В круге времен

Вадим Панов, 2013

Можно ли пойти против всех? Да, если ты силен, хитер, умен, везуч и у тебя есть надежный друг. Можно ли пойти против Великих Домов? Да, если ты готов поставить на кон все и у тебя есть надежный друг. Десять лет назад Андрей Ризнык покинул Тайный Город, но предложение, от которого невозможно отказаться, заставило его вернуться. И не просто вернуться, а пойти против Великих Домов, играя по самой высокой ставке: победа или жизнь. А как иначе, когда на кону – возможность возродить Знающие Выселки, забытую легенду челов…

Глава 2

«Во время вчерашней пресс-конференции представитель Полицейского управления Московской области официально признал, что до сих пор не удается выйти на след так называемой «банды оптовиков» — неуловимых преступников, совершивших на прошлой неделе серию дерзких ограблений подмосковных складов. Напомним, что грабежи начались в ночь на девятое июня и с тех пор повторяются с беспощадной периодичностью…» (РБК)

«Наконец-то затишье. Прошлая неделя, прошедшая под мрачным знаком Мстителя, потрепала Тайному Городу нервы. Ни для кого не секрет, что многие жители предпочли переждать опасное время в отпуске и лишь теперь возвращаются из дальних краев в родную гавань, вновь ставшую тихой. Насколько тихой? Да настолько, что мы с трудом подыскиваем сюжеты для главного выпуска новостей…» (Тиградком)

* * *

Складской комплекс «НордЛогистик»

Подмосковье, Каширское шоссе,

14 июня, вторник, 05:00

Каждый из нас прекрасно знает, что такое обыденность, но для каждого из нас она своя, уникальная и неповторимая. Такая обыденность, какой нет ни у кого больше. Кто-то тянет лямку в песчаном карьере, видя лишь экскаватор да груженые самосвалы, а кто-то устраивает концерты мировым звездам, с тоской выслушивая бредовые пожелания очередного кумира. А кто-то и сам кумир. Одни не вылезают из Сети, по секундам цифруя свою жизнь на радость виртуальным френдам, другие настолько переполнены реальностью, что слово «Интернет» является в их представлении синонимом тяжкой формы шизофрении.

Обыденность многолика.

Жизнь дарит каждому свою рутину, и у Вилара Турчи она заключалась в «безумно интересном» деле сокрытия магических проявлений от заурядных челов. Работа не героическая, зато хорошо оплачиваемая, а это обстоятельство всегда считалось у порядочных шасов главным приоритетом. Другими словами, Вилар занимал скучную должность менеджера по оперативному вмешательству Службы утилизации и больше всего на свете не любил подчищать за Красными Шапками. Скрывать следы которых приходилось чаще всего.

— Кто начал стрелять? — тусклым голосом поинтересовался полицейский.

— Они.

— Вы предупреждали преступников о том, что собираетесь применить оружие?

— Я даже успел спросить, понравилось ли им на нашем складе.

— Что?

— Вот именно. — Сергеич начал заводиться. — Я же рассказал, как было: мы взяли шофера, стали звонить в полицию, а в этот момент подтянулись остальные и открыли огонь. Мы их даже не заметили!

— Сами едва спаслись! — трагически добавил Виталич.

В отличие от начальника смены Виталичу в настоящих перестрелках бывать не доводилось, а потому ночное приключение изрядно потрепало ему нервы: пальцы до сих пор подрагивали, а голос изредка срывался.

— Ихние стрелять начали! — рубанул Сергеич.

— А нам что, смерти ждать?

— Так и запишем… — Полицейский выдержал паузу: — Преступники были предупреждены о возможности применения оружия.

Сторожа поморщились, но спорить не стали.

«Всё было сделано правильно: они активизировали «Накидку пыльных дорог», чтобы укрыться от видеокамер, но забыли добавить к ней заурядный морок, — лениво просчитал ситуацию Вилар. — Или же артефакт разрядился, а эти олухи не обратили на предупреждающий сигнал внимания».

— Сколько было «ихних»? — продолжил опрос полицейский.

— Не меньше трех.

— Но, может, больше?

— Может.

— Когда они пулять начали, мы за контейнером укрылись и мало чего видели, — уточнил Виталич.

Блюститель порядка оттопырил нижнюю губу. Сергеич поднял брови:

— Нам с нашим табельным против дробовиков не устоять.

— Странные у вас какие-то грабители: вместо того чтобы бежать, затеяли перестрелку, — хмыкнул полицейский, проигнорировав замечание начальника смены.

«Ничего удивительного, — поморщился про себя Вилар. — Знал бы ты, о каких кретинах идет речь…»

— А чего странного? — удивился Виталич.

— Статья другая, — объяснил полицейский. — Складские воры не любят лишнюю «пятерку» на себя вешать.

— А-а…

— Да и есть разница между тюрьмой и каторгой.

— К чему вы клоните? — хмуро, но не повышая голоса, осведомился Сергеич.

— К тому, дорогие мои, что украдено товара почти на полмиллиона, а мы до сих пор не обнаружили, где воры подключились к вашей сети, — веско произнес полицейский.

Это был первый из заготовленных им ударов по сторожам, попавшим под подозрение. Далее планировалось резко усилить давление, но не сложилось.

— При всем уважении, господин лейтенант, уже обнаружили, — скучным тоном сообщил Турчи.

Полицейский резко повернулся на голос и среагировал стандартно:

— Кто ты и что делаешь на месте преступления?

В девяти случаях из десяти общение Вилара с блюстителями порядка начиналось именно с этой фразы. Исключение составляли встречи со старыми знакомцами.

— Кто тебя пропустил?

Полицейские «при исполнении» нервно относятся к подозреваемым и тем, кто по их мнению, мешает расследованию. В самом простом случае данные субъекты вызывают у них легкую аллергию, обычно — раздражение, иногда — агрессию. «Приветствующий» Вилара офицер относился к тем, которые «иногда».

— Пошёл вон со склада!

И разочарованием, которое он испытал через несколько секунд, можно было под завязку наполнить крупнейший нефтяной танкер планеты.

— Вилар Турской, — представился Турчи, демонстрируя блюстителю порядка удостоверение. — Страховой следователь.

«Шась Принт» создавала подделки самого высокого качества, работающие на фирму программисты вносили в базы данных нужных организаций соответствующие записи, однако почти все полевые сотрудники Службы утилизации и в самом деле работали в организациях нужной направленности, включая Следственный комитет и Корпус спасателей, что давало им неоспоримое преимущество в достоверности действий. И если бы полицейский позвонил в страховую компанию, то обязательно услышал бы, что среди служащих действительно числится следователь Турской со странным именем Вилар. Однако звонить лейтенант не собирался.

— Тебе нельзя здесь находиться.

— Мои наниматели вот-вот потеряют полмиллиона, — вежливо улыбнулся Турчи. — Так что они позвонили людям, которые позвонили другим людям, которые позвонили вашему начальству, которое…

— Которое что?

— Которое сейчас набирает ваш номер, — закончил шас. — Доставайте трубу.

— Зачем?

Лежащий в полицейском кармане мобильник издал переливчатую трель.

— Вот зачем.

Лейтенант неохотно вытащил телефон, представился, выслушал недлинную речь местного шефа полиции, буркнул: «Слушаюсь», вернул черную трубку в карман и ещё менее дружелюбно посмотрел на Вилара:

— Ну?

Этот вопрос, заданный именно в таких обстоятельствах, тоже числился стандартным. При этом получившие указиловку сотрудники всегда принимались особенно пристально разглядывать Вилара и мысленно поражались его негероическому виду.

Турчи был худощав, но не тощ, носил очки в старомодной роговой оправе, предпочитал недорогие костюмы всегда коричневого цвета и чёрные, не слишком гармонирующие с тканью костюмов галстуки. Ещё более заурядным было лицо шаса: большой унылый нос, печальные чёрные глаза и чёрные же, коротко стриженные кудри, облепляющие голову так, словно их приклеили. На работе Вилар, как правило, имел выражение лица скептическое, словно говоря окружающим, что всё про них знает и в случае необходимости использует. За это выражение и за то, что оно не обманывало, Вилара ненавидели отпетые мошенники и честные полицейские.

— Воры подключились через дальнее КПП, — сообщил Турчи, для вида черкая что-то в блокноте. — Само КПП не используется, но ко внутренней сети подключено, чем и воспользовались злоумышленники.

«Следы проникновения» — главное доказательство «обыкновенности» совершенного преступления — обеспечили сопровождающие менеджера технические специалисты Тиградком.

— Охрана виновата? — молниеносно среагировал полицейский.

Сергеич с Виталичем дружно пробурчали что-то невнятное, но очевидно нецензурное.

— Охрана сработала на «пять с плюсом», — проскрипел Вилар. — Они по крайней мере обнаружили преступников. На других объектах недостача вскрывалась только после ревизии.

— Много случаев? — не удержался Сергеич.

— По области — достаточно, — скупо, но очень весомо ответил шас.

— Нас инструктировали на той неделе… Да и в газетах про «оптовиков» пишут…

— Отыщем, — мрачно пообещал полицейский.

— Не сомневаюсь, — прохладно произнес Турчи и принялся расспрашивать сторожей: — Чего заметили?

— Мы уже всё рассказали.

— Отчеты я потом почитаю, — махнул рукой Вилар. Лейтенант вздохнул, но спорить не стал. — Меня интересуют ваши впечатления, ощущения… Почему вы отправились к одиннадцатым воротам?

— Он предложил. — Виталич кивнул на Сергеича.

— Накатило что-то, — не стал отнекиваться начальник смены. Хотел ограничиться короткой репликой, но понял, что молчание покажется подозрительным, и неохотно продолжил: — У меня так бывает: обман чую или неправильность какую… На монитор посмотрел, и как будто ударило: что-то тут не так…

— Ерунда, — скривился полицейский.

— Благодаря Василию Сергеевичу у нас появилось описание преступников. — Вилар чуть повысил голос: — И если Василий Сергеевич считает, что это произошло благодаря странному чувству, которое на него «накатило», я прошу отнестись к его словам с уважением.

Сторожа шумно выдохнули, полицейский картинно закатил глаза, а Вилар сделал пометку: «Начальник смены Мешков Василий Сергеевич обладает неразвитыми магическими способностями».

Челов «с улицы» в Тайный Город не звали, но обязательно отмечали. На всякий случай.

— Пожалуйста, опишите преступников, — попросил Турчи.

И с удовольствием отметил, что усилия по налаживанию хороших отношений не пропали даром: сторожа бросились отвечать, едва не перебивая друг друга, и наверняка постараются припомнить даже самые незначительные детали.

— Мы только одного разглядели, — сообщил Сергеич.

— Которого сначала взяли, — уточнил Виталич.

— Шофера.

— Он маленький, тощий, но жилистый…

— И быстрый.

— На обезьянку похож чем-то. На мартышку.

— В татуировках весь… Я дракона разглядел, у него чёрный дракон на правой руке нарисован.

— На голове — красный платок.

— Бандана.

— И сабля на поясе…

— Сабля? — «изумился» Вилар. Он не мог не продемонстрировать удивления.

— Ага, я сам обалдел, когда увидел, — подтвердил Виталич. — Настоящая сабля в ножнах, к ремню приделанных. Ну чисто абрек.

— А шмотки кожаные: жилетка и штаны, — припомнил начальник смены.

— Байкер, короче, — подытожил полицейский.

— Как в фильмах, — ровно закончил Сергеич. Однако на лейтенанта даже не посмотрел, всем своим видом демонстрируя, что отвечает исключительно страховому следователю.

— И ещё у них грузовик приметный, — выдал Виталич.

— О машине мы не говорили, — оживился полицейский. И специально для Вилара уточнил: — Не успели.

— Грузовик у них как военный был. Зелёный.

— «Урал»? «ЗИЛ»? «ГАЗ»? «КамАЗ»?

— Не… — мотнул головой охранник. — Я такие грузовики только в американских фильмах видел.

— В американских фильмах? — удивился лейтенант.

— Когда кино про армию, там всегда такие грузовики есть.

«Придурки красноголовые, — простонал про себя Вилар. — Откуда у них столь приметная тачка?»

Но вслух произнес другое:

— Вы не могли ошибиться?

— Нет.

— Похожа? — Полицейский успел порыскать в Сети и вывел на экран смартфона фотографию военного грузовика.

— Ага, — кивнул Виталич.

— Он и есть, — подтвердил Сергеич.

— Это американский «М35». Не думаю, что по Москве колесит больше одной такой тачки, — произнес повеселевший лейтенант. — Отправлю в дорожную полицию ориентировку и гарантирую, что ещё до вечера мы будем изучать грузовик. И общаться с его хозяином.

«Надеюсь, у этих придурков хватит ума подзарядить артефакт морока», — тоскливо подумал Турчи.

* * *

Жилой комплекс «Университетский»

Москва, Ленинский проспект,

14 июня, вторник, 10:01

Для того чтобы стать в Тайном Городе наёмником, даже челу не нужно прикладывать особых усилий, чего уж говорить о подданных Великих Домов. Самый простой способ начать карьеру специалиста по решению проблем — отправиться в питейное заведение попроще и познакомиться с концом-барменом. Концы ребята ушлые, деньги любят не меньше, чем женщин, украшения и развлечения, а потому сведут тебя за долю малую с первым в жизни заказчиком.

Которому жуть как требуется пушечное мясо для очередной авантюры.

Бывает, что после таких вот питейно-барменных «заказов» молодые наёмники выживают и даже зарабатывают кое-какую репутацию, как минимум — репутацию везунчика. Но в основном неофиты переоценивают свои возможности. Причем частенько и возможностей-то никаких не наблюдалось, лишь бравада и желание выглядеть крутым. Но это — если всё по-честному. А ведь случается, что наёмников подставляют. Согласно Кодексу, заказчик обязан честно отвечать на любые вопросы о контракте, однако правильные вопросы надо ещё уметь задать, а самостоятельно выкладывать всю правду без утайки заказчик не обязан, поскольку Кодекс об этом молчит. Вот и получается, что у некоторых совсем уж бессовестных деятелей особенно ценились молодые и неопытные наёмники, не способные задать правильные вопросы и тем спасти себе жизнь.

Другими словами, поход в ближайшее заведение Тайного Города не гарантировал ни достойного результата, ни элементарного выживания — русская рулетка в чистом виде.

Можно было отправиться на сайт «ГоловоРезка» — главный сетевой ресурс наёмников Тайного Города, — и попытаться заинтересовать его бывалых посетителей, одиноких ребят с репутацией и командиров организованных групп. Но и тут случались подводные камни, поскольку серьёзные игроки новичков в команду берут неохотно, а безымянные анонимы с форума могли оказаться теми же бессовестными деятелями, ценящими молодых, неопытных и не способных задать правильные вопросы.

Тем не менее стать наёмником легко. Гораздо легче, чем оказаться в Тайном Городе — вот для этого требуется изрядная доля везения. Или невезения, тут уж как посмотреть. И совсем не обязательно, кстати, ехать в Москву — Тайный Город способен отыскать тебя где угодно. Андрея Ризныка, к примеру, достали аж на побережье Черного моря.

Впрочем, не достали — все получилось случайно.

В тот год дядя Толя взял шестнадцатилетнего Андрея на турбазу Министерства обороны «Кичкине», что прилепилась к скалистому крымскому берегу в нескольких милях от Ялты. Отдохнуть, потренироваться, по горам полазить, ну и с девчонками пообщаться — как же на море без этого? Тем более что родители остались далеко, а дядя к бурлящим гормонам племянника относился с пониманием. В общем, по всем расчётам, впереди молодого Ризныка ожидали три недели блаженства — и они действительно состоялись.

Но ещё Андрей побывал на перекрестке, который навсегда изменил его судьбу.

Героем того заезда и по совместительству любимцем прибрежной публики заслуженно считался Иннокентий Тышловский — лысый, лет тридцати пяти здоровяк с рельефной мускулатурой, обаятельной улыбкой, веселым нравом и никому не известной биографией. Одни слухи называли Тышловского десантником, другие — спецназовцем, разведчиком, ракетчиком или космонавтом. Но все сходились на том, что крутизну жизнерадостного Кеши чуяли даже белые акулы, сторонящиеся героя из чувства самосохранения, а сам Тышловский мог прогрызть корпус атомной подводной лодки или слетать в ближний космос на мотоцикле «Урал» с коляской — такие люди тогда встречались. Иннокентий легко делал стойку на одной руке, без труда уложил чемпиона побережья по армрестлингу, плавал, как дельфин, знал миллион и ещё немножко анекдотов, не знал недостатка в деньгах и каждую ночь проводил у новой подружки.

Об интересе к себе шестнадцатилетнего сопляка Тышловский, само собой, не догадывался и не узнал бы о существовании Ризныка, если бы однажды утром — на рассвете Иннокентий всегда проплывал не менее двух миль — набравшийся храбрости Андрей не притащился на пустынный пляж и не осведомился:

— На заказ делали?

И с деланой небрежностью кивнул на вторую пару рук. Которую, как выяснилось из осторожных расспросов окружающих, не видел никто, кроме него.

— Свои, — спокойно ответил Тышловский, продолжая растираться полотенцем.

— Удобно?

— Привык.

Судя по всему, Иннокентий планировал поддерживать шутливый тон весь разговор, поэтому собравшийся с духом Андрей предложил:

— Может, поговорим честно?

Фраза, так уж получилось, прозвучала неожиданно твёрдо, поэтому ответил Тышловский не менее серьёзно:

— Мне запрещено.

— Так я уже всё видел.

— Гм… — Оспорить это утверждение Иннокентий не мог при всём желании, поэтому выдал что-то невнятное и продолжил усердно обдумывать происходящее.

— Вы инопланетянин?

Проще всего было ответить «да», поделиться некоторыми аспектами жизни на каком-нибудь полуденном Сириусе, подарить межпланетную логарифмическую линейку и смыться.

— Нет, не инопланетянин, — медленно произнес Тышловский, усаживаясь прямо на камни.

Андрей пристроился рядом и осторожно показал на нижнюю пару рук:

— Тогда что это?

— Это означает, что ты смог заглянуть под морок.

— Я смог что?

— В свою очередь, сей факт свидетельствует о наличии у тебя магических способностей.

Несмотря на легкую оторопь, главное Ризнык уловил: «магия», и даже попытался пискнуть:

— То есть…

Но не успел закончить фразу.

— То есть ты — колдун, Андрюша. — Иннокентий белозубо улыбнулся и протянул ошеломленному пареньку верхнюю правую руку: — А меня зовут Тыц.

Назавтра Тышловский уехал. В тот день в соседнем доме отдыха утонул крупный чиновник из Министерства торговли, но это, разумеется, следует отнести к совпадениям.

Ризнык же вернулся домой, окончил школу и по рекомендации одной человской колдуньи — хван решил сам не светиться — оказался в Москве, в школе Солнечного озера.

В Тайном Городе.

— Из-за этого ужасного Мстителя всё совершенно перепуталось и поменялось. Отпуск не вовремя, родители недовольны, на работе неприятности: все спрашивают, где я была, где была? А какая вам разница, где я была, когда по Тайному Городу маньяк с топором носился и никто его поймать не мог? Была там, где безопасно, вот где! И ещё шепчутся за спиной: почему, мол, в дозор не ходила?

— Э-э…

Однако белокурая красотка не позволила мужчине превратить тягучее «Э-э…» в полноценную фразу. Причем девушка не перебивала друга, она просто не переставала говорить:

— А всё из-за Незваны, между прочим. Представляешь, мы так торопились улететь, что эта курица взяла тур на Мальдивы. На Мальдивы в июне! Где эта идиотка географию учила? Там ведь в начале лета делать нечего! Я её чуть из самолета не выбросила. Ты помнишь Незвану?

— Которая страшненькая? — неуверенно протянул мужчина, почесывая живот нижней левой рукой.

— Ты-ыц!

— Что?

— Почему ты назвал Незвану страшненькой? — девушка выпятила нижнюю губу.

— Ты всех своих подруг такими описываешь.

Правильный ответ вызвал на красивом лице ослепительную улыбку.

— Ты такой милый.

— Потому что сытый.

И снова почесал живот.

Умиротворенный, словно отутюженная стратегическими бомбардировщиками страна, хван полулежал на широченной кровати, облаченный лишь в легчайший, полурасстегнутый сейчас халат, казавшийся на могучем Тыце не одеждой, а её уменьшенной копией. Лежал и задумчиво разглядывал кокетливо свисающую с люстры кружевную тряпочку трусиков: деталь, которую не замечала или не хотела замечать его подруга.

В принципе четырехкомнатная квартира Тыца была переполнена такими вот деталями, подсказками и намеками, способными правдиво поведать о прошедшей ночи. Сломанная дверца одной из кухонных полок, той самой, под которой разделочный стол был максимальной ширины. Диван в гостиной придется чистить, во всяком случае — от губной помады. И ею же на большом зеркале в ванной была сделана радостная надпись: «9!» Говорить об одежде не имело смысла: то, в чем вчера приехали любовники, валялось теперь вперемешку по всей квартире, начиная с прихожей. И висело на люстре. А ещё в ванной плавала туфля, где-то за кабинетным диваном укрылись штаны, половина разорванной рубашки обнаружилась в туалете, вторая половина — в спальне.

«Как трусики оказались на люстре? Ведь начали мы в холле».

Мысли были тягучими, как патока, но приятными.

— Ты видел, в каком платье была вчера Надежда? Не хочу ни на что намекать, но мне такой фасон идет гораздо больше. А вот цвет — не мой. Нужен красный.

Компанию четырехрукому составляла фея. Молодая, если не сказать — молоденькая Божена, которой тем не менее прочили большое будущее на поприще бытовой магии. Красного на ней не было ничего. Да и вообще ничего не было, кроме жемчужных бус — прошлого подарка щедрого хвана.

— Платье от Нитама Кумара, — мечтательно протянула девушка, поглаживая себя по довольно полной, но высоко поднятой груди. — Самого лучшего кутюрье Тайного Города… оно идеально… Ты меня слышишь?

Божена гостила у Тыца не в первый раз, что легко определялось по проскальзывающим в голосе собственническим ноткам. Многим женщинам кажется, что месяца тесного знакомства достаточно, чтобы перевести мужчину в группу: «тряпка послушная», и они сильно удивляются, встречая даже минимальное сопротивление.

— У меня избирательный слух, — пробубнил четырехрукий. — Сейчас, к примеру, я слушаю полёт шмеля на цветущем альпийском склоне.

И выразительно потрогал себя за нос, давая понять, что склон не только жужжит, но и приятно пахнет.

— Давно хотела спросить: все хваны такие остроумные?

— Только образованные.

— А остальные?

— Грубые, примитивные скоты. Как я, например.

Божена, которая до этого момента восхищенно таращилась в зеркало на свое божественное отражение, неожиданно повернулась на пуфике и в одно мгновение оказалась рядом с Тыцем, отнесшимся к маневру подруги более чем одобрительно. Правой верхней рукой хван приобнял девушку за плечи, правой нижней ласково провел где-то в районе бикини и получил в ответ довольный и не короткий вздох.

— Я всегда удивлялась твоей способности так говорить о себе, — прошептала Божена. — Любой люд скорее откусил бы себе язык.

— Я тоже откушу язык любому люду, скажи он обо мне такое.

— Но почему ты сам о себе так говоришь?

— Чего ты хочешь от крестьянина? — вальяжно осведомился хван. — Мы ребята простые, в академиях не обучались, что видим, то и говорим, Спящий нас разорви.

— Ты — не примитивный скот.

— Потому что сытый.

— Тыц!

— Давай я лучше расскажу тебе одну историю, — предложил хван, подключая к общению вторую пару рук.

— Длинную историю? — хихикнула фея.

— Минут на тридцать.

— Это не история, а короткий анекдот.

— Извини, желанная, — дела. Платья от Нитама сами собой не появляются.

— Вре-ешь, — протянула Божена, млея под четырьмя руками алтайского фермера.

Тыц благоразумно промолчал. Пусть на пустую болтовню тратят драгоценное время плохие крестьяне.

Да и зачем нужны разговоры, если они не способны ничего изменить? Хотела того Божена или нет, но ровно через двадцать восемь с половиной минут сопящую и покрикивающую тишину квартиры разрезал длинный, уверенный звонок.

— Ты кого-то ждешь? — глупо спросила фея повернув взлохмаченную голову в сторону прихожей.

— Да.

И услышал обиженное:

— Я думала, мы проведем вместе весь день.

— Обязательно проведем, — успокоил красавицу Тыц. — А пока накинь что-нибудь и открой дверь.

Просьба, сопровождаемая легким хлопком по прелестной попке, прозвучала настолько естественно, что фея машинально поднялась с кровати, и хватило её лишь на ехидный вопрос:

— Что-нибудь вызывающее?

— Лучше целомудренное, — проворчал хван. — Они не поймут.

Звонок повторился.

— А кто пришел?

— Мой личный спецназ.

— Настоящий?

— Зачем мне игрушечный?

Заинтригованная фея поспешила в холл, в последний момент запахнула плотный халат, отворила дверь и замерла, удивленно разглядывая двух молодых и совершенно одинаковых хванов. В первый момент они показались Божене огромными, девушка даже сделала шаг назад, но уже через секунду поняла, что перед ней — юноши. Долговязые вихрастые парни в тёмных солнцезащитных очках, рваных джинсах, чёрных кедах со звездами и разухабистых майках.

— Привет, мальчики!

— Кхм… — выдал тот, что справа. На его груди значилось веселое «Тёмные не катят!».

— М-дя-я… — послышалось слева. На майке этого юноши какой-то финансист написал двусмысленное: «Рублю зелень!»

А из-за их спин раздался звонкий девичий голос:

— Здесь не только мальчики! — И вперёд энергично протолкалась четырехрукая девчонка в белой блузке, аккуратных летних брючках и туфельках. — Ты кто? Тебя Тыц послал? А где он? Ты его убила и грабишь квартиру?

И не надо думать, что вопросы девчонка задавала, стоя на месте: последний прозвучал из далекого внутреннего помещения. Близнецы не отставали, и растерянной фее ничего не оставалось, как замкнуть стремительную процессию. И в тот самый момент, когда Божена пробегала поворот на кухню, до нее долетел обрадованный девичий вопль:

— Я его нашла!

— Где?

— В спальне, естественно! Привет!

— Привет. И вам привет.

— Твои братья? — поинтересовалась влетевшая в комнату Божена.

— Мои сыновья, — с гордостью сообщил переместившийся в кресло Тыц. — Скар и Бодо.

— Сыновья? — Изумленная фея бросила на хвана быстрый выразительный взгляд, но тут же взяла себя в руки и выдавила близнецам кривую улыбку: — Давайте знакомиться.

— Вряд ли в этом есть необходимость, — ровно произнес Бодо.

— Нам неинтересно, — добавил Скар.

— А меня здесь как будто вообще нет, — возмутилась девчонка. — Только эта зелёная.

— Тыц? — подняла брови фея.

— Не волнуйся, жене они ничего не расскажут.

— Жене?! Ты женат?!!

Глупый вопрос отправил хвана в такой тупик, что ответил он со всей серьёзностью:

— А откуда, по-твоему, у меня дети? Спящий приволок?

— Я бы ему приволокла! — воинственно заявила девчонка, презрительно разглядывая Божену. — А маме и правда лучше ничего не рассказывать, а то она феечку твою наизнанку вывернет…

Зелёная ведьма задохнулась от возмущения.

— Дорогая, посмотри в гостиной телевизор, — не терпящим возражения тоном распорядился Тыц. — А вы — марш в кабинет, пока никто никого не убил.

— Она меня оскорбила!

— Ни в коем случае.

— Накажи её!

— Папа? Меня?! — Рук у девчонки было четыре, завертелись они быстро, поэтому Божена не смогла бы точно сказать, какой из них ей был продемонстрирован неприличный жест.

— Тыц!

— Да, я знаю, воспитание так себе, — вздохнул хван, разглядывая в окне что-то невидимое, но наверняка интересное.

Его дочь победительницей вышла из спальни и тут же зашушукалась с близнецами.

— Я ухожу, — заявила Божена. Нет, скорее, предупредила.

— Жди меня в гостиной, — предложил свой вариант поднявшийся на ноги Тыц. — Сейчас я их выпровожу, и мы поедем обедать.

— Или ты её наказываешь, или больше меня не увидишь!

— Ключи оставь на столе.

— Ты мне их так и не дал!

— Тогда не оставляй!

Божена метнула в любовника вазой, но хванов не зря уважают за скорость: увернувшийся от снаряда Тыц влетел в кабинет, с грохотом захлопнул за собой дверь, заблокировал её на два замка, резко развернулся и…

В хозяйском кресле расположилась Ива. Близнецы развалились на диване, так что главе семейства пришлось довольствоваться стулом.

— Извини, что так получилось с твоей этой, — произнесла девчонка, внимательно изучая ногти на левой нижней руке. — Но ты сильно не расстраивайся: если любит — вернётся.

Близнецы прыснули.

Тыц глубоко вздохнул, мысленно досчитал до десяти и почти спокойно спросил у сыновей:

— Что она тут делает?

Намекнув, что вызывал в Москву только их.

— Сказала, что поедет с нами, — пожал плечами Скар, намекнув, что не нанимался справляться со своевольными сестрами.

— Нужно было проявить твёрдость.

— Мы решили, что у тебя это получится лучше, — не удержался Бодо. — В конце концов, мы ещё дети, нам учиться и учиться.

— У старшего поколения.

— Не надо хамить.

— И в мыслях не было.

Дети дружно опустили глазки к полу.

— Где мой лифчик?! — послышалось из-за двери кабинета.

Скар улыбнулся, словно вспомнил хорошую шутку, выудил из-под себя нечто белое, тонкое, полупрозрачное, воздушное и с двумя чашечками, повертел на пальце и с уважением произнес:

— Четвертый размер — то, что надо.

— Мне спортсменки больше нравятся, — вздохнул Бодо.

— Ага, — поддела брата Ива. — Спортсменки прикольные: наперегонки побегать можно или побороться. — И, не дожидаясь ответа, повернулась к отцу: — Ты две недели дома не появлялся, мама недовольна.

— Я бы на твоем месте задумался, — вздохнул кто-то с дивана.

— И почему фея приняла этих балбесов за твоих братьев? Что ты ей наплел о своем возрасте?

— Я уже понял, что сглупил, не выставив её перед вашим приходом, — примирительно произнес Тыц. — Так что заканчиваем с подначками и переходим к делам. — Он активизировал черную пирамидку «Навского оберега» и мрачно сообщил: — Мне нужны наёмники.

Близнецы дружно подались вперёд:

— Решил, что нам пора заняться семейным бизнесом? — быстро спросил Бодо.

— Мы готовы, — уверенно добавил Скар.

— Я знаю, — улыбнулся Тыц.

— Семейный бизнес ни при чем, балбесы, — негромко произнесла умная Ива. — Наёмники нужны лично папе.

В её воспитании, возможно, и существовали пробелы, но вот в мозгах они явно отсутствовали.

Замечание вызвало растерянное:

— Па?

Близнецы синхронно подняли брови. Тыц внимательно посмотрел на дочь, а затем «сделал глаза» близнецам, подтвердив, что девчонка их сделала.

— Мне требуется поддержка.

— Ты же отошёл от дел!

— И что?

— Па! Перестань.

Сейчас дети были единодушны, смотрели на Тыца с одинаковым беспокойством, даже злостью, но хван был готов к подобной реакции.

Он закинул ногу на ногу, вздохнул, потер пальцами нос и с улыбкой произнес:

— Вашему старику подарили возможность поставить на уши Тайный Город, и я не собираюсь её упускать. Всё понятно?

— Какой возраст ты назвал своей феечке? — осведомилась Ива.

— Мы закончили шутить!

Прозвучало очень резко, и дети сбавили обороты:

— Извини.

— Извини.

— Извини.

— Но ты стар для серьёзных дел и давно на пенсии, — не удержалась Ива. — И это не шутки.

Близнецы поддержали сестру ворчанием.

— Разве я не заслужил право сдохнуть так, как хочу? — осведомился Тыц. — Мой старый друг подписался на очень интересное и опасное дело, и я не могу не принять в нем участия. Во-первых, дело опасное, а десять лет назад этот друг спас мне шкуру. Во-вторых, дело интересное, и я хочу в нем участвовать. Оно станет великолепным завершением карьеры. — Хван внимательно оглядел детей, после чего продолжил: — Мне кажется, причин перечислено гораздо больше, чем нужно.

— Да, — буркнул Бодо.

— Больше, — вздохнул Скар.

Ива же, успевшая с ногами забраться в отцовское кресло, молчала дольше всех. Недовольно покосилась на братьев, мельком взглянула на Тыца, отвернулась к окну и прошептала:

— Я не хочу, чтобы ты погиб.

— Поэтому я обратился к вам, — рассмеялся хван.

— Где мой лифчик, извращенец?!

— Вы поможете мне остаться в живых. А чтобы не возникло проблем с Великими Домами, мы заключим контракты наёмников.

— Я хочу знать, на что ты подписался, — потребовала ответа девчонка.

— В договорах будет указано, что вы понятия не имеете о моих планах, — «не услышал» её отец. — Однако я расскажу всё. Но только после того, как вы подпишите договора.

— Ты поэтому привел феечку? — угрюмо осведомился Скар. — Знаешь, что не выпутаешься, и отрываешься напоследок?

— Не отрываюсь, а готовлюсь к самому прикольному делу своей жизни, — серьёзно объяснил Тыц. — Даже если не выгорит, вы будете гордиться своим стариком.

* * *

Складской комплекс «КумарКаргоЭкспресс»

Москва, улица Левобережная,

14 июня, вторник, 14:14

Хочешь избавиться от «горячего» товара хоть в розницу, хоть оптом — иди к Урбеку Кумару. Хочешь приобрести что-нибудь незаконное в розницу или оптом — иди к Урбеку Кумару. В первом случае цена будет занижена, но к тебе никогда не придут вдумчивые люди с добрыми глазами высококлассных следователей: Урбек ухитрялся надёжно прятать даже самый обжигающий товар. Во втором случае цена будет безбожно завышена, однако вы получите именно то, что хотели, без обмана.

В неофициальном зачете Тайного Города старый Кумар был номером один среди скупщиков краденого, и считалось, что Урбек способен спрятать даже нефтяное месторождение. Однако именно сейчас старый шас испытывал настолько серьёзные трудности, что пригласил для поддержки самого Биджара Хамзи, одного из директоров всемогущей Торговой Гильдии. Тот прибыл, распространяя вокруг плотный аромат классического одеколона и железобетонной уверенности в собственных силах, однако первая же фраза Кумара повергла директора в ступор.

— Спутник? — переспросил изумленный Биджар.

— Космический, — скромно подтвердил барыга.

— Уверен, что не военный?

— Да кто же этих челов разберет? — пожал плечами Урбек. — Сегодня спутник порнуху качает, а завтра — коды запуска баллистических ракет. Все сложно.

— Хватит врать, — сурово приказал опомнившийся Биджар. И со значением посмотрел на часы: — Что за спутник?

— Бандитский, — честно ответил Кумар. — Человские наркобарыги запустили, чтобы следить за своими грузами и полицией. Ну и ещё зачем-то, я не уточнял.

— Местные бандиты?

— Местные? — Урбек всплеснул руками. — Биджар, я тебя умоляю: какие местные? Этим разбойникам только резать и грабить, они до спутников никогда не додумаются, потому что обезьяны давным-давно закончили обращаться в челов. — Урбек хмыкнул. — Да и вообще эти идиоты, кажется, верят, что земля плоская.

— Иностранцы, значит.

— Ага.

— Давай повторим, — предложил всё ещё пребывающий в лёгкой прострации Хамзи. — Ты заключил сделку с забугорными уголовниками…

— Будь толерантнее, — торопливо перебил лощеного директора барыга. — С челами. Им нужно было срочно перекредитоваться, и я как раз оказался рядом.

— Пусть так, — покладисто согласился Биджар. — Ты крупно профинансировал не знающих о Тайном Городе челов и в качестве обеспечения они всучили тебе спутник?

— М-м… Не совсем всучили. — Кумар пошевелил пальцами. — Они предложили, я согласился. Его как раз запускали, так что аппарат новый. До сих пор на гарантии. Я дождался, пока его выведут на орбиту, ну, сам знаешь, в последнее время ракеты слишком часто падают, чтоб их Спящий наказал, и лишь убедившись, что всё в порядке, — согласился.

— В порядке?! Они с самого начала хотели тебя кинуть.

— Ага, — ухмыльнулся барыга. — Но речь шла о таких замечательных процентах, что я решил рискнуть.

— И тебя кинули, — строго заметил Биджар.

— Ну… не совсем, — поморщился Урбек. — Челы сказали, что не располагают свободной наличностью, и предложили забрать спутник.

— С орбиты.

— Ага.

Директор Торговой Гильдии улыбнулся, примеряя происходящее к своей богатой практике, после чего осведомился:

— Разве это не называется «кинуть»?

— Разве мы не можем его забрать? — Урбек продемонстрировал покрытый обильными вычислениями блокнотный лист: — Стоимость заложенного мне барахла полностью покрывает и долг, и проценты.

— Ты предлагаешь сдернуть с орбиты космический аппарат?

— Не надо, — махнул рукой Биджар и деловым тоном продолжил: — Твое дело — поручиться за меня перед Службой утилизации, а то после той истории с допэмиссией американских обязательств мне не доверяют.

— Тебе никто не доверяет.

— Спасибо на добром слове.

Биджар извлек из кармана собственный блокнот, карандаш, провел хитрые, но скрытые от глаз Урбека вычисления, пробубнил что-то себе под нос и осведомился:

— Ты понимаешь, что работающий и находящийся на орбите спутник стоит гораздо больше, чем высокотехнологичный сверток в твоей подсобке?

— Я не собирался снижать ценность собственного имущества, — возмутился несправедливо обвиненный Кумар. — У меня есть толковый маг, который заблокирует сигналы и переставит железяку на другую орбиту.

— Надолго?

— Пока эти придурки со мной не расплатятся. — Урбек почесал нос. — Или пока не найду покупателей на относительно новый спутник… Тебе, кстати, не нужен?

— Я подумаю.

— Недорого.

— Можно предложить Тиградком, — прищурился Биджар. — Бесяев давно ноет, что ему нужны ещё два-три спутника.

— Организуешь?

— Сначала определись со своими контрагентами. — Хамзи закончил вычисления, убрал блокнот, поднялся и потрепал Урбека по плечу: — Наконец-то ты придумал что-то действительно интересное.

И шагнул в завихрившийся в углу портал: тратить время на скучные автомобильные поездки Биджар не любил.

Оставшись один, Урбек потер руки, заодно улыбнувшись объемистому сейфу с наличностью, пробубнил: «Ну вот и ладушки», вышел из офиса и остановился, с удовольствием разглядывая повседневную жизнь семейного предприятия.

Фуры под разгрузку, фуры под погрузку, коробки в портал, ящики из портала. Хмурые челы — заурядные, ничего не знающие о Тайном Городе, — ждут своих денег… Подождут. Контейнер из Индии. Американский военный грузовик, оснащенный станковым пулеметом. Два тюка из Китая, которые необходимо, не распаковывая, переправить в Бейрут…

«Американский военный грузовик?! С пулеметом?!!»

Кумар раскрыл было рот, но его опередил подскочивший Коряга:

— Мастер, я к тебе, в реале!

И поэтому вопль «Откуда здесь ЭТО?!» плавно трансформировался в:

— Вы что, придурки, спятили? — Затем барыга разглядел на темени дикаря чёрный хохол и уточнил: — Окончательно?

— Мы? — изумился Коряга. — За что обижаешь? — И провел по черному отростку специально купленным гребнем. — Настоящий свободно растущий волос, мля. Удивительное чудо природы. Смотреть можно бесплатно…

— Ты зачем прикатил сюда на этом?

Шасский перст обвиняюще вонзился в сторону вооруженного зелёного чудовища. Коряга внимательно проследил за вектором, ещё раз изумился и объяснил:

— Это наша тачка, мастер. Ты её не видел, потому что мы до сегодня Хребу Томбе товар сбывали, но он…

— Грузовая тачка, — добавил из-за уйбуйской спины Мотыга. — Товара влезает — жуть. Так что ты нам много денег выпишешь.

— В реале.

К счастью, заурядные челы болтались в «замороченной» зоне склада и не видели устроенного Шапками бардака.

Кумар вытер платочком лоб, прошептав пару слов насчёт жары, после чего продолжил:

— Вы погоняли по городу на вооруженном грузовике, а потом притащились ко мне? Совсем отупели?

— У нас отводка для глаз накрылась, — вздохнул Коряга.

— А вторая только что накрылась, — добавил Шкварка. — Мы её потом включили и до тебя дотянули.

— А на всякий случай на борте вот это написали. — Йога подвел вконец обалдевшего барыгу к кабине и с гордостью указал на украшающую дверцу надпись: «Кинасёмочная!» — Я такое видел: все полицейские лыбятся и пропускают куда хочешь.

— Мля…

Урбек справедливо считал, что его словарный запас приблизительно в четыреста семьдесят шесть раз больше словарного запаса дикарей, но именно сейчас он не смог подобрать лучшего слова для выражения владеющих им чувств.

— Откуда у вас машина?

— От дедушки осталась.

— Дедуля на ней до самого Берлина дошёл.

— Неужели?

— Да кого хочешь спроси!

— Мля…

Военный грузовик, дедушка-герой, надпись на дверце и неподдельный энтузиазм дикарей едва не довели Кумара до приступа мизантропии. Спасло лишь то, что «отводка для глаз» поломалась уже на территории склада.

— Мы эта… товар привезли, — воспользовался паузой уйбуй. — Клёвый товар, в реале.

— Тыреный?

— Нет, мля, мы эти плакаты сами сляпали. — Коряга растянул губы в улыбке. — На коленке.

— Какие плакаты? — не понял Урбек.

— Прямоугольные.

— Электрические, — добавил Натуга.

— Всем нужные, — похвалил товар Йога.

— Стоп! — опомнился шас. — Правила забыли? Говорить имеет право только один из вас. Например… — Несколько секунд Кумар переводил взгляд с одного Шапки на другого, после чего ткнул пальцем в Корягину грудь: — Например, ты.

— Потому что я умный? — приосанился дикарь и погладил себя за отросток.

— Потому что ты — уйбуй. Кажется.

— А я как сказал?

Кумар вздохнул.

— Ладно, давай о делах. Что за плакаты электрические? — Как любой шас, Кумар не умел долго бездельничать. — Рекламные мониторы с футбольного поля ободрали?

— А ты возьмёшь? — заинтересовался Шкварка.

— Заткнись!

— Правда возьмёшь? — обрадовался уйбуй.

— Зачем они мне? — осведомился шас.

— Продашь какому-нибудь кретину.

— А это мысль, — оживился Урбек. — Вот тебе, Коряга, нужны рекламные мониторы?

— Зачем?

— В Южном Форте повесишь.

— Зачем?

— Будешь фотографию Кувалды по ним показывать, чтобы народ патриотизмом заряжать и верностью всякой.

— Зачем?

В обычных обстоятельствах однообразные вопросы быстро довели бы Кумара до белого каления, однако сейчас он прощупывал возможность сделки и не реагировал на раздражающие мелочи.

— Затем, что Кувалда тебя за это наградит не по-детски и назначит пропаганду для семьи делать. Станешь ты блогер и будешь леммингам по ушам ездить.

— Кому? — совсем растерялся Коряга.

— Леммингам, — ответил Кумар и пустился в объяснения: — Ну, это тем, у кого своих мозгов нет и они слушают болтунов разных.

— Таких у нас много, — подтвердил уйбуй.

— Я знаю.

— А кем я ещё стану, ты сказал?

— Блоггером.

Мотыга хихикнул. Остальные бойцы в меру способностей изобразили на физиономиях замешательство и приложились к флягам.

— То, о чем твои дружки подумали, делать не обязательно, — качнул головой Кумар. — Но если есть желание…

— Нет у меня никакого желания, — отмахнулся тутуированными руками Коряга.

— Тогда могу таблеток нужных продать. Какой же ты блоггер без желания?

— Мля, Урбек, я ведь к тебе по делу! — завопил дикарь.

— Плакаты электрические приволок, — подсказал шас. — И хочешь их у меня купить.

— Не плакаты, а планшеты! — вспомнил наименование добычи уйбуй. — Планшеты, мля, для всех.

— Андроиды? — деловито осведомился шас.

— Я в них не особо секу, но лежат смирно, как настоящие. И включаются даже, мы проверяли.

— Тестили, значит…

— Включали.

Тем временем бойцы спустили из кузова и вскрыли одну из коробок.

— Ходовой ведь товар сейчас, да? — продолжил рекламную кампанию Коряга. — Челы без этих плакатов… тьфу! Без планшетов! Без планшетов этих челы ваще теперь никуда не ходят, даже по бабам. В любом кабаке сидят на связи типа, даже бухать по-нормальному перестали: выставит стакан на стол и давай его встроенным фотиком со всех сторон щелкать, чтобы таким же ушлепкам похвастать.

— Много их у тебя?

— Ушлепков?

— Планшетов.

— Вся машина, считай.

— Посчитаем, — кивнул Урбек, оглядывая добычу. — Считать я люблю.

* * *

Офис компании «МТСАВМ»

Москва, улица Сергея Макеева,

14 июня, вторник, 15:23

— Разумеется, Магомед Сулейманович, как мы и договаривались, салон обтянем эксклюзивной кожей морской белуги… Два цвета: чёрный и золотой… Да, в золотой краске обязательно присутствует настоящий золотой порошок… Клянусь доходами за десять лет… А дерево будет редчайшей породы, потратим на ваш автомобиль последнее в мире полено… Ни слова об алюминии — только золото! — Махе Томба, владелец широкоизвестного в узких, но необычайно богатых московских кругах салона «Модный тюнинг специализированного автотранспорта и водных мотоциклов», переложил трубку к другому уху и продолжил: — Уверяю вас, Магомед Сулейманович: ваши одноклассники будут потрясены… Да, да: удавятся на ваших глазах… Нет, вы не выйдете из определенного вашим уважаемым отцом бюджета — стоимость работ составит ровно семьсот пятьдесят тысяч… — Дверь распахнулась, и в кабинет чинно вошли три молодых хвана: два парня в драных джинсах, кедах и футболках и совсем молоденькая девчонка, выглядящая прилично. Хваны коротко кивнули хозяину кабинета и уверенно расселись на диване. Томба поморщился, но разговор продолжил с прежним энтузиазмом: — Совершенно верно, Магомед Сулейманович, вы сэкономите уважаемому отцу целых пятьдесят тысяч. Гарантирую: он заметит… И вам всего хорошего.

Трубка вернулась на базу, а Махе выдал нежданным гостям свой самый недружелюбный взгляд.

— С чем пожаловала, молодежь? В детсад не на чем ездить?

— Шаса на заднюю ось намотало, — окрысилась в ответ девчонка. — Поможешь снять? А то пробуксовывает.

— Почему на заднюю? — удивился Томба.

— Он за нами бежал, долг требовал… ну и намотался.

Хвана скрестила на груди верхние руки и оценивающе оглядела Махе. Тот понял, что уже не понравился малолетке, и выдал отеческую улыбку:

— Кто тебя учил дерзить, девочка?

Мелкая открыла было рот, но один из близнецов решительно взял разговор в свои руки.

— Её зовут Ива. Я — Скар, это — Бодо. Нам нужна машина.

— А я всё думаю: зачем вы ко мне притащились?

В кармане настырно запиликал мобильный, Махе достал его, мельком посмотрел на экран и отключил звук. Он смирился с тем, что разговора не избежать. И ещё понял, что не будет ругать охрану и секретаря, как собирался поначалу: молодые хваны были настроены решительно, и раз уж они собрались в его кабинет, остановить их могли разве что командоры войны. И не имело значения, что Иве не больше семнадцати: четырехруких, и мужчин, и женщин, с детства учили защищать свою землю.

— Короче, дорогие мои, короче, — потребовал шас. — У меня тут серьёзный бизнес и важные клиенты. А мое время уходит только на то, чтобы зарабатывать деньги. Вам на Алтае рассказывали, что такое деньги, или вы совсем дикие?

— Нам их за головы платят, — «припомнила» девчонка. — А за чьи — нам плевать.

— Тихо, — велел Скар.

Но шас не обиделся. Или сделал вид, что не обиделся. Он снисходительно посмотрел на Иву и вздохнул:

— Если ты намекаешь на мою голову, то совершенно напрасно: за нее Тёмный Двор полтонны ваших четырехруких болванок оторвет.

— Где ты видел четырехрукие головы?

— А к чему у вас конечности приделаны?

— К телу.

— Где же вы храните мозги?

Ива, которой и в самом деле категорически не понравился Махе, попыталась перевести скандал на следующий уровень, однако братья не позволили.

— Мы уже поняли, что ты крутой, — примирительно произнес Бодо, делая страшные глаза собравшейся перейти в наступление сестре. — Теперь нам нужна машина.

— Педальная? — продолжил резвиться шас.

— Дом на колесах, — не поддержал шутку Скар. — Только не очень большой.

— Возвращаетесь на родину?

— Планируем познавательное путешествие. Хочешь с нами?

— В холодильнике есть место, — пробурчала девчонка.

— Занимаетесь каннибализмом?

— У нас две собаки и бойцовский кот.

— А у меня есть то, что вам нужно, — решительно сообщил Махе. Шас понял, что, бодаясь с малолеткой, он, во-первых, не выигрывает, а во-вторых, теряет лицо. И если он хочет спокойно продолжить делать деньги, то следует как можно быстрее избавиться от многорукой троицы. — Дом на колесах от лучшего производителя.

— С оружейной комнатой? — тут же осведомился Бодо.

— Может, тебе ещё и тир?

— Есть такие модели?

Несколько секунд Томба таращился на хвана, понял, что близнец его не подначивает, вздохнул и пробормотал что-то насчёт безгрешной наивности.

— Чем будете платить?

— Мы возьмём машину в аренду, — ответил Скар. — На неделю.

— У кого из вас есть права?

— У всех.

— Машину покажи, — велела Ива.

Махе улыбнулся и поднялся на ноги:

— Пожалуйте в подземелье.

Не колдовское, разумеется, без ужасов и привидений.

Подземельем ушлый хозяин «МТСАВМ» называл вполне себе наземный, многоэтажный и хорошо освещенный гараж, в котором держал большую часть машин.

— Качественный тюнинг требует тишины и не терпит посторонних глаз, — с удовольствием объяснял Томба по дороге. — Процедура должна быть скрыта, чтобы народ ахал только в тот момент, когда машина из ворот выезжает. И не переставал ахать до тех пор, пока другую мою работу не увидит…

Ива демонстративно зевнула.

— Это ведь искусство, что бы кто ни говорил. — А вот теперь, увидев столь откровенное пренебрежение к его любимому делу, Махе стал злиться. — Не всякому, естественно, понятное.

— Микеланджело, — хрюкнула девчонка.

— Когда тебя в последний раз пытались убить?

— Хочешь попробовать?

— Вы сразу друг другу понравились, — хихикнул Бодо. — Как Моцарт с Сальери.

Однако более умный Скар понял, что Ива и шас вот-вот подерутся — со вполне предсказуемым финалом, разумеется, — и громко произнес:

— Ворованных машин много?

И указал на механиков, обрабатывающих дорогое авто до полной неузнаваемости.

— Каждая третья, — машинально ответил Томба. Тут же опомнился, ругнул себя за длинный язык, но хвастаться продолжил: — У меня лучшие в Москве специалисты по перебивке номеров.

— Магия небось выручает?

— Она, кормилица, — не стал скрывать шас. И следующим вопросом попытался перейти к насущным делам: — Вам, кстати, автодом на сколько семей?

— На одну.

— На нормальную, — немедленно уточнила Ива.

— Девочка, ты — гомофоб? — строго спросил Томба.

— Меня мама так воспитала.

— Нас тоже, — поддержал сестру Бодо. Ясно давая понять, что некоторые ценности лучше не обсуждать.

— Мои детишки тоже всё на маму валят, — хмыкнул Махе. — На меня опасаются.

— Бьешь?

— Лишаю сладкого.

— Все говорят, что шасы — домашние тираны, — убежденно заявила Ива.

— Во все четыре уха слышала?

— Давай без расизма, — попросил Скар, многозначительно шевеля нижними конечностями, отчего угрожающе зашевелилась фраза «Тёмные не катят!».

— Она первая начала.

— Она ещё маленькая.

— Ты кого соплей назвал?!

За разговорами дружная компания преодолела сектор легковых автомобилей, прошла мимо модернизированных и готовящихся стать таковыми скутеров, однако добраться до зала семейных фургонов не получилось.

— Хочу вот это! — безапелляционно заявила Ива, заставив процессию остановиться. — Это подойдет лучше. Оно короче и быстрее.

Близнецы внимательно оглядели выбранный сестрой микроавтобус, переглянулись и одновременно совершенно одинаковым жестом почесали в затылках.

— Передумали ехать в путешествие? — язвительно осведомился шас.

— А чем плоха эта тачка? — решил уточнить Скар.

И нарвался на краткую, но энергичную рекламную атаку.

— Как раз наоборот: всем хороша…

Ива остановила выбор на черном, как глаза Сантьяги, «Шевроле Экспресс», наглухо затонированные стекла которого скрывали, судя по всему, весьма интересную начинку.

–…только это не автодом, а передвижной офис, — закончил фразу Томба.

— Меня недавно приняли в крупную фирму, — отрезал Скар. — Мне нужен кабинет.

— Кем взяли?

— Консультантом по вопросам макроэкономики.

— Мог бы догадаться…

— Машина защищена? — Бодо уже сидел за рулем.

— По высшему классу, — заверил Махе. — Обычная броня, динамический «Навский аркан», «Кольцо саламандры» в режиме «Крепость», «Дыхание дракона» для атаки, авиационный пулемет, непробиваемые колеса…

— Хорошо продумано, — одобрил Скар.

— Системы безопасности управляются бортовым компьютером.

— Вижу! — Пальцы Бодо пробежались по сенсорному монитору, после чего молодой хван расплылся в широкой улыбке. — Ива права!

— Я же говорила!

— Берете?

— Да.

— Минимальный срок аренды этого образца — месяц.

— Ты же соглашался на неделю!

— А ещё требуются обязательная страховка и залог. — Хитрый шас понял, что хваны темнят, и решил обчистить их по максимуму. — Не нравится — не берите.

Слухи врали: шасы были не домашними тиранами, а торгово-промышленными.

Четырехрукие переглянулись, молча, без единого слова обсудив сложившуюся ситуацию, после чего Скар неохотно спросил:

— Что включает в себя страховка?

— Порча, угон, ДТП…

— И повреждение в результате боевых действий?

— Обязательно, — кивнул Махе.

— Магический фактор учитывается?

— Обязательно.

— Берем, — решил Скар. — Выписывай страховку по полной программе. — И продемонстрировал платиновую карточку человского банка: — Деньги у нас есть.

Шас расплылся в профессиональной улыбке:

— Я уже говорил, что вы замечательные клиенты?

* * *

Складской комплекс «КумарКаргоЭкспресс»

Москва, улица Левобережная,

14 июня, вторник, 16:24

В наше время трудно по-настоящему любить звезды. Не гламурные звезды сцены или телеэкрана с их публичными скандальчиками, целлулоидными ухмылочками и силиконовыми выпуклостями, а звезды. Настоящие звезды с настоящего ночного неба.

Таинственные и манящие.

Далекие предки челов любили их искренне, недосягаемость ночных принцесс казалась божественной, и едва ли не каждая большая звезда получила в вечное пользование особую легенду. Не очень далекие предки челов имели наглость верить в то, что звезд можно достичь, и потому любили их авансом, как солнца, что будут греть их будущие миры. Не очень далекие предки любили звезды до тех пор, пока лохматый физик не отнял у них надежду и не убедил, что людям не дано летать… Челы легко доверяются тем, кто подрезает им крылья, главное, чтобы этот «кто-то» болтал погромче. Мечта умерла, за ней последовал лохматый, и на звезды с той поры смотрят без эмоций. Челы терпеливо ждут того, кто выкинет учение лохматого на помойку.

А вот магам Тайного Города любить звезды ещё труднее. В отличие от челов маги Тайного Города прекрасно знают, что иные миры достижимы, помнят, откуда пришли их предки, и перечитывают мемуары, больше похожие на фантастические романы. А ещё маги знают, что Большая дорога закрыта, и это знание сводит их с ума. Поэтому астрономия в Тайном Городе не прижилась, проиграла точной астрологии, способной хотя бы на предсказания. Но ни одна наука, даже бесперспективная, без энтузиастов не обходится, и умный Зиль Томба был ярким представителем настоящих подвижников. Выходец из хорошей шасской семьи, Зиль с детства восхищался подмигивающими с Млечного Пути огоньками, обожал рассчитывать и перепроверять орбиты небесных тел и наперечет знал все запущенные челами космические аппараты.

Молодой Томба отыскал себя в астрономии, а хитроумный Кумар отыскал Томбу в надежде пристроить к очередной афере.

— Разве тебе трудно сотворить такую мелочь? — вкрадчиво осведомился Урбек, подливая Зилю кофе — строгая мама запрещала будущему научному светилу употреблять спиртное.

— Я…

Больше всего на свете Зиль напоминал вытянутого по одной оси плюшевого мишку: вроде и мягкий, и пухлый, но есть в наблюдаемом образе некая неправильность. Недоделанность какая-то есть, появившаяся из-за полного отсутствия в учёной жизни занятий спортом. Строгая мама не приветствовала опасные единоборства или чересчур активные виды, вроде волейбола, упирала на шахматы и спортивную арифметику, благодаря которым молодой Томба существенно развил мышцы в области таза, и его фигура начала постепенно приобретать форму кегли. До окончательной трансформации было ещё далеко, но задел получился серьёзным.

С лицом тоже вышло не гладко: «академическая растительность» — усики и бородка клинышком — у Зиля получалась хлипкой, солидности не добавляла и украшала учёную физиономию лишь благодаря железной маминой поддержке. Над растительностью нависал толстенный нос, по бокам которого лепились вечно грустные глаза. Зиль любил читать, считать, изучать и пребывать в одиночестве, а потому общаться ему также удавалось с трудом.

— Я…

— Ты, безусловно, гений, — не стал скрывать Урбек. — Я всегда говорил твоей уважаемой маме, что из тебя выйдет толк.

— Вы всегда говорили, что толк из меня уже вышел и навсегда ушел, — робко припомнил астроном. — Ещё в роддоме.

— Мальчик мой, это я говорил твоему ещё более уважаемому папе, проверяя на прочность его железные, как дорога, нервы! А твоей маме я говорил правду и только правду, ведь она смотрела на меня, как Сантьяга ночью…

— Что? — поперхнулся Зиль.

— Иногда мне снятся кошмары, — вздохнул Кумар. — Куда деваться: возраст. — И резво продолжил: — Но не будем забивать себе головы всякой чушью. Скажи лучше, ты сможешь переставить спутник в другое место?

— Это не чашка, — сообщил Томба, разглядывая кружку с кофе. — Спутник нельзя переставить.

— Ну, передвинуть, не придирайся.

— Далеко?

— Чтобы его какое-то время не могли найти.

Учёный почесал в затылке, хлебнул кофе. И глаза прикрыл, показывая, что задумался. Стремительный Урбек, чьим переговорным козырем всегда была скорость, с трудом сдержал кровожадное рычание.

— Я как-то хотел провести подобную операцию в качестве эксперимента. — Зиль мечтательно вздохнул, но уже в следующее мгновение на его чело набежала тень. — Увы, мне запретили. Режим секретности и всё такое… Сказали, что челы устроят расследование и докопаются до Тайного Города. Ага! Так я и поверил! Сантьяга челам яму в Кремле выкопал, и о нас не узнали, а тут какой-то спутник…

— Понимаю твое разочарование.

— Я мечтал о чистом, как разум Красной Шапки, научном эксперименте.

Теперь поперхнулся Урбек, у которого было собственное мнение относительно разума дикарей.

— Давай не будем отвлекаться? — прокашлявшись, предложил барыга. — Что ты скажешь, если старый дядюшка Урбек, которому иногда по ночам снится злой Санта, выбьет из осторожнейшей Службы утилизации разрешение исполнить твою детскую мечту? В память о прошлом?

— О каком прошлом? — насторожился астроном.

— Так говорится, — отмахнулся Кумар.

— Я не хочу участвовать ни в чем незаконном.

До Зиля только сейчас дошло, с кем он, собственно, обсуждает столь щекотливое дельце. Однако вырваться из цепких лап главного московского барыги оказалось не так просто. Урбек ловко вернул на место попытавшегося вскочить учёного и зашептал:

— Мальчик мой, у меня всё схвачено. Ты знаешь Биджара Хамзи? Да, мой мальчик, того самого Биджара, одного из директоров Торговой гильдии. Так вот, Биджар лично поручится за операцию перед Службой утилизации.

— Вы шутите?

— Мальчик мой, в последний раз я шутил на похоронах магистра де Сент-Каре и только потому, что он успел рассчитаться со всеми долгами.

— Великий магистр был вам должен? — изумился Зиль.

— Иногда я ссужаю небольшие суммы, но тебе ещё рано об этом думать, женишься — придешь. — Урбек потрепал астронома по плечу. — Так что со спутником? Справишься?

— Если будет разрешение.

— О разрешении не волнуйся… — Кумар хотел добавить ещё чего-нибудь жизнеутверждающего, но разглядел за окном знакомую машину и скривился: — Надо же, принесла нелегкая. — Мягким толчком закрепил учёного в кресле и направился к двери, бросив через плечо: — Посиди и попей кофе, мне нужно кое с кем пообщаться.

Зиль же оторопело посмотрел на захлопнувшуюся дверь, на кружку в руке, покачал головой, достал из портфеля блокнот и принялся набрасывать предварительные расчёты.

Случаются такие места, где тебя не любят. Злобные тамошние обитатели недобро щурятся при твоем появлении, двери перестают открываться, ступеньки норовят зацепиться за носок ботинка, а пол старательно выдавливает накопленное за долгую жизнь мыло в надежде, что ты поскользнешься и сломаешься, или порвешься, или разорвешься напополам, лишь бы тебя тут больше не было — такие вот полы кровожадные. Бывает наоборот: место вроде вполне себе обыкновенное, ничем не примечательное, в какие-то дни даже дружелюбное, но не тянет тебя туда, а то и просто отталкивает. Обитатели видятся гадкими, слова их по умолчанию лживыми, а поступки подлыми — и ты не можешь ничего с собой поделать.

А иногда совпадает: и тебя не любят, и ты относишься с омерзением, а ехать надо.

Именно так совпало у Вилара Турчи в отношении Урбека Кумара и его знаменитого склада на севере Москвы: утилизатор барыгу недолюбливал, тот его терпеть не мог, но встречаться им приходилось часто и, как правило, — в противном менеджеру по оперативному вмешательству «КумарКаргоЭкспрессе».

И всякий раз Вилар находил для честного скупщика краденого неудобные вопросы.

— Планшеты тебе привезли?

Урбек ответил высокомерным молчанием.

— Не заставляй меня снова устраивать здесь обыск.

— Чтобы снова ничего не найти?

— Заключим пари?

Кумар улыбнулся. Вилар тоже изобразил нечто подобное. Кумар потер подбородок и отвернулся. Вилар зевнул и посмотрел на часы. Шасов учили тянуть время с детства, поэтому противостояние могло затянуться до пятницы, и барыга, которого ожидал непредсказуемый астроном, решил подать голос:

— Ну что ты так напрягаешься, мой мальчик…

— Что?

— Извини, увлекся, — хихикнул Урбек. И стал серьёзным: — Зачем тебе так напрягаться ради нелепого склада неизвестно где? С каких это пор Служба утилизации впрягается за человскую полицию?

— Шапки подломили склад с помощью магии, я превратил преступление в обычное, но кто-то должен оплатить расходы. — Вилар снял с рукава несуществующую пылинку. — Ты каждого менеджера заставляешь повторять общеизвестные правила?

— Должна соблюдаться процедура, — вздохнул Кумар.

— Не заставляй меня усложнять тебе жизнь.

Вилар чувствовал себя достаточно уверенно. Неизвестные пока Шапки устроили перестрелку, едва не продемонстрировали обычным челам сверхъестественные возможности магических артефактов, да ещё засветили уникальный грузовик, по которому их легко отыщет полиция. Всё вместе тянуло на серьёзное нарушение режима секретности и ввело Службу в расходы. Последнее обстоятельство делало положение прожженного, как древесный уголь, Кумара весьма шатким, поскольку выжимать свои деньги шасов учили раньше, чем говорить.

— Кто склад подломил?

— Не скажу.

— Почему?

— Не знаю.

— Я не отстану.

— Можешь проваливать.

И это тоже было частью обещанной Урбеком процедуры: менеджеру надлежало «провалить» и вернуться к барыге с подкреплением.

Вилар сделал шаг к машине, но остановился, обернулся и спросил:

— Ты этим придуркам хоть артефакты перезарядил? На ерунде ведь едва не спалились.

— Не понимаю, о чем ты.

Разговор закончился.

Вилар выехал из негостеприимного склада — закрывающиеся ворота едва не поцарапали дверцу машины, — отъехал вниз по улице, остановился и задумался.

Урбек, безусловно, был самым известным барыгой Тайного Города, но далеко не единственным. Бедовые Шапки могли отправиться к любому другому скупщику краденого и даже к заурядным челам, что делало это направление расследования малоперспективным. Логичнее всего было бы поехать в Южный Форт и выяснить, какой десятке достался редкий грузовик, но посещать логово дикарей Вилару хотелось ещё меньше, чем следить за Урбеком.

«И так нехорошо, и то плохо…»

Турчи потянулся за неожиданно зазвонившим телефоном и замер: в правом ряду улицу медленно преодолевала выехавшая из «КумарКаргоЭкспресс» «Тойота», за рулем которой сидел скромняга Зиль Томба.

* * *

Офис компании «Неприятные Ощущения»

Москва, улица Большая Лубянка,

14 июня, вторник, 19:55

— Следующий по списку… Следующий… — Кортес вывел на экран очередное досье и присвистнул, удивленно уставившись на фотографию вальяжного колдуна. — Степанцов?

— Тот самый? — оживилась Инга. Не вставая, она подкатилась на кресле к столу командира, заглянула через его плечо и подтвердила: — Тот самый.

— Вадим Юрьевич. — Яна открыла копию файла на своем компьютере. — Что тебя удивляет?

— Я думал, Степанцов — из концов, — хмыкнул Кортес.

— Похож, — прищурилась гиперборейская ведьма. — Только у него волосы растут.

— Не, Вадик точно чел, — качнул головой Артём. — Я узнавал.

— Зачем?

— Попал под обаяние?

— Может, его бабушка чего скрыла? — с улыбкой предположила Яна.

— Потому что какую-то часть семейной тайны концов он точно знает, — поддержала подругу Инга. И хихикнула: — Я как-то на его концерте чуть на сцену не выпрыгнула…

Рыжая девушка Артёма — худенькая, востроносая, похожая на подростка, но энергичная, как Саяно-Шушенская ГЭС, — была самой молодой в команде. Но при этом опытной ведьмой. Не запредельно сильной, как Яна, но весьма серьёзной по человским меркам. Как правило, Инга отвечала за сумбур, идиотские выходки и непредсказуемые последствия, но при необходимости становилась прагматичней шаса и целеустремленнее голодной акулы.

— Одетая выпрыгнула?

— Не помню.

— Артём? — удивился Кортес.

— Тогда мы ещё не были знакомы, — молниеносно отозвался молодой наёмник.

— С тех пор я изменилась… — Игриво потупившаяся Инга стала похожей на просящую прощения школьницу.

— Но ты начал собирать на Степанцова информацию, — закончил Кортес, глядя на напарника.

— На всякий случай.

— Молодец.

Наёмники рассмеялись.

Сантьяга никогда не откладывал дела в долгий ящик, и «ласвегасы» переслали обещанную информацию едва ли не сразу после совещания. В девять утра понедельника наёмники уселись за её обработку, с тех пор не поднимали головы, выделив лишь несколько часов на сон, и были рады любой возможности слегка отвлечься.

— Информация информацией, а Вадим неплохой маг, — протянула Яна, внимательно просматривая документы. — Только принципиально мирный.

— И обаятельный… — лукаво улыбнулась Инга.

Мужчины вновь переглянулись.

Наёмники походили друг на друга: короткие стрижки, широкие плечи, уверенные взгляды, достаточно свободные, не стесняющие движений одежды — чем не братья? Правда, за плечами Кортеса осталась служба в имперской военной разведке, но Артём настолько старательно работал над собой, что давно уже достиг положения «практически равный» и проигрывал командиру разве что в опыте и рассудительности. Молодой наёмник иногда горячился и тем походил на свою рыжую подругу.

— Вадим Степанцов не может быть нашей целью, он мирный, — решительно произнесла Яна. — Переходим к следующему кандидату.

— Не нужно поспешных решений, — неожиданно выступил Артём и, не обратив никакого внимания на сверкнувшие золотом глаза гиперборейской ведьмы, продолжил: — Его могли нанять для проведения мирной диверсии. Почему не проверить? Давайте установим слежку, сходим на его концерт…

— Вообще-то я шутила, — растерянно проронила Инга. Демарш друга поставил её в тупик.

— Я тоже, — резковато отозвался Артём, вытирая лоб. — Почему никто не засмеялся?

Теперь переглянулись девушки.

А вот Кортес в отличие от них мгновенно понял причину срыва. Точнее, ожидал его с того самого момента, как наёмники уселись за компьютеры и принялись рыться в личных делах человских колдунов, поскольку знал, что напарнику их занятие не по душе. Теперь же Кортес откинулся на спинку кресла, несколько секунд смотрел на Артёма, покусывая кончик карандаша, после чего ровно произнес:

— Мне тоже не нравится охотиться на чела, но выхода у нас нет.

И ответный взгляд молодого наёмника показал, что командир не ошибся.

— Потому что мы заключили контракт? — хмуро спросил Артём.

— Потому что речь идет о Ярге. — Благоразумные девушки предпочли остаться наблюдателями, и Кортес развил тему самостоятельно: — Мы знали, что Ярга будет вербовать сторонников в Тайном Городе. Мы были к этому готовы. Ярга мог встретиться в Дубае с кем угодно: с навом, с чудом, с людом…

— А встретился с челом!

Артём хотел усилить давление, ещё раз заострить внимание на этом факте, но получил в ответ оплеуху:

— Коль проникся патриотизмом, то говори: с человеком, — жёстко бросил Кортес.

На этих словах Яна кивнула, а Инга недовольно поджала губы — рыжей колдунье не понравилось, что её мужчина пропустил удар.

— Не надо острить. — Это всё, что смог придумать молодой наёмник.

— Не надо играть институтку. И не думай, что тебе ситуация не нравится больше, чем остальным, — теперь атаковал Кортес. — Мы тут все челы. И когда-то рисковали жизнью ради того, чтобы Черная Книга досталась Хранителю, а не Великим Домам.

Молодой наёмник об этом помнил и сбился:

— Я имел в виду другое…

— Что?

— Контракт дает нам право выйти из дела без объяснения причин, — использовал свой главный козырь Артём. — Почему нет?

В комнате повисла напряженная тишина.

Артём и девушки прекрасно понимали, что сейчас их лидеру и другу придется принять, а главное — объяснить весьма непростое решение. Они даже знали, какие именно резоны использует Кортес, но хотели услышать их, потому что слово произнесенное всегда имеет особый вес. Они хотели, чтобы друг и лидер помог им справиться с сомнениями.

— Каждый из нас пришел в Тайный Город своей дорогой, — сказал Кортес, медленно оглядывая команду. — Кто-то — случайно, кто-то его искал, опираясь на смутные догадки и рвущуюся изнутри силу, кого-то нелюди позвали сами. Мы пришли разными путями, но решение остаться в Городе приняли обдуманно, тщательно взвесив все «за» и «против». Мы видели сражения, бои, кровь, предательство, радость, смех и счастье. Видели героев и подлецов. Видели жертвующих собой нелюдей и челов, которых можно назвать только нелюдью…

— Мститель, — вздохнула Яна.

— Например.

— Но эта история не заставит меня стыдиться того, что я — чел, — сообщила Инга.

— А я далек от мысли просить тебя об этом, — улыбнулся Кортес. — Но напомню, что за Мстителем охотились все жители Тайного Города, независимо от расы.

— Мститель заслужил, — влез Артём.

Напрасно влез.

— А Ярга? — тут же осведомился лидер.

Ответа у молодого наёмника не нашлось.

— Все мы знаем, что Ярга — нав, какое бы обличье он ни принял, — продолжил Кортес, выдержав короткую, но весьма показательную паузу. — Все мы знаем, насколько сплочены тёмные. И все мы знаем, что сделают с Яргой навы, когда настигнут.

— Убьют, — эхом отозвалась Яна.

— Потому что Ярга — зло. — Кортес пристально посмотрел на Артёма. — Ты прекрасно знаешь, что мое отношение к тебе не изменится, какое бы решение ты ни принял. Я не уговариваю тебя, а объясняю свою точку зрения, которая такова: нынешние правители Тайного Города адекватно оценивают происходящее, нашли консенсус с миром, не стремятся его поработить или разрушить. Более того, они жестоко преследуют тех, кто собирается поработить или разрушить мой мир. Меня такое положение дел устраивает, и потому я буду помогать поддерживать существующий порядок. И если какой-то чел решил поработать на Яргу — тем хуже для чела.

Несколько мгновений в комнате слышалось лишь тихое жужжание кондиционера. Кортес в упор смотрел на Артёма, открытым взглядом подтверждая убежденность в собственной правоте. Молодой наёмник бесшумно барабанил пальцами по столешнице. И смотрел на них — внутри у него явно шла борьба. Яна выдержала паузу, легонько поглаживая пальцами черную татуировку на голове, после чего негромко одобрила:

— Лучше не скажешь.

Дав старт дальнейшему разговору.

Кортес благодарно кивнул.

— Артём? — осторожно поинтересовалась Инга.

— Из двух зол выбираем меньшее? — криво усмехнулся тот.

— В этом умении заключается искусство жить.

* * *

Складской комплекс «Грузотехнология2000»

Москва, улица Никопольская,

15 июня, среда, 04:29

— Как в тот раз не получится? — робко осведомился Йога. — Сторожа с пушками не сбегутся?

Общение с недружелюбными охранниками до сих пор стояло перед внутренним взором впечатлительного бойца, и он даже отказался садиться за руль, не желая надолго расставаться с основной группой.

— Ты же нав, мля, хоть и перекинутый, — презрительно произнес Шкварка. И выдал короткое ржание: — Ха! Сторожей он забоялся, мля!

— Вот перекинусь обратно, перестану осторожничать, — пообещал Йога. — А пока не выступай, мля.

— А то что?

— Ща всё будет комфортно, мля, — щедро пообещал Коряга, заканчивая увязывать отросток в полноценную косичку. — Я Урбеку велел артефакты, в эту тачку впиндюренные, подзарядить до полного, так что никто нас не увидит, в реале. И тачку нашу классную теперь все снова за «КамАЗ» считают.

— Тю… — Шкварка грустно вздохнул. — То есть я зря на дверце малевал?

— Это я малевал, — обиделся Йога.

— А я тебе буквы подсказывал, дебил, — сменил позицию Шкварка.

— Врешь! Все навы грамотные, понял? И я тоже!

— Не помнишь ни фига, дебил!

— Заткнулись, мухой, — распорядился Коряга, прекрасно понимая, что ссора способна в любой момент перерасти в поножовщину, а поножовщина в тесной кабине обязательно закончится массовой гибелью подчиненных. — Шишкины недоделанные, мля. Медведей в следующий раз малюйте, а не буковки.

— Зачем? — не понял Йога.

— Медведей в музей продать можно, — гыкнул уйбуй. — А от буковок ваших вообще пользы нет, потому что мы отворотку глаз включили.

Некоторое время бойцы вдумчиво молчали, переваривая очередное начальственное откровение, после чего Натуга осторожно осведомился:

— Медведей на продажу всем рисовать можно или тока шишкиным?

— У нас опыт есть, — отрезал Шкварка, очарованный идеей скоренько срубить серьёзного бабла. И прославиться. — Кисточка с краской — это тебе не ятаган с дробовиком, тута мастерства надо и таланту.

— Рисовал я! — взвыл Йога. — Я!

— А я подсказывал как!

— Я тоже хочу медведя!

«Получилось только хуже, — философски подумал Коряга. — Может, их баллоном перцовым, художников хреновых?»

И тут весьма кстати влез шуровавший за рулем Мотыга. Шапки набились в кабину — болтаться в тряском кузове никому не хотелось, — поэтому крутить баранку у бойца получалось с трудом — мешали локти и бока сородичей. В итоге сосредоточившийся на дороге Мотыга почти не принимал участия в разговоре, но первый же его вопрос разрядил атмосферу почище молнии:

— Коряга, а чо мы в этот раз брать станем?

— Снова компьютеры плоские? — навострил уши Йога.

— Давай брюлики поищем, — предложил Шкварка. — Брюлики легкие, зато дорогие. Вдруг они там валяются где?

— Телефоны, — важно ответил уйбуй, поигрывая косичкой.

Конец ознакомительного фрагмента.