«Библия» для родителей. Том 2. Все статьи для журнала «Мой ребёнок»

Вадим Слуцкий

Книга «„Библия“ для родителей» – это сборник, составленный из статей автора, написанных для журнала «Мой ребёнок». Из более чем 150 статей в сборник вошли 127. Второй том включает в себя 63 статьи.

Сюсипуси-воспитание

Начну с небольшого фрагмента из моей переписки с Катериной Гарелиной. Она постоянный автор журнала «Мой ребенок»; ее сыну, Ване, сейчас 2 года и 5 месяцев. Вот что она пишет:

«Недавно пришла к нам в гости моя двоюродная сестра, работавшая няней в одной немецкой семье, и ребенку там было столько же, сколько и Ване.

— Привет, малыш! Сю-си-пуси, а ты покажешь мне свои игрушки?

Вадим Ильич, было неудобно, но я еле сдерживала улыбку, потому что Ванька смотрел на неё, мягко говоря, странно, особенно, когда она говорила этим сладким языком с ним. Провел её в комнату.

— Ванюша, а что это — «бибика»?

Ваня:

— Нет, это МАШИНА! Пойдем, я тебе энциклопедию покажу!

Я — с улыбкой:

— Да, Вань, покажи лучше тете, как у нас скелет устроен! (*энциклопедия — анатомическая)

— Полина, — говорю ей, — не надо с ним, как с несмышленышем, он даже обижается, когда мы его маленьким считаем!»

Согласитесь, поведение тети Полины очень стандартное, а вот Ваня, по мнению большинства взрослых, особенно — женщин, — какой-то странный ребенок.

На самом деле все наоборот: Ваня — совершенно нормальный ребенок (хотя и нельзя сказать, что обычный: он необычный нормальный ребенок), а вот Полина ведет себя ненормально, но вполне обычно.

Не так часто можно видеть, чтобы взрослые — особенно женщины — разговаривали с малышами 2—3 лет обычным тоном, пользуясь обычной лексикой. Как правило, с детьми говорят на особом «детском» жаргоне. Маленький ребенок на этом языке (к слову, чем-то неуловимо напоминающем языки примитивных народов) называется «Сю-си-пуси», «пупуся», «манюся», «зайка» и т. п. Собака называется «ава». Автомобиль — «бибика». Медведь — «топтуся». Кошка — «мяука». Овца — «бебека». Кошка — «киса». И т.д., и т. п.

Нельзя сказать, что взрослые используют много таких «запупусенных» словечек, но много и не нужно. Такому словарю, несомненно, могла бы позавидовать даже Эллочка-людоедка, воспетая Ильфом и Петровым в романе «Двенадцать стульев», которая, как известно, обходилась 30 словами.

Разумеется, такой богатый словарный запас не позволяет высказывать какие-либо мысли, но, к счастью, в этом и нет необходимости, так как «пупусецька» настолько несмышленая, что все равно не способна эти умные взрослые мысли понять.

Важно также говорить особым голосом. Желательно почаще тренироваться, чтобы поставить у себя такой голос. Можно записаться на актерские курсы — или просто почаще «беседовать» с разными «пупусецьками» и «манюсецьками».

Голос такой изготавливается по следующему рецепту (не забудьте себе переписать!):

10 частей сахарного песку,

20 частей патоки первосортной,

5 частей корицы,

5 частей изюму,

Немного ванили.

И больше ничего не нужно. Все ингредиенты тщательно перемешать. Съесть. После чего сразу же приступать к общению с «пупусецькой».

Если не верите, напишите письмо Наталье Безъязыковой, специалисту по диетпитанию: она подтвердит, что рецепт идеально точный.

Многие данной рекомендации успешно следуют. Вот, например, что увидела и услышала Катерина Гарелина в детском саду, куда ходит ее Ваня:

Мама в раздевалке — с сыном: «Солнышко, ты мой СЛАДКИЙ, сейчас мамочка тебе сандальки наденет и побежишь с детишками играть. Ты любишь мамочку? А ну — поцелуй меня!» — или: «Глебушка, бибичку (вот ещё одно „определение“ машины) с собой возьмешь?»

Или вот ещё один интересный эпизод из раздевалки: мамочка уже битых минут 10—15 пытается одеть свою дочку, которая никак не хочет уходить из сада, и, с надутыми щечками, пытается от неё улизнуть: «Доченька, давай домой собираться! Ну почему, моя зайка, от мамы убегаешь, а мама сейчас ЗАПЛАЧЕТ и УЙДЕТ!»

Получается, что сама мамочка таким образом ведет себя, как ребенок, которого обидели! Но самое интересное, что мама вдруг села на лавочку, на которой одевают малышей, закрыла руками лицо… и начала изображать рыдания! Я даже Ваньке забыла помочь переодеться, созерцая это зрелище. А посмотреть и правда было на что! Думаете, малышка «пожалела» маму? Если честно, мне как-то её тоже было не очень жаль, скорее, жалко выглядела она сама в глазах других — и собственной дочери. Все, ситуация окончательно вышла из-под контроля: мама «плачет», а дочка как не думала собираться домой, так и не думает (стоит за шкафчиком и смотрит на безутешную маму внимательно). «Так, все, Ника, я собираюсь и УХОЖУ!» — встает она с лавочки.

Вот ещё один совершенно бессмысленный «прием»: мама, да и девочка, прекрасно понимают, что она НИКУДА не уйдет! Смысл тогда всей этой трагедии»? Точнее, фарса! Кто был «главный» в этой ситуации? Ну уж точно не МАМА! Скорее, эта маленькая

«зайка», которая изрядно потрепала ей нервы. Ну разве можно воспринимать всерьез того, кто ведет себя так же, как и твой приятель по садику: обижается, плачет,«уходит», осталось только маме сказать: «Я больше не буду с тобой водиться!»

Итак, мы уже знаем, как полагается разговаривать с детками (извините — с детусеньками!). Но еще не знаем — почему. Действительно, почему ИМЕННО ТАК — сюсюкая — по мнению большинства взрослых, нужно общаться с малышами?

Боюсь, никаких рациональных оснований под такую «педагогическую практику» нам подвести не удастся. Спрашивать сюсюкающих взрослых, чего это они сюсюкают, тоже бесполезно: они этого сами не знают. Элементарное наблюдение за «Мамочками-людоедками» позволяет сделать только один несомненный вывод: ИМ это явно ПРИЯТНО. Какое-то удовольствие доставляет.

Интересно — почему?

Рискну предложить такое объяснение: потому что они сами пока не стали взрослыми в полном смысле этого слова. Психологически взрослыми. Им нравится играть роль малышей (а именно это они делают, хотя и сами того не сознавая) и обращаться с детьми, как с куклами. Это легко, предсказуемо и приятно. Куклой можно манипулировать, как хочется, потому что она неживая. Она не думает, не чувствует — это удобно.

Одновременно таким тоном Взрослое-Дитя подчеркивает свое преимущество: вот какой я большой — а вот какой ты ма-аленький, кро-охотный, микроскопический! И это тоже приятно.

Разумеется, дети воспринимают посылаемые им Старшими сигналы — и действительно становятся «пупусецьками»: забавными двуногими зверушками, чье предназначение — развлекать Старших своим смешным поведением и потешными словечками. Такая роль деткам тоже нравится, потому что это легко и приятно. И награждается вниманием и улыбками взрослых.

Так что все довольны: и режиссеры, и актеры, и зрители (обычно, наблюдая сцены, подобные описанной выше, мы считаем своим долгом умиленно улыбаться: так полагается).

Ну а что же Ваня? Что это за монстр, что это за чудовище двух с половиной лет?! Чем объяснить его извращенную реакцию на «нормальное» сюсюканье взрослого человека?

Вот что пишет Катерина:

«Мы сами этому способствовали, относясь к сыну как к Человеку, не как к Взрослому, а

именно как к Человеку. Я даже сюсюкать не могу с ним, и никогда этого не делала вообще, может, это и неправильно, но я никогда не разговаривала с ним этим «детским» голоском, которым обычно мамочки общаются со своими детками. Ну не умею я этого просто! Ване никогда не говорила, что это «бибика» или «ава», или как там еще машины и собак называют? Мы с ним общаемся, как со всеми людьми».

Как видите, ларчик просто открывается. С точки зрения Вани — как и всякого ребенка — нормативно поведение его родителей, а явно непохожее на привычное ему обращение — в данном случае, сюсюканье тети Полины — он воспринимает с недоумением. Как если бы он был взрослым, а к нему обратились как к двухлетнему ребенку.

На первый взгляд, сюсюканье — невинная забава инфантильных или просто глупых взрослых дядечек и тетечек. В общем, безобидная дурость. Однако это не так. Педагогический вред сюсюканьем наносится огромный.

Прежде всего, нужно понимать, что активная сторона в воспитании — это всегда ТОТ, КОГО ВОСПИТЫВАЮТ. Даже если ему года полтора. Иначе просто не может развиваться человек. А сюсюканье угашает стремление к взрослению.

Зачем становиться взрослым: за что-то отвечать, что-то решать самостоятельно, о ком-то заботиться? Это же трудно. А можно отлично жить, в свое полное удовольствие, без всяких усилий, без труда — как беззаботное дитя или как балованное домашнее животное. Это же так приятно!

Тот же эффект мы получим, если позволим ребенку, когда ему хочется, есть конфеты и печенье. Такой малыш будет хилым, болезненным, потому что нормальную здоровую пищу в него придется впихивать насильно: он ее есть не захочет.

Всем: и людям, и жвотным — нравится потреблять заботу и внимание. Однако только потребление чьего-то внимания и заботы развращает незрелого человека.

Сюсюкающий взрослый, сам того не подозревая, «кормит» ребенка «психологическим допингом», наркотиком. «Подсев» на который, малыш уже не хочет выполнять правила, трудиться, думать о других людях — потому что он получает достаточное удовлетворение, исполняя легкую и приятную роль Забавной Домашней Игрушки. Вроде котенка.

Конечно, ни одна мама специально не стремится принести своему малышу вред. Но тем не менее приносит.

«Сон разума рождает чудовищ», — сказал Франсиско Гойя. Сюсюканье — характернейший пример бездумного, какого-то животного поведения взрослых людей, разум которых в такие моменты словно выключается. И порождают они действительно чудовищ.

Чтобы хорошенько понять, каковы последствия такого «воспитания», я вынужден рассказать о ребенке — а, вернее, даже уже не ребенке, подростке — такого возраста, о каком в журнале «Мой ребенок» писать не полагается. Но в данном случае иначе нельзя.

Арику уже 16 лет. Это очень способный и умный мальчик, но учится он так себе, потому что не любит и не умеет систематически трудиться. Все его время поглощают разные увлечения, которых у него десятки. Он ходит одновременно в несколько кружков, но нигде никогда надолго не задерживается.

Арик симпатичный и приятен в общении — но только до тех пор, пока от него ничего не требуют, ничего не ждут. Как-то его лучший друг Миша, заболев, попросил Арика принести ему домашнее задание по математике. Миша живет через дорогу от Арика и в двух минутах ходьбы от их школы. Арик задания не принес, объяснив это тем, что был очень занят, так как на следующий день было много уроков. После чего дружба дала основательную трещину.

Арик никогда не говорит и не думает о других людях, даже самых близких. У него нет никаких обязанностей по отношению к людям.

У этого мальчика довольно молодые, интеллигентные и очень любящие родители. Но нет ничего страшнее слепой, нетребовательной родительской любви. Никакие войны, никакая чума не способны произвести таких опустошений, принести такого зла — как подобная любовь родителей к своему ребенку.

Им нравится дитя тетешкать, ласкать, баловать, нравится чувствовать себя добренькими по дешевке, не прилагая для этого особых душевных и интеллектуальных усилий. Правда, нравится и другое: ощущение господства, своей власти, зависимости от них этого маленького беспомощного существа.

Такие очень любящие и ласковые родители порой — если ребенок противится их воле — проявляют вдруг явный и довольно грубый деспотизм. Как! — у него, видите ли, есть СВОЯ ВОЛЯ?! СВОЕ МНЕНИЕ?! Да что ты понимаешь: от горшка два вершка? Я мать, мне видней!

Вот такие любвеобильные родители обожают сюсюкать со своими детьми, наслаждаясь своей ролью Доброй Барыни и тем, что их маленькие рабы послушны и покорны.

Как-то одна такая мама пришла ко мне на консультацию и в приемной раздевала свою дочь, довольно большую девочку лет пяти. Это, видимо, была очень энергичная, эмоциональная, сильная женщина. Как она ворковала над своей дочкой, каким лучистым взглядом смотрела на нее! И девочка сидела такая вся разнеженная, расслабленная. А я смотрел на это через приоткрытую дверь кабинета.

И вдруг — вместо умиления — я почувствовал страх. Да, да — самый настоящий страх! Мне стало страшно. Как если бы я увидел, что в моей приемной убийца набросился на маленького ребенка и душит его, а я стою и смотрю и не заступаюсь за малыша, позволяю его душить.

А знаете, с какими вопросами пришла ко мне эта мама? Во-первых, ее беспокоило, что дочь мало ест. Девочка была толстая, как каплун, явно чрезмерно раскормленная. Во-вторых, малышка упорно называла своих маму и папу по именам, отказываясь именовать их, как положено, «мамой» и «папой». Вот такие две серьезнейшие проблемы.

Любить ребенка для себя — и любить его ради самого этого ребенка — это две очень большие разницы. Вообще у нас — в русском языке, я хочу сказать, — не все в порядке с этим словом «любовь». В древнегреческом были как минимум четыре понятия: эрос, агапэ, сторгэ, филия. Сторгэ — это, скорее, верная и нежная дружба, с нашей точки зрения. Филия — вообще любое хорошее отношение к кому-то или чему-то, интерес, предпочтение. Эрос — страстная привязанность и жажда обладания, скорее эгоистическая. А у нас все — любовь. Мы перестаем понимать, о чем говорим.

Да и любить своего ребенка — не Бог весть какое достижение. А вот научиться его УВАЖАТЬ — это достижение. Видеть в нем не хорошенькую куколку, а Человека — достижение. Любовь приносит пользу, дает силы, а не расслабляет и разнеживает, только если она сочетается с уважением и разумной требовательностью.

Итак.

Если вы не хотите навредить своему малышу,

используйте в разговоре с ним те же слова и выражения, что и обычно, стараясь говорить четко и внятно, достаточно просто — но именно так, как говорите всегда: машину называйте «машиной», собаку — «собакой»;

следите за своим тоном, по мере надобности «сцеживая» из него излишки патоки, ванили и пр.; старайтесь быть естественной: конечно, мать говорит со своим малышом не так, как с другими людьми, однако ласка и серьезное уважительное отношение к человеку на самом деле прекрасно сочетаются и нисколько не мешают друг другу;

не позволяйте другим людям, особенно таким, с которыми малыш контактирует достаточно часто, сюсюкать с ним; делайте им замечания и даже прямо запрещайте ТАК разговаривать с вашим ребенком;

вообще относитесь к малышу как к Человеку, способному иметь свое мнение, заботиться о вас, что-то делать для вас и других людей, быть самостоятельным: отсутствие «сюсюканья» — это только часть такого, уважительного, отношения к ребенку, которое, в сочетании с любовью, обязательно даст мощный импульс его личностному развитию.

Звери-воспитатели.

Многие родители колеблются: заводить ли домашнее животное? Хлопот не оберешься — а будет ли толк? Для таких раздумий есть все основания: часто никакой пользы для ребенка от того, что в квартире есть животное, нет. А иногда и вред бывает.

Что же нужно обязательно учесть, если у нас есть желание взять в дом четвероногого «нахлебника»? Для чего он нужен, и как все сделать так, чтобы и для ребенка было хорошо, и для нас необременительно?

Найдик

Однажды вечером Сережа с мамой гулял в парке. Там протекает быстрая речка, через нее ведет множество мостиков, частью еще не достроенных, состоящих только из трубчатого каркаса без деревянного настила.

К одному из таких мостиков с той стороны речки подошла семья: папа, мама, небольшой мальчик и с ними черный щенок, его вели на поводке. Папа привязал щенка к трубе, после чего вся семья перешла на другой берег по ближайшему хорошему мостику. А щеночек остался привязанный на том берегу.

Сначала Сережа не понял, что произошло. Только жалобный визг щенка и особенно сердитое лицо его мамы убедило мальчика в том, что эти люди и в самом деле бросили щенка. Сережа попросил разрешения у мамы перейти на тот берег и отпустить щенка, и мама разрешила. Он отвязал собачку, и та, перебежав на другой берег, бросилась было за хозяевами, но увидела красивую бабочку и погналась за ней. А те люди уже ушли, скрылись за поворотом.

Сережа подошел к щенку и увидел, что тот больной: брюшко и бока у него покрыты белой сыпью.

Малыш стал просить маму взять щенка домой, но мама долго не соглашалась, но потом все-таки разрешила. Но сказала очень строго:

— Только учти: я ничего делать не буду. Ты будешь его лечить, кормить, гулять с ним. Понял? А если не сможешь, придется его прогнать… Вот сейчас как ты сделаешь, чтобы он с нами пошел?

Сережа, несмотря на свои 6 лет, нес щенка на руках до самого дома. Много раз отдыхал по дороге: щенок, хотя и совсем маленький, оказался удивительно тяжелым.

Потом пришлось щенка лечить. Вместе с мамой съездили к ветеринару, тот прописал таблетки и мазь. Мазать себя Найдик — так назвали собачку — еще позволял, а вот таблеток пить не хотел ни в какую. Забивался под диван, под шкаф. Сережа его оттуда выгонял с помощью швабры. Чтобы песик проглотил таблетку, приходилось разжимать ему челюсти и пропихивать таблетку поглубже в пасть, а потом держать его морду, чтобы он не выплюнул лекарство.

Но постепенно Найдик выздоровел. Он, наверное, понимал, что Сережа его спас, потому что очень привязался к маленькому хозяину, а мальчик — к нему. Как выяснилось, Найдик — породистая собака, миттельшнауцер!

Теперь Сережа и Найдик — лучшие друзья, и всегда ходят вместе. Найдик ждет друга часами, даже если Сережа в школе, на уроках. А Сережа увлекся книгами про собак, изучил все породы и хочет, когда вырастет, стать собаководом.

Три-котаж

А вот у Виты все получилось по-другому. Вита не очень любит собак: она любит кошек. Вернее, котов. У нее в квартире одно время жили целых три кота! В разных комнатах: благо, что квартира большая.

Только один из Витыных котов — покупной. Его зовут Чурик. Такое странное прозвище объясняется тем, что Чурик очень интеллигентный и непрактичный кот. Не от мира сего. Он длинношерстный, большой, очень красивый.

Двух других котов Вита подобрала на помойке. Одного из них зовут Хосе Гомес. Это черный поджарый котище устрашающей внешности. Другой — Федор Иваныч. Федор Иваныч хоть и беспородный, но, видно, не без примеси сибирских кровей: он рыжий, толстый, тоже очень большой.

Своих котов Вита очень любила и водила их гулять на поводках. Три поводка, представляете? Кормила она их каждого отдельно, потому что коты дрались между собой. Даже высококультурный Чурик имел к этому склонность.

Пока коты жили у нее, Вита всегда была веселая и добрая. Но потом Чурик умер от какой-то болезни, причем к ветеринару его возила Витына мама. Приехала она без кота, сказала, что у него была неизлечимая болезнь, и его пришлось усыпить. Вита долго плакала, но сделать было уже ничего нельзя.

Потом двух других котов перевезли на дачу. Один — Хосе Гомес — скоро пропал, вроде бы сбежал. А другого, Федора Иваныча, загрызли бродячие собаки. Так у Виты не осталось ни одного кота.

С тех пор характер девочки стал меняться. Она сделалась раздражительной, обидчивой. Когда пошла в школу, долго не могла ужиться с одноклассниками и даже с учительницей, хотя и хорошо училась. Стала замкнутой, редко смеялась.

Наконец, мама сама предложила купить ей котенка, но Вита со злостью отказалась, сказав, что у нее уже никогда не будет ни одной кошки.

Мой любимый мыслитель, еврейский философ Мартин Бубер, как-то сказал: «Как нас воспитывают дети! Как нас воспитывают животные!» Действительно, домашнее животное может стать замечательным воспитателем для вашего ребенка. Но может и не стать. А может даже и испортить.

Огромное значение имеет то, при каких обстоятельствах собака или кошка попала к вам в дом. Если это просто очередной подарок, очередная игрушка — только не плюшевая, а теплая и живая и оттого еще более забавная — то и отношение к ней будет соответственное.

Прежде, чем брать в дом живое существо, малыша нужно тщательно психологически подготовить, объясняя ему, что это делается не для его развлечения, что животное, как и он сам, тоже живое, может испытывать боль, хочет есть, гулять — что о нем надо заботиться. Только если вам удалось это внушить ребенку, вы абсолютно уверены, что он готов САМ ухаживать за четвероногим питомцем, — тогда берите щенка или котенка.

Именно ЗАБОТА о животном воспитывает: причем, забота не от случая к случаю — когда мама заставляет — а постоянная, каждодневная, — и помнить о том, что нужно сделать и когда, должен сам малыш. Это нелегко для крохи, нужно помогать, напоминать иногда — но не брать все на себя, чтобы малыш только исполнял ваши команды, а самому ему ни о чем не приходилось думать и помнить. Если у вас получается так, то воспитания не будет — скорее, наоборот. Ребенок привыкнет к тому, что обо всем должна ЗА НЕГО думать мама и, вполне вероятно, такая установка закрепится на всю жизнь.

Детей тянет к животным, потому что они такие же, как сами малыши, эмоциональные, непосредственные, забавные, с ними интересно играть, они пушистые, тепленькие, их приятно гладить. Многие родители думают, что этого достаточно: крохе приятно, у него повышается настроение — значит, все хорошо.

Однако на самом деле происходит постепенное развращение растущего человека, которого величайший авторитет, собственная мама, убеждает в том, что все живые существа предназначены для его удовольствия и радости. Все мое, все — для меня. Захотел — поиграл, позабавился, погладил.

При этом часто дети, которых родители не приучают заботиться о животном, еще и мучают домашних питомцев, причиняют им боль, так что кошки начинают царапаться, а собаки кусаться.

Недавно в детском саду, где я часто бываю, произошел прямо-таки трагический случай: пес Граф — это восточноевропейская овчарка — укусил к плечо пятилетнего Максимку, да так, что прокусил мальчику руку до самой кости, благо что Граф — огромная зверюга, выше ростом, чем сам укушенный и в три раза больше весит.

В чем дело? Просто Максим страшно надоел собаке, заигрывал с ней, не давал ей отдохнуть, сгонял с коврика — в результате пес рассердился. Мальчика он, конечно, не боится: тот же гораздо меньше него. И вот такой результат.

Максиму пришлось накладывать на плечо швы. Графа папа побил ремнем, тот долго скулил и плакал.

А все потому, что Максим не воспринимает собаку как объект заботы, а только как забавную живую игрушку.

Само по себе животное в доме — не воспитатель. Воспитатели — всегда мы, взрослые. Животное — это только дополнительная воспитательная возможность. На самом деле очень важная, очень существенная.

Дети живут среди взрослых, то есть среди тех, кто сильнее, умнее них и не нуждается в их помощи, в их усилиях. Правда, можно и так сделать, чтобы малыш заботился о нас, взрослых. Но гораздо естественнее ему кормить не маму — а щенка, существо более слабое и зависимое, чем он сам.

Детям на самом деле очень нужны те, кто СЛАБЕЕ НИХ. Потому что человеку, чтобы человечески развиваться, нужно чувствовать себя Сильным, нужно помогать и заботиться. Много взрослых — мало детей — ситуация характерная для современного общества — в воспитательном отношении очень опасна. Она ведет к эгоизму и инфантильности, если пустить все на самотек, не предпринимать специальных воспитательных усилий, чтобы ребенок рос полноценным человеком.

Животное в доме дает нам — и нашему малышу — шанс. Шанс стать Настоящим Человеком. Но этот шанс можно и упустить.

Чтобы этого не случилось, нужно с самого первого дня, когда у вас в квартире появился новый питомец, вести себя, разговаривать с малышом так, чтобы тот понял: это ЕГО животное, и то, что именно ЕГО — это означает, что заботиться о нем, кормить, лечить и пр. — это именно ЕГО ДЕЛО. Да, мама помогает, объясняет. Но именно ОНА ЕМУ помогает — а не он ей.

При этом усилия ребенка должны вознаграждаться уважением взрослых, повышением статуса малыша в семье. Он уже большой, он уже сам заботится о щенке! Так к нему стоит относиться, если все идет, как надо, и кроха проникся своей ответственностью и по-настоящему привязался к собаке или кошке.

Еще животное может помочь развить наблюдательность. Говорить оно не умеет: надо догадываться о том, что ему нужно, по внешнему виду, по так называемым «выразительным движениям»: мимике, положению хвоста и пр. Это развивает, но опять-таки только в том случае, если малыш понимает КАК СВОЮ ЗАДАЧУ то, хорошо ли собаке, сыта ли она, довольна ли. Если чувствует себя Настоящим Хозяином, то есть тем, кто обязан заботиться и отвечает за результат.

Дополнительная воспитательная возможность — это поначалу и дополнительный труд. Наш, взрослый, труд. Но если все пойдет хорошо, малыш почувствует вкус в том, чтобы что-то делать для другого живого существа, то очень скоро мы поймем, как много приобрели. И как нам помог наш четвероногий друг: помог сделать своего ребенка лучше, добрее, человечнее.

Животные и в самом деле — прекрасные воспитатели. Мы можем воспользоваться их услугами. Но можем и игнорировать их. А можем использовать так, что ребенок станет даже хуже, чем был.

Все зависит от нас самих. Хорошие люди не растут, как бурьян в поле, сами по себе. Но и особой хитрости в том, чтобы воспитать хорошего человека, тоже нет. Надо вовремя начать и не совершать грубых ошибок.

Животные нам помогают. Они добрые. Но они не могут сделать нашу работу за нас.