Психотерапевт

Валера Дагим, 2023

Кир решает бросить свою стабильную работу и открыть бар. Концепция заведения предполагает связку психотерапии с предприятием общественного питания. Его друзья по-разному относятся к затее, но в итоге все получается. Только вот в попытках решить проблемы других, Кир вдруг обнаруживает собственные. Наступает время зависания над старыми фотографиями, сожалений об упущенных возможностях и утраченной любви. Его жизнь зацикливается в прошлом моменте, который он не может прервать. Вокруг рушится жизнь его друзей, его брак, а Кир пытается найти себя. И в этих попытках приходит в Лавру.

Глава 2

Несколько недель Кирилл потратил на подготовку подробного плана на год, параллельно ища поставщиков, и самое главное — идеальное место. Пришлось немало поездить, испытать не одно разочарование. Оказалось, что несмотря на огромное количество ежедневно сдаваемых торговых площадей в Москве, найти то самое — очень сложно. Большую часть вариантов сразу отмела необходимость самостоятельного согласования и возни с документами для размещения кухни. Рисковать и открывать в бывшем хозяйственном магазине бар не хотелось. Некоторые локации вообще не имели траффика или имели слишком оживлённый. Первый этаж, но не подвал, жилой дом, но не многоквартирный, чтобы не иметь проблем с жителями — масса нюансов, которые нужно было учесть, и самое главное — конечно стоимость, дикий страх обсчитаться и что-то упустить. Главное, чему его научил многолетний опыт наёмного труда, это прогнозирование и планирование, лучше перебдеть, чем недобдеть, потому что нет ничего хуже для проекта, чем внезапное, неожиданное окончания финансирования, тогда уже вся прелюдия, даже отлично разыгранная, окажется бессмысленной.

Из пары объектов, которые в итоге всех раздумий были выбраны, остался один, потому что другой увели, что называется из-под носа и Кирилл решил, что собираться и вымерять можно бесконечно, и действовать нужно решительно.

Но и тут не обошлось без неожиданностей, когда все вроде было на мази и Кир уже был готов подписывать документы, арендодатель поднял цену почти вдвое и поменял для верности условия. Верности в том, что его объект полностью потеряет какую-либо привлекательность для арендатора. Привыкнуть к таким встряскам сложно, как бы хорошо ты не был готов. Что случилось на самом деле Кирилл так и не понял. То ли арендодатель решил, что в помещении будет твориться непотребство, то ли нашёл лучшего кандидата на свои площади. Но могло случится и так, что он попросту на волне, захватившей последнее время всех, астрологии, испугался ретроградного меркурия. Почему нельзя было просто сказать «нет»? Почему отказать без объяснений ему показалось более комфортным, чем прослыть скрягой и поднять ценник в два раза? Удивительным образом, когда что-то происходит у тебя на глазах, оно как-то так органично вплетается в быт, что можно вообще не заметить, как нормой станет что-то такое на самом деле выдающееся. Поведение людей начали регулировать не понятные всем принципы выгоды, наживы, личного обогащения и прочие привычные корыстные вещи, а какие-то несистемные материи. Ретроградный меркурий вообще стал универсальным объяснением всех неурядиц, а самое удивительное, за него, как за спасительное, все объясняющее условие цепляются не только женщины, всегда склонные к некоторому магизму, трагизму, драматизму и фатализму, но и мужчины. Кирилл уже не раз слышал отсылку к первой планете от солнца из уст знакомых уважаемых бизнесменов, в которых никогда не предположишь увлечение ничем, кроме денег, и вот даже они избегали встреч в такие дни. Они так и говорили: «у меня эти дни» и все всё понимали. Потому что денег в «эти дни» они ни от кого не ожидали, а тратить время и тем более ставить под угрозу хоть малую часть своего состояния они точно не хотели. Кирилл подумал, что эта вся астрология имеет по сути своей только одну точку притяжения — надежду. Надежду и уверенность, что движение планет бесконечно и любой негативный период неизбежно пройдёт. Вот и в отношении арендодателя, внезапно переменившего своё решение по сотрудничеству, у Кирилла сохранялась надежда.

Прошла неделя, но ничего не изменилось, в окошке чата так и оставалось висеть непрочитанным сообщение о готовности Кирилла выполнить все условия при сохранении ранее оговорённой стоимости. Как это часто бывает, что радует и успокаивает, закрывающееся одно окно возможности — открывает другое. И буквально на следующий день, когда он вновь взялся за поиски, ему позвонила Ева и сказала, что в аренду сдаётся прекрасная студия рядом с магазином её сестры, которая, Кир это знал, много лет занимается цветочным бизнесом в самом центре старого города, у неё что-то вроде ателье букетов в цокольном этаже трёхэтажного жилого дома, построенного перед первой мировой Войной. По воспоминаниям Кира, место было прекрасным и полностью соответствовало всем требованиям, как и соседство. Что может быть лучше запаха цветов, когда выходишь летним тёплым поздним вечером пьяный из бара на улицу, сперва ощущаешь кожей опустившуюся на город прохладу, потом наряду с собственным нездоровым дыханием чувствуешь проникающий в тебя тонкий и сладкий запах роз и гвоздик. Эти приятные мысли полностью излечили от небольшого разочарования.

Хотя просмотр удалось организовать только через неделю, ничто не помешало ему пять раз проехать мимо этого место и даже два раза заставить Лизу вечером прогуляться туда пешком.

Стояла традиционная для второй половины московского марта погода, выпадавший последний снег под ногами почти сразу превращался в жижу, оттого что из последних сил дворники неистово бросались на борьбу с ним, стараясь поскорее израсходовать остатки реагентов и обильно сдабривали солью тротуары. В этом году зима никак не хотела отступать, цепляясь изо всех сил внезапными морозами. От вчерашней оттепели на память остались метровые сосульки на крышах дореволюционных домов, угрожающе свисавшие над головами прохожих.

Утром в понедельник Кирилл был в обозначенном месте, чтобы посмотреть своими глазами, уточнить все вопросы и выбить арендные каникулы хотя бы на месяц. На самом деле он был готов брать не глядя, потому как за неделю не просто сроднился с этой мыслью, он уже другого варианта не мог никак представить, именно эта точка проросла и глубоко укоренилась в его представлении о том, как все должно быть. «Ицык выйди из машины» — говорила ему Лиза, постоянно вспоминая старый анекдот, потому что он на сто процентов соответствовал ситуации.

Ева, кстати, организовала встречу не с риелтором, которые почти всегда являются агентами в сделке, а с собственником, чем очень удивила. «Не лень же ему», — подумал Кир, когда она сообщила. По сути, Киру было все равно с кем общаться, но безусловно приятнее было обойтись без посредников. Пока ждал, он пару разу обошёл дом вокруг, со стороны проезжей части с крыши почти до первого этажа вдоль водосточной трубы протянулась огромная сосулька, а вокруг неё бегали дворники и в своём бессилии что-то сделать безрезультатно махали ломами. Достать её им никак не удавалось, и они громко переругивались то ли между собой, то ли на чудо природы.

Такой сосульке Ева бы очень обрадовалась, она обожала фотографировать всякую понятную ей одной муть, и вкладывать глубокие смыслы в неглубокие предметы, тут даже Кир, работавший всю свою предыдущую биографию в продажах и маркетинге, и недавно её закончивший на посту успешного коммерческого директора, завидовал такой находчивости в определениях. Однако, как-бы мило это не звучало, было по сути своей совершенно бесполезно для настоящего дела, которым в этом мире и на этой планете является зарабатывание денег. Если бы Ева была тут сейчас, уверен, она бы её отфоткала так, что ей бы позавидовали все модели мира, умирающие от голода и ломающие кости в фешн изломах, чтобы их полюбила камера. Ева могла полюбить камерой, только в переносном смысле, Кирилл улыбнулся, думая об этом. Она, конечно, вообще не умеет фотографировать, только насиловать. Несмотря на многочисленные онлайн и офлайн курсы, посещение всех фотовыставок известных и неизвестных фотографов, её мнение только крепло в том, что все признание впереди, просто не настало время. Не специалист же мог заключить только, что фото у неё получались либо по случайности, либо вообще никак, а перманентное нажатие на кнопку и сам объектив усугублял ассоциации сексуального подтекста. Кирилл достал телефон, сделал за две секунды отличный кадр и отправил фото сосульки Еве, её она явно впечатлит.

«Это намёк? Тебе нужна помощь, чтобы это съесть?» — тут же пришло сообщение со смайликом. «Я думаю, мы вдвоём её будем лизать до лета» — написал Кир в ответ, широко улыбаясь. «я в восторге от идеи, выезжаю!» — успел он прочитать ответ Евы, когда увидел, что рядом остановилась большой чёрный мерседес и из него с заднего пассажирского сиденья вышел невысокий коренастый человек.

Кирилл уже успел достаточно хорошо изучить дом с наружи и ему нетерпелось пройти внутрь: старый кирпичный особняк, крашеный жёлтым, покатые крыши, отдельный вход по кованой лестнице на высокий первый этаж, в цоколе чуть в стороне цветочное ателье с кофейным углом сестры Евы.

— Кирилл Викторович, здравствуйте! Давно меня ждёте? — сходу, словно сразу узнав его, обратился человек. Кириллу понравилось, что тот сразу назвал его по имени и можно было обойтись без формального знакомства, которое часто бывает даже если люди заочно отлично осведомлены друг о друге.

— Игорь Викторович, здравствуйте! Только приехал — соврал Кир, протянул руку и крепко её пожал, рука была чуть влажная. Странно начинать знакомство со лжи, но ему не хотелось показаться слишком заинтересованным бездельником, которому можно задирать цену до небес.

На вид Игорю Викторовичу было что-то между тридцатью пятью и пятьюдесятью годами, разброс большой, но точнее Кирилл не мог сказать. Это был чуть тучный плотный человек, ещё десять-пятнадцать килограмм назад его можно было бы назвать коренастым. У Кирилла всегда была ужасная память на лица, и зная это, важные лица он целенаправленно старался для себя описать и запомнить, потому что пару раз было такое что он в начале знакомства с Лизой и её семьёй, встретив её мать на улице просто проходил мимо. Все это расценивалось, как невоспитанность и ему, кажется до сих пор не удалось перед ней реабилитироваться.

Игоря Викторовича, как человека крупного и в некотором смысле круглого он сравнил с крепко сбитым румяным беляшом. Почему-то сразу после краткого знакомства на ум приходили аналогии исключительно с едой, может, потому что несмотря на то, что Кирилл не любил лишний вес, видя в этом пороки людей, невоздержанность и общую разнузданность, этот человек ему сразу понравился. В его взгляде было что-то одновременно открытое и скрытое, доброе и что-то ещё. Совсем не тот добряк из русских сказок, с душой нараспашку и немного дебиловат, нет, Игорь Жуков производил впечатление человека, который способен на доброту более глубокую и совсем не связанную с традиционным представлением о ней, где принято подавать нищим и алкоголикам, откупаться смсками больным детям или даже крупными переводами в разные фонды. В общем это сложно конечно все понять сразу и Кир отнюдь не был таким прозорливцем, и гордиться развитой эмпатией не мог, но с первым впечатлением он редко ошибался. Боятся людей учат обстоятельство и история, в большинстве случаев личная, так вот ничего личного у Кирилла такого, что подходило бы под определение «такой истории» не встречалось, а если бы было он бы знал. Знал бы, что именно такие хорошие люди могут быть одновременно и очень плохими не только для самих себя, но и для окружающих.

Помещение было просторным, с остатками неплохого ремонта, похоже раньше здесь тоже располагалось кафе, что позволяло сэкономить первое время. Все разрешения арендодатель брал на себя. На полу лежала черно-белая стильная метлакхская плитка, а на потолке по периметру всего помещения лепнина и некоторое количество старорежимных потолочных розеток. Основным условием Игорь Викторович поставил сохранность именно этих элементов — плитки и лепнины, в остальном предоставлялась полная свобода. Кирилл не видел особой проблемы в том, чтобы вписать это все в интерьер, тем более что у него ещё со студенческих времён осталась подруга Мая. Она давно променяла свою инженерную специальность на дизайнерскую и как раз работала преимущественно с дизайном коммерческих помещений.

— Чего лукавить, мне все нравится, — сказал Кир.

— У вас отличные рекомендации, а мне больше ничего и не нужно.

— Тогда надеюсь, что вы от моих денег не откажетесь.

Лицо Игоря Викторовича едва заметно скривилось, будто упоминание денег причинило физическую боль. Странно, что бизнесмен не хочет говорить про деньги. Кирилл точно знал, что разговоры о деньгах — самая любимая тема в той среде, где он общался. Даже намного шире, теперь и совсем юные люди, кажется, сызмальства озабочены добычей день. Успешное развитие, зарабатывание, инвестиции — все это, казавшееся скучным Кириллу и в детстве, и в студенческие годы, и сейчас вызывало зевоту, но он, всегда контролируя ситуацию умел манипулировать страстью других поговорить о деньгах.

Быстро сошлись на цене и основных условиях, чтобы не затягивать ударили по рукам, и Игорь пообещал прислать договор уже завтра.

По дороге домой Кирилл позвонил и обрадовал Лизу, та была на работе, но пообещала поскорее закончить и приехать отметить старт начинания. Положив трубку, он почувствовал, как на него накатила незнакомая тревога и сомнения, потому что все как-то быстро закрутилось, одна мимолётная мысль, казалось, вдруг обрастает комом проблем и кажется уже вот-вот будет нельзя откатить все назад. Это все ужасно возбуждало и его захватил мандраж, хотелось одновременно продолжать и остановиться, он почувствовал, как вспотели ладони и представил, как держит в руках холодный бокал с виски и немного успокоился. Спасовать в самом начале ему бы в любом случает не позволил страх быть высмеянным и Лиза, конечно, Лиза, его личный контроллер и распорядитель ни за что не даст расслабиться.

Посчитав дело с помещением решённым, он начал прокручивать в голове список внезапно образовавшихся сопутствующих задач, потому что нужно было торопится и бежать-бежать. Периодически Кириллу казалось, что если он не поторопиться, то его откинет далеко назад, кто-то узнает о его планах, сочтёт идею действительно ценной и скопирует её, а тот, кто идёт вторым, никогда не придёт первым. Это заблуждение, что твой бизнес украдут, свойственно многим начинающим бизнесменам, и не имеет никаких оснований, потому что воруют только то, что уже имеет известную цену. А идея сама по себе абсолютно бесценна, в том смысле, что ничего не стоит.

Он включил музыку погроме, невероятная эйфория и вдохновение накрыло его, категорически не получалось сосредоточиться на чем-то конкретном. Не успевал додумать одну идею, как забывал её, вытесненную другой, очень огорчался, и в огорчении забывал вторую. Теперь гарантированно до конца дня его будет мучить чувство упущенного открытия и сознание потратит всю энергию на слепое ощупывание последних слов и образов, застрявших в голове.

Вообще за последнее время он испытал такой спектр чувств и эмоции, не сравнимый по колебаниям ни с чем из прошлой жизни. Он возвышался и падал, тонул в нищете и купался в богатстве, оборачиваясь в считанные секунды от просветления к отчаянию. В минуты спокойствия собранности и одновременного расслабления, он чувствовал себя экзистенциально обновлённым, полным ожиданий и перспектив, таким священно чистым, будто купался в проруби в Рождество. Рядом с его домом, где он жил в детстве была общественная баня — здание довоенной постройки для жителей недалеко располагавшихся бараков ткацкой фабрики. Сам он никогда там не был, но часто видел, как оттуда выходят мужчины в шапках и женщины с полотенцами на головах, краснолицые и весёлые разбредаются по городу, как паломники, словно это странное шествие чистых омытых священными водами Иордана людей. Вот таким он себя ощущал.