Оборотни Гведского леса. Книга четвёртая

Вадим Россик, 2018

Мрачный замок в глубине Гведского леса. Странная компания, случайно собравшаяся в нём. Буря загнала в это гиблое место и доктора Мартиниуса со своим секретарём. Здесь им предстоит бороться за свою жизнь. Ведь ночами по замку бродит призрак кровожадного оборотня, настигая одну жертву за другой…

Глава вторая,

в которой доктор Мартиниус и Мельхиор осматривают обсерваторию и обедают у мастера Густава

Взяв фиакр, доктор Мартиниус и Мельхиор доехали до бульвара Мечтателей, где находилось Общество изучения небесных тел и его обсерватория. Обсерватория представляла собой прямоугольное здание с крытой галереей и огромным куполом. Её стены украшали орнаменты: мудрецы в старомодных одеяниях, цветы, плоды и листья. На куполе были вырезаны звёзды. Какой-то длинноногий, длиннорукий, плоскогрудый человек, одетый в голубой сюртук, голубые штаны и голубые башмаки с медными пряжками, вышагивал перед входом, размахивая руками и что-то бормоча себе под нос, на котором криво сидело пенсне. Несмотря на лёгкую одежду, человек, казалось, не замечал холода.

Нотариус указал Мельхиору на странного человека:

— А вот и председатель Общества изучения небесных тел профессор Глобус.

— Вы с ним знакомы, доминус?

— Нет, я прочитал о месьере Глобусе в газете. Там был и его портрет.

— Чем это он занят?

— Очевидно, решает какую-то научную проблему. Не удивляйтесь, мой мальчик. Учёные все такие. Немножко, я бы сказал, гм… чудаковатые.

Они подошли ближе. Мартиниусу пришлось несколько раз кашлянуть, прежде чем астроном обратил на них внимание.

— Мы хотели бы осмотреть обсерваторию, месьер председатель.

Профессор Глобус невероятно оживился:

— О, как я рад, месьеры! Как я рад! В наше время не так часто встречаются люди, интересующиеся наукой. Да-да-да!

Следуя за председателем, они прошли по галерее и зашли внутрь здания. В просторном вестибюле их встречал бюст бородатого учёного. Профессор Глобус любовно протёр гипсовое лицо бородача замшевой тряпочкой для пенсне.

— Это изображение Альфреда Глобуса — основателя нашего Общества, первого директора обсерватории и вдобавок моего родного папочки.

Из вестибюля они перешли в Зал астрономических инструментов.

— Здесь вы видите солнечные часы, телескопы, псевдоскопы, теодолиты, астролябии, секстанты, квадранты, гномоны.

После посещения Зала астрономических инструментов последовала экскурсия по Астрариуму — залу, где на голубом потолке была изображена карта звёздного неба, а в центре стоял большущий небесный глобус. Следом за Астрариумом Мартиниус и Мельхиор поднялись под купол, в котором был установлен самый большой телескоп Голубой страны. Как пояснил профессор Глобус, именно отсюда учёные вели наблюдение за небесами. Они по очереди заглянули в телескоп. Правда, Мельхиор ничего особенного не увидел. Знакомство с обсерваторией закончилось в библиотеке. Книжные шкафы ломились от книг, рукописей, пергаментных свитков и тому подобной макулатуры. В воздухе плавали мириады пылинок. От пыли у Мельхиора немедленно зачесалось в носу. Он еле сдерживался, чтобы не расчихаться.

— О, это наша гордость, месьеры! — заявил председатель выпячивая плоскую грудь. — Самое обширное собрание книг о звёздах во всей Верхней Гвеции. Не считая Королевской библиотеки в Квакенбурге, конечно. Мы обошли бы и Королевскую библиотеку, но, к сожалению, местные власти ничем не помогают нашему Обществу. Страшно представить, куда мы можем докатиться с таким отношением к науке. Должен признаться, что в Ксанте правят бал бюрократы и мракобесы. Да-да-да!

Профессор Глобус с возмущением замахал длиннющими руками, словно мельница. Его пенсне соскользнуло и повисло на ленте. Нотариус сочувственно завздыхал.

Между тем на улице сгустилась тьма. Фонарщики зажгли масляные фонари, свет которых отражался в стёклах окон. Мастер Густав, наверное, уже заждался своего столичного приятеля. Распрощавшись с астрономом, спутники поспешили к часовщику.

Мастер Густав жил в Слишком узком переулке. Этот переулок не зря носил такое название. Здесь едва могли разойтись два человека, а если, к несчастью, они оба оказались бы пузатыми, то навряд ли. Часовщику принадлежал небольшой двухэтажный домик. На первом этаже находилась его мастерская, а на втором — квартира.

Внушительного вида слуга открыл дверь и проводил гостей в крошечную гостиную. Стены гостиной были обиты светло-синей тканью в тёмно-синий цветочек. Их сплошь покрывали рисунки тушью, изображающие разного рода механизмы. Почти всё пространство гостиной занимала мягкая тахта, усыпанная подушками. Между комодом и шкафом с посудой втиснулась пара стульев на гнутых ножках. В оконной нише стоял письменный стол. На нём благородно посверкивала серебряная чернильница. В примыкающей к гостиной спальне виднелась кровать под лоскутным покрывалом. В камине весело плясал огонь.

Едва доктор Мартиниус и Мельхиор расположились на тахте, как в гостиную вошёл старик в парусиновом балахоне, который болтался на нём, словно на вешалке. На его острые плечи падали пряди седых волос. Старик раскрыл объятия и Мартиниус, вскочив с тахты, кинулся ему навстречу.

— Добро пожаловать, друзья! — радостно воскликнул старик, обнимая нотариуса. — Какой чудесный день у меня сегодня!

По просьбе мастера Густава они перешли в столовую, где был накрыт стол. За столом сидел толстый священник в фиолетовой сутане. Пухлое, почти лишённое морщин лицо. Губы жирно блестели. Было очевидно, что он уже попробовал мясное блюдо, лежащее перед ним.

— Знакомьтесь, друзья. Это мой брат Альбан.

— Каноник Альбан, — поправил священник, важно сводя брови. — Я помощник нашего епископа Германа.

— Садитесь, друзья, Отведайте тушёный рубец. Моя кухарка Цуккина приготовила его специально для тебя, Бенедикт. А чтобы не пересохло в горле, Стефан подаст вам портобельский мускат.

Никого не пришлось упрашивать. Проглотив первый же кусочек, Мельхиор согласился, что у часовщика, действительно, отличная кухарка. Вино тоже не заставило бы презрительно морщиться даже самого привередливого знатока.

— Кулинария — вот настоящее занятие для человека со вкусом, — произнёс каноник Альбан, наблюдая с довольным видом, как слуга снова наполняет вином массивные стеклянные кубки.

— Как вы провели день? — спросил мастер Густав.

— Посмотрели город. Видели твои великолепные часы на соборе Святого Иосуба. Побывали в обсерватории.

— Что? Вы ходили в обсерваторию к этому чокнутому профессору? — поразился каноник Альбан. — Не смешите меня, уважаемые. Слава Гведикусу, в Ксанте есть места гораздо интереснее. Галерея восковых фигур мадам Диаманты, например, или зверинец Руперта Брума. Цирк на Капустной площади, наконец!

— У каждого свой вкус, ваша святость, — буркнул Мартиниус и обратился к мастеру Густаву: — Расскажи, чем сейчас занят ты, мой друг.

— Я задумал сделать Правдивое Зеркало.

Мельхиор, конечно, слышал о Правдивом Зеркале. Кто же из гведов не знал этой сказки? Когда он был маленьким, мама перед сном рассказывала ему сказки Флорианы — Страны цветов. Про Благородного Орла, Мудрого Ворона, Хитрого Кота, Верного Пса, Ленивую Свинью… И сказку о Правдивом Зеркале.

— Ты веришь в сказки? — не сдержал усмешку нотариус.

— Мой брат всегда отличался неуёмной фантазией, — с упрёком заметил каноник Альбан. — Я сто раз предлагал ему продавать Священные Писания, молитвенники, ризы, сутаны, иконы, свечи и тому подобные почтенные товары. Вот это была бы серьёзная коммерция, клянусь Святой Пейрепертузой. А он занимается всякими механическими игрушками, которые почти не приносят дохода.

— Ты не совсем прав, Альбан! — запротестовал мастер Густав, — Если мои автоматоны действительно почти не продаются, то куранты на соборе Святого Иосуба дали мне возможность хорошо заработать.

Каноник Альбан самодовольно погладил свой толстый живот.

— Скажи спасибо мне. Это ведь я уговорил епископа Германа. Хвала Создателю, что его милость епископ меня послушал.

— Спасибо, брат. Стефан, налей его святости ещё вина.

— Что за автоматоны, мастер Густав? — задал вопрос Мельхиор.

— Этакие механические люди. Они могут приветствовать вас, танцевать, писать стихи, рисовать, играть на флейте, в карты или в «Три орешка». Я делаю их для собственного развлечения, но если кто-то захочет купить, я с удовольствием продам.

— А можно их посмотреть?

— Конечно, мой юный друг.

— Но только после трапезы, — поспешно проговорил каноник Альбан. — Прерывать приём пищи — это не по-гведски!

Когда настало время десерта, мастер Густав спросил:

— Какие у вас дальнейшие планы, друзья?

Мартиниус улыбнулся:

— Раз уж мы оказались в Голубой стране, было бы неверно, не побывать на Голубом озере.

— Что там смотреть? Зимой оно покрыто льдом.

— Говорят, что только на полуночном Голубом озере можно увидеть зрелище невероятной красоты — так называемую Улыбку Снежного Ангела или, проще сказать, — северное сияние.

Мельхиор вздрогнул. Покрытое льдом озеро? Его зазнобило.

Закончив обед, все спустились в мастерскую. По настоянию каноника Альбана шествие замыкал слуга, неся на маленьком серебряном подносе графин с портвейном и бокалы.

В заднем помещении стояло несколько неподвижных человеческих фигур: мальчики, девочки, даже копия Стефана.

— Удивительно, удивительно, — повторял Мартиниус, осторожно касаясь автоматонов. — Какая искусная работа!

Мастер Густав повозился в углу и на середину комнаты выбежала серенькая мышка. Она быстро перебирала лапками, разевала рот и двигала глазами. Каноник Альбан, завизжав: «Помилуй меня Деус!», подхватил сутану и выскочил в дверь. Закалённый слуга не шелохнулся.

— Это тоже автоматон? — спросил Мельхиор, стараясь не наступить на мышку, крутящуюся у него под ногами.

Мастер Густав кивнул:

— Конечно. Сначала я хотел сделать механическую кошку, потом собаку, потом осла, потом лошадь, потом слона, но слон показался мне слишком большим и в результате получилась мышь. Я назвал её Эльвирой. Правда ведь, она как живая?

Через минуту Эльвира застыла на полу, бессильно подогнув лапки. Мастер Густав отнёс её обратно в угол.

— В таком маленьком теле невозможно разместить большую пружину, поэтому завод быстро кончается, но я что-нибудь придумаю.

— А там что у тебя? — поинтересовался нотариус, указывая на громоздкий предмет, спрятанный под брезентом.

— Это мой гведомобиль! — с гордостью произнёс мастер Густав. — Самодвижущаяся повозка.

Он сдёрнул брезент и гости увидели открытый двухместный экипаж. У экипажа начисто отсутствовали оглобли, зато перед сиденьем торчало что-то напоминающее рогатку. Мартиниус забрался на сиденье и взялся за рогатку.

— Как же эта штука движется?

— Посмотри вниз, Бенедикт. Там есть педали. Если на них нажать, то при помощи цепной передачи ты начнёшь вращать колёса и гведомобиль поедет без лошади. А этим рычагом ты можешь поворачивать его налево или направо. Невероятно, да?

— Невероятно, — согласился нотариус.

Мастер Густав с воодушевлением продолжал:

— Можно построить сухопутные гведомобили, водные гведоходы и даже небесные гведолёты! Система шестерней с цепной передачей будет приводить в действие колёса, вёсла или крылья. Ты представляешь, какой грандиозный переворот произойдёт на транспорте, Бенедикт?

Мартиниус поёрзал на сиденье. Его ножки не доставали до педалей.

— А кто будет крутить педали?

— Как кто? Лакеи, конечно.