Стихи. Книга 1

Валерий Григорьевич Карт

Стихи Валерия Карта (Крахмалюка Валерия Григорьевича), написанные в 1960—1965 годах, еще в далекой молодости. Редактор – Анатолий Анимица.

Раздумье

Сыну Саше

Людей, кто солнце не держал

В раскрытых радостно ладонях,

Кто в Рафаэлевских Мадоннах

Их волшебства не отыскал,

Мне жаль…

Людей, кто бурю переждал,

Когда в опасности другие

И промедленье, что гибель,

И страх — карающий кинжал,

Мне жаль…

Людей, кто честью дорожа,

Идет на подлость ради чести,

Кто строит козни, жаждет мести,

За существо свое дрожа,

Мне жаль…

Детство

Глаза закрою, как ребенок,

И убегаю вглубь себя,

И потешаюсь, что бесенок,

И засыпаю, всех любя…

Во снах живу, купаюсь в росах,

Витаю в грезах наяву.

Жить было весело и просто,

Дразня босой ногой траву…

Все было целостно и вечно:

Я чувств гармонии не знал

И кланялся собаке встречной,

И нищему полхлебца дал…

Сестру качал в скрипучей зыбке,

Копал червей, кормил крольчат.

Послевоенные улыбки

Кривились на губах солдат.

Боялся одичалых куриц,

Дразнил соседского кота.

И школой жизни — школа улиц

Мне стала в детстве неспроста.

Все жили дружной, волчьей стаей,

Точили пики и ножи…

Перемогли… Теперь я знаю,

Что это все зовется жизнь…

Маме

Ай лаф ю

Который день не дам я ладу

Себе, друзьям и — не каприз:

Который день пью до упаду,

До точки «положенья риз..»

Твоя любовь тому виною,

Твоя — скорее не любовь..

Не быть тебе моей женою

И вот взамен — похмелья боль.

Пустые хлопоты, пустые.

Пустой стакан ладони жжет.

Ты, как мираж в сухой пустыне,

Пленишь меня который год..

И утомленный страстной жаждой,

Во снах источник нежный пью..

И каждый день, а не однажды

К тебе взываю: «Ай лаф ю..!»

Затяните мне портупею,

Дайте в руку эфес острой шашки.

В конной лаве я буду первым,

Не в штабах левой ножкой шаркать.

Не пугает нас сабель высверк

И «Максима» смертельный росчерк.

Я коня тороплю под выстрел

Через трепет березовой рощи…

Господа! Не всегда пуля-дура,

Но моя еще не отлита..

И не может какой-то «турок»

Сбить меня с поднебесной орбиты…

И атаку не портит чарка

За удачу, за жизнь и победу!

Но из рощи чужая тачанка

Поливает свинцом небедно.

Эх судьба, нелюдимый Цербер..

Или пан, или — к черту в пропасть..

Марш вперед, господа офицеры,

Кто там сзади от страха ропщет?

Невеждам о невежестве

Земли биографию должен помнить

Каждый живущий, как я точь-в-точь…

Должен знать, когда грянет полночь

В Риме, если в Самаре ночь…

Быть любознательным — это право,

Это значит, быть обязанным.

Порою, бывает, город Остраву

Ищут на карте рядом с Вязьмой!

Вы не поверите?! Честное слово,

Стыдно до слез за подобных жителей.

Я б за такое лишил их крова,

Если б Земля была общежитием.

Поговорите с ними однажды,

С неблагодарными знатоками.

Станут доказывать, спорить даже,

Что черепах ловили на Каме.

И рассуждают о мироздании,

Зная о мире лишь понаслышке.

Я бы таким молодцам в назидание

Заново начал прочитывать книжки.

Пусть на невежду обрушится с силой

Разума гений полною мерой.

Чтоб наша жизнь становилась красивой

И послужила потомкам примером…

Ноне, сестре

Что-то вдруг не спится,

За окном ненастье,

Дождь шуршит устало

По сырой траве.

Я лежу, считаю, сколько

Верст до счастья,

В жизни пережитой

Не хватало мне?

Но со счета сбившись,

Тихо засыпало.

Уношу с собою

Этот дождь и ночь.

И опять за счастьем

Верстами шагаю.

А оно, как время,

Убегает прочь.

Что-то вдруг не спится…

Есть женщины,

Есть много женщин, разные…

Они проходят чередой сквозь годы,

Но для меня одна билетом разовым

Вошла в судьбу, как утро входит в город.

Вошла призывно, безысходно остро,

Трубили трубы площадям покорно,

Я золото волос держал в пригоршнях,

Любовь нашел и потерял покой я.

И мир пропал, и солнце стало лишним,

И новые миры в ночи рождались,

И стройные украинские вишни

Над нами руки тихо простирали.

Есть женщины,

Но лишь одна в судьбе,

Как жизнь одна дается до кончины,

Спасибо, дорогая, что в тебе

Нашел я гордость и любовь мужчины!

Малой А. П.

Кара — Адыр, Кара — Адыр.

Моя тоска, моя кручина.

Здесь небо выцвело до дыр

И часто кажется с овчину.

Здесь — степи не оглянешь вдруг,

Здесь люди сильные делами.

Здесь по весне трудяга — плуг

Сдружился с голубою ранью…

Нам встречи больше, чем нужны,

Ты понимаешь всё, плутовка.

Не потому ль мы так дружны,

Моя родная остановка?

Не потому ль я, как джигит,

Примчался с горного Урала?

Моя любовь — мой новый гид

Твою вершину показала.

Так где же ты, чёрная гора,

Приданье чисто казахстанское?

Прощай, подруга, мне пора,

До самой скорой встречи, станция…

Кара — Адыр, 65.

Ольге К.

Я в жизни парень простодушный:

Люблю театр, люблю кино.

Как бьётся жизнь во мне, послушай!

И всё, что с нею мне дано…

Люблю я общежитья улей,

Люблю рассвет, люблю росу.

Люблю Россию в Омске, в Туле,

В горах, на море и в лесу.

Люблю друзей своих — студентов.

Их трезвый ум, мечты разлёт.

Люблю я демонстраций ленты,

Когда душа моя поёт!

Люблю простор степей и пашен,

Дыханье домен, шум машин.

Люблю страну родную нашу

И всё, чем в ней мы дорожим…

Отцу Егорию

Я с детства люблю по дорогам шагать.

Тропинок считать перезвон.

Любил с пацанами до пота гонять

По-зимнему тощих ворон.

И жил, не считая колючих заноз,

Не зная от ссадин беды.

Качался на гибких вершинах берез,

Весь в цыпках ходил от воды.

Безоблачным летом удил на заре

В Поповке сердитых ершей.

И ёжась, скал в потемневшей золе

На завтрак картошин штук шесть.

И вместе с дорогами шел, торопясь.

Сквозь время и сполохи весен.

Боялся лишь только бесследно пропасть

В холодном мерцании звезд.

Боялся нарушить шеренговый строй,

В котором по жизни спешу.

Боялся до дрожи в коленях порой

И честно об этом пишу.

***

Мишелю С.

Я пуще всех земных святынь

Мужскую дружбу уважаю.

Ей чувства лучшие, цветы

Порой преподнести мечтаю.

За дружбу дружбою плачу.

Без друга в жизни — всякий нищий:

Никто не хлопнет по плечу,

Не скажет просто вам: «Дружище!»

Мне друг — по совести собрат.

Судья бесстрастный человечный.

Я дружбе нашей очень рад.

Так пусть же дружба будет вечной…

***

Алле

Я стихов полгода не писал.

В дальний шкапик выбросил тетрадку.

Не болел, не умер, не устал.

Просто вдруг влюбился для порядка.

Просто, как поется в песне той:

Летний дождь прошел. Прошел и высох.

Лишь у глаз морскою синевой

Капельки застыли на ресницах.

Я писал ее — мою поэму,

Эти руки, этих губ волну.

Трудно, очень трудно быть поэту

Безответно у лю6ви в плену…

Наде З.

Не целованы волосы,

Не измята постель…

Вдруг прокуренным голосом

Прохрипел коростель.

Не зови недотрогою.

Не касайся груди!

Я рукою неробкою

Обнимаю: «Уйди…»

Не одерни меня жаркостью.

Не качай на руках…

Я по-прежнему жадная

И стыдливая — страх!

Не отринь тела хладного,

Не теряйся во мне…

Полюбила, а ладно ли?

В этом сладостном сне.

Не зови недотрогою.

Бровь не хмурь сгоряча

Ничего, что я строгая

И рублю не с плеча.

Ничего, что усталости

Я не знаю в любви.

К преждевременной старости

Не зови… Не зови…

Я сегодня гимнов не пою,

Я в ночной работаю июль.

Зажигаю звезды в вышине

И в твоем зашторенном окне.

Только ты не любишь ярких звезд,

Пыль дорог и будни дальних верст.

Капли пота с напряженных плеч

И печаль неразделенных встреч.

Ты не любишь, так тому и быть,

Значит нам в одном челне не плыть.

Значит все… Прощай… А мне пора:

Я во вторник выхожу с утра…

На душе распутица.

Конец ознакомительного фрагмента.