Наталия Варская. Библиотека группы ИСП ВКонтакте

Валентина Спирина

Международный (Интернациональный) Союз писателей, поэтов, авторов-драматургов и журналистов является крупнейшей в мире организацией профессиональных писателей. Союз был основан в 1954 году. До недавнего времени штаб-квартира организации находилась в Париже, в данный момент основное подразделение расположено в Москве.

Квартирник

Сегодня Артём обещал взять меня с собой в общество. Не подумайте, я не дикарь какой-нибудь. И образование высшее имею, и по клубам хожу, и на спорт. Но есть такие «квартирники», где собираются особые люди, не такие как все, продвинутые.

И вот мы у двери заветной квартиры в центре Москвы. Входим — большая прихожая (размером с мою комнату), горы обуви и верхней одежды гостей. Далее следовала огромная комната, совмещенная с кухней. Ясно: квартира-студия. Туда-сюда сновали люди разных возрастов. Вот этому, лысому, явно лет под 40. Он на ходу протянул мне руку и представился:

— Вова.

— Саша, — ответил я.

Подбежала молоденькая брюнетка, с прямой, ровной, очень короткой чёлкой:

— Друга привел? Проходите, знакомьтесь там со всеми.

— Это хозяйка квартиры, Светка, — шепнул мне Артём.

Когда я немного освоился, понял, что Свету вряд ли опознаю среди большого количества девушек с одинаковыми стрижками каре. Похожие носили поэтессы Серебряного века. И недаром такая ассоциация пришла мне в голову: все девушки оказались поэтессами, кроме трёх певиц. А-ля Ахматовы эдакие. Среди мужской части гостей было пару а-ля Биланов, несколько а-ля Есениных и даже один а-ля Зверев. Лица у всех казались грустными и надменными. И конечно, здесь был рояль, но не в кустах, а посреди комнаты. Артём пояснил:

— Раньше в разных арт-кафе тусовались, стихи читали, а теперь курить везде запретили и Светка предложила у неё собираться. Ну я попал! Стихи! Честно говоря, для меня это пытка. Не то чтобы я вообще глух к поэзии, но моё твердое убеждение, что лучшее уже написано. Зачем мне эта самодеятельность с чужими самовыражениями? Ладно. Придётся потерпеть.

Поэты и поэтессы по очереди выходили к роялю и читали свои шедевры. По правде говоря, шедевров я не услышал. Стихи были какие-то бессюжетные, тоскливые, без начала и конца. Такое впечатление, что музы были пьяны и неадекватны. Девушки и молодые люди смотрели друг на друга безо всякого интереса. Один только лысый Вова скользил по фигурам поэтесс масляными глазками. Артём сообщил, что этот Вова — крутой бизнесмен, но личность творческая, тоже поэт, а иногда меценат. Женат, трое детей, но любит молодёжь и даже иногда собирает квартирники у себя, в особняке на Новой Риге.

Ко мне подошла одна девушка и спросила:

— А ты чего не читаешь?

Сказано это было таким тоном, как у Булгакова:

— А вы что, без шпаги пришли?

Я ответил:

— Не поэт, извини. Я — юрист.

Девушка надула губки и отошла в сторону. Я собрался уходить, но Артём меня остановил:

— Тогда и приходить не стоило. Самое интересное ещё не начиналось. Подожди, вот скоро лишние разойдутся, тогда и начнется веселье.

Пришлось слушать самовыражения. Одна из поэтесс буквально завыла:

Разрываясь своими печалями,

Заложив свои уши тампонами,

Я взываю душой измочаленной

Заглушить эту схватку тромбонами…

На вид девушке было лет 19. И где она успела так измочалиться и надорваться? По взгляду мецената Вовы было ясно, что он горит желанием заглушить тоску юной поэтессы поцелуями, приласкать, обогреть, а возможно и проспонсировать издание сборника шедевров этого дарования.

Часа через три гости стали расходиться. Осталось семь девиц, Арём, я, четыре поэта и Вова. На столе появились коньяк, фрукты, бутерброды с икрой и конфеты. Артём пояснил, что Вова всегда поляну накрывает и остаются избранные.

Под воздействием спиртного я расслабился, да и все повеселели. Вова уже обнимал поэтессу с тампоном в ушах. Один из поэтов молниеносно напился и заснул под роялем. А вот и та девица, которая меня про шпагу, нет, про стихи спросила. Ничего, симпатичная.

— Тебя как зовут? — обратился я к ней.

— Лиза.

— А меня Александр.

— Не оригинально! — ответила она.

Неужели я ей совершенно не интересен, раз стихов не пишу и не меценат? Да и другие девушки меня игнорировали. Артём с Ольгой, подругой хозяйки квартиры, куда-то исчезли, а я чувствовал себя изгоем.

Все говорили о поэзии, снова читали стихи, а я вдруг решил не сдаваться. Понятно, что на их поле мне не выиграть. Мы пойдем другим путём!

Я подошел к Лизе и сказал:

— Ну и дурацкая у вас чёлка, мадам.

Она посмотрела на меня уже не с безразличием, а с интересом и ответила:

— Не нравится — не смотри!

А я стал нагло трепать рукой её чёлку:

— Вот так гораздо лучше.

Лиза смотрела на меня во все свои большие зеленые глаза и было видно, что моя наглость ей нравится. Мало того, все молодые поэты смотрели на меня с завистью и с восторгом. Я обнял Лизу за талию, как бы показывая этим грустным паренькам:

— Учитесь, салаги! Это вам не стишки писать!

Лиза спросила:

— А тебе мои стихи понравились?

Честно говоря, я не помнил ее стихов. Но стихи Есенина я помнил и вместо ответа прочел:

— Пой же, пой на проклятой гитаре… От коньяка во мне даже актерские способности проснулись. Представил себя эдаким хулиганом, любимцем женщин и вошёл в роль.

Домой мы с Лизой ушли вместе и поехали ко мне. Всё-таки, когда у нас в универе курс психологии преподавали, я этой дисциплиной заинтересовался и дополнительно много литературы перелопатил. Иначе сидел бы сейчас с тонко организованными поэтами, а то и стишки бы начал пописывать о том, как мне одиноко и грустно.

Нет, не зря я сходил в общество!