О несчастном ректоре замолвите слово. Ректор обыкновенный, подвид бесправный

Валентина Байху, 2023

Все вроде бы правильно: одна попаданка, одна академия, один потусторонний мир. Правильно же? Определенно. Хотя… где же положенные студенческие будни, где учеба до рези в глазах, где вопящие об образовании преподаватели и где беспутные пьянки с одногруппниками? А их нет! Вместо этого пыльное место ректора, запачканное в крови предшественников, и роль пушечного мяса, пока идет расследование жестоких убийств!

ГЛАВА 3

— Этаж, на котором мы сейчас находимся, занимают личные кабинеты преподавательского состава, доступ студентам сюда запрещен, — заговорил Кайдэс, когда девушка переступила порог кабинета проректора. При этом он встал так, чтобы до некоторых пор она не увидела окружающую обстановку. — По счету он тридцать седьмой. Тридцать шестой и тридцать пятый этажи также отведены для личных кабинетов. На тридцать четвертом, тридцать третьем и тридцать втором этажах расположены преподавательские кафедры, начиная с тридцатого этажа и ниже идут лекционные и тренировочные залы, лаборатории и студенческие клубы.

— Все тридцать этажей для студентов? — Марина прикинула в уме всю площадь Академии, и очень… очень сильно впечатлилась.

— Навья Академия огромна и студентов в ней много, это настоящий лабиринт, который вам будет сложно освоить без проводника, — разъяснил мужчина и кивнул в сторону последовавшей за ними фиолетовой ящерицы. — В те тридцать этажей входят столовые, комнаты отдыха, библиотека, кафедры, где студенты могут контактировать с преподавателями, медкабинеты, и прочая необходимая для работы инфраструктура. К тому же, некоторые этажи или утеряны, как тридцать первый, или нестабильны. Пять этажей вверх после тридцать седьмого отведены для рабочего персонала Академии: сторожи, уборщики, повара и многие другие служащие, без которых невозможно было бы существовать. Еще пять этажей над ними отведены для личных квартир преподавательского и рабочего состава.

— Они живут здесь?

— Многие имеют жилье и вне Академии, однако это не мешает им проживать в замке, пока длятся сессии. Ваши будущие апартаменты расположены там же. Над ними располагаются шесть этажей с рабочим инвентарем, дополнительной мебелью, складами, и еще шесть с защитными блоками и заслонами.

— Как-то… не очень удобно у вас: склады непонятно на каких верхотурах, бедному рабочему персоналу надо бегать за инструментами в Тьмутаракань… Стоп! Какими такими заслонами? — сообразила Марина. — Подождите! Сколько же в Академии этажей?

Кайдэс, словно читая лекцию, оставался невозмутим, как Будда:

— Никто точно не знает настоящее количество этажей. В Навьей Академии четыре крыла: Закатное, Рассветное, Вечернее и Полуденное. Каждое крыло имеет свое предназначение и размеры. По последним подсчетам в Закатном крыле насчитывалось — сто семь этажей, в Рассветном — семьдесят пять, в Вечернем девяносто девять и в Полуденном шестьдесят шесть. Замок постоянно меняется, сам себя строит и конструирует, однако этажи никогда не убывают меньше, чем до шестидесяти, только добавляются.

— Разве подобное не опасно?

— Опасно, поэтому и необходимо присутствие ректора. Отчасти он контролирует, чтобы хаотичность Навьей Академии не превысила норму. Здесь есть стабильные участки, те же, что способны навредить закрываются и охраняются, это и есть заслоны и щиты.

— Ужас какой, — пробормотала девушка. Как же здесь учатся и живут?

— Вы привыкните, — пожал плечами Фианах, — не все так страшно, как кажется. Вечернее крыло полностью отведено под студенческое общежитие. На территории Академии, помимо самого замка, расположены ангары, конюшни, теплицы, под самим зданием находятся подвалы, которые уходят вниз многослойными этажами. Ниже тридцать шестого уровня никто не спускался, но безопасными считаются только первые десять. Аналогично и с верхними этажами, до которых мы не добрались и никогда не доберемся. Башни, как понимаете, остаются территорией самой опасной и неизведанной. Это вводный курс, чтобы вы имели хоть какое-то представление, куда попали.

Марина кивнула, погрузившись в собственные мысли. Информация была важной, ошеломительной и пугающей — иначе не скажешь. Получалось, что замок был отчасти живым и напоминал тот легендарный лабиринт Минотавра, в котором не только можно заплутать до старости, но и попасться кому-то на зубок. Девушка скосила глаза, но фиолетовую зверюгу рядом с Кайдэсом. Проводник? В чем выгода иметь такого и как его завести? Но идея разузнать об этом создании немного отступила, потому что Кайдэс наконец перестал загораживать ей обзор и отошел в сторону. А она едва сдержала восторженный возглас, рассмотрев окружающую обстановку. Почему-то Академия ей представлялась весьма мрачным и жутким местом, как в фильмах ужасов: много темных углов, гуляющих сквозняков, жутких звуков и паутина на стенах. Однако все оказалось совсем не так. По крайней мере, этажи с личными кабинетами преподавателей под это правило не подпадали даже близко.

Изумрудные, ворсистые ковры стелились под ногами, казалось, что в них легко возможно было плавать. Окон тут не было, но все равно на стенах висели тяжелые золотисто-коричневые шторы. Одни создавали видимость дополнительных рам для многочисленных картин, изображающих представительных мужчин и женщин. Некоторые из портретов имели и вовсе нечеловеческий вид. Другие прикрывали незаметные проходы в неизвестные комнаты, которые на проверку оказались уборными. В глазах пестрело от многочисленных дверей, ведущих в кабинеты нынешнего состава преподавателей. Они напоминали сказочные миниатюрные ворота, украшенные изумительной резьбой и специальными именными табличками. Немного походив вдоль всех этих чудес и порассматривав интересующую ее моменты, Марина преодолела ширину коридора в метра три длиной, и остановилась у перил, ограждающих коридор от пропасти с другого края.

Чуть наклонившись и держась за них, она поразилась высоте, на которой они находились. Не то, что возможно было разглядеть дно, оно как будто бы здесь вовсе не предполагалось. Приглядевшись, Хромова поняла, что видит даже некое подрагивание воздуха, уплотняющегося в некоторых местах и словно крутящегося в миниатюрных водоворотах или смерчах, кому как было удобнее называть. Через некоторое время у нее голова закружила от наблюдений за прозрачно-перламутровыми завихрениями, и она поспешила отвлечься на что-то другое. А другое было не менее интересным: между этажом, на котором находилась она, и этажом выше, парила невероятных размеров хрустальная люстра, переливающаяся мягкими золотистыми бликами от сотен свечей. Каждый язычок маленьких светил имел какую-то индивидуальную форму, начиная от животных и заканчивая различными предметами.

— Какая красота! — выдохнула девушка.

— Рад, что вам нравится, — заметил Кайдэс, — но нам нужно торопиться.

Вот так Марину и спустили с небес на землю. Весьма действенно, когда за спиной раздается бесстрастный, суховатый голос.

— Конечно, — вздохнула она, оборачиваясь, — идемте.

Марина старалась не отставать от Фианаха, как оказалось, возможно было даже на одном этаже заплутать, если быть невнимательной. Но при этом она не забывала смотреть по сторонам, впитывая визуальные картинки подобно моющей губке. Навья Академия для Трудновоспитуемых и Неподдающихся сочетала в себе несколько архитектурных стилей. Марина некоторое время увлекалась архитектурой, поэтому более-менее могла отличить одну от другой. Первой и преобладающей был антураж готики, по большему счету пламенеющей готики. Вторым же стиль относился к временам Ренессанса, если она не ошибалась. Где-то действительно имелись мрачные, пугающие тона, но в большинстве своем вокруг было ярко и красиво. А ведь все это время они шагали по одному и тому же этажу, никуда не поднимаясь и не спускаясь. Девушке только и оставалось, что гадать, куда именно ее вел провожатый, и где будет проходить ее представление местным. Немного удивлял тот факт, что никто не попадался им на пути, однако она тут же сообразила, что обитатели Академии наверняка уже ждут знакомства с ней.

Все же странно и дико было понимать, что огромная толпа ожидает именно ее и никого больше. Словно маленькая моська вдруг заняла место слона, и никак не могла понять, что с тем пьедесталом теперь делать.

— Здесь, — Кайдэс наконец-то остановился.

Марина огляделась и недоуменно посмотрела на него. Все тот же коридор, все то же ограждение, те же двери, но ни намека на лестницу или лифт, или что там у них было для спуска вниз. Ведь общий сбор будет проходить внизу, или она ошибается?

— Люстра не помешает, — как-то расплывчато пояснил мужчина.

В душу девушки закралось нехорошее предчувствие, и она сделала шаг назад. Наученная горьким опытом, она скорее собиралась довериться какому-нибудь незнакомцу, чем такому непредсказуемому и скорому на расправу проректору.

Но все-таки решила уточнить:

— Где будет проходить собрание?

— На площади Академии, — пояснение пришло незамедлительно.

Марина сглотнула:

— Как мы спустимся?

— Прыгнем.

Больше не спрашивая ничего, Хромова развернулась и сорвалась прочь. Может высоты она и не боялась, но самоубийцей точно не была. Но претворить план побега в жизнь не успела, ее обвило щупальце вокруг талии и подняло над полом. Легко, будто она ничего не весила.

— Да вы с ума сошли! — заорала она, пытаясь отцепить от себя мощную конечность.

— Успокойтесь, госпожа ректор, — невозмутимо проговорил Кайдэс, — нам некогда добираться до первых этажей обычным способом. Лифты в целях безопасности останавливаются на каждом этаже и держат распахнутыми двери ровно по три минуты. Лестницы — слишком долгие и запутанные, как лабиринты. К тому же своевольны, и могут заставить побродить по этажам, прежде чем доставят куда нужно. Потайные ходы наполнены всевозможными ловушками, изучить их пока не представилось возможным. Телепортация же в Академии не действует. Спрыгнуть проще всего.

— И отправиться на тот свет? — возмутилась Марина. — Может я и подписалась быть жертвой, но не собираюсь умирать таким способом и так скоро! Пустите, я лучше погуляю по этажам, осмотрюсь, экскурсию устрою самой себе!

Устало вздохнув, ненормальный представитель навьего племени легко запрыгнул на перила и заговорил, будто ребенку объяснял:

— Вы можете не бояться — я не позволю, чтобы вы разбились, и доставлю вас на первый этаж в целости и сохранности.

При этом Кайдэс стоял ровно, не покачиваясь и не теряя чувства равновесия. Даже гимнасты на своих бревнах обзавидовались бы подобной устойчивости. При этом щупальце легко сместилось в сторону обрыва, повиснув над ним. Марина, пискнув, зажмурилась — а не собирались ли ее прямо сейчас таким жестоким образом отправить на тот свет? Ну откуда она знала, что он не тот самый убийца ректоров, которого все якобы ищут?

— При всем уважении к вам, Кайдэс, но люди не летают — выдохнула Марина, и все-таки рискнула посмотреть вниз. А посмотрев, поняла — зря, голова тут же закружилась и ей окончательно поплохело. Надо потерять сознание! Срочно!

Следующим оказался резкий рывок куда-то, отчего она одновременно ахнула и от нелжиданности открыла глаза. И оказалась нос к носу с Фианахом, болтаясь уже перед ним. Ноги невольно искали опору, сердце заходилось в безудержном стуке, а в голове шумело от страха. Да и висеть в невесомости, оплетенной странной морской конечностью, было не очень удобно; крепко и, вроде, надежно — да, но неудобно.

— Верно, госпожа ректор, люди не летают, — протянул теперь уже ее личный заместитель, позволив увидеть, как в фиолетовых глазах закружился стремительный, затягивающий водоворот силы. — Однако в Нави нет людей, кроме вас, и чем быстрее вы это поймете, тем лучше.

С этими словами он прыгнул вниз.

Вопль вырвался у Марины непроизвольно, в ушах засвистело от скорости падения, хотелось бы потерять сознание, но как на зло отключаться организм не собирался. Теперь она старалась не отодрать от себя щупальце, а вцепилась в него, как кошка, и все равно ощущал монстр в человеческом обличье ее ноготки в плоти или нет. Казалось сердце, внутренности, пресловутая душа волной поднялись к горлу, а потом рухнули куда-то в пятки. Марина то закрывала глаза, то открывала, никак не в силах понять, что страшнее: не видеть или видеть. Стремительно проносились мимо пролеты этажей, какие-то лестницы и ускользающие образы чего-то непонятного, пока она вообще не перестала что-то различать. Не то движение замедлилось, не то настолько ускорилось, что все смазалось — сложно было понять в сумасшедшей круговерти. Падение вниз вызывало у Хромовой стойкое желание отключиться, забыться и вообще немного вздремнуть. Так в самолетах летаешь: вроде бы и движешься, но во сне время проносится незаметно. Было невероятно, просто нереально страшно падать вот так.

— Боги, пожалуйста, пусть это быстрее закончится, — приглушенно провыла она.

— М-м-м, боишься? — вдруг раздалось совсем рядом, только голос не принадлежал Кайдэсу.

Марина так удивилась, что принялась осматриваться, ошарашенно ища нового собеседника. Та-а-ак, она не поняла, у них здесь воздушно-падающая трасса?

Практически сразу разглядела мужчину, падающего прямо напротив нее, на том же уровне, словно он мог контролировать это самое падение. А уж поза у него была! Вылитый Багз Банни! Только морковки и не хватало в этой чудной картине, как и не хватало незнакомцу забавности кролика. Наоборот, ему больше подходил какой-нибудь фильм ужасов с самым кошмарным сценарием и рейтингом повыше. Незнакомец нагло ухмылялся ей, сверкая желтыми глазами. Резкие, жестковатые черты лица выглядели одновременно притягательно и пугающе, как две противоположности. Нос пересекал горизонтальный шрам, левое ухо и губу украшал пирсинг, белые волосы развевались из-за сильных потоков воздуха вокруг. Телосложение у «кролика» было худощавое, мускулистое, а кожу покрывали многочисленные шрамы, которые хорошо виднелись в майке-безрукавке. По правой руке ползало нечто очень похожее на тьму, которая напоминала чем-то вязкую смолу. Это нечто, то исчезало вовсе, а то покрывало всю конечность, трансформируя ее в когтистую лапу.

Наверняка у него отбоя от девушек не было. Ведь известно, что женская половина человечества неравнодушна к хулиганам и плохим мальчикам.

Незнакомец-Багз разглядывал нового ректора с веселым интересом, потом одобрительно кивнул, остановившись взглядом на ее груди и заставив покраснеть. Грубиян!

— Так ты боишься? — повторил он вопрос.

Да когда же они упадут-то уже?!

— Да! — рявкнула.

Надо же, порывы воздуха вокруг совсем не мешали разговаривать.

— Малыш Кай, — обратился этот индивид к непробиваемому обладателю наглых щупалец, — что ж ты девушку не успокоил, не приласкал перед тем, как прыгнуть? Теряешь хватку, а?

Но отвечать на подначки белобрысого не стали, только лениво поинтересовались:

— Что ты здесь забыл? Не помню, чтобы закончил с делами или получил выходной.

— Да ну! С делами и без меня есть кому справится, здесь куда интереснее. Вот с новым ректором познакомился. Как хорошо, что нам снова досталась симпатичная девушка, не соскучимся. Эй, трусишка, пойдешь со мной вечером на свидание?

Марина отрицательно и очень интенсивно замотала головой — нет, нет и нет, никаких свиданий со всякими страшными и подозрительными Багзами Банни. Не говоря уж о том, что незнакомец, скорее всего, тоже участвует в деле о расследовании ректорских убийств. Не выдержав хитрого, оценивающего взгляда Марина повернула голову к своему заместителю и жалобно спросила:

— Мы долго падать еще будем?

— Еще минут пятнадцать-двадцать, — ответ буквально припечатал, развеяв последние остатки надежды.

Да что же это за Академия такая ненормальная, где лифты странные, лестницы сумасшедшие, а, чтобы спуститься, нужно прыгать с невероятной высоты? Марина ведь только-только в другой мир попала, но уже кажется, что ей досталась роль самой невезучей попаданки на свете!

Увы, разубеждать ее никто не собирался, зато неназванный пока незнакомец нагло вернул внимание на себя. Он просто-напросто поймал ее за подбородок пальцами и повернул к себе.

— Как же тебя зовут, трусишка?

Марина бросила страдальческий взгляд на Кайдэса, но тот смотрел непроницаемым взглядом и никак не комментировал происходящее. Он тоже ее оценивал? Ее слова и действия? Вот ведь, засада! Хромова поняла, что с незнакомым типом придется разбираться самой и без чьей-либо помощи.

— Марина, — вздохнула она. С другой стороны, можно было найти и положительную сторону в этом театре абсурда: бояться она практически перестала и даже уже могла смотреть по сторонам.

— А я Джек Фрост, будем знакомы.

Имя резануло чем-то знакомым по памяти.

— Вы…

— «Ты», ведь мы будем на свидания ходить, — перебили ее.

— Не будем, — девушка насупилась.

— Почему?

— Я вас… тебя не знаю.

— Ты со всеми своими парнями сначала знакомилась, а потом на свидания ходила? — с любопытством поинтересовался Джек.

Парней у Марины не было, был парень, единственный, в институте. Высокомерный и нудноватый студент-отличник, с которым она неплохо общалась с первого курса несмотря на его недостатки. Остальные студенты его побаивались за вредный и пакостливый нрав, но Марине он ничего плохого не сделал, а она никогда не принадлежала к тем, кому было важно мнение толпы. На третьем курсе обучения он предложил ей переспать, так сказать по дружбе — у обоих не ладились отношения с противоположным полом. У него были свои проблемы и причины, а она… Ну, сложно понравиться парням, когда ты тихая, скромная хорошистка с довольно приличным весом и круглым лицом, которое только добавляло полноты. Парни ведь в основном смотрели на стройных девушек, а не на колобков, пусть и симпатичных. Это со временем ей удалось справиться с весом и более-менее привести себя в порядок, не идеально, конечно, но неваляшкой ее больше уже язык не поворачивался назвать.

Кто-то бы сказал, что парочка несчастливчиков могла бы начать встречаться. Но они об этом даже не помышляли; за столько лет умудрились неплохо узнать друг друга и прекрасно осознавали, что любовь им не светит. Слишком уж разными они были. Поразмыслив и не питая надежд на чье-то внимание, Марина согласилась. Все же столько говорили об этом знакомые приятельницы, а уж как расписывали в романах, и вовсе зачитаться можно было. Увы, реальность оказалась никакой не необыкновенной и не фееричной. Что-то там они поделали, как-то там поерзали, и все, на этом пятиминутный первый секс был закончен. Приятель потом ходил петухом — гордым и довольным, словно совершил великий подвиг, все спрашивал понравилось ей или нет, и что-то там шутил. Но, конечно, все это было гораздо позже, потому что после непонятного действа он с нее скатился и мирно захрапел в сторонке. А вот Марина никак не могла понять, что же все-таки с ней приключилось? Даже боль от потери девственности оказалась какой-то пресной, не то чтобы незаметной, но явно адская боль, которая описывалась все теми же ее приятельницами, была преувеличена. Терпимо. Понятно было, что ее решение было неверным, но зато не смертельным и не страшным, а тоже опытом в копилку знаний.

Но с тех пор Марина с парнями не встречалась. Жизнь в ту пору сделала жестокий кульбит и стало не до влюбленностей, а потом, когда даже черная полоса закончилась, она об отношениях с кем-то не задумывалась. Не видела в этом необходимости и просто не хотела.

— Прошу, больше не задавай мне вопросов личного характера. Я все равно отвечать не буду и на свидание здесь ни с кем ходить не собираюсь тем более. — Наверняка этот Джек Фрос серьезно никуда не звал ее, а пытался лишь подразнить или посмеяться. Ну так Хромова не клоун, за свой счет развлекаться никому не позволит.

— Эй, малыш Кай, нам досталась очень серьезная ректорша! — Джек, казалось, совсем не обиделся из-за отказа, наоборот взгляд очень подозрительно вспыхнул. Таким азартным блеском. — Исправлять будем!

Марина немного отвлеклась. Где же она слышала его имя? Джек Фрост… Фрост, Фрост, Фро…

И тут!

— Вспомнила! Мультфильм «Хранители снов»! Там был такой персонаж — шкодный мальчишка, повелевающий холодом и постоянно попадающий в неприятности!

Со стороны Кайдэса донесся подозрительный звук, похожий на смешок. Однако, когда она на него посмотрела, лицо его оставалось спокойным, будто высеченным из камня. А вот беловолосый совершенно не обрадовался, скривился и выругался, потом укоризненно посмотрел на девушку.

— Марина, раз ты будешь со мной встречаться, то должна знать. Никогда не упоминай при мне об «этом»!

Захотелось рассмеяться. Ей понравился тот интересный мультфильм, она даже посмотрела, кем был Джек Фрост в мифах, после просмотра. Он был богом холода, довольно опасным и жестоким созданием. Но она совершенно не ожидала встретиться с ним вживую, или этот Джек отличался от Джека из легенд? Любопытство подняло свою носатую макушку вверх и страх пропал окончательно. Зато стало смешно и губы невольно начали растягиваться в улыбку. Надо же! В такой ситуации, она еще веселиться может!

Однако решила напомнить:

— Мы не будем встречаться.

— Но, трусишка…

Дальше они продолжали падать, препираясь и споря. Было весело и даже интересно, что стало неожиданностью. За это время она узнала, что Джек действительно расследовал дело об убийствах ректоров вместе с Кайдэсом и еще третьим неизвестным пока навьем. Они были той верхушкой, которая с некоторых пор взяла на себя руководство Навьей Академией, и прибыли в нее незадолго до смерти последнего смертника-ректора. Пока Марина падала и отшучивалась на подколки Фроста, мысли в голове тщательно обрабатывали полученную информацию. Она вспомнила, что в смерти ее предшественницы не был виноват неизвестный злодей, а постарался кто-то из троицы. Возникал вопрос: кто именно? Кайдэс, Джек или третий «начальник» постарались, и какой страшный проступок совершила Ирина Первонова, что заслужила такой бесславный конец? А самое главное: что сделать Марине, чтобы максимально обезопасить себя, но при этом выполнить работу, оговоренную в договоре? Ведь если магия договора посчитает, что она уклоняется, то расправа также не замедлит себя ждать. То есть тихо сидеть и прятаться у нее не получится при всем желании.

Насколько сильно можно полагаться на троицу? Глупо безоглядно верить в спокойную уверенность одного и в жуткую приветливость второго, не говоря уж про темную лошадку — третьего. Никто из мужчин ей не друг, не приятель, и даже не коллега по работе. В их отношениях все просто. Она — наживка, они — правят бал, а каким образом они будут «править», предстояло еще выяснить в будущем. Разговоры о свиданиях — чушь, ясно, что Фрост любитель пошутить и развлечься за чужой счет. Но насколько далеко может зайти этот шутник? Кайдэс говорил, что целенаправленно ее смерти никто добиваться не будет. Но опять же… насколько велика разница в представлениях ее эксплуатации у них, этих сверхъестественных существах? Даже нынешняя ситуация с падением, показывала насколько между ними громадная разница. То, что для них обыденность, для нее смерть.

Из-за невеселых дум и подшучиваний остаток падения прошел практически незаметно. Марина даже начала в какой-то мере получать удовольствие от вертикального полета; не каждый день удается примерить на себя перья птицы, пусть и в таком оригинальном варианте. Когда мужчины легко приземлились, прыгнув с грацией хищников на мраморный паркет, практически не ощутила толчка от приземления. Сразу же щупальце осторожно вернуло ее на грешную землю и исчезло, будто оно никогда и не появлялось на талии нового ректора и не оберегало ее от ушибов-травм. Вот и еще один вопрос, который ее интересовал: кто такой Кайдэс? Она, как и многие девушки, любила фэнтезийные романы, но там чаще всего встречались вампиры, оборотни, драконы или эльфы. Ах да, еще демоны были. А вот с щупальцами никого припомнить не могла, как не перебирала в памяти всяких существ.

Почувствовав под ногами твердую поверхность, Хромова от облегчения чуть ли на месте не закружилась. Но удержалась от опрометчивых поступков, неизвестно, как на ее поведение отреагируют эти загадочные мужчины. Ни за что! Больше никогда она подобное не повторит и сопротивляться будет до последнего. Не настолько она была экстремальна, чтобы использовать полет через этажи в качестве постоянного спуска. Марина все сделает по старинке: ножками и лесенкой, лифтами вот тоже, наверное.

Подняв голову вверх, чтобы лишний раз порадоваться тому, что не птица, Марина ошарашено захлопала ресницами.

Потом резко повернулась к Кайдэсу:

— Там потолок!

Фианах проследил за ее пальцем, тыкающим в потолок (да-да, некрасиво, но ей было все равно в данный момент).

— Потолок, — подтвердил он, как маленькому ребенку. — Мы падали через пласты реальности и силовые щиты, которыми огорожены каждый из этажей.

— Но на этаже преподавателей…

— Всего лишь магией объединены два этажа, все остальное иллюзии, искривления пространства и нестабильность Академии.

— И через это мы падали? — уточнила Марина.

Мужчина промолчал, да ответа и не нужно было. Она же только глаза прикрыла, понимая, что этот сумасшедший мир, скорее всего, сведет ее с ума. Чтобы было, если бы она полетела вниз с менее… квалифицированными личностями? Наверняка получилось бы нечто вроде кровавого блинчика на полу или омлета для людоеда, если вообще что-то осталось бы. А если бы она не умерла, а превратилась в нечто ужасное и продолжала бы так существовать, все осознавая? Марина вздрогнула. Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы взять себя в руки. Снова. Навь, ее ненормальные обитатели, странные здания, магия и кошмары — все это было слишком непонятно и чуждо для обычного человека, выросшего с мыслью, что чудеса случаются только в сказках. Да она всего несколько часов назад узнала о том, что потустороннее реально и еще вполне прилично себя ведет, а не истерит и не бьется в конвульсиях. Можно даже гордиться собой за подобную выдержку.

Помрачневший взгляд заскользил по квадратному громадному холлу с золотистым паркетом под ногами, в котором они оказались. Вокруг были десятки позолоченных широких окон и стеклянных дверей, через которые в помещение проникал странный и тусклый ржавый свет. У каждой двери замерли статуи обнаженных мужчин и женщин; некоторые позолоченные фигуры имели совсем нечеловеческие черты и формы. Но выглядели они довольно красиво, пусть и чуждо. В зале не было акустики и эхо не играло звуками, как обычно случалось в таких больших помещениях. Сразу же представилось, что в дни, когда здесь бегало много народу, зал наверняка заполняли голоса, носящимися туда-сюда преподавателями и студентами, неизвестными проводниками… Кстати, о птичках. Фиолетовый ящер прыгать с ними не стал, но каким-то мистическим образом сейчас возник рядом с хозяином, щуря наглые довольные глазюки.

Так бы Марина и продолжала скользить взглядом по залу, а потом возвращаться к смухлевавшему ящеру, если бы ее взгляд не наткнулся на одну из открытых дверей и прислонившегося к ее косяку мужчину. Так расслабленно, немного вальяжно и почти скучающе, он плечом подпирал дверь и не сводил глаз с нее.

Это Джека она посчитала жутким? Вот рядом с новым типом, белобрысый Багз Банни выглядел милым душкой!

Марина шарахнулась в сторону, ноги «подумали» прежде мозга и рванули в неизвестном направлении. Но отбежать подальше не успела, врезалась в Фроста и тут же была прижата к крепкой груди.

— А говорят у явьев инстинкты и шестое чувство на примитивном уровне развиты, — издевательски хохотнул этот… нехороший навий. — Вот оно, во всей красе — наша ректор сразу поняла, кого из нас следует опасаться в первую очередь. — А потом шепнул уже на ухо неудавшейся беглянке: — Очень правильно мыслишь, трусишка, его бойся в первую очередь, меня во вторую, а вот Кай у нас самый безопасный. — Очешуеть! Самый безопасный парень — это тот, кто ее за горло хватал и напугал до коматозного состояния! — Но можешь расслабиться, пока тебя убивать никто не собирается.

Пока? Ну, уже хлеб.

Марина высвободилась из стальных объятий и отошла на несколько шагов от Джека, а то наглые конечности поползли туда, куда не положено. Она и сама не понимала, что вдруг случилось и почему настолько сильное впечатление произвел на нее новый персонаж. Марина никогда не испытывала такого удушающего, обжигающего ужаса, который накрыл ее несколько мгновений назад. Это чувство вынырнуло из глубины и взорвалось где-то в груди, заставив сердце оглушительно забиться о ребра. Так, скорее всего, в космосе взрывались сверхновые тела: быстро, бездумно, страшно. А взорвавшись, распадались бесследно, не оставив ничего после себя. Скорее всего это из-за свалившихся на нее неприятностей, иного объяснения у нее не было. Нервы на взводе, настроение нулевое, шок от реальности сверхъестественного… День на самом деле выдался крайне тяжелым, она перенервничала, а незнакомец появился слишком неожиданно. Вот и неадекватная реакция последовала мгновенно и не зависела от разумности-неразумности. Всего лишь.

Немного отойдя от первого впечатления, Марина вновь посмотрела на нового навья. Однако повторения урагана эмоций не последовало. Тем лучше, значит, нервы сыграли с ней злую шутку. Зато сейчас смогла рассмотреть его более внимательно, а разглядев, пришла к весьма неутешительному выводу. Интересно, а в Нави есть нормальные мужики? Ну там, те, которые средней паршивости, а не воплощения девичьих грез, буйных фантазий и кошмарных воплощений? С такими мужиками еще можно пивка попить, поболтать про жизнь, на дискотеку и в кино сходить, наплодить кучку детишек, стать прилежной домохозяйкой, и периодически гонять благоверных скалками и сковородками от телевизора и соседок. Такие простые ребята, от взгляда на которых не перехватывает дыхание и их не хочется постоянно ущипнуть, дабы поверить в их реальность?

Конкретно этот представитель навьего мира имел облик впечатляющий. Он был чуть повыше и пошире в плечах, чем Кайдэс, не качок, но телосложение определенно радовало женский глаз. Светлая кожа, под которой перекатывались твердые мускулы, имела едва уловимый красноватый оттенок, темно-коричневые волосы были длинными и заплетенными в косу, а глаза казались чистым пламенем. В том смысле, что в них перемешались и желтые оттенки, и оранжевые, и красные. Когти на руках (Марина начинала привыкать к тому, что обитатели Нави не обременены стандартным человеческим маникюром) производили неизгладимое впечатление, такими только и вспарывать… что-нибудь. Интересно, а они убираются как-нибудь? Ведь даже ногтями можно случайно поцарапать, а здесь целые кинжалы в наличии. Приглядевшись, Марина заметила, что из-под рукавов черного плаща мужчины выглядывали самые настоящие кандалы, обхватывающие запястья. Это мода такая или он какой-то местный заключенный, отбывающий специфическое наказание?

Незнакомец приблизился к ним, пока Кайдэс представлял его.

— Марина, знакомьтесь, Найтмер из Первого Дома Неблагого Двора и последний из нас, кто ведет расследование смертей ректоров и ваших соотечественников. К любому из нас вы можете обращаться с вопросами или какими-то затруднениями, и именно с нами будете сотрудничать в дальнейшем.

Марина кивнула. Ну что ж, с ними так с ними.

Поставила себе галочку, что нужно будет найти что-то про навьев, местные расы и страны, узнать, что такое Неблагой и Благой Дворы, и многое другое. Хорошо бы поскорее попасть в здешнюю библиотеку, в Академии она наверняка есть.

— Все ждут нового ректора, — проговорил новый знакомец, внимательно разглядывая девушку, будто готовился препарировать ее сознание и душу.

Марина вздрогнула, голос у него оказался таким же жутким, как и весь облик: хрипловатым, жестким, обволакивающим. Таким голосом палачи перед казнями последнее слово у несчастных спрашивали.

Когда выходили из холла, на несколько мгновений Хромова почувствовала себя арестованной и сопровождаемой конвоем на казнь. Впрочем, отчасти это было действительно так. Найтмер шел впереди, Кайдэс за ним, держа рядом с собой нового ректора, замыкал шествие Джек. Оказалось, что вышли они в достаточно узкий коридор, стены которого опутывали незнакомые ей растения и цветы. Иногда она замечала странных созданий, выглядывающих сквозь листву — упитанные, зеленоватые мордочки, с жабьими губами и набором мелких зубов. Один раз заметила, как нечто очень похожее на сказочную фею вспорхнуло с пушистого сиреневого цветка и исчезло, растворившись в воздухе. Как сказала бы кэрроловская Алиса: все чудесатей и чудесатей, и Марина ее поддержала бы на все сто процентов. Чудный, чуждый мир, от которого сложно ждать чего-то хорошего.

— Здесь всегда такое освещение? — спросила Марина, не обращаясь ни к кому конкретному. Вроде бы и светло, но какое-то ржаво-туманное марево вокруг присутствовало.

Ответил Джек:

— По большему счету. У вас в Яви в сутках двадцать четыре часа, делящихся на день и ночь. В Нави такого нет. У нас в сутках тридцать девять часов, т.е. тринадцать часов Юдоли, тринадцать часов Требы и тринадцать часов Пагубы. По большему счету в Навьем Королевстве всегда одно и то же небо — ржавое, только в каждый промежуток времени темнее или светлее, нет звезд, солнца или луны, как в человеческом мире. Есть и другие королевства в Нави, но там свои особенности есть. У нас же практически никогда не бывает абсолютно темно или абсолютно светло, за исключением периодов, когда приходят Затмения. Они случаются раз в месяц, и тогда всем рекомендуется сидеть дома и не высовывать носа на улицу.

— Почему? — заинтересовалась она.

— Небезопасно: можно умереть, сойти с ума, измениться, нарваться на любые другие неприятности, встретиться с кем-то, с кем лучше не встречаться. Во время Затмений легко пропасть без вести, заблудиться в темноте, быть испепеленным светом. Если интересны более детальные сведения, прочти «Хроники Нави». В библиотеке Академии должны быть.

— Насколько сильно отличается время в Яви и Нави? — спросила Марина. Она испугалась — сколько сказок, когда какой-нибудь несчастный пропадал в волшебных странах, а возвращался домой спустя века, когда все уже умерли и похоронены.

— Можете не переживать, — скосил на нее фиолетовый глаз Кайдэс, — хоть время у нас бежит и по-разному, но для вас не страшно. Тринадцать часов у нас — в Яви всего три часа. Так что высчитайте для себя, когда будет ходить домой и наведывайтесь в Явь время от времени. Поэтому я и говорил, что жить вам придется здесь, так будет удобнее.

Марина с облегчением выдохнула.

Через миг поняла, что они пришли. Потому что цветочный коридор закончился, а впереди замаячила лестница: высокая, крутая, с множеством узких ступенек. По таким всегда тяжело подниматься, а спускаться и того тяжелее. Поднимались долго, лестница, казалось, и не думала заканчиваться. Вокруг было неестественно тихо, зато в отличие от человеческой реальности почти не холодно, будто вокруг царило бабье лето. Однако и лестница, и тишина не могли длиться вечно. В какой-то момент, когда нога ступила на обширную платформу, ее оглушило от окружающего гула и рокота толпы.

Нелюдей было много, невероятно много, просто нереально много. Почему-то вспомнилось, как в очередном красивом фильме прекрасная героиня выходит замуж за принца, а после они оказываются на балконе-сцене, целуясь и махая ручками. А внизу громадная, бесчисленная толпа, что-то вопящая и колышущаяся подобно цунами. Увы, Марина не была принцессой, и уж точно свадьбы с принцем ей не грозило, зато открывшиеся перспективы, масштабы работы и ощущение «маленькой песчинки в океане» почти оглушили. Посмотрев направо, Хромова поняла, что на площади Академии собрали не только студентов, а вообще всех. Преподавателей, охрану, работников по хозяйству. Эти, в отличие от учащихся, разместились на трибунах, преподавательский персонал естественно в первых рядах, остальные позади.

Когда прибывшая четверка «главных действующих лиц» предстала перед зрителями, на миг воцарилась тишина. Марина замечала на себе заинтересованные, цепкие, подозрительные, равнодушные, презрительные и многие другие взгляды. Они буквально пробивали насквозь ее и без того хрупкое спокойствие. Однако девушка смотрела прямо, оглядывая толпу, и храня переживания за семью замками в душе. Оказалось, что на этой платформе больше никого нет, кроме них, а в центре замер микрофон — наверняка для нее. Хромова не любила привлекать к себе внимание, однако никогда не страдала страхом сцены (иначе просто не выбрала бы себе работу учителя). Но даже ей стало не по себе от того, что придется выступить перед столь громадной аудиторией.

Кайэдс незаметно для всех подтолкнул Марину в спину, направив к злополучному устройству. Джек и молчаливый Найтмер встали по обе стороны от нее, но чуть позади, чтобы не мешать. Гул толпы, хоть и стал приглушенней, но возобновился.

Лорд Фианах заговорил первым:

— Приветствую вас, студенты, преподаватели и работники Всемирной Навьей Академии для Трудновоспитуемых и Неподдающихся! В этот день у нас несколько знаменательных событий, которые собрали нас всех здесь. Во-первых, начало учебного года, который будет трудным как для новичков, только поступивших сюда, так и для тех, кто продолжает учебу, и, кто заканчивает обучение, готовясь к выпуску. Во-вторых, в Навьей Академии появились новые лица не только среди студентов, но и среди преподавательского и рабочего составов. Такой шаг был необходим, и мы надеемся, что работа станет более плодотворной, нежели раньше. И, в-третьих, самое главное, хочу представить вам нашего нового многоуважаемого ректора, Марину Даниловну Хромову. Прошу!

Раздался многоголосый гул, смешанный со смехом и свистом, раздались вялые хлопки. Краем глаза, девушка отметила, что из преподавателей большинство вообще никак не отреагировали на нее, занятые разговорами между собой. Люди такие люди, даже если они нелюди.

— Здравствуйте! — девушка очень порадовалась, что ее голос не дрожит. — Мне радостно оказаться среди вас в этот день, служить на благо Всемирной Навьей Академии…

Дальше она говорила минут пять, как полагается новому ректору, вступающему в свои права. Не особо вдумывалась, толкая пустые речи в толпу, которая ее все равно не слушала, и только делала вид, как и сама Марина.

Это было тяжелее, чем она думала: приветствие и видимость обещания. Короткая речь, вроде бы, вроде бы ничего особенного и не сказала, но все равно как-то нервозно и противно. О какой радости речь, если все знают, кто она и почему здесь оказалась на самом деле?

В конце все еще раз вяло похлопали, и распрощались к удовольствию и облегчению всех сторон этого шутовского, лицемерного собрания.

***

Вот чему Марина порадовалась, так это тому, когда покидала сцену, где изображала из себя ректора, являясь на самом деле смертником. После того, как она и троица мужчин вернулись в лабиринт-сад, она попросила Кайдэса отвести ее в кабинет ректора. А еще напомнила, что он обещал рассказать о расследовании и вернуть документы, которые девушка при всем желании не успела бы дочитать за те несколько предшествующих собранию часов. Ее заместитель только кивнул, зато Джек и Найтмер направились вместе с ними к некоторому неудовольствию Хромовой. Одного Фианаха хватало за глаза, а тут еще приходилось отбиваться от шуток Джека и нервничать из-за компании молчаливого Найтмера, который из-за этого раздражал еще больше.

Зато на этот раз обошлось без экстремальных подъемов, грозивших ей разрывом сердца. Они поднимались на личном лифте преподавателей, и, хотя лифт действительно поднимался медленно и останавливался на каждом этаже, можно было немного передохнуть. Особенно, когда Марина увидела, что лифты неестественно широкие и оборудованы длинным диваном у стены. Там она села, прикрыв глаза и отдыхая в образовавшейся тишине и гудении механизма. Иногда на этажах при открытии дверей, они натыкались на предположительных пассажиров, однако те вежливо говорили, что подождут следующего лифта. Им явно не хотелось ехать в такой компании, а Марина мысленно благодарила провидение, что не нужно было терпеть изучающие, настырные взгляды посторонних.

— Проходите, госпожа ректор, — сказал Кайдэс, когда они оказались напротив грубоватой, тяжелый двери из сине-черного дерева. Открыв ее, он пропустил девушку вперед: — Добро пожаловать в ваш новый дом!

Марина сделала шаг вперед.

Кажется, только вперед ей теперь и можно было идти.