она набрала скорость и понеслась прямо в гущу немецких самолетов, разрывая круг «карусели».

Подрыв был удачен — вместе с «Юнкерсом» вниз полетел и «Мессершмитт», одной БЧ хватило на обоих. А тут и ЗСУ добавили — были видны промельки трассеров.

— Есть! Готов!

Один из «лаптежников» распустил чадный дымный шлейф, потянул над лесом, сбрасывая бомбы в замерзшее болото, дабы облегчиться, но это не помогло — задевая крыльями верхушки деревьев, ломая их, стряхивая снег и распадаясь сам, «Юнкерс» врезался в мерзлую землю. С прибытием!

— Первая, пуск!

— Есть первая пуск!

Только что установленная ракета взлетела, швыряясь комьями земли и липким снегом.

— Есть захват! Есть наведение! Есть подрыв! Цель поражена!

И тут всю «малину» испортили «ЛаГГи», налетевшие с запада. Их было много, эскадрильи две как минимум, и пилоты с ходу взялись за «худых» с «лаптежниками».

Парочка оставшихся бомбовозов поспешила удрать, а вот «мессеры» не могли этого сделать — русские насели плотно. Правда, первым был сбит как раз «ЛаГГ-3», но следом и «Ме-109» отправился. Объятый пламенем, он эффектно несся по-над самой землей — снег курился под ним, — пока левое крыло не срубило одиноко стоявшее дерево. Истребитель закрутило, завертело.

Кувыркаясь, «худой» загорелся и сам собой «разобрался» на части.

— Цель с юга!

Сначала Марлен удивился очевидной глупости — из-за леса, обходя «собачью свалку» истребителей, показался одиночный «Ю-52», тащивший на буксире планер. Немцы что, под шумок решили подсобить своим?

Однако вскоре Исаев понял: это по их души.

ЗСУ первым делом набросились на «Тетушку Ю», а планер, отцепив буксир, заскользил на посадку, подныривая под трассеры.

Серая «Гота» села на снег, разбрасывая сугробы, и ее борт тут же покинули немецкие десантники в белых маскхалатах. Зачастили очереди из «Шмайссеров» и «MG-34».

— Доржиев! Отрезай их от леса!

— Есть!

ЗСУ, выехавшая из-за деревьев, наклонила спарку и открыла беглый огонь. Лишь один из снарядов угодил в цель, разбрызгивая тевтонскую кровь, а десантники залегли, постреливая из укрытий — из-за кочек, пней, высовываясь из промоин и ям.

Скомандовав «Отбой-поход!», Марлен сорвал со спины «ППШ». Стреляя на бегу, он добрался до купы деревьев, где засел его отец, и крикнул подползавшему Лягину:

— Команду слышал? Уводи всех!

— А…

— Живо!

— Есть!

Переглянувшись с Ильей Марленовичем, Исаев буркнул:

— Прикроем…

* * *

Доржиев расставил своих стрелков вдоль всей опушки и в хороших местах — между двух деревьев в обхват или под защитой нескольких спиленных стволов. Не дзоты, конечно, но хоть что-то.

Работали из пулеметов ДШК и опытных автоматов «ППС-42».

Немцы постреливали и копошились, выдвигаясь на фланги. Больше всего копошившихся наблюдалось справа, где стояла пусковая установка с «С-15». Сама ПУ, как выяснилось, сильно пострадала от осколков, а вот ракета была цела. Можно было бы загрузить ракету обратно на ТМЗ, но Марлен не спешил с этим.

— Лягин! Готовь ракету!

— К пуску? — удивился капитан.

— К команде «КЗ»!

Капитан посмотрел на Исаева с недоумением, а потом до него стало доходить.

— А-а… Сделаем!

Марлен выпустил очередь влево, старательно избегая вести огонь на правом фланге — пусть фрицы отползают туда. Весьма вероятно, что немцы не зря высадили десант. Не для того лишь, чтобы русским насолить, а чтобы разобраться с тем «чудо-оружием», которое «унтерменши» применили против «истинных арийцев».

Мобильная группа поспешно отходила, делалось все тише. Доржиев стал снимать стрелков, а Марлен ждал и дождался.

Гитлеровцы и в самом деле не стали преследовать ракетчиков — они сползались к ракете и живо обсуждали увиденное. Двое или трое даже попытались приподнять носовую часть «С-15».

Скрываясь за деревом, Исаев махнул Лягину, едва заметному среди густого подлеска. Капитан кивнул, и через секунду ракета взорвалась прямо на пусковой, уничтожая половину десантников. Пороховой ракетный двигатель не рванул вместе с БЧ — отброшенный в сторону, он сработал и прыгал по заснеженному лугу, кувыркаясь и извергая пламя.

— Уходим!

* * *

Еще трое суток мобильная группа дежурила на подступах к Демяновскому котлу, отстреливая самолеты люфтваффе. Немцы пытались по-всякому проникнуть к окруженцам — и с востока залетали, и с запада, и на предельной высоте. И отовсюду их сбивали.

Меньше чем за неделю фрицы потеряли более четырехсот пятидесяти транспортников, и половину этих потерь обеспечили ракеты «С-15».

Разломав, так сказать, «воздушный мост», Красная Армия лишила 2-й корпус, попавший в окружение, самой возможности сопротивляться. В ответ на удары советской артиллерии немцам нечем было ответить — голодные и замерзшие, фрицы экономили патроны, мины и снаряды.

За несколько дней до марта в бой за Демянск были брошены четыре взвода танков «КВ-1СМ» со 107-мм орудиями, а сверху немецкие части бомбили «Пе-8», оснащенные новыми радиоприцелами. До корректируемых авиабомб было еще далековато, но хоть прицеливание выходило точней.

И в начале марта потянулись на восток тысячные толпы пленных.

Демянский выступ занимался не просто так — отсюда немцы намеревались нанести удар по Москве. Но не сложилось.

А изрядно похудевшие и заросшие ракетчики вернулись в столицу СССР с победой.

Примечания

5

Пусковая установка.

6

Автоматическое сопровождение.

7

Пороховой ракетный двигатель.

8

Транспортно-заряжающая машина.