Он, она, они

Валерий Антипин

Жизнь похожа на облако, плывущее в небе. Мы сами вольны менять его формы и цвет. Выбирать, каким ему быть и куда следовать. Но тот ли выбор сделан? А жизнь, как известно, спонтанна и многогранна. Случается, она преподносит разные курьёзы. Какими бы они не были, с ними врываются события, впечатления, эмоции. И порой это не радует.

Редактор Ф. Шагбалова

Корректор В. Чернышев

© Валерий Антипин, 2022

ISBN 978-5-4483-7180-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ЗНАКОМАЯ НЕЗНАКОМКА

Закусывая пончиками, запивая какао, я утолял голод. Мне холостяку, который сторонился женщин, не то чтобы избегал, а именно сторонился, стало неловко, когда за моим столиком появилась брюнетка в тот самый момент, когда я дожевывал последний пончик.

Разместившись на стуле, и на первый взгляд скромная дама стрельнула карими глазами, пронзив меня так глубоко, что и пончик, и глоток какао медленно опустились в желудок и спрессовались там в комок. Я был противником долгих увлечений и романов, предпочитая свободную, холостяцкую жизнь узам брака. В чём заключались преимущества такой свободы, объяснить, конечно, не мог, но стиль моей жизни вполне устраивал меня. Но сегодня мои убеждения, чувствовалось, могли дать большую трещину.

Мы смотрели друг другу в глаза, пока она пила кофе. Не отрывая взгляда, разглядывая брюнетку в упор, я постарался выразить на своей физиономии полное равнодушие к её особе, мало того, показывал всем своим видом, что она не в моём вкусе. Ну, просто всем. Грязным воротником рубахи, вытянутым джемпером и особенно, исходящим от меня запахом бензина. А она спокойно пила кофе. Её самоуверенность и добродушная улыбочка, обращенная прямо на меня, начали уже злить мое мужское самолюбие.

«Да что в ней такого-то, а! Я и лучше встречал. Встану сейчас и уйду. Вот и всё. До свидания! Тоже мне, нашлась королева», — подумал я.

Брюнетка, как показалось мне, бесхитростно посмеивалась.

«И что я завёлся? Смотрит, ну и пусть смотрит. Что-то в ней есть, в этой брюнетке. Не пойму только, что именно. Одета просто, но со вкусом: золотой, тоненький браслетик к лицу, модная юбка и кофточка», — продолжал я мысленный диалог сам с собой.

Она взяла салфетку, приложила её к пухленьким губкам и, положив на край стола, слегка развернулась. Затем облокотилась на стол, устроив свой подбородок на ладонях. Её ровное дыхание и аромат духов, кстати, приятный, подействовали на меня расслабляюще, и я потянулся, было к ней, но вовремя остановился. И всё же нас разделяло только символическое расстояние — десять сантиметров нелюбви.

«А она симпатичная», — отметил я.

Интересно, что думала брюнетка о личности, ёрзавшей напротив. Её взгляд, казалось, оценивал фигуру мужчины, находящегося в расцвете сил, всех сил, в том числе и финансовых, но, по-видимому, её заинтересовало что-то другое. Не исключено, что она прикидывалась, пряча за красивой внешностью обыкновенную стерву, которая при удобной возможности вильнёт хвостом и сделает какую-нибудь гадость. Хлоп, и должен по гроб жизни.

«Нет, точно прикидывается. Что-то в ней есть такое… Хоть я её и не знаю, вижу впервые, но заметил — глазки у неё нахальные. Выпила кофе. Вам ещё что-нибудь? Мужчину на десерт? И почему именно этот? Здесь их море. Ну что уставилась? Мне от тебя ничего не нужно. У меня всё есть. Чем же она занимается, хотелось бы узнать. С такими ручками кирпичи не укладывают. Интеллигентка. Я шофёр, она — из другого круга. Ничего общего. Хозяйка из неё, как из меня учитель. И что тут делает? Ладно, я заскочил перекусить и только, да и мой грузовик сломался… Смотрю на неё — тощевата, хрупковата малость. Может, угостить? А если откажется? Да и пусть отказывается, сам съем», — повнимательней рассмотрев её, решил я.

Через пять минут на столе стояли тарелки с жареным картофелем и ветчиной, салаты, пончики. Брюнетка посмотрела на блюда, на меня и культурно приступила к еде. Оставалось только подождать минут пятнадцать и познакомиться.

Отужинав, она достала из сумочки журнал и, открыв его на одной из страниц, протянула мне. На весь лист была изображена фотография здания, в котором мы и находились, а в правом верхнем углу красовалось лицо брюнетки. Тут же — имя, фамилия автора проекта. И зачем она показывает картинки журнала, на что намекает. Экая невидаль. Для шофёра с дипломом это стало далёким и неосуществимым. Увидев всё это, я расстроился. Готовился без всяких там кивков свалить из кафе, но когда журнал лощёной обложкой коснулся скатерти стола, перед моим носом возник бокал с красным вином, который оплели пальчики брюнетки.

Ну, как я могу отказаться! Второй бокал, третий, а мы даже не знакомы. Зачем ей кто-то и почему не шофёр? Нет, только не это. Всё, ухожу. Глаза бы мои меня не видели. Надо встать и уйти.

Брюнетка, накинув бежевый плащ, взяла меня за руку и слегка подтолкнув, намекнула этим, что пора к выходу. Я-то знал, куда мне надо идти, а вот куда ей?

Выйдя из кафе, я повернул в сторону сломанного грузовика и к ближайшему телефону. Брюнетка продолжает идти со мной, уже прижимаясь ко мне и обнимая одной рукой. Преодолевая крайние неудобства, я достал из левого кармана брюк записную книжку. Отыскав в ней слово «гараж», слегка отстранился от спутницы, но не тут-то было. Женщина опередила меня. Она открыла дверцу телефонной будки и, не успев набрать номера, увидела, что провода оборваны. Пожала плечами и повесила трубку обратно. Я немного растерялся, а она, развернув меня на девяносто градусов, потащила через дорогу.

Несколько минут возмущения по поводу такой наглости, и я уже разуваюсь в прихожей. Брюнетка скинула туфли и, нагнувшись, погладила пятки уставших ног. Упавший плащ, сумочка, зонт. Затем она легко и соблазнительно сняла кофточку, входя в другую комнату.

Шагнув в коридор квартиры незнакомой женщины, я не почувствовал себя гостем, как будто домой вернулся из рейса. Так просто. Впервые, а не гость.

Тёплый поток воды в душевой успокоил и отрезвил. Её нежные руки дотронулись до шеи, равномерно, слегка надавливая, размяли мышцы, скользнули и оплели тело, замерли на короткую паузу. И я почувствовал влажные губы, её мягкие бугры, ласкающий ухо шелест воды. Странно, но она как будто знала обо мне всё или почти всё. Три года разницы и куча совпадений.

Про Лену точно ничего не знала…

— Ты посмотри на него. Что ты в нём нашла!

— Да полно тебе, па. Мы расстались, — сказала Лена.

— Расстались? А куда ты наряжаешься. Не с ним ли? — спросил её отец.

— Чем он тебе не понравился?

— Мальчишка ещё.

— Только и всего, — спокойно отреагировала Лена и, закончив нехитрый макияж, подскочив к отцу, чмокнула его в щёку.

— Лена, я прошу тебя, детка!

— Папочка! Последний вечер.

Я не придал тому, случайно услышанному мной разговору особого значения. А вечер оказался действительно последним. Пришли мы вдвоем, а ушли каждый в отдельности, точнее, после зажигательных танцев, подцепив более подходящего жениха, Лена, умчалась в такси. Танцуя белый танец с какой-то девушкой, я не вымолвил ни слова. С последним аккордом мелодии она неуклюже отступила, выжидающе постояв, как-то обиженно повернулась и, не оборачиваясь, смешалась с гущей танцующей молодежи. Сверкающие огни и музыка. Пятый курс института. Моя бывшая девушка, дочь майора, уехала в Азию. Через несколько лет она объявилась. Это был вторник или четверг, точно не помню. Телефонный звонок. Сняв трубку, я услышал знакомый голос:

— Как дела архитектор?

— Вы ошиблись номером, — последовал мой ответ.

Лена названивала целый день, пока я не выдернул шнур, отключив телефон. Во мне говорила обида. Какой проект, Лена? Ты и проект были связаны, были моим будущим, без Азии и кого-либо ещё.

Ближе к вечеру она позвонила в дверь квартиры. Я открыл, не приглашая её пройти. Используя своё женское обаяние, Лена рассказывала о прошлых ошибках, об отце-полковнике. Задавая наводящие вопросы, выясняла — свободен ли я. В это время с верхнего этажа, отсчитывая каждую ступеньку каблучками туфель, спускалась женщина. В полумраке подъезда мне не удалось разглядеть её лица, но эта походка показалась знакомой. Не дослушав Лену, я захлопнул дверь.

Мои чертежи двухэтажного здания с предложенными стильными штучками так и остались пылиться в бюро. Защитив диплом, я собрал чемодан и отправился на север. Год махал лопатой, потом освоил экскаватор и перерыл сотни тонн промёрзшей земли, а после колесил на грузовике по разным городам и весям. Через двенадцать лет у меня было всё, что нужно для хорошей жизни, кроме одного — человека, который бы разделил со мною эту радость.

Я не часто приезжал домой.

«Какого чёрта! Сутки в городе. Звонки, гости. Где же ты была раньше? Север — не Азия. Дорогая, у меня другие планы, но ты в них уже не вхожа. Провести со мной ночь, а утром помахать ручкой и уехать в Италию! Ты просто обворожительна, но у женщины есть и другие качества, поверь мне, Лена», — возмущался я.

Стук в дверь.

— Андрей, открой!

— Прощай. Привет Итальянцу!

За дверью послышались удаляющиеся шаги. Лена села в машину и выехала со двора. На этом и закончился наш поединок. Не осталось ни грусти, ни жалости. Ни любви, ни перспективы. Ничего. Пустое место.

С мамой работала девушка, о которой она много рассказывала и конечно мечтала познакомить её со мной. В то время меня не интересовали как Веры, так и Маши, и тем более Лены. Ну, куда денешься от этих настойчивых убеждений.

— А Маша училась в том же институте! Андрюша, так и будешь один! Вон у Марьи уже внуки. Скажи мне сын, когда ты женишься, — спрашивала постоянно мама, но, видя, что мне до фонаря, она перестала допекать этой темой.

Меня раздражали разговоры о семейном счастье и уютных очагах. Не выдержав родительской заботы, я перебрался в соседний квартал и пустую полуторку. Раскладушка, необходимая посуда и книги. Что ещё нужно холостяку, но нет-нет, да и появлялась мысль: «Кто же такая эта Маша». Не слишком ли часто произносят это имя. Совпадение. Так-то оно конечно так, но было ощущение, что за моей спиной, рядом существует женщина, содействующая в определённые моменты отнюдь не случайно. И действительно, всё на это указывает, но, пожалуй, так хочется самому, а этого нет, и не будет.

Я слышал уже об одной Маше, лёжа в реанимации, не надеясь на выздоровление. Хирург говорил — повезло. В чём? В том, что дни и ночи напролёт у постели дежурила какая-то Маша? Когда выписывался, сказали — не оставила адреса, а представилась случайной попутчицей. Сдаётся, что эта самая попутчица и есть пассажирка всей моей жизни.

Свадьба лучшего друга. Колонна машин, букеты цветов, подарки, вальс Мендельсона, жених с невестой и её подруга. Что-то было в ней такое… Разговоры между выпитыми рюмками, выкрикнутое «горько», а потом всё как в тумане. Только голоса:

— Я его сама отвезу.

— Маша, постарайся, пожалуйста.

— Не беспокойтесь, в случае чего, позвоню.

— Андрюха, вставай! Всё, домой! Такси подъехало.

Саня дотащил меня до машины:

— Ну, Маш! Счастливо.

На следующее утро, а вернее день, смутно припоминая ночь, я допытывался у мамы как оказался дома.

— Незнакомка, в шикарном таком платье. Если бы… не эта девушка, так и сопел бы на улице, возле подъезда. Кстати, где-то я эту девушку видела.

— Познакомилась с ней? — спросил я маму.

— Нет. Даже поблагодарить не успела. Ушла она. Хороша свадьба! Ты сам что-нибудь помнишь?

— Помню, конечно, но до стола. А там… рюмки вот такой глубины, ноги вот такой вот длины, горы, — выставив ладони перед грудью, я изобразил два бугра.

— Понятно. Развлекаешься.

— Да нет, мам. Была там одна.

— У которой горы?

Кивнув, я развёл руками.

— Эх ты!

Перед отъездом в Мурманск Саня и его жена Юля рассказали, что после свадьбы Маша уехала. Куда — не знают. Путеводителем был Санин палец, указывающий на Полярную звезду.

— Мы не в курсе, Андрюха! Будешь в городе, заходи в любое время. Ждём!

Гудок. Рукопожатие. Плацкарт. Ужин в вагоне-ресторане, полгода вахты.

Светало. С высоты третьего этажа я смотрел на кафе, которое появилось на углу перекрестка года полтора назад, и думал о таинственной незнакомке, которая странным образом появлялась и исчезала в моей судьбе. Неужели это та самая Маша? Сев на край дивана, поправил ей волосы, обнял и прошептал:

— Маша!

— Андрюшка! — радостно воскликнула она.

Наши губы сомкнулись.

И вот сейчас, как десять лет назад, она нежится в постели, под окнами припаркован мой грузовик. Сын и тёща на даче. Подъедут на наш с Машей юбилей, часам к четырём. Так и живём, а что ещё надо. Она, сын и годы вместе.