Царь, просто царь

Валерий Кобозев (2024)

Супруги Мироновы после открытия портала в параллельный мир СССР пятьдесят лет назад, не успокоились и продолжили исследования "коммутатора порталов" — открыли еще один портал в Русь 13 века, начало монгольского нашествия. Они решают помочь Руси избежать пагубных последствий нашествия монголов, надеются на помощь СССР в этом благородном деле. Продолжение книги "Портал в параллельный мир"

Глава 1

Олимпиада-80

В конце января 1980 года Миронова пригласили в Москву на заседание Комиссии по научно-техническому прогрессу, так теперь официально называлось «малое» Политбюро ЦК КПСС. В его состав входили основные руководители СССР: генеральный секретарь Косыгин, председатель Совета министров Брежнев, председатель КГБ Цвигун и его куратор от ЦК Андропов — главный идеолог партии, а также министры Устинов, Громыко, Гречко, Гарбузов и первый секретарь Томского обкома КПСС Лигачёв.

По праву старшинства начал заседание генеральный секретарь.

— Уважаемые товарищи, нам предстоит решить вопрос об участии нашей команды в Зимних играх в Лейк-Плэсиде, — обозначил первый пункт повестки дня Косыгин. — Дмитрий Фёдорович считает, что нам необходимо предотвратить проигрыш нашей сборной по хоккею любительской команде из США, а вот Андрей Андреевич считает, что вмешиваться не стоит. Поскольку у нас мнения разделились примерно пополам, просим высказаться вас, Валерий Иванович, ведь информация о результатах Олимпиады поступила из вашего мира…

В зале воцарилась тишина: присутствующие во все глаза смотрели на Миронова, ожидая готового рецепта решения проблемы. Но услышали совсем иное.

— Мы уже изменили этот мир, поэтому я бы не считал предстоящий проигрыш хоккеистов свершившимся фактом. Да и предотвратить его сложно… Что вы скажете хоккеистам? Не вздумайте проиграть студентам? Так они посмеются над вами, про себя, конечно, а вам пообещают, что «не проиграют ни за что!», — усмехнулся Миронов. — На то он и спорт, здесь результат игры не предсказуем.

— То есть, вы против предупреждения команды? — прямо спросил Устинов.

— Да, считаю это лишним. У олимпийской команды СССР и так будет первое место в командном зачёте. А наши хоккеисты, в случае проигрыша, получат хороший урок, чтобы не зазнавались.

Члены комиссии взволнованно зашумели.

— Вы хоть представляете, сколько советских людей будут разочарованы? — возмутился Брежнев.

— Сообщите об этом хоккеистам, вдруг это поможет им выиграть у студентов, — пожал плечами Миронов.

— Нет, ну надо всё-таки что-то сделать, чтобы они не проиграли! — воскликнул Гречко. — Это же такой позор: уступить любителям-американцам!

Миронова поддержал министр иностранных дел СССР.

— Ну, так делайте, кто же мешает? — резонно предложил он. — Всё, кроме распространения информации об этом матче из параллельного мира, вы можете делать и без согласования, — усмехнулся Громыко.

— Так, с хоккеем всё ясно! — закрыл тему Косыгин — Решено: предупреждать никого не будем, в этом плане я согласен с Валерием Ивановичем…

Генсек пролистнул страницы в своём планшете: подобного рода устройства уже давно стали для всех присутствующих обычным рабочим инструментом.

— Так, что у нас ещё предстоит в этом году… — задумчиво произнёс Косыгин. — Авиакатастрофы — этот вопрос за Цвигуном, как их предотвратить, он сам решит. Открытие Олимпийских игр в июле. Тут все идёт по плану, Картер обещал приехать… А событий много ожидается. Тут и военный переворот в Турции, и начало Ирано-Иракской войны. А еще начало бузы в Польше. Хотя, думаю, в Польше могут быть варианты. Всё-таки у них теперь разрешена предпринимательская деятельность, шахты они по нашей подсказке акционировали. Акции раскупили те же шахтеры и члены их семей. Может быть, теперь-то не будут бастовать? Сами же себе хозяева!

Алексей Николаевич оторвал взгляд от экрана, оглядел коллег.

— Прошу вас, товарищи, высказать предложения по нашим планам в этом году относительно предотвращения негативных последствий тех или иных событий в мире. Валерий Иванович, прошу и вас поучаствовать в обсуждении…

Громыко тактично кашлянул.

— Турецкий отдел МИДа пока не может определиться с нашей позицией — там всё очень быстро меняется. Надо бы привлечь разведчиков для анализа ситуации, — предложил он.

— Я поддерживаю Андрея Андреевича, надо бы пригласить Крючкова: думаю, у него есть свои предложения, — высказался Цвигун.

Его поддержал Андропов:

— Крючков входит в круг лиц, допущенных к информации о порталах, поэтому стоит его пригласить. Он и так присылает нам свои предложения по этому поводу — это же его работа.

— Согласен с вами, — кивнул Косыгин. — Думаю, все международные дела надо решать с его участием. Давайте тогда отложим эту тему на следующее заседание. А вы все пока подумайте над нашей реакцией на предстоящие события международной жизни, — поставил задачу генсек.

— Мне кажется, что для СССР очень важно предотвратить Ирано-Иракскую войну — высказал своё мнение Миронов.

— А что это нам даст? — уточнил Брежнев.

— Во-первых, это не даст Ирану развиться в военном отношении. Там, по сути, уже разогнали свою армию, а в случае войны они её быстро восстановят, и я не считаю, что это хорошо. Во-вторых, Иран наверняка не будет развивать атомную промышленность — а это немаловажный плюс для нас. Возможно, что в отсутствии внешнего врага режим аятолла недолго продержится. Для нас лучше светский сосед, чем религиозные фанатики, — пояснил Валерий.

Цвигун сделал запись в блокноте:

— Я на заметку этот момент взял, попрошу Крючкова по этому поводу подготовить свои предложения…

— А я озадачу Ивашутина. Думаю, что начальника ГРУ тоже стоит пригласить для обсуждения этой темы, — предложил Гречко. — Тем более что Пётр Иванович тоже допущен к информации о порталах, так что имеет полное представление о результатах этой войны.

— Так, определились, — подытожил Косыгин. — Что у нас ещё важное?

Брежнев поднял руку, привлекая к себе внимание.

— Надо налаживать отношения с КНДР: рабочих рук у нас не хватает, необходимо привлечь на Дальний Восток рабочих оттуда, для организации совхозов, — предложил Леонид Ильич.

— К сожалению, с Ким Ир Сеном трудно договориться, — посетовал Громыко. — Слишком уж он идеологизирован…

— Надо бы нам вместе с вами, Алексей Николаевич, с ним пообщаться, — предложил Брежнев. — Пригласить Кима во Владивосток или Хабаровск, поохотиться, в баньку сходить, попариться. Шучу, конечно, — хохотнул он, — но встретиться необходимо.

— Готовьте тезисы, с чем мы на встречу придём, обсудим, — согласился Косыгин.

Миронов решил сразу подсказать пару идей.

— Надо предложить Киму создать у себя совместные предприятия по сборке компьютеров. Там в основном ручной труд используется, а у нас, в СССР, не хватает рабочих рук, — предложил он. — Пусть КНДР вместо Южной Кореи становится промышленным кластером. Только Кима надо поставить на место с его манией величия, иначе ничего не получится. Пообещать, что его династию трогать не будем, пускай правит, только не перегибает палку.

— Вы Кима не знаете, Валерий Иванович, — усмехнулся Брежнев. — Тот еще фанатик. Но плюет на любую идеологию в угоду собственным интересам. Я, когда разруливал ситуацию с судном «Пуэбло» в 1968 году, на личном опыте всё это прочувствовал. Алексей Николаевич тогда меня послал договариваться. Неделю я на это потратил, пришлось от Кима даже откупаться, если честно. Ладно, чего говорить — дело прошлое…

Косыгин усмехнулся.

— Давай, Леонид Ильич, сам с ним общайся, тут третий точно будет лишний, — решил он. — Полномочия твои у Кима не вызовут сомнений. До этой встречи продумайте всё хорошо, и давайте это обсудим отдельно. Валерий Иванович, а вы подготовьте, пожалуйста, свои предложения по инвестициям в КНДР. Рабочая сила там действительно недорогая, рабочие дисциплинированные, поэтому секретность на высшем уровне будет обеспечена.

— А, может, и правда — передать им установки по печати микросхем, пусть свой «Самсунг» организуют, — предложил Миронов.

— Я не против, — кивнул генсек. — Организовывайте у них производство, какое угодно, чтобы они о своей выгоде думали, а не о том, как хуже соседям сделать. Слетаете вместе с Брежневым на переговоры, глядишь, и вправду получится сделать нового «азиатского тигра». Обозначьте Киму перспективу — или американцы из его южного соседа сделают конфетку, или КНДР с нашей помощью ей станет. Условие простое — пусть он свою идеологию оставит только для внутреннего потребления, и то — как религию для светского человека. Люди должны хорошо работать и хорошо отдыхать, а не написанную им херню изучать. Постарайтесь убедить Кима в этом — тогда всё получится! Или мне что, с вами всё-таки слетать… — озадачился он.

— С вами будет лучше, конечно! — тут же отреагировал Брежнев. — А то Ким подумает, что я самостоятельно ревизионистские идеи двигаю.

— Хорошо! — махнул рукой генсек. — Готовьте полноформатную встречу в Приморье, заодно Дальний Восток проведаем. Валерий Иванович, прошу вас с нами поехать. Вы будете предметно описывать, что Ким может из ширпотреба на свои заработанные деньги приобрести. И, конечно, министр обороны с нами, куда без него… А может, нам лучше пригласить Кима в Москву? Государственный визит организовать?

— Алексей Николаевич, не получится откровенного разговора, если вы поедете, — возразил Андропов, вступая в разговор. — Отправьте лучше меня с Брежневым — всё-таки я отвечаю за идеологию КПСС. Буду поддерживать Леонида Ильича, в случае политических споров. Думаю, нужна полуофициальная встреча, может быть, даже как 1968 году на том корабле. Там и побеседуем с Кимом, с глазу на глаз. Желательно, конечно, чтобы Валерий Иванович с нами там побывал, потому что он будет плюшки в виде производств предлагать…

— А не проще для начала на Дальнем Востоке разместить наши предприятия, чтобы туда привлекать рабочих из КНДР? — сделал слабую попытку отказаться от участия в переговорах Валерий.

— Это не так привлекательно, как иметь предприятия у себя, — парировал Брежнев.

Миронову пришлось согласиться:

— Ну, хорошо, поучаствую в этом мероприятии…

— Вот и славно, — обрадовался Косыгин. — Поговорите с Кимом, надеюсь, что толк от этого будет, — подытожил он. — Что у нас ещё требует повышенного внимания?

— Надо китайских товарищей от США отбивать, а то поздно будет. Вместе с ними мы будем намного сильнее, — подсказал новую тему для обсуждения Валерий.

— Работаем в этом направлении, — отреагировал Громыко. — Там в этом году выберут нового премьера Чжао Цзыяна, с ним будет проще договариваться. Китай уже вышел на путь преобразования экономики, Дэн Сяопин в этом играет важную роль. Да и пример Советского Союза, конечно же, тоже оказался весьма показательным. Но всё не так просто… Немало проблем доставляют пограничные споры, они тоже требуют решения. Я посмотрел, как Россия в двадцать первом веке сразу чохом все пограничные проблемы решила. Может, и нам сделать так же? Тогда очень много вопросов снимется во взаимоотношениях с Китаем.

Генсек покачал головой.

— Над этим надо подумать, конечно. Вопрос территорий — дело государственное… С другой стороны, чего ждать пятьдесят лет, если можно эту проблему решить сейчас? Андрей Андреевич, прошу тебя, а подведи-ка ты коротко итоги нашей работы на текущий момент, что нам удалось купировать из негативных последствий на международной арене, имея информацию из двадцать первого века, — попросил Косыгин.

Министр иностранных дел заглянул в свой рабочий ежедневник.

— Хм, тут есть и достижения, и провалы. Переворот в Чили мы предотвратили, но наши рекомендации по внутренней политике Альенде как-то не воспринял, в итоге — массовые забастовки, проблемы в экономике. Тогда мы начали работать с другими политическими силами, чтобы на следующих выборах пришёл к власти блок прогрессистов. Этот блок ратует за разноплановость в экономике, за поощрение частного бизнеса. Нас интересует в этой стране добыча лития, прежде всего, пока другие не оценили значение этого металла…

— С этим понятно, не оценил, значит, Сальвадор нашей заботы, — поджал губы Косыгин. — А что там с Никарагуа?

— Там ситуация получше. В прошлом году свергли Самосу, к власти пришли сандинисты. Наши рекомендации они восприняли адекватно: в крайности не ударились, репрессий против инакомыслящих не допускали. Благодаря этому пока удалось избежать конфронтации и гражданской войны. Но страна бедная, особых успехов ожидать не стоит. Финансировать Никарагуа не вижу особого смысла, за исключением ее географического положения, очень удобно для размещения наших военных баз в пику США. Но поскольку у нас с американцами сейчас идёт полным ходом разрядка напряженности, то смысла в этом тоже нет…

— Хорошо, — кивнул генсек. — Не будем осложнять отношения с США, нам это ни к чему. Что там дальше?

— Польша. Наши рекомендации сыграли свою роль, похоже, что массовых забастовок шахтеров не будет. А если и будут, то они будут направлены против частных владельцев шахт, правительство к ним отношения уже не имеет. В общем, кризиса в этой стране не будет, поляки останутся нашими союзниками надолго.

«С такими друзьями и врагов не надо», — подумал Миронов, помня о событиях двадцать первого века, когда Польша оказывала активную поддержку нацистскому режиме на Украине. Но удержался, промолчал.

Громыко тем временем продолжал:

— ГДР. Поставка наших вычислительных машин дала фору экономике этой страны, они наладили производство своих компьютеров на наших микропроцессорах, теперь продают их в ФРГ, заодно и разную периферию к ним. Взамен ФРГ поставляет им товары ширпотреба. За счёт этого уровень жизни в ГДР значительно возрос, и практически достиг показателей, как у западных соседей. Как бы это странно ни звучало, но благодаря микропроцессорам множество технических новинок из ГДР востребовано на Западе. В стране создана самая благоприятная атмосфера для экономического развития: полным ходом организуются частные предприятия, но, — уточнил министр, — под строгим контролем Штази и полиции. Никакого отмывания денег, только производство товаров и услуг. Совсем как в Китае двадцать первого века. А ещё, в комплекте с нашими микропроцессорами и электродвигателями на новейших постоянных магнитах на основе неодима, в ГДР создали сервоприводы для станков ЧПУ, поставляют их в ФРГ и Японию! Нашим бы тоже надо насчёт этого пошевелиться, — добавил Громыко недовольно.

— Пошевелим, — кивнул Косыгин. — Я смотрю, в странах соцлагеря частный бизнес прямо расцветает, — усмехнулся он.

— Да, в Чехословакии, Венгрии и Болгарии, по нашей же схеме, были организованы частные предприятия и кооперативы, в итоге наблюдается бум производства вычислительной техники и периферии на наших микросхемах, растут поставки её на Запад и в страны третьего мира, — подтвердил Громыко. — Периферию для компьютеров они и в СССР поставляют. А мы им, кроме промышленных товаров, товары ширпотреба — одежду и обувь, телевизоры и МР3-проигрыватели, носители музыки, в том числе с нашими музыкальными произведениями. Товарооборот между нашими странами увеличился значительно, а точные цифры, думаю, может назвать Леонид Ильич, я же просто в целом описываю ситуацию.

Брежнев, попутно рассматривающий что-то на экране своего планшета, вскинул голову:

— Готов доложить, при необходимости!

— Позже, — успокоил его Косыгин. — Продолжайте, Андрей Андреевич!

— Самое главное наше достижение — это, конечно, разрядка в отношениях с США. Они главенствуют на Западе, чего тут скрывать, — развёл руками Громыко. — И они, и мы выиграли, отказавшись от ракет средней дальности, но СССР даже больше: мы не стали выпускать свои ракеты, а им пришлось уничтожать уже произведённые. Я предполагаю, что Картер выиграет очередные президентские выборы, и в США не произойдёт поворота к конфронтации с нами. А вот с исламской революцией в Иране мы ничего не смогли сделать, слишком поздно у нас появилась эта информация. Впрочем, я не уверен, что мы вообще что-то там могли изменить в нашу пользу, ведь шах Ирана был креатурой США, их человеком, — печально констатировал министр. — Отдельное направление деятельности — это формирования корпуса друзей СССР во всех странах. Будущие видные политики Запада нами приглашаются для получения бесплатного образования в СССР или в соцстранах, с ними ненавязчиво работают наши специалисты, формируя положительный облик нашей страны. Им выплачиваются солидные стипендии, позволяющие продолжать обучение даже уже в университетах Запада, при условии сохранении лояльности к СССР, конечно. Копируем поведение США в двадцать первом веке, одним словом. Стоит отметить, что это обходится гораздо дешевле, чем содержать компартии в этих странах, а эффект гораздо больше. Вот, коротко, о нашей внешней политике, — закончил Громыко.

Косыгин поблагодарил его за проделанную работу и обратил свой взгляд на Андропова.

— Юрий Владимирович, вы ведь тоже активно используете информацию из двадцать первого века. Поделитесь с нами, каких успехов удалось достичь в наших внутренних делах. Слышал, что много катастроф получилось предотвратить…

— Да, Алексей Николаевич, много: как на авиационном транспорте, так и на железнодорожном. В первую очередь, сохранили человеческие жизни, да и ущерба для экономики не допустили. Во-вторых, приняли превентивные меры против потенциальных преступников-маньяков, тоже удалось спасти немало людей. В-третьих, закрыли путь наверх по карьерной лестнице для многих подонков, предавших свою страну в будущем. Четвертое направление — ликвидация шпионов и террористов, агентов иностранных разведок. Это и сохранённые жизни наших людей, и минимизация возможного ущерба. Ещё одно важная задача — купирование техногенных и природных катастроф. Так, осуществляем плановое переселение жителей армянского Спитака в другие населённые пункты. Официальная легенда — закрытие города для военных целей. На самом же деле, просто планируем забросить Спитак, всё равно он будет разрушен полностью землетрясением. Там сейчас организуют строительный полигон для испытания сейсмостойких конструкций. В момент землетрясения произведём небольшой взрыв тротила — несколько тонн, якобы для испытания зданий, это поможет прикрыть информацию о предвидении землетрясения. Хотя, конечно, есть другой вариант: можно какого-нибудь академика задействовать, и на основании его прогноза о грядущем мощном землетрясении в Спитаке переселять людей оттуда, время подумать у нас ещё есть. Кстати, в таком случае мы сможем и другим странам помогать, предупреждая о возможных катаклизмах. Также переселяем Нефтегорск на Сахалине. Но это уже больше по линии товарища Брежнева проходит, — закончил Андропов.

— Леонид Ильич, по твоему ведомству, наверное, самые значимые достижения должны быть, за счёт реформ и модернизации техники с помощью новинок из двадцать первого века, — улыбнулся Косыгин. — А ну-ка, поделись с нами результатами…

Брежнев приосанился: ему, действительно, было чем похвалиться.

— Наиболее значимых успехов мы добились за счёт реформ, которые провели благодаря информации, полученной из будущего. Это открытие всех законных путей обогащения для предпринимателей, создание кооперативов при предприятиях, а также предприятий частно-государственного характера. Результаты примерно такие… Средняя зарплата в стране возросла до трёхсот рублей. Если сравнивать с историей России из двадцать первого века, это в два раза выше, и что самое главное — эта зарплата обеспечена товарами, чего не было в параллельном мире. Резко увеличилось жилищное строительство — благодаря отказу от затратных проектов в разработке военной техники и освоении космоса. По данным из России, там было введено в эксплуатацию в 1979 году 55 миллионов квадратных метров жилья, а у нас в 1978 году — 120 миллионов квадратных метров! В два с лишним раза больше! И это в строительстве только за счёт государства! Частный сектор тоже дал прирост — 25 миллионов квадратных метров, с учётом ИЖС — индивидуального жилищного строительства. Можно смело сказать, что суммарный ввод жилья превысил 145 миллионов квадратных метров, почти в три раза больше, чем в истории России!

Леонид Ильич оторвался от шпаргалки на экране планшета, с нескрываемой гордостью оглядел собравшихся и продолжил.

— Оказалось, что частный бизнес способен решить многие проблемы, если ему не мешать. Строгий контроль ОБХСС за расходами предприятий, в том числе и кооперативов, не позволил им превратиться в фабрики по обналичиванию денег, как это случилось в параллельном мире. Всё четко прописано — вот зарплата, вот прибыль, а это ты можешь получить наличными, предварительно заплатив налоги. Это позволило направить энергию предпринимателей на зарабатывание прибыли, а не просто на получения лёгких денег. Далее — выпуск товаров народного потребления. Один только Томск-Южный нам обеспечил половину потребности в товарах повышенного спроса — брюки, рубашки, обувь, куртки, пуховики и так далее. Товары эти в магазинах не залёживаются, но всегда имеются в наличии, поэтому трудящимся есть куда потратить свою зарплату. Мы акционировали многие промышленные предприятия, даже не с целью получения денег в бюджет, а с целью открытия рынка ценных бумаг. В итоге у нас «АвтоВАЗ» и «Ижмаш» за два года удвоили производство легковых автомобилей только за счет эмиссии своих акций. Теперь в автосалонах всегда есть в наличии автомобили, и это не только «Москвичи» и «Запорожцы». Цены, правда, рыночные. Тем не менее, автомобили «ВАЗ» и «Ода» раскупаются достаточно быстро. А ещё эти машины пользуются спросом у иностранцев: мы экспортируем нашу продукцию не только в страны СЭВ, но и в Европу, а также в страны третьего мира.

— А предпринимателям, у которых появляются свободные средства, есть куда их вложить, кроме банковских депозитов в Сбербанке? — уточнил Косыгин.

— Конечно! Это акции того же «АвтоВаза», «Ижмаша» и ГАЗа, которые приносят прибыль порядка десяти процентов годовых. Есть и другие предприятия, акции которых выставлены на продажу. По примеру США, мы организовали комиссию по ценным бумагам при Минфине, она контролирует биржу и следит за тем, чтобы цена акций менялась в соответствии с их доходностью.

— А что с продовольствием? — задал вопрос генсек. — С продуктами проблем не возникает?

Брежнев насупил брови.

— Это, пожалуй, самый больной для нас вопрос, — признался он. — Министр сельского хозяйства Месяц ознакомился с достижениями России в двадцать первом веке, провёл смелые эксперименты с хозрасчетом в совхозах и колхозах, организовал работы по созданию фермерских хозяйств, благодаря чему ситуация начала выправляться в лучшую сторону. Плюс помогла ещё помощь от товарища Миронова с сортовыми семенами из двадцать первого века. Думаю, через год-два мы обеспечим себя полностью как зерном, так и остальными продуктами питания. По сути, мы себя уже обеспечиваем, но нужен запас на неурожайные годы. Считаю, что за пятилетку сделано многое. Дальнейшее движение в этом направлении позволит обеспечить нашу продовольственную безопасность. Более того, у нас появится ещё одна статья экспорта — пшеница и другие сельхозпродукты, — обрисовал перспективу Брежнев.

— Позвольте сделать уточнение, — присоединился к обсуждению Миронов. — Я хотел бы сказать про Никарагуа. Там выращивают кофе, который СССР покупает за валюту за рубежом. Вот вам и инвестиции в продовольственную программу! Создайте совместное предприятие — и будет вам счастье! Помимо этого, там выращивают бананы и табак, сахарный тростник и апельсины, климат благоприятный для этого. Выгода обоюдная: у СССР появятся необходимые продукты, а у правительства Никарагуа будет стабильный источник доходов. Потом, глядишь, и гидроэлектростанцию там соорудите для обеспечения страны электроэнергией, тем самым, на годы вперёд оплатите свои потребности в кофе и фруктах. А для охраны всего этого сандинисты закупят в СССР оружие, и мы укрепим свои позиции: ведь для обслуживания современных систем вооружения нужны советники, — улыбнулся Миронов. — Можно даже канал построить, в пику Панамскому, в наше время китайцы эту тему активно раскручивают.

— Хм, неожиданно! Мы ведь и, правда, за валюту кофе покупаем, — согласился Брежнев. — И все эти экзотические фрукты заодно…

— А вот насчёт канала надо подумать — не всё так просто, если до сих пор у вас китайцы к его строительству не приступили, — высказался Косыгин. — Ну что, товарищи, если мы с вами всё обсудили, и вопросов больше нет, предлагаю считать заседание по научно-техническому прогрессу закрытым.