Волшебные годы детства

Валерий Викторович Бронников, 2010

Какое бы столетие не было, а детство всегда остаётся детством с познаванием окружающего мира подчас через свой собственный опыт. Запреты и рекомендации старших и опытных людей непонятны и неинтересны без своего собственного детского опыта, своего понимания жизни. Строгость с детьми нужна, но только в меру. Нельзя через запреты и наставления научить понимать и воспринимать окружающий мир с его удивительным разнообразием и многогранностью, строгими взрослыми и непонятными людьми, не умеющими ладить с детьми, не находящих для них достаточно свободного времени. С уважением к маленьким читателям, Валерий Бронников.

Сугроб

Зима хозяйничала, как и подобает, с размахом, с суровыми морозами, метелями и обильными снегопадами. Дед считал, что ребёнок должен гулять в любое время года — это только укрепляет здоровье. После тяжёлой болезни он боялся зимой выпускать внучку надолго, но на час-два выпускал. Вокруг намело глубокие сугробы, и только пешеходные дорожки, расчищенные жильцами дома, позволяли ходить, не опасаясь провалиться в сугроб.

Взрослые так и делали, шли по своим делам по расчищенным дорожкам, а детей этот вариант не устраивал. Чем выше и больше сугроб, тем сильнее он притягивал внимание. Дети ползали по ним вверх и вниз, скатывая на расчищенные дорожки огромные порции снега, не подозревая о том, что кому-то придётся этот снег выкидывать обратно на сугроб. Взрослые терпели эти детские шалости, относились с пониманием и терпением.

Дел объяснял маленькой Алисе:

— Видела, как дети скатывают снег на дорожки? Так делать нельзя. Кому-то придётся потом этот снег расчищать. Надо или не сбрасывать вниз снег, или убирать потом его за собой.

— Я знаю.

— Это все знают, но каждый день после ваших игр остаются на дорожках горы снега.

— Я буду аккуратно.

— Лопатку я тебе сделал, копай снег лопаткой. Нельзя на снег ложиться, брать его в рот.

— Хорошо, дедушка, я не буду.

Внучка и другие дети выходили играть и забывали обо всём на свете. Катались в снегу, на нём лежали, ели и лизали, забывая наставления родителей и родных. Дед за Алисой всё время присматривал — нельзя допустить, считал он, повторной простуды.

Чаще всего Алиса играла с подружкой Полиной, которая жила по соседству. Вместе они играли и проказили, ползали по высоким сугробам, катались, строили из снега избушки.

Наступила весна. Дни стояли по-зимнему холодные, но солнышко днём пригревало. На снегу образовывалась небольшая твёрдая корочка — наст, которая выдерживала вес ребёнка. Дед предупредил:

— Алиса, пойдёшь гулять, не залезай на самый верх сугроба.

— А почему? Там снег твёрдый, я уже залезала.

— Я тебе ещё раз говорю, залезать нельзя, снег может провалиться. Корочка только сверху, а внутри рыхлый снег, в который провалишься и не вылезешь, повиснешь и не сможешь двигаться ни в одну сторону. Ты поняла?

— Поняла, дедушка. Я не буду залезать.

Дед постоянно посматривал в окно, наблюдая, где дети играют. Всё шло нормально, дети строго соблюдали инструкции. Дед успокоился и на некоторое время отвлёкся.

Раздался стук в дверь. Зашёл сосед, нёсший на руках Алису без обуви.

— Что случилось?

— Провалилась в сугроб и застряла. Хорошо, я увидел и вытащил, — в другой руке у него находились Алискины маленькие чёрные валенки.

— Спасибо! Как же я не уследил? Всё время выглядывал.

Сосед ушёл.

— Алиса, как ты оказалась в сугробе?

— Я полезла за игрушкой.

— Я, ведь, говорил тебе, чтобы не залезала?

— Да.

— Зачем полезла?

— Он был твёрдый.

— А потом провалился?

— Да.

— И ты не смогла вылезти?

— Да. У меня валенки застряли, и я не могла вытащить ноги.

— И что стала делать?

— Я звала тебя.

— Разве мог я услышать, как ты зовёшь?

— Не знаю.

— Могла бы замёрзнуть в этом сугробе. Хорошо, сосед вовремя вытащил.

— Я больше не полезу в сугроб.

— Конечно, теперь не полезешь. Научилась сама.

— Я ещё гулять хочу.

— Как ты будешь гулять? У тебя полные валенки снегу. Сейчас будем всё сушить. Гулять сегодня уже не пойдёшь.

— А завтра пойду?

— Завтра посмотрим. Может, у тебя валенки теперь никогда не высохнут.

— А если высохнут, отпустишь?

— Если высохнут, отпущу.

Алиска, успокоившись, занялась игрушками. Испугаться она не успела и замёрзнуть не успела. Просто, когда провалилась, стало страшно, ноги не хотели вылезать из сугроба и не доставали до земли.