Новый узор Судьбы. Сборник Самоисполняющихся Сказок

Валентина Очирова-Петрова

Загляните в Мир Волшебных историй! Прочтите вдохновляющие Сказки, написанные женщиной с необычной судьбой. Сказки в этом сборнике – не просто интересные истории. Это своего рода «Мелодия Души», которая проливается эликсиром на читателя и делает его гармоничнее. И обратите внимание – в сборник вошли только те психологические Сказки, которые реализовались (исполнились) в жизни автора и помогли жить лучше.

НАСАЗУ-ПОТЕРЯШКА

В одной сказочной стране жила прекрасная Профинта. У неё был замечательный друг Насазу. Им никогда не было скучно вдвоем, они могли играться целыми днями, бегать по лугам и полям, ловя бабочек и стрекоз. Они ходили по грибы, собирали ягоды в лесу. Насазу знал укромные места в лесу, где было особенно много грибов и ягод. Это был их секрет. Поэтому они никогда не были голодны. Их страна называлась Мариния. Она отличалась от других стран, тем, что в ней хоть и было 4 времени года — весна, лето, осень зима, как у нас, но их времена года длились дольше наших, и в каждое время года жители Маринии проживали целую жизнь. Пока длилась весна и долгое лето, Профинта и Насазу были счастливы и беззаботны. Но лето подходило к концу и все чаще наступали холодные вечера. Профиния зябко куталась в старую мамину шаль и продумывала план, который помог бы пережить холодную и снежную зиму. Дни становились короче и прохладнее и напоминали о неминуемых холодах. Профинта делилась своей тревогой со своим лучшим другом, но Насазу отмахивался от её тревог и волнений, он был, что греха таить, разбитным и беспечным малым, хоть и с доброй, светлой душой.

Раз за разом Профинта напоминала Насазу о насущных заботах, ведь кроме него ей не на кого было рассчитывать. Беда в том, что Профинте предстояло впервые встречать зиму и она не знала, что их ожидает, какие испытания им уготовлены. Из рассказов старожилов знала только, что зима будет длинной и холодной, и что надо собрать запасы еды, и утеплить дом. А у них не было дома, не было надобности в нем, ведь они жили в вечном лете, в тепле и сытости, питаясь ягодами, плодами с деревьев, собирая травы и злаки. Так, проводила Профинта свои дни в тревогах, досадуя на Насазу, который не хотел проникнуться её заботами.

И вот в очередной раз Профинта позвала Насазу и рассказала о своем плане. Насазу, она была уверена, мог построить теплый и надежный дом, который обогрел бы их и защитил в суровую зимнюю пору. Он хоть и был легкомысленным, и мало о чем тревожился, но имел золотые руки и доброе сердце. Профинта нисколечко не сомневалась, что он возьмется за дело немедля. Однако Насазу ответил ей весело, шутя:

— Какой дом, Профинта? Ты посмотри на это голубое небо. Солнце стоит высоко в небе и обогревает нас своими лучами. Листва на деревьях зелена, как и прежде. Послушай меня, зима придет еще не скоро. Это говорит тебе Насазу, самый прозорливый провидец во всей Маринии. — И он громко захохотал.

— Пошли лучше в лес, насобираем грибов, в нашем месте их полно, я видел, но не стал собирать, чтобы показать тебе. Я только срезал вот этот роскошный белый гриб, из него можно сварганить целую кастрюлю грибного супа.

Профинта укоризненно покачала головой.

— Никуда я с тобой не пойду, — сердито ответила она. — Какой же ты беспечный и легкомысленный. Ведь чтобы построить дом нужно время и материал, пока ты спилишь деревья, подготовишь бревна, поставишь дом, утеплишь его. Это же сколько работы? А, кроме того, надо бы запастись продуктами, да хотя бы засушить те грибы, о которых ты говорил. В подполе нашего дома можно было бы хранить продукты. На все это нужно время и оно не стоит на месте. Там глядишь, холода наступят. Насазу, подумай хорошенько, я могу рассчитывать только на тебя. Тебе пора стать ответственней. Ну, сколько можно скакать без дела по полям и лугам?

В ответ Насазу рассмеялся и закружил Профинту в веселом танце, приговаривая при этом:

— Ох, Профинта, какая же ты зануда. Только и умеешь ворчать и воспитывать меня.

От танца у Профинты закружилась голова и она прикрикнула на Насазу, чтобы он прекратил её кружить.

— Несносный мальчишка, — кричала она вслед Насазу, который уже бежал прямиком в лес, подальше от занудливой Профинты. — Можешь не возвращаться! Опомнишься, когда отморозишь себе уши!

Но Насазу был далеко и не слышал угроз Профинты.

***

Прошло несколько дней, а Насазу все не возвращался. Как в воду канул. Поначалу Профинта была зла на него и приговаривала:

— Ничего-ничего, как проголодается, прибежит как миленький!

Но шли дни, а Насазу всё не было. Это было на него не похоже. Всегда весёлый и добросердечный, Насазу не держал обиды за пазухой. Профинта все больше и больше тревожилась за него. Наконец не вытерпев, она пошла на поиски пропавшего друга в лес.

— Ну, шалопай, если найду тебя, ох, и задам же я тебе трёпку, что не рад будешь свету белому! — приговаривала Профинта, шагая по знакомым лесным тропкам. Углубившись в лес, Профинта вдруг увидела лежащего Насазу. Он лежал без сознания, голова его была вся в запекшейся крови.

— Насазу! — окликнула девушка друга, но он не отзывался.

— Что же произошло? — думал Профинта, в отчаянии не понимая, что же ей делать. Тут прибежали две белочки, её давние подружки. Они то и доложили ей что произошло. Насазу взобрался на высокое дерево, чтобы там хорошенечко выспаться. И во сне упал, ободрав себе кожу и разбив голову о ветки. — Мы его предупреждали! Но ты же знаешь, как он беспечен.

— Да знаю, — ответила огорченная Профинта. — Что делать? Ему нужна помощь. Белочки-подружки помогайте!

Белочки юркнули по стволу дерева за советом к старой белке, которая уже не выходила из дупла.

— Наша бабушка говорит, что за тем оврагом живет одинокая женщина-знахарка, она лечит всех и животных, и людей. Пойдем, мы тебя проводим. Профинта соорудив из старого валежника что-то наподобие носилок, положив Насазу, потащила его, ведомая белками. Идти пришлось долго. Наконец они увидели старенькую покосившуюся избу. Зайдя в избу, Профинта поздоровалась со старухой и попросила помощи. Осмотрев Насазу, старушка покачала головой:

— Ой, девка, не знаю… Много крови потерял твой дружок. Ослаб очень. Сердечко бьется тоненькой ниточкой, того и гляди остановится…

Заплакала Профина… Укоряла себя, что всегда была к нему строга, мало хвалила, мало слышал от неё ласковых слов. И вот теперь он умирает. И она ничем не может ему помочь.

— Неужели ничем нельзя помочь, бабушка?! — вскричала Профинта. — Я на всё готова, чтобы спасти Насазу!

Старуха ответила:

— Дружку твоему кровь требуется, чтобы напитаться силой. Сердечко—то совсем ослабело. Обескровился болезный.

— Я готова отдать свою кровь — ответила, не колеблясь Профинта. — Только я боюсь. Вы уж как-нибудь, бабушка, незаметно от меня возьмите.

— Да знамо дело. Девки то на словах бойкие, да всезнайки, а как дела касается, ой, боюся, — приговаривая так, старушка подала девушке какого-то варева в глиняной чашке. Выпив его, Профинта словно провалилась в сон.

Очнувшись, она чувствовала себя очень слабой, рука её была перевязана. Но какой же было радостью видеть ожившего Насазу, который лежал рядом и улыбался Профинте:

— Очнулась, подруга. А ты храбрая. Бабушка ведунья сказала, что ты свою кровь мне отдала. Спасибо тебе, Профинта, ты настоящий друг, хоть и злючка. — И Насазу тихо хихикнул.

— Злючка, еще какая, — подтвердила хозяйка, заходя в избу с пучком трав, очевидно она насобирала для них. — а теперь и ты будешь злюкой и занудой, — подмигнула ведунья Профинте. — А если без шуток, то ты теперь приобрел все хорошие качества Профинты ответственность, заботливость. Помни, чья кровь теперь в тебе течет.

Под неусыпной заботой хозяйки ведуньи, Насазу быстро шел на поправку. И через короткое время, Насазу и Профинта попрощавшись с ведуньей, поблагодарив за чудесное спасение, двинулись в обратный путь.

Профинта была счастлива, что её друг выздоровел, а еще была несказанно рада решимости Насазу непременно построить дом. Так шли они, весело распевая песенки, собирая ягоды и грибы, играя в прятки и догонялки.

Все бы хорошо, но на обратной дороге друзей ждало нелегкое испытание. Прежде теплый дождь, шедший карамельными сладкими хлопьями, ныне превратился в злой холодный ливень. Насазу, еще не оправившийся от болезни, наломал веток, еловых лап, собрал, не успевший намокнуть, сухой валежник под вековыми елями. Соорудив шалаш и разведя огонь, друзья кое-как согрелись. Но ночью их ждал еще один неприятный сюрприз — на смену дождю пришел колючий мороз. Ветер собирал холодные хлопья снега и словно в немом гневе кидал их в лицо Насазу и Профинте. Костер погас под порывом ветра, сухие ветки валежника закончились, и друзьям ничего не оставалось делать, как обнявшись, согревать друг друга теплом своих тел. Профинта вся дрожала от холода. Никогда еще ей не приходилось испытывать такие муки холода. Это были предвестники зимы.

— Насазу, я же говорила, что нам нужен теплый дом. Смотри, какой холод. Успеем ли мы построить дом до холодов? Все твоя беспечность! — укоряла друга Профинта, стуча зубами.

Насазу крепко обнимал Профинту и обещал ей обязательно построить дом, чтобы его подруга никогда не мерзла.

Эта изнурительно холодная ночь длилась бесконечно, казалось, друзья превратились в ледышку. Но на утро, выглянуло солнце и своими теплыми лучами растопило снег и высушило землю, как будто и не было той жуткой ночи. Пели птицы, шмели и стрекозы, как и прежде, порхали среди цветов, только Профинта лежала в горячке, не выдержав последствий морозной ночи. Непривычная к холоду, Профинта переохладилась и ее била лихорадка.

Насазу ничего не оставалось, как вновь возвратиться к ведунье, чтобы спасти подругу. Долго лечила ведунья Профинту. Готовила варево, настои и настойки, целебное зелье. Целыми днями она искала травы и коренья, чтобы приготовить целебный напиток для Профинты. Девушка ослабла и потеряла интерес к жизни. Теперь она не говорила с Насазу о доме, о тепле, о запасах на зиму. А он как будто изменился после той холодной ночи, стал серьезным и заботливым, он неотлучно находился подле подруги. Часто Насазу выносил ее на крылечко погреться под осенним солнышком, которое, как и Профинта, слабело и отдавало свое последнее тепло. Птицы собирались в стаи, чтобы отправиться в теплые края, все напоминало о наступающей зиме. Профинту ничего не волновало, равнодушно смотрела она на старания Насазу развеселить её, она словно не замечала его. Он заговаривал было о постройке дома, но Профинта не слышала его. Понимая, что что-то не так с его подругой, Насазу спрашивал у ведуньи что же такое с его Профинтой, почему она, как будто, сама не своя, она очень изменилась.

Ведунья чаще отмалчивалась, все норовила в лес уйти. Искала, какие-то редкие растения. Насобирав корешков, она толкла, растирала их, всё-то она готовила какие-то настои, отвары, натирки, мази, но толку от них не было. Профинту словно подменили. Наконец, испробовав все, что знала, ведунья поняла, что девушку вернет к полной жизни особенное средство.

Она решилась поговорить с Насазу:

— Вот что мил дружок, все методы я использовала, все что знаю, применила, все лесные травы и корешки испробовала, ничего не помогает. Есть только один выход.

— Какой? — в нетерпении спросил Насазу. — Говори!

— Должен ты отдать свой огнь души, чтобы зажечь в твоей подруге виллу жизни.

Отшатнулся в ужасе Насазу от бабкиных слов. Ведунья, увидев ужас Насазу, прибавила тихо:

— Тебе решать, воля твоя. Только не жить ей без твоей жертвы. Так и будет ни жива, ни мертва. Ну да ты парень заботливый, не бросишь, поди, болезную. Дом то ей уже не нужен, бедняжке. Перезимуете у меня, а там видно будет.

Сказав последние слова, ведунья тяжело встала, словно гири тащила на ногах и пошла согбенной старческой походкой по вековечным своим делам, кои у ведуний нескончаемы.

Долго сидел Насазу, пришибленный словами ведуньи, в душе его шла борьба. Одна его часть жалела Профинту и горела желанием спасти подругу, а другая жалела себя и свой комфорт.

— Что же ты за друг такой, не надежный. Она без колебаний отдала свою кровь, а тебе огонь души жалко отдать.

— Так ведь кровь бесконечна, она у всех людей есть. А огонь мой горит особенным светом, он мою душу оживляет.. как же я останусь без огня? Умру!

— Данко остался, отдал свой огонь души людям.

— Отдал, а его предали, огонь его души растоптали!

— Правильно Профинта про тебя говорила, шалопай, ты ни на что не годный. Живи, если сможешь.

— Так я же её не бросаю. Заботиться буду!

— О ком?! Она уже не Профинта, прежней Профинты нет, и все по твоей вине. Сколько она тебя просила, построй дом. А ты отнекивался. Всё что она от тебя хотела немного усилий с твоей стороны. Эх ты, друг называется.

Так просидел Насазу всю ночь, ворочая в сердце предательскую мысль. Сон не шел. Душа Насазу саднила, корежилась в муках, не зная как поступить.

Ведомый тяжелыми раздумьями, Насазу подошел к постели Профинты. Лунный свет падал на бледное лицо девушки. Глаза её прекрасные закрыты, словно не хотят они смотреть на предательство друга, руки безвольно лежат тонкими веревочками на простынке смиренные перед отступничеством Насазу…

— А будь что будет! Мне не жить без тебя Профинта и дом для тебя я построю! Такой как ты хочешь — вскричал Насазу и бросился искать ведунью.

— Бери мой огонь, зачем мне жизнь без Профинты. Пусть она вздохнет полной грудью! А я, я буду жить в её душе неугасимым огнем, гореть и согревать её своим теплом!

— Дурень ты, дурень — воскликнула ведунья, — чем больше огнем делишься, тем больше его становится, милый! Откуда вы такие глупыши беретесь, — пробурчала Ведунья и велела Насазу взять Профинту на руки и прижать её к своей груди крепко накрепко.

и прочитала свой ведовской заговор:

«Огонь души в душу переходит, с душой делится, раны лечит, хворобу исцеляет, душу наполняет, умножается, наполняется. Чистит, очищает, силу набавляет. Душа оживает, огонь умножается, возвышается. Размножается, искры летят, не гаснут, огонь разгорается. Гори, гори ясно, чтобы не погасло!»

Конец ознакомительного фрагмента.