Чрез тернии к счастью

Валерий Васильевич Осадчук

Не вполне сформированное сознание юной Девы в круговерти жизни в стремлении к так называемой взрослой свободе привело к ошибкам молодости. Осознание совершения морального предательства по отношению к своему ребёнку всколыхнуло природное материнское чувство. Долгий и тернистый путь исправления своих ошибок вознаградил Деву Великим Материнским Счастьем и любимым человеком.

Глава 2

1

Андрей и Елена Видовы наконец то получили приглашение из Дома малютки, когда уже отчаялись и ждать то.

Полгода назад они обратились в Дом малютки с просьбой об усыновлении или удочерении ребёнка, желательно, новорожденного. Но подходящего варианта не было, и они стали ждать. Несколько раз звонили, узнавали — не забыли ли о них. Но заведующая домом малютки успокоила их и заверила, что они первые очередники.

Андрей и Елена были женаты уже пять лет, но лишь на третий год семейной жизни почувствовали не ладное, беременность не наступала. Пройдя массу обследований в областном гинекологическом центре, а затем в столичном институте репродуктивности и планирования семьи, диагноз оказался неутешительным — не проходимость маточных труб и недоразвитость матки у Лены. Начались мучительные месяцы и годы лечения.

По завершении курса лечения и повторного обследования, результат был положительным. Но, и в течение следующего года беременность так и не наступила. Доктор из гинекологического центра в беседе намекнул:

— Вы знаете, молодые люди, не редко толчок наступлению беременности, даёт приёмный ребёнок. Подумайте над этим.

Видовы готовы были на любые меры по лечению и восстановлению детородной функции, но о том, чтоб взять из детдома ребёнка, даже мысли не возникало. И теперь, бредя по осенней набережной, после беседы с доктором, каждый думал про себя.

Он: «Я люблю её, — рассуждал Андрей, — мы уже пять лет вместе, вернее женаты, а до того, вместе в институте… Хоть и сблизились уже под выпуск, но, я её выбрал среди других за… за… За что, „за“-то? Не знаю даже… Просто, она показалась какая-то родная, что ли? Девчонок было много, но привлекла только Лена. И, что в ней было? Нет, не помню».

Она: «Надо же такому случиться? Ну, почему это со мной…? Ведь так хорошо — полюбили друг друга по-настоящему. Он так мечтал о ребёнке! Работал…, хотел, чтоб я не работала, пока буду вынашивать… А получилось? Да, ничего не получилось. И подумать только — недоразвитость матки! Вон, и мама, и сестра, обе рожали. А на мне почему-то природа как…, как остановилась, что ли?»

Он: «Да, что там помнить!? Одного взгляда на неё было достаточно — родная и всё! С другими не гуляла, не… Тьфу, черт!…Да она никогда…, ни с кем… Я уверен. Анализы показали — это не инфекционное заболевание, природное. Она не виновата. Хоть и переживает не меньше моего».

Молодые люди брели, молча, плечо к плечу по набережной реки, выложенной тротуарной плиткой и усыпанной красивыми жёлто-бурыми листьями деревьев каштана, которые растут ровной линией по верхнему краю набережной, слева от идущих. Справа, чуть ниже, вода реки омывала плитки, уходившие в низ.

Стоял спокойный, безветренный, серый осенний день. Парочка брела, не обращая внимания ни на дворников, грёбших железными мётлами листву с газонов и тротуаров, ни на других, прогуливающихся людей тут же. И, лишь, когда на пути оказался маленький человечек, в ярко-голубом комбинезончике и с букетом, из резных, жёлто-бурых листиков, оба остановились, с тоской и завистью наблюдая, как чьё то, сидящее на корточках, счастье, выказывает очередное фантастическое действо — собирает свой, возможно первый, букет.

Как завороженные, Андрей и Лена наблюдали за происходящим чудом. И вдруг, «оно» посмотрев на букет, пыхтя, выпрямилось на ножки и, окинув взглядом вокруг, найдя свою маму, как сказочный гномик, перебирая быстро ножками, побежало к ней. Подбежав к маме, малыш протянул букетик и женщина, левой рукой приняла подарок сынули, а правой подхватила его и, прижав к себе, выпрямилась, нежно поцеловав в щёчку.

Андрей и Лена посмотрели друг на друга и, ничего не говоря, лишь горько улыбнулись и так же молча, пошли дальше. У Лены к горлу подкатил комок, переносицу заломило, а в уголках глаз показались предательские бусинки слёз.

Андрей, не видя этого, почувствовал, как его любимой стало плохо после такой встречи и, зайдя вперёд, остановился перед женой, беря её за локотки, выделявшиеся твёрдостью косточек через рукава серого, драпового пальто с большим отворотом, заполненным красивым красным шарфом, повязанным узлом под шеей. Их глаза встретились: её — полные слёз, его — полные решимости. Похоже, было, он для себя всё уже решил, оставалось только получить её согласие.

Но первой заговорила женщина, тихо, душевно:

— А это ведь не игрушка, взятая на прокат. А вдруг, у нас к нему не откроется чувства? И, что тогда? Мы всю жизнь будем знать, что в нём не наша кровь. Сможем ли мы жить с этими мыслями всю жизнь? А вдруг и правда, это даст организму толчок и у нас появится свой ребёнок?… И, вся любовь переключится на него? Тогда что? А тот почувствует…? Я не знаю, как быть. И время идёт…

До сих пор, Андрей, внимательно слушавший жену и смотревший в её искренние глаза, заговорил уверенно и решительно:

— Но мы, взрослые люди, наделённые не только чувством, но разумом, я так понимаю. Если мы выстрадали все эти годы ожидания, обследования и лечения, с надеждой на успех, то и, взяв ребёночка, из Дет дома ли, из Дома малютки ли, мы будем заботиться о нём, будем видеть, как он растёт. И, я знаю, мы полюбим его, как своего. А когда появится свой малыш, я уверен, они не будут разделяться, оба будут свои.

— Ты, думаешь, сможешь полюбить его? — осторожно спросила Лена.

— Думаю,…да. Думаю, мы оба полюбим его.

— Давай узнаем, где есть такой дом, или, может, в роддом сходим, поинтересуемся.

— Я согласен, — заглядывая в глаза любимой и нежно целуя её в носик, и прижимая к себе, тихо произнёс Андрей. — Завтра съездим в роддом. Хорошо? — Лена только кивнула головой. — Ну, что, поехали домой? — Она опять кивнула и, обнявшись, он её за плечо, она его за талию, оба счастливые, побрели дальше, уже по чистому от листьев тротуару, пока не скрылись за поворотом набережной.

2

Разобравшись с проблемой и получив список документов и справок, необходимых для этой процедуры, молодые люди, окрылённые надеждой, отправились в обратный путь. Сам сбор документов, много времени не потребовал. Оба Видовы были руководителями собственных предприятий, и ходить по инстанциям особенно не потребовалось. Через три дня Андрей уже вёз документы в соседний городок. «Дело осталось за малым, — как пошутил, не лишённый чувства юмора, Андрей, — ждать».

И ждали. Испытывая жгучее терпение, видя счастливые лица друзей и сотрудников, спешащих, кто в садик, кто к тёще или к свекрови, или к няне, за детьми. А они, ждали. Выходя на редкие прогулки по набережной, и видя, счастливых родителей, гуляющих с малышами и в колясках, и просто за ручку, ждали своего счастливого дня, завидуя счастливым мамам и папам.

Дождались! Наступил тот счастливый момент — из Дома малютки пришло приглашение. При подаче заявления на усыновление, Видов указал почтовый адрес фирмы, посчитал, что там он больше находится и почта до него дойдёт быстрей. Так и случилось.

Придя в одно прекрасное, сентябрьское утро на работу и просматривая в офисе утреннюю почту, последним оказался конверт с адресным штампом Дома малютки. Обрадованный Андрей, дрожащими от волнения пальцами открыл конверт и извлёк из него маленький листочек, прочитав который, тут же набрал по мобильному телефону номер жены. Ответ не заставил долго ждать.

— Собирайся. Есть приглашение. Скоро буду, — коротко сказал мужчина и, сложив телефон, опустил его в карман пиджака.

Выехав из областного города в сторону райцентра, чёрная «Ауди А-4» вскоре приняв вправо на обочину, остановилась.

— Ты знаешь, — произнёс мужчина, — у меня такое ощущение, будто я еду рожать.

— У меня тоже. Но, какое-то двойственное.

— Это почему? Сомневаешься, правильно ли поступаем?

— Нет! Совсем нет. У меня не выходит из головы вопрос: Как та, что родила, будет отказываться от ребёночка? И другая мысль: А почему отказывается? Что у него в генах?

— Но это, извини, не всегда гарантировано и при нормальных родах. А причины для отказа могут быть разные и даже банальные, которые для посторонних, кажутся смешными. Порой, лучше отказаться в пользу других, чем делать несчастной жизнь новорождённого. Самое главное, чтоб для ребёнка, это было первое и последнее испытание, а для нас, чтоб никогда она, — Андрей сделал ударение на слове «она», — не оказалась на нашем пути, тем более, на его пути. — Мгновение помолчали, думая каждый о своём, затем мужчина спросил: — Поехали? Я готов, — добавил он, и машина плавно набирая скорость, повезла сидящих в ней будущих папу и маму, к своему счастью.