Ход колдуньи

Валентина Савенко, 2023

Четыре года учебы коту под хвост! И все потому, что кто-то из предков Мартины умудрился вместо щедрых чаевых за отличные ткани получить проклятие. Прощай диплом и нормальная жизнь! Да здравствует уютный домик и одиночество. Нет уж. К бесу ваш домик! И пусть говорят, что в институте темных не место такой, как Мартина. Что бытовая магия не то, чем можно воевать с нежитью. А добиться личной аудиенции императора непросто даже самым лучшим из темных боевых магов. Мартина точно не собирается отдавать свою жизнь и мечту. Главное – не убить одного темного, с которым у нее внезапно появилась общая тайна… и, кажется, не только она.

Глава 6

Мне снился политый из артефакта Стейн. С него текло и капало. И хотя он стоял в стороне, вода попадала точно на меня!

Смахнув с лица капли, я проснулась. Теневик исчез, а вот льющаяся на голову вода — нет! Пижама и волосы липли к коже. Перчатки, в которых я во избежание внезапных приступов честности у окружающих легла спать, радовали сухостью, потому что их защищала магия. К боку жался дрожащий горячий комок.

Закопаю шутника!

Подняв руку, я направила оранжевые огоньки на выключатель.

Свет вспыхнул ярко. Вокруг засверкало и заблестело. В воздухе засияли крохотные радуги. С потолка текло и журчало, журчало и текло. Красивыми ровными струями. И никаких туч.

Вода плескалась по полу, текла по шкафам, сбегала по тумбочкам. Ливень щедро поливал меня и лисенка, полоскал вещи. Будильник прощально позвякивал, его защита не рассчитана на то, что его будут топить посреди спальни.

Полуночным плаваньем мы с лисичкой занимались в гордом одиночестве — соседки так и не появились.

Вот, значит, кто устроил мне ночной ливень… Утоплю всех трех!

Запихнув дрожащую лисичку за пазуху, я всмотрелась в доски потолка.

Ливень сотворили, испортив заклинание для освежения воздуха, и самое паршивое, поправить его можно было только снаружи. С крыши.

Энфилд тихо заскулил, и я решила, что вначале дети, потом заклинания. И напоследок знакомство с соседками — не люблю оставаться в долгу. А тут явно огромный такой долг нарисовался!

Шлепая босыми ногами по лужам, я выплыла в коридор. Под мелодичный звук падающих с меня капель добралась до входной двери и выглянула наружу. Но закон подлости действовал: горгульи у крыльца не наблюдалось. Вернувшись, я внимательно оглядела таблички жилых комнат. Выбрала ту, где было одно имя: Изабель Дженс, четвертый курс.

На стук открыла сонная брюнетка в алом пеньюаре из тончайшего агдарского шелка, расшитом дааранским жемчугом, самым дорогим из всех. Смерив меня недовольным взглядом, она буркнула:

— Полотенце занять?

— Да. И ребенка оставить, пока я заклинание поправлю и с соседками познакомлюсь. — Я вытащила трясущегося лисенка из-за пазухи.

Выдержать такую дозу умиления не выйдет ни у кого… Ни у кого, кроме брюнетки. Скривившись, она зевнула.

— Ладно, оставь на кровати. Полотенца в шкафу, слева на верхней полке.

И отступила, пропуская в комнату.

Внутри царил творческий беспорядок, в простонародье бардак. Вещи Изабель были раскиданы по всем пяти кроватям, на тумбочках теснились расчески, щипцы для завивки, куча пузырьков. Для чего они, оставалось только догадываться. У шкафа были свалены учебники, тетради и листы чистой бумаги.

Изабель сразу же рухнула на кровать и снова сладко зевнула.

Стараясь не наступить на разбросанные по полу туфли, ботинки и сапоги, я добралась до шкафа и вытащила полотенце. Вытерла лисенка и устроила в гнезде из одеяла на ближайшей кровати.

— Брось на спинку! — махнула рукой брюнетка, заметив, что я не знаю, куда деть мокрое полотенце. И, посмотрев на наманикюренные пальцы, добавила: — Мне, конечно, фиолетово, но ты лучше сразу иди со своими зубрилами ругайся, что они не предупредили про ливень. Все равно не сможешь заклинание на комнате исправить. Лучше требуй у них, чтобы подвинулись: классы большие — места хватит. Скажешь горгулье, что они там поселились, а не учатся, она всех обратно под дождь переселит.

Вот именно, и меня с ними.

— Значит, ливень — это не они? — Я повесила полотенце на спинку.

— Нет, конечно! Куда уж им! — хмыкнула Изабель, заворачиваясь в одеяло, почти как мой лисенок в тряпку. — Ливень — это Эмерсон, учит их выживать в любых условиях. Или решай проблему, или терпи. — Последние слова она сказала грубым голосом, явно передразнивала тренера.

Погладив лисичку, я прикрыла ее краем одеяла и направилась к двери.

— Ты куда? — спросила Изабель, высовывая голову.

— Решать проблему.

— А как же попроситься на ночлег ко мне? — В голосе брюнетки была досада.

Я обернулась, держась за дверную ручку.

— А надо было попроситься? — Просто интересно, в чем подвох? То советы раздает, теперь на постой зовет?

— Можно было, — уклончиво отозвалась она, садясь на кровати. — За символическое пожертвование или услугу.

Я поперхнулась воздухом.

— И что я тебе должна за полотенце и кровать для лисенка?

— Ничего, — развела руками Изабель. — Но если решишь сама ко мне на ночь попроситься, договоримся.

— Не, я пока по старинке, заклинание посмотрю, — отказалась я от сомнительного торга.

— Откуда такая? Из солнечных, что ли? По обмену? — фыркнула Изабель.

— Из бытовиков, — хмыкнула я.

— Гм! А бытовые заклинания умеешь портить?

Очевидно, брюнетка почуяла возможного партнера по услугам.

— Нет! Только чинить! — отказалась я от чести подработать на адептах, выходя в коридор.

— Ну и зря! — донеслось мне вслед.

Прежде чем лезть на крышу, я сплавала в свою комнату. Отыскав в шкафу (внутри он тоже оказался мокрым, потому что там тоже текло и капало) рубашку, брюки и холодные сапоги на плоской подошве, сходила в душевые. Подсушила вещи и себя артефактом для сушки волос — его встроили в стену, видимо, во избежание умыкания в особо дождливые комнаты. Переоделась. Поправляя перчатки, открыла дверь на улицу и натолкнулась на внимательный взгляд горгульи.

— Я воздухом подышать. Пробежка утренняя, — попыталась на ходу придумать причину прогулки.

— Утро — с пяти тридцати утра! — четко послышалось в ответном рыке горгульи. — До пяти у себя! Только дежурные!

Я потерла мочку уха: как это? Я ее понимаю?

Кошачья морда скривилась, горгулья вздохнула:

— Эх ты, маг!

— На вас какое-то заклинание? Переводчик? — Я вытянула шею, разглядывая собеседницу. — Только срабатывает не сразу? Нужно привыкнуть к тому, что он переводит, да?

Горгулья кивнула и захлопнула дверь перед моим носом.

Эх, а я почти поняла, какое из опутывающих ее заклинаний переводит ее рык!

Так… Заклинание!

Либо я остановлю дождь, либо Изабель получит свой доход. Но проще в душевой поселиться или прямо в коридоре! Или выселить соседок из классов.

Прикидывая возможные места заселения обменной адептки, я дошла до конца коридора. Окно было огромным. И ни одной «звенелки» или хотя бы небольшой «дребезжалки». Неужели тут все адепты такие послушные?

Взобравшись на подоконник, я распахнула створки и выпрыгнула на газон. Пройдя вдоль стены до своего окна, посмотрела на текущую с внутренней стороны по стеклу воду и вскарабкалась на подоконник.

Заклинание для освежения воздуха в помещении выныривало из рамы, обвивало водосточную трубу и убегало на крышу.

Цепляясь за неровности каменной кладки и проклиная бытовика, придумавшего для лучшей аэрации выводить часть заклинания повыше, я повисла на водосточной трубе. Не крыша, но носки сапог до подоконника уже не достают. Залезть не выходит, спрыгнуть стыдно.

— Попалась рыбка, — присвистнуло сбоку. И тут же раздалось сердитое: — Мартина, какого зомби ты тут висишь?

Я скосила глаза, пытаясь понять, кто меня застукал.

У стены стоял Змей. Черная короткая мантия с цифрой «пять» делала его практически невидимым в ночном полумраке.

— Мышка, в окно второго этажа обычно ползут при наличии этажа, — насмешливо просветил он.

— А при наличии ливня в комнате ползут на крышу, — пропыхтела я.

— Тебя в испытательную поселили? — нахмурился Стейн.

— Куда? — Я дернулась, пытаясь забраться.

— Комнату, куда первокурсников селят. Там всякие сюрпризы от преподов. В воспитательных целях. — Голос Змея прозвучал за спиной, мой нижний компас для неприятностей подперли две широкие ладони.

Хорошо так подперли! Теплые такие ладони. А потом еще и вверх подтолкнули.

— Ты чего замерла? — насмешливо спросил Стейн. — Ползи. Я тебе не табуретка.

Я поползла, мысленно представив, что я неумелый альпинист, а снизу ни разу не руки, а такое снаряжение, затаскивательное. С небольшим подогревом.

Стейн затолкал меня на крышу и ловко забрался сам.

— Ну? Давай твори, надо же мне знать причину, почему я внезапно ослепну и не замечу тебя на патрулируемом участке? — Он уселся на скат.

Вот почему нет ни «звенелок», ни «дребезжалок»! Территорию патрулируют.

— А ты точно не заметишь? — Я высматривала в ночном полумраке квадрат плетения освежающего заклинания на черепице.

— Темно, — пожал плечами Змей.

Ну да, а заклинания ночного видения — для слабаков.

Я усмехнулась, запуская пальцы в плетение, когда-то направленное на освежение воздуха, а сейчас — на конденсацию и выброс воды.

Портили заклинание капитально и с умом. Исправить без бытовика сложно. Но отключить незапланированные осадки вполне возможно. А потом вытереть потоп вручную.

К счастью, я была именно магом прикладной магии.

Оранжевые огоньки слетели с моих пальцев, нырнули в серое плетение чужого заклинания. Я меняла местами перепутанные нити, добавляла новые вместо порванных, вплетала свои. Потому что видела, что под них явно имелось место, но их почему-то не добавили. Наверное, в целях экономии. Я экономить на комнате не собиралась.

Всего пара минут, а я чувствовала себя выжатым лимоном, который еще и прогладили непонятно зачем тяжелым утюгом!

Плетение заклинания загорелось ровным серым цветом с легкими вкраплениями оранжевого. Теперь надо немного подождать, пока исправленное и усовершенствованное плетение уберет воду и высушит вещи и комнату.

Довольная, я посмотрела на задумчивого Змея.

— Мы так и не поговорили, — тихо произнес он.

— А по-моему, поговорили. — Я подобралась к краю крыши и свесила ноги. — Мы скрываем, что нас поженили. Ты против моего участия в команде.

— Я не против, я не вижу в этом смысла, — поправил он, оказался рядом, подцепил меня под локти, развернул и спустил.

На миг мы зависли лицом к лицу. Забавно, но это было не совсем то, что лететь физиономией к морде горгульи. Точнее, совсем не то…

— Мышка, отвисай! — хмыкнул Стейн. И добавил скороговоркой, всматриваясь в деревья (небольшая рощица отделяла женскую казарму от мужских и столовой): — Сейчас ты узнаешь страшную тайну пятого курса и всех горгулий. Быстро становись на подоконник. Толкни створку в верхней части, потом снизу и падай в комнату.

— Еще дозорные? — шепотом спросила я, становясь на подоконник.

— Нет. — Змей отпустил мои руки и исчез за краем крыши.

Я толкнула окно сверху, пнула снизу раму. Створки распахнулись. Я запнулась нога о ногу и села на подоконник. С размаху.

— Мартина, ты там живая? — С крыши свесился Стейн.

— Вроде бы. — Я разогнула ноги и села верхом на подоконник.

Змей тихо ругнулся и исчез.

— О, Леннет! — Из тени деревьев вальяжной походкой выплыл тренер, он же замректора, он же Эмерсон. — Не можете решить, выходить или заходить? — оценил он мою позу.

— Могу. — Я перекинула обе ноги в комнату и села боком. — Решила свежим воздухом подышать. А вы тоже?

— Я тоже… — Тренер, заложив руки за спину, отступил от окна и посмотрел на крышу. — А дышать вы, Мартина, предпочитаете в компании?

Я удивленно округлила глаза.

— А ты, Стейн, видимо, за неимением балкона, чтобы не портить даме романтический момент, на крышу залез?

— Никак нет, — отозвался Змей, ловко спрыгивая на траву и вытягиваясь по стойке «смирно». — Тень заметил, проверял. Но, очевидно, это была сова. Очень крупный экземпляр.

— Примерно метр шестьдесят, да? — подсказал Эмерсон, смерив меня взглядом. — Крупненькая такая совушка. Темноволосая, местами с синими пестринами, в брюках и с тягой портить чужие заклинания?

Стейн стоял, вытянувшись, и делал вид, что вообще ни разу не понимает намеков. Я тоже постаралась придать лицу удивленное выражение. Судя по скепсису в глазах тренера, вышло не очень.

— Ну что, диверсантка, будем исправлять свою диверсию? — прищурился Эмерсон, подходя к подоконнику. — Заклинание вернуть обратно, нечего мне учебный процесс портить.

— Я не вам порчу! — пробормотала я. — Я ребенка спасаю, ей нельзя переохлаждаться.

Тренер поморщился.

Змей смотрел на меня круглыми от удивления глазами.

— Ладно, Мартина, уговорили. Стейн, как вернете заклинание на место, организуй переезд семейства в свободную комнату, проверку Леннет прошла. Можно селить туда, куда ее при приезде распределили, — недовольно выдал Эмерсон, заглядывая в комнату: сухую, чистую, без следа потопа.

То есть меня поселили отдельно? А этот… преподаватель приказал горгулье подселить меня в испытательную комнату? Ну и… тренер!

— Не понял, где мои юные боевые девы, свет и надежда первого курса? — Эмерсон перепрыгнул через подоконник, придирчиво оглядел комнату, словно ожидал, что девы обнаружатся под кроватями или в приоткрытом шкафу. — Та-а-ак… Ясно…

Он направился к двери, взялся за ручку и, не оборачиваясь, добавил:

— Мартина, Стейн, хватит столбами прикидываться. Живо на крышу, и чтобы через пятнадцать минут заклинание было как старое!

Ага, как старое. То есть испорченное.

Я вылезла наружу. Змей ловко забрался на крышу, помог вскарабкаться мне. В этот раз обошлось без «табуреток», альпинизма и двусмысленных зависаний нос к носу. Присев у мерцающего магией серого куба, я уныло вздохнула: жалко! Столько работы зря!

— У тебя есть ребенок? — тихо спросил Стейн.

— Да, месяц всего. — Я запустила пальцы в плетение, прикидывая, как бы вернуть осадки, но не портить остальное.

— Почему не сказала? — Голос Змея стал глухим.

— Э-э-э… Ну я сама не знала, что он появится.

Придумала! Я начала вплетать заклинание для подержания влажности воздуха в теплицах.

— Мышка, ты в своем уме? Как можно не знать, что у тебя есть младенец?

Я озадаченно посмотрела на теневика. На лице Стейна было написано сочувствие и сожаление. Словно он действительно решил, что у меня есть ребенок, и я немного не в себе, раз не помню ничего до его появления.

— Выдохни, Змей, — хмыкнула я, вплетая одну нить за другой. — У моего ребенка хвост и четыре лапы, а еще немного перышек на наружной стороне лап. Она очень маленькая и слабая, ее продали моей сестре, сказав, что это игрушка.

— Тени и солнце, Леннет, у тебя всегда все не как у людей? — рассмеялся Стейн.

— Ну обычно все как у всех, просто сейчас немного больше этого всего происходит… — Я наклонилась ниже: сил почти не осталось, давно так основательно не колдовала.

— Мы ведь решили проблему! — донеслось снизу. Из распахнутого окна вопили хором, в три голоса.

Очевидно, Эмерсон добрался до моих «очень умных» бывших соседок и учинил им грандиозное переселение в зону ливневых дождей.

— Вы сбежали от проблемы! — прогремел в ответ тренер. — Весьма любопытный ход для будущего боевого мага, не находите? Вас против нежити отправят, а вы бежать, да?

— Вы не сказали, что ее нужно устранить! — напомнила одна из переселенок.

— Этого и не требовалось. Вы сами должны были понять. Мартина, Стейн, вы там гнездо вьете?

— Никак нет! — свесившись с крыши, ответил Змей. — Нет подходящего материала.

— Так слезайте, голубки вы наши! — рявкнул тренер.

Я торопливо соединила последние нити. Вроде получилось. И заклинание не сильно испортила, и приказ Эмерсона выполнила.

При помощи Стейна спустившись с крыши, я бросилась в комнату, собирать вещи. Пока скакала, запихивая в чемодан то, что успела вытащить до потопа, теневик деликатно торчал на улице, разглядывая звезды.

В это время в коридоре тренер отчитывал несообразительную горгулью:

— Никаких круглосуточных обучений! Спать они должны в комнате. Если надо, дежурь у двери!

— Пошли радовать массы пикантным зрелищем появления парня из твоей спальни? — Стейн перепрыгнул через подоконник и придавил чемодан, помогая застегнуть замок.

— Ну… — Я смерила теневика взглядом и взяла рюкзак с приданым лисички. — Из пикантного у тебя сейчас только легкая щетина. В остальном очень приличный боевой маг на посылках.

— Скорее, на подхвате, — не согласился Змей, подцепил чемодан и подошел к двери. — Второй день тебя знаю, мышка, а все никак не привыкну, что ты все время падаешь.

Поклеп и напраслина!

— Это ты неудачно мимо проходишь!

— Мартина, Стейн, хватит ворковать! Быстро вымелись из помещения!

Рык тренера заставил нас вылететь в коридор.

Три полусонные девицы — блондинка, русая и пепельная — в неглиже, с вещами в руках, жались к дверям комнат, с тоской поглядывая на классы. Горгулья, сердито надув щеки, сверлила изобретательных адепток взглядом. Эмерсон с легкой улыбкой сытого льва взирал на студенток.

— Эту туда. — Он показал пальцем на меня, потом на дверь свободной комнаты. — Этих туда, — взмах вначале в сторону первокурсниц, затем на мои бывшие «апартаменты». — Только в эту комнату и никуда больше. Ясно?

Горгулья понятливо кивнула.

— Вперед, юные дарования. — Эмерсон распахнул дверь, приглашая девушек войти. — Доброй ночи.

— И вам, сэр! — вразнобой ответили адептки, заходя.

— Чего ждем? Благословения? — ехидно осведомился тренер, поворачиваясь к нам.

Благословения мы не ждали. Стейн понес чемодан в комнату, а я постучала к Изабель. Брюнетка открыла сразу, словно не спала, а подслушивала у двери. Карие глаза азартно блестели. Не «будто», а подслушивала.

Выпутав лисенка из одеяла и баюкая его на руках, я вышла и поблагодарила Изабель.

— Пустой звук! — Она пожала плечами. — Слова в карман не положишь!

И закрыла дверь.

Вряд ли я когда-нибудь пойму ее. А вот папа бы понял и оценил такую дочь. У него все, что не выгода, то прибыль!

Покачивая сонно сопящую лисичку, я зашла в свою новую комнату. Пять кроватей. Одна застеленная. С табличкой. Будто тут можно что-то перепутать. Шкафы, тумбочки, два окна с вертикальными закрытыми шторами.

Стейн придвинул чемодан к моей кровати, почесал лисенка за ухом и улыбнулся:

— Спокойной ночи тебе, лисья мамочка.

— Не папочка же? — Я пожала плечами, губы сами сложились в ответную улыбку. Все-таки Змей бывает иногда ну очень обаятельным.

Стейн ушел.

Уложив лисичку в гнездо из одеяла, я рухнула рядом.

Подтоплено-высушенный будильник, чудом выживший, неумолимо показывал, что спать мне осталось от силы четыре часа. И их я собиралась потратить с пользой для молодого растущего организма, который после отборочного тура и прилета к теневикам чувствовал себя как старый и дряхлый.

Но стоило закрыть глаза, как за стенкой раздались женские вопли. Упражнялись в полуночном пении первокурсницы.

Конец ознакомительного фрагмента.