Desdichado

Валерий Павлович Тиничев

Тяжело выжить в мире, где каждый житель всей душой ненавидит полукровок, закон жесток к таким. А вот Героя угораздило родиться не таким, как все. Фэнтези, эпическая сага о приключениях полукровки.

Часть 2. Бродяга

Глава 1

Так я пойду, позанимаюсь? — Шылам стоял перед охранником, который заменил уехавшего Кавара.

Иди, тебе можно. А что ты так вырядился-то?

Так дядька сказал: с полной выкладкой тренироваться.

Ладно, — стражник зевнул и открыл решетку, — знаю я его, он может. Только не сильно задерживайся, а то спать охота.

Угу, — полукровка быстро выскочил наружу и побежал в сторону ограды, что отделяла тюрьму от болота. Сердце его бешено колотилось, он не понимал, правильно ли поступает, но пути назад уже не существовало. В его заплечном мешке в этот раз вместо привычных камней было сложено одеяло, немного продуктов и кухонный нож.

Преодолеть препятствие не составило труда, он уже неоднократно проделывал это так, чтобы магический периметр не отреагировал. Оглянувшись последний раз на темные строения тюрьмы, где он провел последние больше, чем две дюжины лет, Шылам уверенным быстрым шагом направился к трясине, в то место, где в темноте виднелись несколько огромных валунов. Он отсчитал две дюжины шагов на север, остановился в ничем не примечательном месте, надел на ноги болотоходы, что сплел для него Усар из гибких ветвей плакучей ивы и прыгнул в болото.

«Дюжина дюжин вперед, дюжина влево, дюжина вперед, дюжина влево, дюжина дюжин вперед, а потом лево и право наоборот» — как заведенный он повторял эти слова, что были ключом к тропинке через Гиблую Падь. Дорога виляла в соответствии со считалкой, плетеная обувь так и норовила остаться в черной торфяной воде, но полукровка помнил, что останавливаться нельзя ни не мгновение — иначе трясина никогда не отпустит добычу. Полдюжины лиг беглец преодолел только к утру, поскольку путь его постоянно петлял, повторяя слова считалки. Сбросив успевшие надоесть болотоходы в прибрежную жижу, Шылам сориентировался по звездам, что еще виднелись в начинающем светлеть небе и уверенным легким бегом пустился к своей цели. Куда двигаться он знал только из рассказов своих наставников, Кавара в первую очередь, но бывший граничник обучил его держать направление и оценивать пройденный путь.

К полудню десять лиг были уже за спиной, судя по рассказам учителя, теперь следовало быть осторожным, недалеко проходил оживленный тракт, по которому возили руду и товары с той стороны Разлома. Шылам остановился, прислушался и, ничего подозрительного не обнаружив, перекусил хлебом и сыром, которые ему предусмотрительно упаковал Усар. Дальше беглец двигался скользящим шагом так, чтобы даже травинку не потревожить, поскольку все признаки дороги были налицо. Если все пойдет, как ему мечталось, то в сумерках, когда караваны остановятся на ночлег, он сможет пересечь препятствие, а там и до жилища алхимика не далеко. Вот только потом куда? Да, дорогу он знал, контрабандист все подробно описал, а что дальше? Пересек Великий Разлом и…?

* * *

Нам приказано находиться возле вас, — командир взвода граничников слегка нервничал, видя перед собой известного алхимика, — никого не выпускать, всех подозрительных хватать, а вот его особо охранять.

Ну, так выполняйте, лейтенант. А Кавар — мой друг, в гости заехал. Я знаю, что у вас там какой-то инцидент в Гиблой Пади, а мы-то тут при чем? Подумаешь, сбежал кто-то, так мы уже полдюжины дней здесь, в моей холостяцкой берлоге обитаем.

Командование приказало, вы же понимаете, а тут, говорят, дело политическое, особо опасный преступник, во как!

Я в курсе событий, занимайтесь, командир, — Жардех с трудом сдерживал раздражение.

Рядом с башней, в которой обитал алхимик с тех пор, как сразу после войны оставил официальную службу, было небольшое одноэтажное здание, служившее хозяину складом ненужных вещей, которые выкинуть, однако, жалко. Возле входа в него на веревках сушилась выстиранная форма охранника с символикой Гиблой Пади.

Что там?

А сам не видишь, — алхимик сделал незаметный предупредительный жест Кавару, — ну, иди, проверь. Склад там у меня и сарай.

Три граничника и хозяин подошли к строению. Внутри на полках хаотично разбросаны были различные предметы, в том числе и грязное постельное белье. Солдаты, тем не менее, все внимательно осмотрели и вышли удовлетворенные, доложив командиру, что тут все чисто.

Кстати, Кавар, — Жардех держал в руках большой кухонный нож, — вот твоя потеря. Я же говорил, что не пропадет и все будет в порядке, а ты мне не верил!

Как, когда?

* * *

Шылам терпеливо выждал, когда тракт опустеет и длинным прыжком, используя свой шест перепрыгнул на другую сторону, даже здесь он не хотел оставлять следов. Отдых ему был не нужен, за годы упорных тренировок он привык обходиться двумя-тремя часами сна. Далее вновь легкий бег, время от времени корректировавшийся по звездам.

Утренний туман не скрывал высокого здания в четыре этажа и поляну перед ним. Цель беглеца находилась именно здесь, ему хотелось выбежать из зарослей и закричать, чтобы дядька его услышал, но эмоции нужно было сдерживать, это уже не учеба. Полукровка внимательно осмотрел все вокруг. Две дюжины коней могли означать только то, что тут есть гости, причем весьма не желательные — одинаковая упряжь могла быть только у регулярных войск, вернее всего, это граничники. Вот только как они узнали, что беглец придет сюда? Или это просто совпадение? На последнее рассчитывать не стоит, Кавар всегда учил, что случайностей в этом мире не бывает. Что тут есть еще: сарай, а возле него на веревке висит форма охранника, причем так, что вход туда закрыт от взглядов из окон дома. Это не просто так. Шылам осторожно выбрался из кустов и под прикрытием одежды вошел в сарай. Сразу же, от входа, ему на глаза попался шест, сделанный из какого-то светло-серого дерева, ровный и даже не вид весьма крепкий. Рядом, на полке, лежал явно подготовленный рюкзак и кинжал в ножнах, сапоги из мягкой кожи стояли внизу.

Полукровка взял все это и, немного подумав, оставил большой кухонный нож, на рукояти которого была сделана надпись «Гиблая Падь». Дядька поймет, а встречаться с кем-то еще вовсе ни к чему. Шылам осторожно выбрался наружу, глянул в последний раз на форму охранника, прошептал «прощай, Кавар» и скрылся в кустах.

Если граничники приехали искать его, то нужно тщательно запутать следы и уходить как можно дальше и быстрее, желательно в земли оборотней, чтобы уж точно оторваться от возможной погони. Передохнуть он остановился только после полудня, пробежав перед этим две лиги по руслу ручья, что протекал в нужном направлении по дну неглубокого оврага. В довольно тяжелом рюкзаке обнаружился кожаный доспех, два комплекта белья, теплый плащ с капюшоном, соль, кремень, одеяло и продукты. Все точно для него подготовлено, для длительного похода. Кремень, например, никому в таком деле не нужен, достаточно собрать сухого хвороста и начертать руну Огня. Всем, кроме тех, кто лишен Дара. Шылам переоделся, но тюремную одежду не выбросил, сложив ее на самое дно вместе с ботинками каторжника, которые он носил последнее время. Доспех сидел, как влитый, не стеснял движения и выглядел довольно прочным, и сапоги пришлись впору. Кинжал и боло на поясе, шест в руках, за спиной рюкзак — так можно путешествовать в относительном комфорте, вот только как быть с едой, запас не столь велик. Охота. Кавар научил ставить силки на мелкую дичь, а полукровке много и не нужно, чтобы поддерживать силы. Потом, когда все опасности будут позади, можно и расслабиться, если, конечно, такое время наступит. Сейчас Шылам шел только по совету Усара, совершенно не представляя, что его ждет впереди.

На шестые сутки признаки обжитых мест перестали попадаться и полукровка немного успокоился, по его расчетам он уже достиг земель оборотней и погони из королевства можно не опасаться, хотя Закон тут точно так же действовал и встреч с местными жителями стоило избегать. Беглец выбрал путь, наиболее безопасный с его точки зрения: двигался он вдоль границы скал Великого Разлома, в которых даже горные бараны не селились и птицы не вили гнезд, зато гарантированно не было охотников. Ближе к вечеру беглец поворачивал в лес, охотился, применяя чаще всего боло, которым он теперь владел мастерски, а затем поднимался в горы, чтобы найти защищенное от посторонних глаз место, где можно было безопасно развести огонь и приготовить кролика или куропатку. Наставления Кавара он помнил назубок — открытый огонь в ночи виден на несколько лиг, поэтому костер горел только до тех пор, пока не опустилась темнота, а потом он жарил мясо на углях и отдыхал пару часов, в большем он не нуждался.

* * *

Сбив кролика с помощью боло, полукровка бегом направился в сторону скал. Он уже изучил особенности местного рельефа и заранее приметил подходящее место для лагеря. Уже поднимаясь по камням, Шылам почувствовал какую-то неясную тревогу, как будто что-то ему угрожало. Положив аккуратно на землю рюкзак и добычу, он перехватил поудобнее шест и медленно двинулся вперед, внимательно рассматривая все вокруг, отмечая каждую мелочь, как будто Кавар вновь устроил экзамен.

Внезапно один из серых валунов взвился в воздух в сторону нарушителя, выпустив когти и клыки. Только молниеносная реакция спасла Шылама от неминуемой смерти, резко упав на колено, он успел выставить перед собой шест, целясь в пасть животного. Оружие зажато в левой руке, правая тем временем скользнула к кинжалу. Шест точно и глубоко вошел в разинутую пасть зверя, а острое лезвие полоснуло врага по глотке, но полукровка все равно был вынужден перекатиться в сторону, уходя от страшных когтей поверженного.

Так, у нас тут скальный барс, ну вот, еще и за охоту на редкого зверя добавят, — из учебников Жардеха он знал, какое животное только что убил — весьма редкое и очень ценное из-за шкуры, благодаря которой заметить такого было невозможно, даже подойдя вплотную, настолько шерсть сливалась с камнями.

Следующий день беглец потратил на то, чтобы снять шкуру с добычи, поскольку решил, что качественная маскировка излишней никогда не станет, а заодно и возобновил тренировки, форму держать тоже необходимо. Скорняжному делу его никто не обучал, поэтому сделал все Шылам так, как прочитал в учебниках. Получилось, конечно, не так, как нарисовано там было, но вполне сносно, по крайней мере, на его взгляд. Груза это добавило, но незначительно, на тренировках приходилось куда тяжелее.

* * *

Шылам не спеша шел звериной тропой, что виляла среди кустов на самой границе безжизненных скал вдоль Великого Разлома, необходимости бежать сломя голову пока не было, он решил дать себе небольшой отдых, по его расчетам, до Излома осталось около двухсот лиг, это были уже земли оборотней. В этих местах добычи было мало, поэтому местные тут не селились, а браконьерам просто нечего делать. Мысли его плавно текли, солнышко пригревало, неспешная ходьба убаюкивала внимание, поэтому неожиданно для себя за очередным поворотом тропинки он лоб-в-лоб столкнулся с пятью гномами. Убегать или прятаться было поздно, Шылам вскинул шест и принял боевую стойку.

Ох, — вскрикнул шедший впереди, — а тут кто у нас?

Полукровка, хватайте его! Вот это удача! Живьем брать!

Браконьеры выхватили мечи, один взял в руки аркан и начали окружать, весьма неспешно, противник, на их взгляд, не был вооружен. Это и было их ошибкой. Шылам мгновенно перешел в наступление, выбив у двоих оружие четкими выверенными ударами. Оставшиеся на ногах отскочили назад, но было уже поздно, шест с глухим низким звуком вертелся с бешеной скоростью.

Полукровка никого не убил, но лишил сознания на долго. Он обыскал карманы браконьеров, найдя несколько серебряных и горсть медных монет, их взял, а вот мечи подержал в руках и выбросил в кусты, такое оружие ему не требовалось. К поясу одного из нападавших была привязана длинная толстая веревка, на другом скулила большая лохматая собака, тщетно пытаясь освободиться. Шылам улыбнулся, перерезал кинжалом петлю на шее животного и бегом припустил с места событий. Преследования со стороны браконьеров он не опасался, но тут могли быть и другие, а лишние свидетели его побега вовсе были не нужны.

Полукровка на бегу прокручивал события, ругая себя за то, что непозволительно расслабился и едва не попался. Нет, по утоптанным дорожкам ходить точно не стоило, по крайней мере по эту сторону. А что здесь делали браконьеры? Ничего тяжелого у них не было, значит, точно не контрабандисты и где-то неподалеку у них есть какое-то пристанище. У одного на плече перед самой схваткой была шкура животного, похоже на волка, только очень большая. Оборотень! Усар как-то говорил, что шкура многоликого, снятая в звериной ипостаси, весьма высоко ценится в определенных кругах, даже дороже хороших доспехов, оружия и коня вместе взятых. Только снять эту шкуру надо только с живого… Шылам даже сбился с ритма бега и едва не споткнулся, теперь он впервые пожалел, что не убил тех, кто способен снять кожу заживо с разумного.

Глава 2

Шылам остановился на привал в небольшой пещере, где можно было спокойно развести костер не боясь, что его заметят. Подбитые с помощью боло куропатки уже жарились на углях, нанизанные на ветки, когда у него вновь возникло странное чувство. Теперь ему казалось, что за ним наблюдают. Почему-то казалось, что именно из любопытства. Через некоторое время ощущение пропало, вновь все стало спокойно.

Когда ужин был готов, все повторилось, но значительно сильнее, а через минуту у входа в пещеру из темноты показалась та самая собака, которую на привязи тащил с собой один из контрабандистов.

Что, голодная, небось — полукровка бросил половину птицы, — на вот.

Животное схватило угощение на лету и мгновенно скрылось во тьме наступающей ночи. Шылам усмехнулся и продолжил ужинать.

* * *

Лето уже перевалило за свою середину и утром скалы опутывал густой туман. Двигаться теперь на рассвете было просто опасно, особенно среди хаоса камней и валунов. Поэтому полукровка вынужден был дождаться, когда туман начал рассеиваться и только тогда покинул свое временное пристанище. Через пару часов ровного бега у него, как и вчера, возникло ощущение наблюдения, и так продолжалось до конца дня с небольшими перерывами. Кроликов он вновь поделил с собакой, которая ловко поймала угощение и опять скрылась в ночи. Шылам усмехнулся, он уже начал привыкать к неожиданному попутчику, но что-то странное в этом животном все-таки было. И дело вовсе не в размерах, ну, просто крупная, намного больше волка, чем-то похожая на сторожевых псов, только шерсть намного длиннее, очень уж она лохматая. И взгляд. Иногда казалось, что она вот-вот заговорит, но это тоже ничего особенного, собаки часто обладают таким свойством.

На следующей ночевке полукровка решил познакомиться поближе со своим спутником. Для этого он выбрал узкую расщелину, выскочить из которой быстро не получится даже у дикого и очень проворного зверя, наподобие скального барса.

Как только ужин начал распространять аппетитные запахи, Шылам ощутил уже знакомое присутствие.

Ну что там стоишь, проходи, угощайся, — кусок кролика на этот раз полетел по более высокой траектории и собака была вынуждена прыгнуть, чтобы схватить его. Именно это и требовалось: в следующее мгновение боло туго обмоталось вокруг задних лап, лишив животное возможности двигаться и заодно равновесия.

Собака завизжала, упала на спину, полукровка вскочил и подбежал к… девушке, истошно визжащей и совершенно голой. От неожиданности он остановился и буквально лишился дара речи.

Что уставился, дурак, — незнакомка прекратила кричать и безуспешно пыталась прикрыть свою наготу густыми длинными волосами.

Шылам вышел из ступора и накрыл ее плащом, который приготовил для ночлега. Глубоко вздохнув, он окончательно взял себя в руки.

Ну, и кто это тут у нас?

Сам не видишь, дурак!

Все, успокойся, я тебя не трону, а больше тут никого нет. Ответишь на пару вопросов, а пока садись, ужинать будем.

Девица не особенно церемонилась и жадно накинулась на прожаренное на углях мясо. Половину часа они молча насыщались и только потом полукровка приступил к импровизированному допросу.

Почему ты идешь за мной?

Куда хочу, туда и иду.

Но тут же глухие места, ваши не живут вблизи Разлома.

Ваши тоже, полукровка.

Тебя что, изгнали или ты преступница?

Сам дурак, я вольная.

А почему ты — собака, я никогда не слышал о таких оборотнях? Бывают волки, тигры, медведи, ну и другие, но только те, что дикие, а тут… Стоп! Так ты тоже полукровка! Именно поэтому и преследуешь меня, в надежде, что я приведу тебя в безопасное место.

Надо же какой сообразительный. А раньше не догадался?

Так это получается, — Шылам почесал затылок, — те браконьеры взяли вас… а та шку…, это кто-то из твоих сородичей?

Не твоего ума дело!

Да пойми же ты, если хочешь жить, тебе надо спасаться и нам лучше вместе держаться.

С чего бы это? Я сама по себе и без тебя обойдусь.

И куда же ты пойдешь? Если бы это знала, не бегала бы за мной, как собачка. Так что решаешь? Ты со мной?

А куда ты идешь? — После минутного молчания девушка задала свой вопрос неожиданно тихим голосом.

За Разлом.

Так мост же там, в другой стороне.

Через мост таких, как мы не пускают, там убивают сразу. А я знаю другой проход, где нет охраны.

Тогда я с тобой, мне и в самом деле некуда больше идти, — собеседница вдруг заплакала. — А там была моя мама.

Прости, я не знал. До сих пор жалею, что не прикончил тех ублюдков. Шылам.

Я им перегрызла глотки, когда ты ушел. Что?

Это мое имя.

Лисая.

Ну, вот и познакомились. Одежда-то хоть у тебя есть?

Сейчас принесу.

Да уж, — полукровка разглядывал наряд новой знакомой, состоявший из коротких, чуть ниже колена штанов и широченной и тоже короткой куртки, дополнялся он огромными, явно не по размеру, стоптанными сапогами, — и далеко ли ты уйдешь в таком? Я догадываюсь, где ты его взяла.

Мертвым одежда ни к чему, а все мое они сожгли вместе с домом. Хоть так.

Примерь лучше вот это, — Шылам достал из рюкзака комплект белья и свою тюремную одежду.

А у тебя, совершенно случайно нет иголки и нитки? — Лисая критически оглядывала себя в новой униформе.

В результате пришлось задержаться еще на один день, пока девушка ушивала и подгоняла все по ее вкусу. Роста они были почти одного, полукровка всего на пол головы повыше, повозиться пришлось только с обувью, чтобы во время похода она не стерла ноги.

* * *

Скорость передвижения значительно снизилась. Если в одиночку Шылам пробегал за день две дюжины лиг, то теперь далеко не всегда получалось преодолеть хотя бы дюжину. Лисая чаще всего шла в человеческом облике, но бегать при этом не могла так долго и быстро, как натренированный полукровка.

Беги лучше в облике зверя, так мы быстрее сможем добраться до прохода.

Куда это ты торопишься, за нами же нет погони? Тебя что, кто-то там ждет?

Никого я за Разломом не знаю, но пересечь его нужно до наступления холодов, Усар предупреждал, иначе зимовать тут придется, а это опасно, да и где тут найдешь подходящее место. А вот там все есть, контрабандисты когда-то тут часто ходили и перед переходом есть их временные пристанища, до жилых мест там дюжина дюжин лиг, зимой не пройти, тем более нам с нашей амуницией, просто замерзнем.

Фу, как все сложно. А сколько там еще?

Около сотни лиг, ну, может, чуть меньше. А лето уже на исходе. Когда начнутся осенние дожди, идти будет еще тяжелее.

Понимаешь, я тоже полукровка и Проклятие Смешения не позволяет мне….

А что это такое, я не слышал.

У оборотней есть такая легенда, если наша кровь смешается с другой, то Проклятие вступает в силу и наказывает виновного.

И ты в это веришь?

Еще бы не верить! Я не могу находиться в облике собаки более суток кряду, иначе начитаю дичать и есть шанс навсегда остаться зверем, потеряв разум и себя. Затем мне нужен перерыв не меньше дюжины часов. А ты несешься, как лось по бурелому, времени отдохнуть не даешь.

Хм… А еще ты не можешь оборачиваться вместе с одеждой, как другие оборотни, я прав?

Сам догадался, или подсказал кто?

Не такой уж я и дурак, как ты считаешь, наблюдать и выводы делать умею.

Дурак.

Вот что я надумал, — на слова девушки Шылам не обратил внимания, — мы бежим ровно сутки, ты — в облике, затем перерыв на отдых и немного идем, ты — вот так. Потом спим и дальше по новой. Так быстрее получится.

Э, ты точно дурак. Я так не выдержу!

Если хочешь жить — сможешь.

Теперь дело пошло намного веселее, Лисия даже согласилась носить ошейник и Шылам вел ее на поводке, когда приходилось передвигаться в полной темноте — у нее не было ночного зрения, как у полукровки или у истинных оборотней. Через дюжину дней беглецы вышли к Излому. Перепутать это место было невозможно: здесь Великий Разлом поворачивал на юг почти под прямым углом. Эти места нужно было проходить крайне осторожно, именно тут и находились те самые рудники, куда хотели отправить Шылама, а это означало, что где-то рядом проходит оживленный тракт и тут очень много охраны, в том числе и граничников. Хотя это и считались земли оборотней, но им руда и металлы были не нужны такой ценой, а у гномов имелись устройства, позволяющие добывать все, что есть на очень больших глубинах, тем более, что жизнь каторжников ничего не значила, особенно полукровок.

Ты пробежишь ночью в облике, а я перепрыгну. Тут нельзя следов оставлять, особенно поперек дороги.

Хорошо.

Потом — быстро-быстро уходим подальше от этого места, опасно тут, граничная стража!

Тракт беглецы пересекли ближе к полуночи и устремились прочь от опасного места. Только в следующему вечеру они прекратили безудержный сумасшедший бег и то только для того, чтобы оборотень смогла в кустах перекинуться и одеться. И вновь, по настоянию Шылама они двинулись дальше по едва различимой узкой тропке среди хаоса скал и валунов. Неудача настигла их в самый неподходящий момент — Лисая оступилась в темноте и подвернула ногу.

Приехали…

Дурак, мне же больно! Я не могу дальше идти!

А жить хочешь? Ну ладно, передохнем немного, на три лиги вроде отошли, погони быть не должно, но без костра, так поспим.

Ну, вот вечно ты все против меня, а если я замерзла и хочу есть?

Потерпишь, если жизнь дорога. Так, тихо, — Шылам ощутил неясную тревогу, которой привык доверять со времени побега, — давай-ка переберемся вот туда, в груду камней. Похоже, за нами погоня.

А ты-то откуда знаешь?

Просто поверь.

Полукровка развернул шкуру скального барса и накрыл обоих. Оборотень недовольно фыркнула, попыталась отодвинуться от слишком сильно прижавшегося к ней спутника, но смирилась, почувствовав силу его рук.

Их тут нет, — маг сжимал в руках тускло светящуюся сферу, — я же говорил вам, что не туда свернули.

И как же ты это определил, — усмехнулся командир взвода граничников, — уж не по звездам ли?

Вот там, в паре дюжин метров затаился скальный барс, видимо, неподалеку его логово, раз уж так к тропе близко сидит. Мне объяснить, что никто не прошел бы тут? А в засаде он уже давно, с камнями почти полностью слился.

А что, раньше не мог сказать?

Так я всего-то на лигу вижу, как смог, так и сообщил.

Ну вот, теперь три часа скакать до той развилки! Взвод, за мной, рысью, марш!

* * *

Беглецы выбрались из укрытия, выждав почти час. Лисия притихла, больше не возмущалась, она прекрасно слышала разговор нежданных гостей. Молча они двинулись дальше, но в скором времени Шыламу пришлось взять на руки свою спутницу, поскольку ногу она повредила довольно серьезно, но нести девушку на руках довольно неудобно, особенно если учесть пересеченный характер местности, поэтому он довольно скоро пересадил ее на плечи.

Да уж, только возьми женщину на руки, она тут же заберется тебя на шею.

Что ты сказал?

Да так, процитировал Кавара, моего учителя. Мало я тренировался, однозначно.

Ладно, проехали, а где ты нашел шкуру скального барса?

Почему нашел? Он просто напал на меня, а я его убил.

Не ври, такого зверя победить только настоящий герой может!

Ну, значит, я такой и есть.

Ты — дурак.

Будешь обзываться, сама пойдешь, брошу сейчас!

Сам дурак! Ты что, слабую и беззащитную девушку можешь бросить на растерзание всяким там граничникам и другим зверям?

Вечером они, к великому облегчению полукровки, нашли уютную небольшую пещерку защищенную со всех сторон. Тут можно было спокойно разжечь костер, чем полукровка и занялся, доверив потрошить кроликов девушке.

А что ты так долго с огнем возишься?

Так вот, развожу, — Шылам пытался выбить искру из кремня на сухой мох.

Лисия привстала, легким движением руки начертала руну Огня и пламя охватило сложенные шалашом дрова.

Так ты у нас еще и лишенец!

И что с того? И почему у нас?

Глава 3

Осень вступила в свои права, ночи становились все длиннее и холоднее, затяжные дожди плотной пеленой повисли над скалами Великого Разлома. Передвигаться было все труднее, ноги скользили по мокрым валунам, а троп, даже звериных, в окрестностях не наблюдалось. Подвернутая нога Лисии распухла и не думала заживать, Шылам так и тащил ее на своих плечах.

Остановимся сегодня пораньше.

Ну наконец-то! Ты решил больше не издеваться надо мной!

Это еще предстоит выяснить, кто над кем издевается. Мы уже пришли по моим расчетам, утром пойду искать двух баранов.

А что, кролики и куропатки уже надоели?

Нет, мне нужны именно бараны, причем, каменные. Тут есть старые штольни, через которые можно дойти до моста. Вот только не опоздали ли мы. Если начнутся ветра, нам не перебраться на другую сторону Великого Разлома, так Усар говорил.

И ты ему веришь, этому контрабандисту?

Конечно, он единственный, кто знает это место и сам тут бывал, ну, из моих знакомых. Только там сама пойдешь, коридоры там низкие.

Вход в заброшенные штольни Шылам нашел быстро, затем потратил три часа на расчистку прохода, после чего они осторожно вошли в лабиринт коридоров. Схему движения полукровка помнил наизусть, но уже на первой развилке он остановился и задумался.

Чего встал, забыл, что ли?

Я ничего не забываю, но тут вот какая проблема: паутину видишь, она на всех трех тоннелях висит. Если мы пойдем по левому, то преследователи тут же догадаются. Нужно запутать из с самого начала. Окончательно мы не сможем сбить их со следа, но время выиграем.

Давай, веди уже!

Через несколько поворотов Шылам всем телом ощутил какой-то непонятный страх и, едва повернув, беглецы остановились перед необычной паутиной, каждая нить которой напоминала бельевую веревку. Полукровка бросил камень в сеть и тот завис среди сплетения нитей. Мгновенно из скальных расщелин выскочили пауки размером с голову и опутали коконом предполагаемую добычу, но, разочаровавшись, удалились восвояси. Лисия завизжала и крепко вцепилась в парня.

Ух! Чего так верещишь, даже меня испугала!

Я боюсь их, — уже шепотом проговорила она, — такие огромные и страшные.

Это гигантские королевские пауки, не бойся, из паутины они никуда не выскочат. Главное, не прикасайся к ней, видишь, что с камнем стало.

А как же мы пройдем?

Очень просто, я читал, что их тенеты очень хорошо горят, а у нас есть факелы.

Паутина толщиной с палец взрослого мгновенно вспыхнула, стоило поднести к ней огонь, и с сильным треском обгорела, но только по поверхности. Когда пламя опало, Шылам для проверки бросил еще один камень, на этот раз булыжник задел несколько нитей и спокойно упал по другую сторону. Полукровка вытащил кинжал и прорезал проход возле стены тоннеля ровно такой, чтобы они могли протиснуться. Девушку он пропустил первой, внимательно наблюдая за окружающим пространством и, не заметив ничего опасного, пролез сам.

Беглецы двинулись дальше. Теперь спутница крепко вцепилась в руку Шылама и буквально наступала ему на пятки, дрожа от страха, который полукровка ощущал физически. Дальнейший путь прошел без осложнений и ненужных встречь с опасными обитателями подземелий.

* * *

К полудню впереди показался свет и они вышли на небольшую открытую площадку перед пропастью, другой край которой скрывался в тумане. С этого края на противоположный уходили три троса — один вверху и два ниже параллельно друг другу.

Вот она, наша переправа, — Шылам внимательно оглядел все вокруг, — только платформы не вижу. Значит, она с другой стороны. Время еще есть, так что, я пошел на тот берег, а ты сиди и жди меня здесь.

Шы, я боюсь, не оставляй меня одну!

Не трусь, тут никого нет, только огонь не разводи, чтобы не привлекать внимания. Я скоро, сама видишь, с твоей ногой не пройти тебе две лиги по тонкому тросу, который, кстати говоря, еще и раскачивается.

Я высоты боюсь.

Тем более. Просто сиди тихо и жди меня.

С этими словами полукровка встал на переправу и двинулся над пропастью. Ничего сложного на первый взгляд не было, он не раз на тренировках проделывал такое, да и просто учился ходить по канату. С трудностями пришлось столкнуться, когда половина лиги была позади. Легкий ветерок, который все время ощущался на таком расстоянии от края начал раскачивать тросы, то сводя их в одну точку, то разбрасывая на значительное расстояние и постоянно старался перевернуть Шылама вниз головой. Только крепкие тренированные руки и выдержка позволили ему переправиться на другую сторону. Платформа якорем крепилась к скалам, представляла она собой щит из толстых досок, снабженный подобием колес, каждое из которых огибал стальной прут, проходивший вокруг троса, такое устройство никакой ветер не свалит с переправы. Рядом стоял большой кувшин с густой черной жидкостью — Кровью Земли, Усар предупреждал об этом. Без нее переправа будет медленная и тяжелая.

Шылам смазал колеса, как учил его контрабандист, снял якорь и, упершись ногами в специальные выступы сильно потянул на себя верхний трос. Со вздохом, как ему показалось, платформа сдвинулась с места и, набирая скорость, устремилась к середине Великого Разлома. Вторую половину пути пришлось подтягивать на себя, поскольку начался подъем, но уже через час впереди показались скалы. Переход наконец-то был завершен.

Уже темнеет, быстро залезай ко мне на плечи, нам нужно уходить.

И тут что-то не так?

Ночные валькирии. Кости видишь? Так это те, кто тут ночевать остался. Твари эти из глубин вылетают в полной темноте, но за скалы не суются. Не разговаривай, на меня и вперед!

Ступеньки, что вели наверх, явно были не предназначены для комфортного подъема — каждая из них отстояла от соседней на полный рост взрослого воина. Шыламу пришлось подтягиваться, чтобы преодолеть препятствие с двойным весом на плечах. Всего ступеней была дюжина дюжин. Примерно по середине пути пошел дождь — сильный ливень, предшественник первых сильных заморозков.

Усталый полукровка наконец-то поднялся на самый верх, уже в полной темноте. Благодаря тонкому ночному зрению, беглецы не остановились и продолжили свой путь вниз. Через пару часов Шылам разглядел небольшую пещеру, а войдя в нее обнаружил и кучу сухого хвороста. По всей видимости, когда-то этим пристанищем пользовались контрабандисты.

Ох, ну теперь-то я могу передохнуть? — Лисая спустилась на пол, устало вздыхая.

Да пожалуйста, — полукровка растирал затекшие плечи, — только костерок организуй.

А мы когда ужинать будем, я голодная.

Я тоже. Но, вернее всего, это случится завтра к вечеру. Ну где я среди скал тебе еду добуду? И вспомни, ты же последнее мясо съела еще там, пока я за платформой ходил.

Ну ладно, это я тогда от страха так проголодалась. Потерплю уж.

Оборотень развела огонь, укуталась в одеяло и уже через минуту сладко посапывала, устав от приключений, далеко не всегда ей приятных. Шылам сидел возле огня, он тоже выбился из сил, но какие-то мысли тревожные не давали ему покоя. Да, вот он уже за Великим разломом, где Закон не имеет силы, ну, а дальше-то что? Куда идти? Конечно, Усар просил донести послание, это будет выполнено, а потом? Да и предупреждал контрабандист, что в этих краях надо быть осмотрительным, тут имеет значение только власть сильнейшего… Он вышел из пещеры. Дождь прекратился, небосклон очистился. Вон там Великий Скорпион своим Жалом держит ось Мира, тут Небесный Воин, а вот там Гончие кого-то преследуют…

* * *

Взгляд полукровки сфокусировался на отблеске пламени, чуть ниже по склону и левее их стоянки. Кто же тут такой неосторожный? Любопытство затмило все остальные чувства, и он пошел в сторону костра. Осторожно, чтобы ни одна былинка не шелохнулась, внимательно наблюдая за окрестностями, Шылам приблизился к огню, скрываясь в густых ветвях шиповника.

Что, тебе нравится, когда острые иглы массаж делают? Не ожидал, — возле костра сидел одинокий путник и говорил, повернувшись к тому месту, где затаился полукровка, — хватит прятаться, иди, перекусим, чем Торр благословил.

А как ты меня увидел?

А я просто знал и ждал тебя, сын Мирны и воспитанник Кавара. Ужинать будешь?

Незнакомец что-то помешивал ложкой в небольшом котле, подвешенном над костром. Полукровка приблизился, покинув свое убежище, ему почему-то хотелось подойти, никакого чувства страха или опасности он не испытывал.

Кто ты?

А ты пробовал тот же вопрос задать себе? Я просто странник, хожу везде, все вижу…

Ты не простой.

А я и не говорил этого. Послушай меня: иди к своей цели, будь Настоящим и никогда не лукавь, даже наедине с собой. Я вижу, что у тебя масса вопросов, но ответы на них не всегда приносят удовлетворение. Ладно, мне пора, но мы еще встретимся, накорми-ка лучше подружку свою и послушай, что ей нужно будет. Случайностей в этом мире не бывает, но всему свое время.

С этими словами странный собеседник поднялся, махнул рукой в сторону готовой каши и ушел в темноту. Шылам не стал его догонять, хотя целый рой вопросов крутился в его мозгу. Полукровка взял котелок и начал подниматься по склону в сторону их убежища. Лишь однажды он обернулся, но никакого костра не было в том месте, которое он только что покинул.

* * *

Безумно удивленная Лисая тем не менее с большим удовольствием позавтракала горячей кашей.

А дальше что? И кто этот таинственный незнакомец, столь любезно накормивший нас?

Сейчас мы пойдем вниз и будем искать сторожку для зимовки. До жилых мест почти двести лиг, нам не добраться туда до наступления холодов, да и тебя нужно подлечить. Я читал, что кора дуба и ветхой крушины помогают снять воспаление. А кто это был, я не знаю. Читал, конечно, легенды о Странниках, Скользящих Меж Мирами, но не думаю, что это был именно он, хотя все о нас с тобой знает.

Он что, не из нашего мира?

И да и нет. У таких совсем нет Мира они, Скользящие, принадлежат всем мирам и ни одному конкретно. Встреча с ним сулит смерть, так написано в преданиях.

Спуск на равнину и поиск подходящего места для зимовки занял у беглецов дюжину дней. Дожди к тому времени уже лили беспрестанно, а по утрам вместо росы на листьях лежал иней. Наконец-то им повезло. На небольшой поляне в глубине леса они набрели на бревенчатую избу, давно покинутую обитателями. Тем не менее, нашлись там крупы, соль и даже дрова, а очаг был вполне пригоден к тому, чтобы без лишнего дыма давать тепло путникам, нашедшим приют в этих стенах. Дичи в лесу было много и животные не боялись охотников, так что полукровка успокоился — голодная смерть им не грозит. Спутница его занялась домашним хозяйством.

Ли, глянь, что я принес, — Шылам открыл дверь и показал на свою добычу. У порога лежал убитый тигр.

Ого, молодец! Только есть его нельзя, противное мясо, разве что шкура пригодится.

Я сбил боло оленя, а этот попытался отобрать мою добычу. Двух сразу я дотащить не смог, но сейчас схожу и принесу ужин.

Шкуру снимаю я. Ты точно не умеешь, по скальному барсу видела.

Лисая сшила из двух шкур новый плащ, с одной стороны тигр, с другой барс, носить можно было как угодно. Оборотни, а тем более женщины, всегда славились мастерством в выделке шкур.

Как нога твоя?

А сам не видишь? Забыла я уже про нее.

Слушай, а почему ты сразу не перекинулась в собаку и не залечила? Я читал, ваше племя такое может.

Дурак! Я же говорила тебе! Память отказывает, что ли? Ну не могу я регенерацию использовать!

Зима в этих местах не такая долгая и суровая, как на родине полукровки, всего-то пару месяцев, зато очень снежная, покров порой достигал высоты двух метров и без специальных снегоступов преодолеть даже небольшое расстояние было весьма затруднительно.

Весна пришла бурная и теплая, едва потоки воды спали и немного подсохла дорога, которую еще осенью обнаружил Шылам, беглецы тронулись в путь, сами не зная, что ждет их впереди. Усар просил заглянуть к одному его знакомому и передать послание, вот это и будет их первой точкой контакта с новым миром.

* * *

Ты ничего не потерял? — Кавар положил на стол большой кухонный нож.

О! Господин стражник, да вы сама добродетель! У нас есть поверье, если находится давно потерянная вещь, к добру это!

Ты ничего мне сказать не хочешь? Куда помощник твой делся, например?

Так не знаю я, — Усар подмигнул отставному граничнику, — сам как раз первым тревогу и поднял, охранник-то пьян был, не видал ничего, не помнит. А за нож спасибо, добрая весть, надежду вселяет. Все будет хорошо.

Глава 4

Дорога только называлась таковой, скорее, это была колея, продавленная в мягком грунте колесами множества телег, что возили здесь грузы в теплое время года. Пешим ходить по такой очень неудобно, поэтому беглецы передвигались параллельно пути по прошлогодней траве, сквозь сплошной ковер которой начинали пробиваться первые зеленые стебельки. Шли он не таясь, но все равно оглядывались по сторонам, привыкшие за многие годы к постоянным гонениям и преследованиям. Встреченные нечастые путники не обращали на них ни какого внимания, что весьма удивляло, хотя Шылам знал об этом из рассказов Усара. На ночевку теперь они не искали укромных мест, хотя все равно уходили в сторону от посторонних глаз, полукровка почти не спал, охраняя сон спутницы, кимарил он на ходу, когда в обозримом пространстве никого не было. Дюжина дней прошла в монотонном хождении по подсыхающим дорогам Заразломья, пока путь не преградила вышедшая из берегов река. В этом узком месте, где была единственная переправа, скопилось несколько крестьянских телег, беглецы прошли мимо, по колено в воде преодолев препятствие.

Стоять, кто такие? — Трое всадников преградили путь, — плата с пеших за топтание — три серебряных монеты, платите и проходите.

А что так дорого? — Лисая уперла руки в бока и вызывающе посмотрела снизу вверх.

А тебя, женщина, никто не спрашивает! Хотя, постой: выше гнома, но ниже эльфа, зрачки вертикальные, силен, широк в плечах, оружия не носит, одежда тюремная.

Э, так на нем доспех кожаный!

Ты, тупой, на бабу его посмотри!

Шылам все понял и не стал больше ждать. Шест взметнулся. Двое всадников мгновенно оказались на земле с проломленными черепами, третий успел вскинуть взведенный арбалет и выстрелить. Челюсть его медленно отвисла, а рука, сжимавшая оружие, затряслась мелкой дрожью, когда противник схватил летевший в него болт голой рукой и хищно улыбнулся. Наемник попытался развернуть коня, но ноги того внезапно запутались и всадник оказался прижатым к земле крупом. Удар длинной палки прекратил его панику и оборвал жизнь. Крестьяне прекратили переправу и боязливо остановились в стороне от происходящих событий. Лисая хладнокровно обыскала карманы поверженных, взяв только монеты и пару качественно выкованных засапожных ножей.

Шы, уходим, они тут не одни могут быть!

Бежим!

Интересно, откуда они о тебе знают? — Оборотень запыхалась и едва могла дышать, когда они наконец-то остановились, но женское любопытство побеждало усталость.

Понятия не имею, — полукровка дышал спокойно, следов недавнего бега не было, благодаря многолетним ежедневным тренировкам, — но описали довольно точно. Может, в королевстве распространили мой портрет?

Коней они не взяли, поскольку не умели на них ездить, да и привыкли уже прятаться там, где этим животным путь заказан. Через несколько часов беглецы увидели возле дороги странный знак, на котором были изображены монета и меч.

Граница, Усар говорил, дальше наши преследователи не пойдут, тут другой хозяин, причем не всегда дружелюбно настроенный.

А что эти символы обозначают, ты знаешь?

Наверно, символизируют богатство и силу, я так думаю.

Недалеко от ворот города путники остановились. Это был первый крупный населенный пункт, встретившийся им по другую сторону Великого Разлома. Именно это место и называл Усар, когда просил выполнить небольшое задание. Ждур должен жить именно тут, остается только его найти.

Жди меня тут, дальше я один пойду, — Шылам выбрал укромное место в лиге от городских ворот, где и планировал оставить свою спутницу.

А ты уверен, что найдешь этого, который ждет?

Он здесь не последний человек, его все знают.

Давай. Я схожу в город. Обернусь и легко все разведаю.

Нет, мы ничего не знаем в Заразломьи, так что, это моя миссия. Жди до темноты. Если я не приду — иди на запад, к морю.

* * *

Стражники в воротах едва скользнули взглядом по полукровке, который даже оружия при себе не носил. Шылам беспрепятственно вошел в город.

Конец ознакомительного фрагмента.