Легион проклятых. Затерянная во времени

Валентина Чеботкова

Первая часть трилогии, повествующей о тяжелых временах, наступивших для охотников Северной обители Великого Братства. Пережившая страшное потрясение охотница по имени Марта не может вспомнить ничего о своей прошлой жизни, но призраки былого ужаса не дают ей спокойно жить. Неожиданный гость из Южной обители узнает в ней свою пропавшую любовь, но это становится лишь первой каплей в чаше потрясений и перемен, что уготовила судьба отважной героине.

3

Редкие лучи октябрьского солнца осветили коридоры монастыря. Малькольм лежал в своей постели и изучал потолок. Царапины и прожилки на серых камнях собирались в причудливые узоры. Но мысли его были далеки от этих узоров. Вчера он вновь видел инквизитора Дитриха, выходящего из комнаты Марты. После его визитов вечно холодная и безразличная девушка начинала нервничать, Малькольм уже умел различать ее эмоции за годы совместной охоты.

Мужчина помнил тот день, когда она появилась в их монастыре. Четыре года назад. Стояла ужасная метель, ветер выл и бился в окна. Девушку нашел отец Иаков. Замерзшая и полураздетая она лежала у границ монастырских владений, видимо, не смогла дойти. Долгие месяцы ее лечили, часто Малькольм слышал истошные крики, эхом разносящие звон боли по коридорам. Охотник знал, что она носит грязные отметины, но никогда их не видел. Монахи предпочитали молчать. Судя по всему, ее тело претерпело неизгладимые изменения, она получила лечение слишком поздно. Оттого ее глаза были такими странно желтыми, движения грациозной хищницы, бледная кожа, неимоверная для женщины сила. От человека у нее осталась лишь добрая душа и стойкий дух. Малькольм часто задавался вопросом, какой она была до превращения. Была ли она такой прекрасной от природы или же скверна вампиров сделала ее столь привлекательной?

Девушка мало ела, спала по три часа в день, ночами охотилась и безжалостно убивала вампиров, что как грязь наводнили улицы. Редко удавалось увидеть ее в коридорах монастыря. Еще реже вне его стен. В часовню она не ходила. Марта была полна загадок. Никто не знал, сколько ей лет, кто ее родители, откуда она родом. Она не называла даже своей фамилии. Просто Марта. Без прошлого. С безграничной душой, в которую никому не было хода.

Малькольм встал с кровати. Ноги обожгла ледяная прохлада камня.

— Доброго утра, — спокойный голос Марты заставил его подскочить.

— Марта! Какого черта?! Давно ты здесь?! — он прикрылся одеялом. На лице девушки ничего не отразилось.

— Пару часов. Все ждала, когда Ваше величество соизволит проснуться. И еще. Не выражайся в святой обители. Грязный грешник.

Охотница стояла в своей обычной одежде, прислонившись спиной к косяку. Волосы были заплетены в косы, оружия не было. На ногах мягкие туфли. Судя по всему, она никуда не собиралась. Тогда зачем пришла?

— Чего тебе нужно? — сердито бросил он. Ее непроницаемая физиономия иногда раздражала.

— Хотела сказать, что сегодня ночью мы идем в игорный дом.

— Притон, хотела сказать? Ты что, заразилась от своего бродяги?

— Он поправится, передам ему, что ты спрашивал. И его зовут Дориан. Он джентльмен, а не бродяга. Будешь ему грубить, я сломаю тебе еще пару костей. Что касается притона, как ты выразился, это необходимо для дела. Если бы я могла пойти без сопровождающего меня человека с причиндалами в штанах, как это принято, чтобы не привлекать внимания, я бы никогда к тебе не пришла, — ледяным тоном сказала Марта.

Малькольм приподнял бровь.

— Если бы так, ты не торчала бы здесь добрых два часа. Разглядывала мое великолепное тело? — он ухмыльнулся. Каштановые кудри до плеч упали ему на лицо, и он небрежно их смахнул. Самовлюбленный хвастун. Марта невольно обвела его взглядом. Смуглая кожа, покрытая бесчисленными шрамами, стальные мышцы, необъятные плечи. Мужчина был вдвое выше и шире нее. Горячие карие глаза, в которых всегда все было написано, что бы ни пытался скрыть охотник. От Марты ничего не укрывалось. Он питал к ней теплые чувства.

— Боролась с тошнотой от запаха твоего мыла. И не хотела упустить момент.

— Момент увидеть меня голым? — расплылся в самодовольной улыбке охотник.

— Застать тебя в твоей комнате. Пока ты не успел умчаться вон в поисках утех для своего бренного тела.

Малькольм задохнулся от возмущения. Она обвинила его в связи с распутницами. Но едва он открыл рот, как девушка уже, махнув косами, направилась к выходу.

— Ах ты… — брошенная ей вслед книга ударилась о запертую дверь и с глухим стуком упала на пол.

Марта изо всех сил старалась не побежать. Вид обнаженного мужского тела ее ошарашил. Кто бы думал, что Малькольм спит без одежды? Она вовсе не провела там два часа, как сказала. Когда она вошла, мужчина уже не спал. Просто лишний повод взбесить его. Будь она человеком, покраснела бы до кончиков своих рыжих волос. Конечно, Малькольм вряд ли ходит по куртизанкам, ведь они испачкают его безупречное тело. Но побесить его этим было поистине святое дело. Девушка захватила книгу из своей комнаты и направилась проведать Дориана.

Мужчина спал. На столике стоял кувшин с отваром — наверное, принесла Анна. Или один из послушников. Марта положила книгу на стол и принялась расслаблять шнуровку корсета, чтобы комфортно сесть. Это изобретение было поистине ужасным. Но позволяло выглядеть безупречно. Хотя Марте и так было не на что жаловаться — ее тело было словно выточено из мрамора. Справившись, наконец, с корсетом, она села за стол и принялась читать.

Солнце скупо освещало комнату, свечи догорели и погасли. Камин заботливо распространял тепло. Марта погрузилась в чтение и наслаждалась покоем. Интриги и переплетения сюжета так ее увлекли, что она даже не ощутила на себе взгляда. Дориан изучал ее профиль. Поистине, в дневном свете она была еще красивее. На ее бледных щеках играл слабый румянец; когда она наклонялась, ее тяжелые косы падали вперед, отчего девушка постоянно откидывала их за спину. Белоснежная рубашка, слабо стянутая коротким корсетом, невесомым облаком окутывала ее руки и грудь. Взгляд его невольно скользнул по округлым бедрам. Да. Она была прекрасна. Кто бы мог подумать, что мужские брюки так эффектно выглядят на женщинах.

Марта тихо всхлипнула. Сначала Дориан подумал, что ему послышалось, но вот она уже утирает слезу манжетой, не в силах оторваться от чтения. Что же там, в книге так ее растрогало? Девушка рыдала, тихо, не стесняясь своих слез. Закрыв книгу, она еще долго смотрела в пустоту, утирая слезы. Глаза ее покраснели, нос разбух. Сейчас она выглядела такой уязвимой и беззащитной. Маленькая хрупкая девушка, переживающая горе, обрушившееся на героев неведомого романа.

— Марта, — не в силах более наблюдать за ее плачем, позвал Дориан. Девушка выпрямилась на стуле, словно только что вспомнила, что не одна в комнате. Быстро вытерев глаза, она встала и подошла к постели.

— Простите. Я не хотела вас будить, — Марта совсем чуть-чуть покраснела, не то от смущения, не то от слез. Но это все было так интимно, так мило. Дориан чувствовал, что ему довелось увидеть что-то такое личное, чего не следовало бы видеть. От осознания своей невольной вины он тут же смутился.

— Нет, что вы, не извиняйтесь. Я… я не спал. Наблюдал, как вы читали. Скажите, что это за книга? — запинаясь, спросил мужчина.

— Просто книга. Истории. О людях, которых никогда не существовало, — сдержанность и хладнокровие вновь вернулись к девушке. Она с безразличным лицом сосредоточенно налила отвар в чашку. — Как вы себя чувствуете?

— Уже получше, вашими стараниями. Вы не спали из-за меня всю ночь? — обеспокоенно спросил Дориан. Марта замешкалась с ответом. Затем, тихо произнесла:

— Я не могла заснуть. Вы здесь не при чем. Вот, выпейте. Я принесу вам поесть.

Дориан снова закашлялся, сильно сжав Марте руку. Девушка стиснула зубы, но не проронила ни звука. Когда приступ прошел, она поднесла к его губам чашку. Тяжело дыша, мужчина откинулся на подушку, пригубив пару глотков. На его лбу блестел пот.

— Я позову лекаря, — охотница встала и направилась к выходу.

— Стойте, — он схватил ее за руку. Девушка оторопело остановилась. Долгое время она никому не позволяла к себе прикасаться. Малькольма очень хотелось ударить, а инквизитор был ей противен до глубины души. Рука Дориана была непривычно нежной, теплой, так что ей сразу стало неудобно за свои огрубевшие ладони. Она вопросительно посмотрела сначала на свою руку затем на него. Дориан покраснел, отрывисто проговорил, не зная, куда деть глаза:

— Простите. Не знаю, что на меня нашло… просто…

— Я не доктор. И если вы хотите поправиться, будьте любезны принимать должное лечение. Я не для того вас тащила на себе среди ночи, чтобы вы умирали у меня на руках, потакая своим низменным прихотям, — резко заявила Марта, отдернув руку, затем развернулась и вышла из комнаты.

Дориан был потрясен. Неужели она подумала… боже, как неудобно получилось. Он всего лишь хотел попросить ее остаться. А она подумала, что у него грязные фантазии относительно нее. Хотя с такой внешностью ей наверняка не легко приходится. «…тащила вас на себе среди ночи…» Какой же он идиот! Неблагодарный, нетактичный, фамильярный хам и бестолковый дурень! Разве можно так обращаться с дамой? Ну и что, что она не носит платьев? И что с того, что она живет в мужском монастыре? Господи боже, ведь она и правда живет в мужском монастыре. И Анна… странный монастырь. Кто позволял этой женщине ходить в таком виде в монастыре, где мужчины отказываются от мирского и плотского? Это же невероятное искушение. Дориан продолжал ругать себя почем свет стоит, когда в комнату вошел монах в сопровождении высокого широкоплечего мужчины и низенького седого старичка с проплешиной и потертыми четками за поясом.

Монах принес сундучок, который поставил на стол, невзначай скинув книгу, которую забыла Марта. Широкоплечий поймал ее, продемонстрировав небывалую ловкость и скорость реакции. Дориан приподнялся на подушках, но монах его остановил.

— Лежите. Вам необходим покой, — он приложил теплую ладонь к его лбу. Отдернул покрывало и приложился к груди больного, слушая его дыхание. Старичок так и стоял у дверей, молча наблюдая за действиями лекаря, держа руки скрепленными в рукавах, словно грея их в муфте. Широкоплечий же с любопытством рассматривал книгу, подпирая стену. Гобелен со сценой из библии, которыми были увешаны все стены комнаты, угрожающе натянулся под его плечом. Дойдя до последних страниц, он удивленно вздернул брови, видимо, увидев следы слез.

Дориан молча ждал, пока с ним заговорят, но никто не спешил. Широкоплечий скрестил руки на груди, сунув книгу за пояс. Его одежда была безупречно чиста, комната быстро наполнялась приторно приятным запахом мыла, от которого хотелось чихать. Волосы убраны в хвост на затылке, сорочку накрест стягивают ремни, словно сдерживая его могучую силу. Монах тем временем отодвинул одеяло, и Дориан с ужасом увидел перевязанную ступню.

— Что… что с моей ногой? — тихо спросил он.

— У вас были отморожены пальцы. Нам пришлось их отрезать, чтобы избежать заражения.

Дориан побледнел.

— Почему я не чувствую боли? Ведь она должна болеть?

Широкоплечий усмехнулся:

— Вот чудак! Радоваться надо, что не болит! Знаешь ли, когда тебе что-то отрезают, лучше не чувствовать. Вот когда…

— Малькольм, — поднял руку старичок, и мужчина замолчал. Настоятель подошел к постели. — Я отец Иаков, этот нетактичный человек угрожающей наружности — брат Малькольм, — широкоплечий театрально поклонился. — Вас принесли в нашу обитель вчера ночью. Благодаря целебным снадобьям брата Грегори, вы быстро поправляетесь. Наша сестра Марта сказала, что вы юноша благородного происхождения, но хочу вам напомнить, что в стенах этого монастыря все равны, будь то кухарка или дворянин. Господь был милосерден к вам, послав Марту. Как только вы поправитесь, сможете вернуться… — он помолчал, подбирая слова. Домой? К семье? Вряд ли это возможно. — К нормальной жизни, — наконец произнес он.

— У меня ничего нет. И мне нечем вас отблагодарить за вашу заботу. Да и пойти мне некуда, — глухо сказал Дориан. — Я очень извиняюсь, что нанес оскорбление мисс Марте…

— Что ты сделал? — медленно спросил Малькольм, сверля его взглядом. Дориан запнулся и, сильно нервничая, попытался сбивчиво объясниться:

— Я полагал, вы именно поэтому пришли ко мне… просто… мне показалось, Марта не так меня поняла. Я не хотел ее оскорбить и уж тем более… — мужчину снова скрутил жуткий кашель, так что договорить ему не удалось.

— Малькольм! Выйди вон! — отец Иаков, придержал Дорина за плечи, лекарь хлопотал над своим сундуком. Охотник хмыкнул и вышел.

* * *

Марта как обычно сидела в своей комнате. Растерянно смотрела на свои руки, лежащие на коленях. Внешность ее была безупречна, вот только руки… грубая кожа ладоней напоминала ей о прошлом, когда она еще была человеком. Старые шрамы сошли, новые раны затягивались, исчезая бесследно, ее кожа казалась девственно чистым полотном, не считая белых следов от укусов. Только руки все также оставались грубыми и мозолистыми. Мази, которые она тайком покупала, не приносили результата. А потом Марта и вовсе перестала их использовать. Когда ты проводишь каждый день по 6 часов за тренировками, удерживая в руках тяжелый топор или же сражаешься, орудуя мечом, нежные руки тебе только мешают.

За окном шумел обычный октябрьский дождь. Девушка даже не заметила, когда скрылось солнце. Почему она об этом думает? Почему это ее волнует? Марта задавала себе эти вопросы снова и снова, пытаясь поймать нить своих мыслей, но никак не могла найти ответ. Неужели она хочет понравиться мужчине? По-настоящему понравиться? Вздор! Они все только и хотят, что залезть к ней… По спине пробежала дрожь. Яркие картинки утраченной памяти снова заплясали перед глазами, вселяя в сердце дикий ужас. Словно перед тобой быстро листают книгу с картинками, которую ты когда-то читала, но не можешь вспомнить, а когда пытаешься дотянуться до книги, она захлопывается. Временами девушка видела картинки, но людей на них она не узнавала. Лишь чувства сохранились в ее памяти. Некоторых она видела с теплотой в душе, некоторых с презрением. Сегодня ее посетил страх. Животный ужас, от которого сердце долбилось где-то в горле. В глазах стояло красивое лицо молодого мужчины с бездонными зелеными глазами, черными, как сажа, волосами. На фоне бледной кожи волосы казались очень черными. Он улыбался ей, но отчего-то улыбаться в ответ не хотелось. Когда он протянул к ней свою руку, раздался стук в дверь. Марта сдавленно вскрикнула и подскочила. Рубашка пропиталась потом, по спине полз холодок. Колени подгибались. Девушка не имела прошлого, не показывала слабостей, и ощущение такого страха испытала впервые. Во рту пересохло. Сердце норовило пробиться сквозь грудную клетку. Она часто дышала. Стук повторился.

— Марта? Ты в порядке? Что происходит? Клянусь, если ты не откроешь, я выбью эту чертову дверь! — прозвучал тревожный голос Малькольма. Девушка закрыла глаза.

— Я вообще-то спала. Чего ты орешь, как юродивый на площади? — как можно холоднее произнесла она, но голос предательски дрогнул.

— Открывай. Считаю до трех. Один…

Марта выругалась про себя и, открыв дверь, втащила внутрь удивленного охотника, как замерзшего котенка. Он смотрел на нее, вытаращив глаза.

— Марта, у тебя кровь идет. Тебе плохо?

— Что? — она только сейчас почувствовала, что из носа капает кровь, заливая рубашку. — Проклятье!

Малькольм быстро протянул ей свой платок. Она тут же прижала его к носу.

— Принести тебе льда? Ты ударилась? Что…

— Господи боже! Оставь это при себе! Чего хотел? До заката еще шесть часов, я же сказала, что едем вечером, — раздраженно проговорила Марта, задрав голову к потолку.

Мужчина выглядел растерянным, хотя девушка всегда так себя вела.

— Твой обожаемый джентльмен, — Малькольм сделал особый акцент на последнем слове, — сознался, что оскорбил тебя. Что он сделал? Он… — охотник вдруг побледнел, потом побагровел от злости. — Это он тебя ударил?!

— Что?! Ты что, мозги себе тоже этим отвратительным мылом промыл? Ты его видел? Да я сама его одним ударом убью! Никто меня не бил, балда! И прекрати так на меня пялиться, а то я сейчас тебя ударю.

Мужчина нахмурился. Достал из-за пояса книгу.

— Ты оставила, — буркнул он глухо.

Она посмотрела на книгу. Вспомнила, как плакала на глазах у Дориана. Щеки предательски запылали, девушка отвернулась.

— Положи на стол. У меня руки заняты, — проворчала Марта.

Малькольм никогда раньше не был в ее комнате. Она оказалась такой… уютной. Книги были ровно выставлены на полках, кровать безупречно убрана, подушки — взбиты, небольшие коврики на полу — чистые, камин почищен, даже свет из оконца был ярче. Мужчина, оставил книгу на столе. Затем с подозрительным прищуром оглядел кровать.

— Ты сказала, что спала.

— И что? То, что я сплю мало, не значит, что мне сон не нужен вовсе!

— Ты спала в одежде? — с иронией спросил он.

— Ну, извините, я не привыкла спать нагишом, как некоторые! — девушка все еще стояла к нему спиной.

— На полу? Кровать не тронута. Зачем ты мне врешь, Марта?

Охотница резко развернулась, ее косы как две яркие искры сверкнули в воздухе. Глаза ее пылали злобой.

— Малькольм. По-моему, тебе уже пора. Выметайся, пока цел!

Мужчина колебался, но все же вышел. Дверь за его спиной с грохотом захлопнулась, что он даже обернулся удостовериться, не сломала ли она ее.

— Женщины… — вздохнул он.