Фаетон. Научно-фантастический роман. Книга 11. Чужие

Валентин Альбертович Колесников

События посещения меня Пришельцами с благодарной миссией, изложенные в данном произведении, происходили в 1961 году. Мне было тогда 13 лет, я уже был учеником 8-го класса Шпитьковской средней школы…

Глава четвертая

Мне пять лет. Как-то утром бабушка сказала.

— Ты давно не был в детском садике. Собирайся, сегодня пойдем.

— А где мама? — я протер кулачками глаза.

— Она в Киеве, на совещании.

Так бабушка называла конференцию колхозников, куда была направлена моя мама. О, как я не любил ходить в этот детский садик, одному Богу известно. В садике дети часто дразнили меня прозвищем «дипутат», как сына матери бывшего депутата Верховного Совета Украины, а ныне депутата сельского совета села Шпитьки. Мне от этого было обидно и неприятно. Я за это, порой, даже сердился на мать за ее депутатство. У всех матери, как матери, а у меня какая-то непохожая на всех. Вечно у нее дела. Везде ей нужно успеть, побывать и на работе, и на сборах, и на ферме, и на выставке. Ну, прямо не человек, а дело. Конечно, мне непонятна была добросовестность матери, давно снискавшая ей уважение. Ее любили работники совхоза, односельчане. Зато дети их почти ненавидели ее сына. Я редко видел маму. Но, случались минуты, когда она появлялась дома и спешила выслушать не сына, а его двоюродную сестру Нюсю. Сестра часто спекулировала своим положением в семье и жаловалась на невинные мои шалости. И вместо поцелуев долгожданной мамы, нередко доставался шлепок. Мне становилось обидно на мать, на зловредную сестру, на детей, дразнивших меня обидным словом «дипутат», и, наконец, на весь Мир, за то, что он такой красивый и приветливый, допускает существование обид. Однажды, получив порцию истерических выпадов со стороны матери смачно сдобренных розгой, под ехидные смешки Нюски я не в силах сдерживаться от незаслуженных обид, выбежал на улицу. В эти минуты я твердо решил уйти из дома и никогда больше не возвращаться. Дорога шла к центру села, где были магазины и аптека. Пройдя метров двадцать, в сторону центра, я стал размышлять, а, что, если зайти в аптеку и попросить лекарство, какое ни будь, чтобы не воспринимать так остро обид и не злиться. Эта мысль все настойчивее врезалась в меня и совсем побудила к действию, когда я поравнялся с аптекой. Не решаясь войти внутрь, я прошел мимо. Затем вернулся и решительно вошел в просторный коридорчик с широким окном. Постояв с минуту, решительно толкнул дверь и вошел. Аптекарь стоял за прилавком. Увидел вошедшего знакомого мальчика, спросил.

— Что, Валик, что-то случилось с мамкой? — он смотрел внимательно на мое заплаканное лицо, ожидая ответа. Слезы давили меня, я не мог отвечать. Аптекарь вышел из за прилавка и подошел ко мне.

— Знаеш что, ты расскажи мне все по порядку. Может я лекарство, что тебе нужно, я тобе дам, а деньги потом принесеш. Хорошо?

Я кивнув, в знак согласия, сказав, — А лекарство от зла у вас есть? — и вопросительно уставился на аптекаря.

Он вначале не понял, что я спросил. Потом резко вскочил на ноги, отворачиваясь от меня, очевидно, прятал улыбку, быстро стал за прилавок аптеки, делая вид, что ищет лекарство от зла. Немного погодя, поднял голову от стеклянной полки с лекарствами, сказал, — А что ж такое случилось, что ты пришел за лекарствами од зла? — и дал мне бумажную салфетку, чтобы я вытер слезы и высмаркал нос. Вытираясь салфеткой, я отвечал. — Да злые все, мать, Нюська. И даже моя бабушка не может меня защитить. Мать как бешенная, а её Нюська всегда лает, как собока на цепи, против меня, как та сучка, от и все. — Сльози снова побежали с моих глаз, дыхание сперло. Аптекарь, чтобы скрыть навернувшиеся на его глаза слезы, быстро отвернулся в сторону подсобного помещения, и глухо сказал.

— Подожди, я скоро, принесу лекарство от зла. — И исчез за дверью подсобки. Через некоторое время он вернулся, держа в руке два круглых пакета таблеток.

— На вот это таблетки от зла. Будеш принимать после еды три раза на день.

Я обрадовался и с благодарностью принял лекарство. На душе у меня стало тепло и радостно, что так просто разрешилось мое бегство из дома, и уже нет никакого желания никуда бежать я выскочил из аптеки. Мимо проходил Леня Очколяс. Метров на двадцать он отстал от своей матери, которая шла впереди.

— А это ты Валик?

— Ты что, не видиш чтоо это я? — ответил я ему.

— Ты что делал в аптеке?

— Так вот купил лекарство от зла.

— Такого лекарства нет. — Авторитетно заявил Очколяс.

— Вот гляди. — я торжествено показал ему две упаковки.

— Это глюкоза. — Не моргнув глазом, ответил Леня.

Я не знал еще, что такое глюкоза. Но отступать было не куда и я спросил.

— А что это такое глю, глюкоза?

— А дай мне я покажу.

— На. — Я дал Лене пакетик. Он деловито развернул его, достал одну большую таблетку и положил себе в рот. Потом достал еще одну. Протягивая мне, сказал.

— Возьми, попробуй. Они сладкие и очень вкусные.

— Льонька, — позвала его мать. — Долго я буду ждать тебя? А ну ка бегом ко мне. Вот возьму хлесткий прутик, я тебе дам по заднице.

Очколяс с недоеденным пакетиком бросился к матери, забыв вернуть его мне. Но мне уже было все равно. Снова обман и разочарование. Аптекарь выдал обыкновенную глюкозу за лекарство. Но где мне понять уловку аптекаря, ведь эта глюкоза, как лекарство от зла, помогла мне оправиться от обид и привести себя в норму. Дала новый толчок к тренировке самообладания в стрессовых ситуациях в будущем и помогла мне осознать, что надо взвешивать свои поступки и действия, дабы сохранять спокойствие и самообладание…

― Я бы взяла его к нам. Очень жаль мальчика.

― Нет. Почему я всегда должен возвращать тебя в наше поле вибраций?

― Я помню наши задачи сдесь. Я помню и то, что не будет его, не будет тебя, то же произойдет и со мной.

― Помни мы не одни на Земле и у нас, как и у этого беззащитного мальчика сдесь много врагов.

― И куда это КВЦВ (Коалиция Высокоразвитых Цивилизаций Вселенной) смотрить, а, командир? ― в голосе женщины звучала ирония.