Жизнь – сказка

Валерий Архипов

«Жизнь – сказка» – книга избранных стихов поэта, известных по выступлениям, но редко публикуемых. В заголовке есть нота иронии. Высокая эмоциональность, сгущенность образов, неимоверная экспрессия – все это позволяет звучать поэзии Валерия Архипова свежо и современно.

«Пророчица вся в черном (сон ли явь?)…»

Пророчица вся в черном (сон ли явь?)

гадает на истории страницах.

Мелькают рожи, хари, даже лица —

Но только ты любимую оставь,

ведь ей не пролететь на колеснице.

Вот буйство красок — расцвела сирень,

приходит отрок босый ниоткуда

и колокола суздальского чудо

зовет на плаху или в новый день.

Я выйду из острога своего,

как эмигрант войду в твою обитель.

Останься здесь, моей судьбы спаситель,

гадалка знает, больше не соврет.

Уж не за мной ли мчится истребитель

с крестом пурпурным и в оскале рот.

Кричит неуспокоенный народ —

Ату его, проклятого Бориса!

А кажется — за шиворот мне крыса,

спасаясь, забежала на часок.

Нельзя срывать истории листок,

который и не познан, и не прожит.

Давай покурим? Ты присядь, браток.

Обращение к истории

Уж год прошел и снова эта пятница

И роковая в жизни полоса,

Я отдал все за шелковое платьице

И за немного серые глаза.

Она такая крашено-кудрявая

И по-собачьи преданно глядит.

Вот так и улыбаюсь, мелко плавая,

А душу что-то ранит и саднит.

А в скопище поэтов и мечтателей,

Где каждый сам себе Аристофан?

Пробуется из среды гробокопателей

Какой-то необмытый арестант.

Читать начну и слезы низко капают,

Читатели уже приходят в раж.

А критики статейки звонко стряпают,

Что я певец помоек и параш.

В тридцатые я не писал про Сталина,

Стахановцев не взвел на пьедестал,

А я пришел на кладбище печальное,

Знакомые все лица увидал.

Лежали все, герой ты или праведник,

Отказник или просто дуболом,

Уходят в вечность то партийный ставленник,

То кляузник с клеенчатым столом.

А что осталось? В лжи купались книги,

Коней купали, брали в лагеря,

Плелись такие жуткие интриги,

Аэропланы перли за моря.

Росли и мы в детсадиковском хоре,

Как в лагере перемещенных лиц.

Наевшиеся той военной боли,

Хотели жить. А значит падать ниц

При фараоне или дураке

Но только со страною наравне,

В доне напротив плелись интриги-

Диссиденты зашевелились.

Только что минул партийный съезд-

Салют товариш\щу Сталину и КПСС.

Опять СС?

Опахнуло кровью.

Тысячи трупов на Колыме.

Поэт — галстук с бабочкой?

Все с любовью.

А кто-то баланду хлебает в тюрьме.

А может все сон дурной и нудный?

Давится щами последний Иуда.

Снова поем мы песни хором

Про добровольцев на целине.

Угрозы, допросы, шантаж,

Наговоры.

В харю двинули? Только не мне

Не лей помои в сталинский ряд.

Тан где герои гражданской сидят.

Все как один они сыты к злы.

Сам Ворошилов сидит впереди.

Сын мой,

Теперь ты не бойся его.

В бронзе он выкован и ничего.

Много осталось слов про запас,

Старой гвардии кончился срок.

Девочка. я приглашаю на вальс,

В сущности очень я одинок,

Будто военный в шинели битой.

Переступаю знакомый порог

Там, где звонок

От тоски разбитый

Руки сомкну —

никуда не выбежишь?

Не выходи за черту —

Там гибель.

Пусть он останется,

Сад Нескушный.

Пусть его позабавит ливень

Тридцать проклятый,

Семьдесят душный.

Стекла в истории моей выбей.