Зерна судьбы

Валентина Ива, 2020

Наша жизнь сложна и многообразна и радость от нее испытывают не все. Но нам не следует унывать даже в самые неприятные моменты. О жизни и ее перипетиях и повествует автор этой книги. Мы рекомендуем почитать рассказы, в которой сочетаются драматические и юмористические моменты, из которых собственно и состоит ткань нашей жизни. Крохотные рассказы и печальны, и смешны. Персонажи рассказов вымышленные, но без реальности происходящего невозможно дотронуться до сердца читателя.

Традиции востока

Порыв ветра встрепенул деревья и желтая россыпь листьев закружилась перед глазами. Не представляю, как живут люди в тех местах, где нет смены времён года, где всегда зима или всегда лето, или одно перетекает в другое без промежуточного чуда полутонов. Личности, склонные анализировать всё и вся, со знанием дела и не без удовольствия, сообщают, что самые отрадные сердцу места по погодным условиям — это те, где температура колеблется в течение года от + 20 до + 28 градусов Цельсия, то есть там практически всегда хорошая погода, комфортная телу человека и его душе. Эти места давно посчитаны и всячески описаны для привлечения туристов. Среди десятка блаженных местечек названы: Сан-Диего, Санта Барбара, Канарские острова, Малага и другие. Эти места, помимо красот природы и погоды, очень экономичны в одежде: купил шлёпанцы, шорты и майку, и живи в них, пока не протрутся от старости, а если протрутся, то это ещё моднее, так как сейчас в моде всякое рваньё.

Как сейчас помню, занесла меня однажды судьба на один из Канарских островов под именем Тенерифе. Прогуливаюсь я по окрестностям, рассматривая издалека вулкан Тейде, наблюдаю медленно ползущие в сопочку пожилые немецкие парочки, обретшие счастливую старость в этом безмятежном местечке. Перекрёсток путей конкистадоров, затем пиратов и прочей нечисти, искавшей отдохновение на земле после морских мытарств и приключений, в настоящее время превратившийся в такое милое место, где не бедные жители планеты Земля могут скоротать свой век без катаклизмов. Вулкан пока что, слава богу, спит! Эх, куда меня опять занесли мысли и ассоциативные воспоминания! А всего-навсего я увидела на фоне еще зелёного летнего леса, медленно струящиеся пожелтевшие осиновые листы, что грациозно пролетели у меня перед глазами, когда я пересекала сквер по дороге в клинику имени Святослава Фёдорова.

Нетипичная катаракта, как выразился врач-офтальмолог, преобразует хрусталик, напуская в него муть, украшенную плавающими «мушками». Ну, скажите, кому они нужны, эти точки и запятые, так осложняющие жизнь человека? Великий врач и талантливый организатор Святослав Фёдоров открыл ворота народу в мир зрячей жизни, и, потекла река людская в надежде вернуть утраченное по той или иной причине зрение. Я вот тоже не явилась исключением и примкнула к страждущим.

У каждой болезни есть своя специфика. На фоне типичных для всех клиник перевязочных, процедурных, смотровых кабинетов, в этих местах, где человеку спасают зрение, существуют — капельные. Это такое чудесное место, где после операции по замене хрусталика по определённой системе закапывают в прооперированный глаз необходимые реабилитационно-заживляющие капли.

Еще одним необычным для простой жизни моментом в клинике Фёдорова существовало передвижение слепых или слабовидящих людей в сопровождении родных, близких или санитаров. Иногда двигалась шеренга, где каждому предыдущему на плечо клал руку последующий, и они брели к цели, как слепые нищие в дореволюционной России. Поскольку в России проживает более 160 национальностей, при этом говорящих на собственных языках, то каждый из них мог, потеряв зрение, приехать в этот центр федерального значения и продлить зрячую жизнь. Молодые и не очень, похожие на дервишей, шли они, держась друг за друга, осторожно ступая к свету и надежде.

Из капельной вышла царственная старуха в сопровождении молодой женщины примерно сорока лет. Обе в платках, обе в темных средней длины платьях и штанах с узором на боковинах. Старуха крепко держала под руку свою помощницу и гордо проследовала с ней в палату.

Некий диссонанс пришел на ум сразу же после того, как дверь палаты затворилась за этой хмурой парой. Асият, моя соседка по палате, по национальности дагестанка, промолвила: «Нэприступный, как гора Тлилимеэр со всех сторон!», и засмеялась. Наша палата весело смеялась с утра до вечера, такой народ подобрался с юмором, несмотря на разные национальности и нравы. Какими бы ни были мы разными, вечные ценности у всех одни и те же: любовь, доброта, красота и другие, не связанные с деньгами. Асият была второй женой, и Аллах послал ей на старости лет, как она выразилась, сына. Мальчик родился, когда ей было 42 года, а до этого детей не было, и этот подарок так согрел её душу, что взамен, как опять же она говорила, забрал зрение, то есть она ослепла от счастья! Асият сидела на стуле и на губах всегда была улыбка, невольная, от природы. Зоя, вторая соседка по палате, потеряла зрение после смерти сына. Вот вам и пожалуйста: одна от счастья, а вторая от горя! Чего только не насочиняет твоё внутреннее Я, когда ты один на один с самим собой не спишь ночью и думаешь о жизни своей на земле.

Позвали в столовую обедать. Вы можете не поверить, но в этот день, без всякого повода, вместе с супом и котлетами подали большой бутерброд с красной крупной икрой и вкусный компот со сливами и абрикосами.

Царственная старуха заканчивала трапезу и только около её стола были свободные места, куда мы и уселись со своими тарелками, предварительно спросив разрешения. Слева от её плеча, как на страже, стояла её молодая сопровождающая и методично и беспрестанно стирала со стола вокруг старухи видимые и невидимые крошки. Мы несколько растерялись, и предложили присесть молодой женщине на свободный стул, но она отказалась, молча продолжая свою работу.

— Вы не волнуйтесь, — сказала я, — здесь все потом сотрут и уберут.

— Ничего, ничего, — ответила хмурая молодая, — просто ОНА не любит беспорядок и сор. Местоимение ОНА, прозвучало так многозначительно, как будто мы присутствовали при вкушении пищи королевы Англии.

Старуха молча закончила есть и пить, ощупала руками стол, в ближайшем окружении: нет ли там крошек, медленно поднялась, задвинула свой стул под стол и, уцепившись за локоть молодой двинулась к выходу.

— Ай, ужас! — зашептала Асият, — Может свекровь? А может мать? Строгая какая! Как на войне!

За столом царила тяжелая атмосфера, оставленная пожилой дагестанкой, исчезла весёлая аура нашей палаты и даже красная икра не помогла.

Конец ознакомительного фрагмента.