Даишига

Валентин Тумайкин, 2018

Завладеть магической книгой центавров, таящей могущественные заклинания и всеобъемлющие пророчества, означает получить полную власть над миром. Горостон и Дженая совершат невероятное: спасут Квантон от оборотней, одержат победу над Харимодом и Синегеем. Это не под силу и целой армии, но они смогут. Они – маги! А еще Горостон с Дженаей доведут колдунью до того, что она сойдет с ума.

Глава 2. Пещера

Наступали сумерки. Лес становился все темнее и гуще. Всадники ехали молча, погрузившись каждый в свои размышления, пока тропа не потянулась по ущелью между берегами высохшей реки. Голод и жажда одолевали.

— Где-то поблизости должен быть родник, — уставшим голосом проронил Горостон.

Вскоре ущелье повернуло влево. И тут среди деревьев они увидели чернеющий, словно открытая пасть чудовища, вход в пещеру, к которому тропа и вела. Над пещерой поднимался холм. На этом холме и вокруг стояли вперемешку дубы, березы, сосны и настолько плотно, что сквозь их кроны солнечные лучи не проникали совершенно. А теперь, когда сумерки сгустились, все пространство под ними погрузилось во мрак. Мрак обступал со всех сторон, лишь в одном месте деревья расступались. И там Горостон заметил в лунном свете отблеск струящегося ручья.

Пренебрегая предосторожностью, путники бросились к живительной влаге. Пили лежа на животе, долго. Утолив жажду, подвели к воде лошадей, которые пили так же долго и с жадностью. Потом их отвели на светлеющую на пологом склоне поляну, стреножили и пустили пастись.

Сверху и по бокам вход в пещеру был оплетен лозами дикого винограда и жирными стеблями хмеля. Остановившись возле него, друзья некоторое время настороженно вглядывались в темную пустоту, прислушивались. Изнутри не доносилось ни звука. Пахло плесенью и гнилью. Этот запах заставил обоих предположить, что в пещере все же могут быть какие-то животные. На всякий случай достали мечи и вошли в нее. Снова прислушались. Тишину ничто не нарушало.

— Не удастся раздобыть еду, хотя бы отдохнем, — словно подбадривая Друилза, проговорил Горостон. — Спать будем на дереве, как обезьяны. Выберем какой-нибудь кряжистый дуб, на нем удобнее всего. Но сначала все-таки попробуем отыскать что-то съедобное. Подожди здесь, сейчас я сделаю факел.

Он вышел наружу, походил под деревьями и нашел сухой сук. Держа его в вытянутой перед собой руке, другой рукой нарисовал в воздухе круги, пошептал заклинание. Факел вспыхнул. Пламя светило довольно ярко. Оценив только что созданный источник света на «удовлетворительно», Горостон цокнул языком, вернулся в пещеру и передал его Друилзу. Тот принял факел с радостью. У него уже угасла последняя надежда каким-то образом утолить голод, а эта горящая палка вернула ее. Все мысли Друилза вертелись только вокруг еды, кроме этого на ум ничего не шло, словно никакие другие проблемы не существовали. Нет, еще очень сильно хотелось спать, но голод затмевал даже это желание. Разве можно думать о чем-то еще, когда готов съесть хоть живого волка.

— Пойдем, поищем, — безысходно проронил он. — Вдруг нам все-таки повезет.

Темные своды пещеры поглощали свет факела. Но глаза привыкали и постепенно начали на сплошной, однообразно тусклой поверхности различать отдельные выступы, углубления, камни, покрытые бурым мхом и редкими бледными нитями никогда не видевших солнечного света травянистых растений.

Продвигались осторожно, несмотря на свое нетерпение как можно быстрее отыскать хоть какое-то живое существо, которое можно съесть. Друилз внимательно исследовал все пространство, вырывающее из мрака дрожащим пламенем факела. Лук оставался за спиной, а меч он, на всякий случай, держал наготове. С каждым шагом пещера все больше и больше сужалась, а свод становился ниже. Небольшое расстояние, чтобы не задевать головой об свисавшие наросты мха, прошли пригнувшись и оказались перед сумрачным полусферическим гротом, из которого послышались едва уловимые шорохи. Путники остановились.

— Такие звуки может издавать только кто-то живой, — шепнул Горостон.

Друилз приподнял факел над головой, чтобы свет не попадал в глаза. Прокрались дальше. Но, увы. Зрелище представилось жуткое. Весь потолок грота покрывали летучие мыши. Они висели вниз головами поодиночке и целыми гирляндами. На полу так же был слой этих мерзких перепончатых существ, на которых кишели скопища червей. Вся масса шевелилась и издавала кисло-слащавое зловоние. Друилз брезгливо поморщился.

— Я не смогу идти по такой гнили. Меня вывернет наизнанку.

— А куда, собственно, идти¬-то? — озадачился Горостон.

Оба напрягли зрение. Оказалось, идти было куда. В окружности грота чернели шесть проемов.

— Пойдем направо, — предложил Горостон и показал рукой на смутно видневшийся тоннель. — Эта дыра всех ближе.

— Я не смогу, — повторил Друилз.

— Сможешь. В противном случае умрем с голоду. У нас нет вариантов. Можно, конечно, убить и поджарить одну из лошадей, но это плохой выход. Вдвоем на одной лошади далеко не уедешь. Значит, тебе придется возвращаться домой. Мне не хотелось бы остаться одному. Так что надо продвигаться. Да и разве это преграда? Сейчас расчистим мечом дорожку и потихоньку проберемся. А там, я чувствую, кто-то есть. Нам главное обнаружить добычу, с остальным уж как-нибудь справимся.

Горостон пригнулся, поддел мечом и отшвырнул в сторону пласт дохлых летучих мышей, вместе с клубками ползающих по ним червей. На освободившемся месте осталась черная смердящая жижа. Пол был ровный, поэтому гниль никуда не стекала. Горостон ковырнул землю — образовалось небольшое углубление.

— Я буду прочищать дорожку, а ты копай ямки для стека гнили, — сказал он Друилзу. — Таким образом и доберемся до тоннеля.

Друилз взглянул на то отверстие в стене грота, к которому следовало проложить путь. В этот же момент оттуда высунулась голова и мгновенно исчезла в полумраке.

— Там чья-то голова, — шепнул он Горостону.

— Чья? — так же шепотом спросил Горостон.

— Я не успел разглядеть.

Горостон прекратил свое неприятное занятие и, насторожившись, стал наблюдать за проемами. Через некоторое время он тоже увидел, как кто-то на мгновение высунулся и снова скрылся, но уже не из ближнего, а из самого дальнего отверстия, на противоположной стороне. Маг быстро снял с плеча лук и скомандовал:

— Готовься к бою!

Друилз последовал его примеру. Они приняли соответствующие стойки, и каждый натянул тетиву.

Головы начали мелькать во всех проемах. Но они показывались и скрывались настолько быстро, что прицелиться ни один, ни другой не успевали.

— Не надо следить сразу за всеми, — тихо произнес Горостон, — давай вместе сосредоточимся на ближнем тоннеле.

Их стрелы повернулись в направлении обозначенной цели. Друилзу было неудобно держать в одной руке и лук, и факел. Он медленно отпустил тетиву, приспособил основание факела сзади, за воротом, и снова встал на изготовке.

Неизвестное существо, словно испытывая терпение стрелков, не появлялось долго. И вдруг высунулось. Тут же в него впились две стрелы, выпущенные Горостоном и Друилзом одновременно. Из проема донесся визг, а затем послышались звуки бьющегося тела. Услышав такие звуки, оба стрелка крайне удивились: визг пещерного существа совершенно не отличался от истошного визжания сутулых, когда те выбегали из деревни и совершали нападение. Доставая из колчанов стрелы, они озадаченно переглянулись.

— Кое-что проясняется, — сказал Горостон.

Тем временем звуки из тоннеля стали удаляться. Друилз раздраженно произнес:

— Он живой. Мы его не убили, только лишь ранили. — Переходим к следующей дыре. Этот уже не вернется.

— Переходим, но нельзя упускать из вида и эту. Раненые звери ужасны, они особенно опасны.

Из тоннелей некоторое время доносились до слуха сопение, хлюпанье, шум от возни перемещающихся таинственных обитателей пещеры. И вдруг, как по команде, все умолкло. От воцарившейся тишины сделалось неуютно, страх нарастал и усиливался. И не зря. Сзади, с каким-то ужасным скрипом и громким лязгом раздался грохот открывшейся металлической двери.

— Они сзади. Бежим! — выкрикнул Горостон. — Быстрее! быстрее!

Через узкий проход, по которому только что прошли, пригибаясь под низким потолком, пронеслись во весь рост, не заметив никаких неудобств. Даже не почувствовали, как сносили с потолка своими затылками клочья и целые пласты провисающих наростов мха. Вырвались на простор и тут оцепенели от увиденного. Возле неизвестно откуда возникшей железной двери стояли две невообразимо уродливые твари. Схожих и одновременно различных. Одна была похожа на огромного кабана с человеческой головой. Ее туловище покрывала длинная темно-коричневая щетина. Другая, наоборот, походила на человека, но с головой кабана. Тело ее было такое же сутулое, как и у зарубленных деревенских танцоров, только вместо пальцев — кривые острые когти. Вытянутая кабанья морда с налитыми кровью глазами и торчащими из пасти огромными клыками выглядела устрашающе, ужасно.

Руки Друилза держали лук твердо, но лицо от ужаса побледнело.

— Мы погибнем, — произнес он едва слышно. Защититься от этих тварей, а тем более победить их невозможно. Этот, со свиным рылом, отхватит голову, не успеешь и пикнуть.

Чудища в одно мгновение оценили жертв и рванулись в бой. Друилз успел выпустить стрелу в раскрытую кабанью пасть. А Горостон в этот момент махал перед собой мечом с таким проворством, что обе твари встали как вкопанные буквально в трех шагах. Друилз тоже выхватил меч и резко дернулся с места, чтобы нанести удар по шее двуногого чудища, которое проглотило стрелу. Но оно словно споткнувшись, потеряло равновесие и упало. А меч по инерции врезался в спину второго зверя. Он взвизгнул от боли, яростно заметался, сбил с ног своей массой обоих и стал носиться взад и вперед, чтобы затоптать поверженных своими ногами. Метался так стремительно, что подняться с земли никак не удавалось. А в лежащем положении невозможно было замахнуться мечом. Но защититься все же удалось. Друзья, как сговорившись, выставили перед собой лезвия. Взбешенный кабан с человеческой головой то и дело натыкался на острие, отскакивал в сторону и снова с остервенением повторял свои попытки растоптать лежащих. Друилз все же выбрал момент, вскочил на ноги и нанес удар куда попало. Меч вонзился опять в спину. Вслед за Друилзом вскочил и Горостон, так же, не успев приловчиться, махнул своим оружием. И его удар тоже пришелся по туловищу. Зверь бросился на Горостона, но в бок ему вонзил свой меч, как копье, Друилз. Зверь дико взвизгнул и помчался к выходу из пещеры. Раненое копьем чудище подбиралось к стенке свода. Оно скребло когтями землю и пыталось подняться. Друилз на ходу одним ударом отрубил его жуткую голову и бросился вдогонку за кабаноподобным существом.

Горостон устремился вслед за ним, но почувствовав новую угрозу, оглянулся: из двери выбегало еще множество страшилищ. Он остановился, собрал последние силы, быстро¬ стал рисовать в воздухе магические знаки и шептать заклинание. Целое стадо ужасных тварей уже было совсем близко. Вдруг прямо перед ними возникла стена из зеленых пронзающих лучей, которые мелькали с невероятной скоростью во всех направлениях. Передние преследователи наткнулись на нее и отскочили как ошпаренные. Задние перескакивали через них, тоже, ударяясь о стену, отпрыгивали кто куда. В результате, обезумев от невозможности преодолеть препятствие, они столпились в большую кучу и исступленно крутились на одном месте. Возникла дикая давка, сопровождаемая истошным визгом, злобным воем, рычаньем и ревом.

Чудовища все прибывали. Десятки мощных туловищ подпирали столпившихся у стены, в которой мелькали пронзающие лучи, теснили их и прижимали к смертельно опасной границе. Затем давка сопротивлявшихся натиску извне превратилась в бурлящий котел. Им уже не удавалось отскакивать от стены. Пронзенные лучами, они падали и оказывались под ногами. Пытаясь высвободиться, некоторые начали клыками и когтями друг друга рвать. Из растерзанных тел в разные стороны брызгали струи крови. От злобы и боли твари издавали отчаянный, душераздирающий громкий рев, от которого содрогались даже своды пещеры. Несколько зверей вырвалось из котла. Разъяренные, они понеслись от опасности к узкому проходу, сталкивая и подминая под ноги бежавших им навстречу. И в то время, когда одни сбивали и давили себе подобных, другие, воспользовавшись случаем, остервенело отрывали от затоптанных куски мяса и проглатывали их, пока сами не оказывались сбитыми и раздавленными. Тогда на них с таким же диким визгом набрасывались остальные, и между ними начиналась свирепая схватка за добычу.

Горостон представил, что могло бы произойти с ним и Друилзом, не сотвори он защитную стену, и вздрогнул от одной только мысли. Отвернувшись от ужасающего зрелища, он осторожно, чтобы не споткнуться о камни, валявшиеся на полу, которые в слабом свечении зеленых лучей не были видны совершенно, пошагал к выходу на помощь Друилзу. Его силы были на исходе. От голода и усталости во всем теле ощущалась мелкая дрожь, как от озноба. Оно сделалось вялым. Мысли путались, словно в полудреме. Не хотелось думать ни о невероятном спасении, ни о предстоящей схватке с раненой тварью. Все сделалось безразличным. Желание было только одно: поесть и уснуть. Он уже не шел, а брел, и каждый шаг давался все труднее. Под отяжелевшими веками глаза слипались.

Но вот в конце пещеры появился голубоватый свет. Это оказало на мага необъяснимое воздействие. Он пришел в себя, даже взбодрился. Осознал, что несмотря ни на какую усталость надо спешить на помощь Друилзу. И прибавил шаг.

На улице было необыкновенно светло. Горостон взглянул на полную сияющую луну и подумал: «Вдыхать свежий воздух и видеть небо — как это важно для человека». В нескольких шагах от входа в пещеру горел воткнутый в землю факел. «А где же Друилз?» — тревожно пронеслось в голове. И тут же послышался топот ног и хруст веток. Горостон побежал на шум. Неподалеку за деревьями увидел друга и облегченно вздохнул. Друилз тоже заметил мага. Горостон подбежал к нему ближе и хрипливым голосом спросил:

— Где это животное?

Друилз вытянул руку с мечом в сторону зарослей.

— Вон в кустах.

Горостон вгляделся: кабан с человеческой головой стоял у края зарослей и смотрел на них.

— Такая хитрая тварь. Ничего не могу с ней поделать. Не подпускает к себе близко. Несколько раз пробовал обойти, оно мгновенно исчезает и нападает на меня сзади. Если стою на месте, оно тоже стоит. Мне кажется, это разумное существо. Я даже пытался с ним заговорить.

— Ну и как?

— Да никак. Молчит. Больше всего я опасался, как бы оно не вбежало в пещеру. Могло бы напасть на тебя сзади. Непонятно, что это такое. Но, думаю, тварь разумная, ведь голова-то у нее человеческая.

А оно в пещеру рвется? — спросил Горостон шепотом.

— Да. Всеми способами.

— Пусть туда и бежит.

— Но оно не просто пробивается к пещере, а нападает из засады, чтобы сначала убить меня.

— Двоих не обхитрит.

Не успел Горостон произнести эти слова, как раненая тварь скрылась в кустах и через несколько мгновений неслась на них с другой стороны. Это произошло так стремительно, что и один, и другой едва успели отскочить. А чудище помчалось к пещере. Друзья схватили луки и выстрелили ему вслед. Обе стрелы вонзились в шею зверя. Он упал и лес огласился невообразимым визгом. Но радоваться победе было рано. От полученного ранения ярость зверя, казалось, удесятерилась. Он вскочил на ноги, развернулся и с ревом кинулся в атаку. Не опасаясь, словно понял, что терять ему уже нечего. Несся стремительно. Голова на короткой шее была словно прилеплена, поднята вертикально, немного опрокинута назад, А туловище с широкой грудью представляло крайнюю опасность, которое, как каменная глыба, сорвавшись с вершины горы, могло сбить и подмять под себя все стоявшее на пути.

Друзья бросили луки, выхватили из-за пояса мечи, но взмахнуть ими не успели. Зверь промчался между ними, разбросал обоих в разные стороны, сделал дугу и, издав ужасный рев, побежал прямо на Друилза. Однако в этот раз зверю весьма не повезло. Друилз резко вскочил на одно колено и ловко, со всей силы ударил мечом по передней ноге. Зверь оглушительно заревел и метнулся на Горостона. Маг вонзил ему свой меч между ребер.

Зверь упал, задергался. Он то поднимался, то падал на кусты. Затем в агонии заметался. Друилз нанес еще один молниеносный удар, направив острие на шею. Но зверь снова упал, меч врезался в бок.

Друзья бросались то в зад, то вперед, нанося сильные удары. Зверь метался с поразительной скоростью, стремительно разворачивался. Кровь крупными каплями брызгала из всех ран. Друзья каким-то чудом ускользали от массивной туши. Их удары достигали цели, но по самому уязвимому месту, по голове, попасть не удавалось. Горостон от отчаяния потерял самообладание и с риском для жизни бросился к зверю наперерез. И тут увидал, как извернувшись в каком-то совершенно немыслимом прыжке, Друилз подскочил с другой стороны и нанес зверю удар по шее. Голова отлетела. Зверь повалился на землю, придавив Горостона. Из глотки вырвался фонтан густой крови, которая в свете луны казалась совершенно черной.

— Ты живой? — крикнул Друилз.

— Живой. Но из-под этой туши мне самому не выбраться.

— Сейчас помогу, потерпи. Хорошо, что еще можешь дышать.

Друилз схватился за ногу зверя, потянул.

— Нет, эту тушу не сдвинуть с места. Буду кромсать на куски, а сначала выпущу внутренности.

Горостон лежал придавленный тяжелой тушей. Он не мог пошевелиться и лишь наблюдал, как Друилз выхватил кинжал, распорол зверю живот и выгреб кишки. Затем с головой забрался вовнутрь, достал все органы из грудной клетки и принялся разрезать туловище на две части. И даже одну переднюю часть ему удалось сдвинуть с Горостона с большим трудом.

Отдышавшись, друзья набрали сухих сучьев, развели костер и нарубили от туши зверя большие куски мяса. Они так проголодались, что готовы были есть его прямо сырьем. Огонь разгорелся, воздух наполнился запахом поджариваемого мяса. В ожидании ужина друзья стаяли с голодными взглядами молча, только радостно вдыхали неописуемый запах, время от времени нетерпеливо отрезали кинжалами ломтики и пробовали на вкус. Разговор начался только тогда, когда на образовавшихся углях мясо прожарилось и они, усевшись возле костра напротив друг друга, съели по большому куску, Мясо оказалось необыкновенно вкусным, на руки из него капал пахнущий дымком костра аппетитный горячий сок. Ощущение голода исчезло, как будто его и не было. Оба повеселели. Горостон заговорил первым. Продолжая жевать, он оглянулся на тушу зверя, улыбнулся.

— Ну как, вкусно?

— Вкуснее мяса я не ел еще никогда.

— Если думаешь, что тебе так с голоду кажется, то ошибаешься. Мясо действительно необыкновенное.

— Что же это за зверь такой, — спросил Друилз, доставая из костра кусок с торчащим ребром.

— Это не зверь. Это оборотень, — ответил Горостон. — Он нарвал травы, вытер об нее руки. — Необыкновенный оборотень. Обычные оборотни, появившиеся из умерших преступников, например, могут удариться о землю и превратиться опять в человека. А этот вернуть свой прежний человеческий вид не способен. Ты видел только двоих, которые вышли из двери, да тех, что выглядывали из проемов в гроте. А их тут видимо-невидимо. Когда ты выбежал, они заполнили всю пещеру. От них мы с тобой спаслись лишь благодаря тому, что у меня еще сохранились силы, чтобы создать защитную стену.

— Интересно, откуда они здесь взялись?

— Они превращены из людей при помощи колдовства. Помнишь, когда сутулые в деревне притоптывали, а потом бежали сюда, я тебе тогда сказал, что это у них обряд жертвоприношения. Так вот, я тогда ошибся. Они бежали в пещеру, чтобы тут превратиться в оборотней.

— Неужели такое возможно?

— Колдовство необъяснимо. Для него все возможно.

— И кто этот колдун?

— Да кто ж его знает, — пожал плечами Горостон. — Может, кто-то из местных. Но скорее всего — нет, потому что колдовство очень большой силы. Не удивлюсь, если это делает сама Даишига. Создает у нас под боком непобедимую армию из оборотней. Да-да, это непобедимая армия. С одним или двумя оборотнями справиться можно. А вот представь себе, как будут развиваться события, когда на поле боя перед обычным войском выставлено скопище таких таранов. — Горостон показал рукой на расчлененную тушу. — Первыми в бой бросятся именно они. Своей массой сомнут все войско, не дав опомниться. А следом пойдут двуногие, которым останется только добить уцелевших. Те еще опаснее. С их пастями и когтями никакого оружия не надо.

Друилз взглянул на большую кучу мяса. Почесал затылок.

— Выходит это боевые оборотни?

— Выходит, что так, — согласился Горостон.

— Почему же они с человеческой головой. Ведь такая пасть, как у двуногих, для боя куда существеннее.

— Почему голова человеческая? — повторил вопрос Горостон, усмехнувшись. — Для того чтобы было проще ее отрезать.

Друилз тоже усмехнулся. С недоумением.

— Не понял!

— Именно для того, — повторил Горостон с самым серьезным видом. — Ведь они двойного назначения. Могут использоваться и как тараны, сокрушающие все на своем пути, и как запас пропитания. Вероятнее всего, после боя этим раненым кабанам отрезают головы, а потом их поджаривают и съедают. Ведь у них очень вкусное мясо.

— И не только, — добавил Друилз. — Мне кажется, оно еще и силу прибавляет, я чувствую, как окрепли мои мускулы. И бодрости придает. Мы двое суток не спали. У меня уже глаза закрывались, а сейчас стал бодрым, о сне и думать не хочу.

— Как ни странно, я тоже не хочу спать. Значит, все так и есть, мясо этих оборотней необыкновенное: придает силы и делает выносливее.

— Получается, спать не будем.

— Да мы если и устроим привал, все равно не уснем.

— И что же делать будем?

— Как что? Оседлаем коней и поедем к деревне. Я уже не сомневаюсь, что армия из оборотней создается для войны с нами, с нашей страной. Надо разрушить их план. Откладывать нельзя, потому что…

Договорить Горостону не удалось. Со стороны ручьи, с того места, где паслись лошади, донесся пронзительный громкий рев. Друзья вскочили на ноги и побежали к ручью. Рев не прекращался, мало того, к нему добавилось испуганное ржание лошадей. По ярости рева и отчаянному ржанию было понятно, что там происходит ожесточенная борьба. Когда до ручья оставалось всего несколько шагов, все резко стихло. Друзья продолжали бежать, уже спустились вниз по пологому склону. И вдруг встали. Прямо перед ними валялись их лещади, разорванные на куски и разбросанные по всей поляне. Послышался отдаленный рев дикого зверя и опять все стихло.

Друилз несколько раз обвел растерянным взглядом лощину, замер на секунду в раздумье, поежился.

— Ты только посмотри. Кто это растерзал их так?

Горостон, так же осматривающий место схватки, озадаченно пожал плечами.

— Не знаю. Могу сказать только одно: неспроста это. О нашем присутствии стало известно. Ладно, еще не все потеряно. Пошли быстрее в деревню.