Гибель замка тамплиеров

Вадим Иванович Кучеренко, 2020

У хозяйки замка тамплиеров, бывшей московской журналистки Ульяны Русковой, давно уже живущей с семьей в Испании, появляется новый враг, самый могущественный из всех, которые у нее были. Тени прошлого встают из своих могил. Ее свобода и даже жизнь снова под угрозой, близкие люди в смертельной опасности, и опять кажется, что нет спасительного выхода… Роман «Гибель замка тамплиеров» завершает трилогию, начатую романами «Замок тамплиеров» и «Сокровища замка тамплиеров». На его страницах читатель встретится со многими уже известными ему героями и познакомится с новыми, не менее интересными и таинственными. Читайте новый увлекательный бестселлер Вадима Кучеренко!

Глава 4

Морис Бэйтс допивал из своего стакана последний глоток ставшей уже теплой воды, когда в ресторан вошел человек в полицейской форме и со вздохом облегчения опустился на стул, который жалобно заскрипел под его громадным телом. У него было мясистое лицо, как будто вырубленное наспех неискусным скульптором из куска необработанного гранита и способное внушить страх самому закоренелому нарушителю закона. Морис Бэйтс без подсказки официантки догадался, что это и был капитан Карлос Санчес.

— Кончита, — не повышая голоса, рявкнул полицейский так, что задрожали стекла в окнах. — Мне как обычно.

Официантка уже спешила к нему. Она принесла запотевшую от холода бутылку красного вина, большой стакан и тарелку с пирожками. Поставив все это на столик, Кончита откупорила бутылку и что-то сказала, выразительным жестом указав на Мориса Бэйтса. Полицейский отрицательно покачал головой, даже не взглянув в его сторону.

— У меня сиеста, так что пусть идет ко всем чертям, — недовольно сказал он, не заботясь о том, что его может услышать не только Кончита. — Так ему и передай.

Капитан Санчес налил в стакан вина и одним глотком выпил его, закрыв глаза от удовольствия. Когда он открыл глаза, напротив него за столиком сидел Морис Бэйтс, взирающий на полицейского с таким видом, как будто тот был диковинным животным. Капитану Санчесу не понравился этот взгляд, а еще больше то, что незнакомец присел за его столик без приглашения. Он медленно и внушительно положил свои руки на стол и сжал кулаки, каждый из которых был размером с крупный грейпфрут.

— Не спешите проявлять агрессию, сначала выслушайте меня, — улыбнулся Морис Бэйтс, без страха глядя на разгневанного полицейского, который был втрое крупнее его. — Вам что-нибудь говорит имя Мартин Крюгер?

Капитан Санчес разжал кулаки, но его взгляд не стал менее суровым.

— Не произносите при мне этого имени, — пророкотал он, словно морской прибой. — Если не хотите нажить такого врага, как я.

— Почему же? — деланно удивился Морис Бэйтс.

— Потому что Мартин Крюгер — заносчивый, надменный и безмозглый старикашка, которому не помешала бы хорошая трепка, — с глубоким убеждением произнес капитан Санчес. И с угрозой спросил: — Или вы будете возражать?

— Только в одном пункте, — улыбка Мориса Бэйтса стала еще лучезарнее. — Мартин Крюгер совсем не безмозглый. Именно поэтому я здесь. Это он направил меня сюда, чтобы я встретился с вами. И он поручил мне узнать, что вы хотели ему сообщить год назад.

— Почему же он не пожелал меня тогда даже выслушать? — рыкнул полицейский. Но в его взгляде появилось сомнение.

— Он не мог, — уверенно солгал Морис Бэйтс. — В те дни он потерял своего старого друга и компаньона, Эргюса Бэйтса, и сильно горевал. Он не встречался ни с кем, поверьте мне. Отказал во встрече даже вице-президенту Соединенных Штатов. Это о чем-нибудь говорит вам?

— Допустим, — буркнул капитан Санчес. Но уже не так зло, как до этого.

— Но время лечит любые раны, даже душевные, — продолжал вдохновенно лгать Морис Бэйтс. — Пришел день, когда боль Мартина Крюгера утихла. И тогда он вспомнил о вас. Его очень беспокоит, почему дорогая его сердцу Ламия Ламиани, которую он любит, как дочь, не отвечает на его звонки. Вы случайно не знаете этого?

Морис Бэйтс заглянул в глаза полицейского и неожиданно заметил, что они увлажнились, словно тот едва сдерживал слезы.

— Потому что Ламия в тюремной камере, — тяжко вздохнув, ответил капитан Санчес. — Вот уже год она сидит в тюрьме и не может выйти. И все потому, что проклятущий судья арестовал ее банковский счет, и Ламии нечем заплатить, чтобы ее выпустили под залог. И в этом виноват я!

Полицейский, не сдержав эмоций, ударил могучим кулаком по каменной столешнице, и по ней пробежала тонкая трещина. Полупустая бутылка, звякнув о стакан, упала, красное вино, ручейком пробежав по столу, закапало на пол, образовав лужицу.

— Виноваты в том, что она в тюрьме? — осторожно спросил Морис Бэйтс. Он пока ничего не понимал.

— И в этом тоже, — сокрушенно покачал головой капитан Санчес. — Ее обвиняют в том, что она якобы убила моего подчиненного, лейтенанта Мигеля Гарсию. И это именно я заподозрил ее в том, что она не совершала, а потом, ослепленный жаждой мести, разыскивал по всей Европе. И нашел-таки — в казино Монте-Карло. Я сам — представьте только! — арестовал Ламию, когда она выходила из казино. А деньги, которые она в тот вечер честно выиграла, положил на ее банковский счет, рассчитывая, что они пойдут на оплату адвоката. В результате судья наложил запрет на этот счет, и у бедняжки не осталось ни евро не только на адвоката, но даже на залог, чтобы выйти до суда из тюрьмы.

Капитан Санчес обхватил свою голову руками, словно хотел оторвать ее.

— А что я могу на свою нищенскую зарплату полицейского? Мне с трудом удается оплачивать услуги второсортного адвокатишки, чтобы хоть как-то облегчить жизнь Ламии в тюрьме и отсрочить вынесение несправедливого приговора. Мадрид — не дешевый город. За этот год я потратил на адвоката все свои сбережения. И что будет, когда все мои деньги закончатся, не говоря уже о том, что произойдет, если об этом узнают моя жена и четверо детей?

Внезапно капитан Санчес отпустил свою голову и наставил огромный, как банан, палец на Мориса Бэйтса, словно хотел пронзить его грудь.

— А этот мерзавец, ваш Мартин Крюгер, не захотел меня даже выслушать! А ведь Ламия на него работала честно и преданно много лет. И вы считаете, что этот подонок не заслуживает того, чтобы я свернул его жалкую шею?

Морис Бэйтс слушал полицейского, не перебивая. Из его полу-бессвязной речи он понял не многое, но уяснил главное — капитан Санчес, несомненно, был влюблен в Ламию Ламиани, причем так страстно, что потерял всякую осторожность. Она свела его с ума своими женскими чарами. Морис Бэйтс знал, что такое случается с мужчинами, но воочию видел одного из этих несчастных впервые. И теперь с любопытством разглядывал капитана Санчеса, думая о том, смог бы он совершить столько безумств ради Ирэн. Но, так и не найдя ответа на этот непростой вопрос, спросил капитана Санчеса:

— Так вы говорите, что Ламия Ламиани не виновна в убийстве лейтенанта Мигеля Гарсии?

— Она чиста, как Дева Мария, — с глубоким убеждением заявил полицейский. — Вы об этом спрашиваете, потому что не знали лейтенанта Гарсию. Это был подлый человечишка. Он шантажировал Ламию и всячески издевался над ней, насильно заставляя ее путешествовать с собой. Она сама мне об этом рассказала, когда я пришел к ней на свидание в тюрьму. Ее спасло только то, что во время одной из экскурсий по древнему замку лейтенант Гарсия провалился в тайное подземелье и истек кровью, напоровшись на колья. Владельцы этого замка когда-то избавлялись таким способом от своих врагов. Гарсия стал случайной жертвой. Разве можно обвинять в его смерти такое невинное создание, как Ламия?

Морис Бэйтс из разговора с Мартином Крюгером вынес убеждение, что Ламия Ламиани не была воплощением невинности, в чем его пытался уверить сидящий перед ним и едва сдерживающий слезы полицейский. Но он остерегся возражать и открывать капитану Санчесу глаза на истинную сущность его возлюбленной. Да и не его это было дело. Перед ним стояла другая задача.

— Так вы говорите, что Ламия сейчас находится в одной из тюрем в Мадриде? — спросил он.

— Да, — ответил капитан Санчес. И не удержался, чтобы не добавить: — Бедняжка!

— И нужен денежный залог, чтобы судья отпустил ее до суда? — продолжал уточнять ситуацию Морис Бэйтс.

— У меня таких денег нет, — кивнув, сокрушенно произнес полицейский. — Поэтому я и обратился к Мартину Крюгеру. Меня надоумила сама Ламия, когда узнала…

— Как имя ее адвоката? — перебил его Морис Бэйтс.

— Антонио Рамирас, — после паузы, словно до него не сразу дошел смысл вопроса, ответил полицейский. — А вам зачем?

— Позвоните ему немедленно и скажите, чтобы к моему приезду он подготовил все необходимые документы для внесения залога, — сказал Морис Бэйтс. — Уже к вечеру я буду в Мадриде.

Капитан Санчес с все возрастающим изумлением смотрел на своего собеседника. Морис Бэйтс говорил таким не терпящим возражений тоном, что в его душе невольно возродилась почти угасшая надежда на спасение любимой женщины. Если бы незнакомец сказал, что они должны приобрести оружие, чтобы взять тюрьму штурмом и освободить бедняжку Ламию, полицейский не стал бы возражать, потому что сам, отчаявшись, не раз обдумывал не менее фантастические варианты.

— Что же вы? — с нетерпением спросил Морис Бэйтс, глядя на неподвижного полицейского, по лицу которого медленно расползалась счастливая улыбка. Сейчас капитан Санчес напоминал статую достигшего нирваны Будды. — Так и будете сидеть? Звоните адвокату!

Пока капитан Санчес набирал номер и разговаривал с адвокатом по мобильному телефону, Морис Бэйтс расплатился с официанткой за свой обед, жестом подозвав ее к столику. Он более чем дружески сказал ей «адьёс», прощаясь. Во всяком случае, самой Кончите так показалось. В присутствии полицейского Кончита не осмелилась спросить, придет ли он этим вечером посмотреть, как она танцует фламенко. Она только проводила Мориса Бэйтса глазами, в которых светился пламенный призыв и обещание.

— Cuando veas caer una estrella, recuérdame, — прошептала, вложив в эти слова всю свою истосковавшуюся по любви душу, Кончита. — Когда увидишь падающую звезду, вспомни обо мне.

Но Морис Бэйтс не услышал ее, и даже не оглянулся, выходя в сопровождении капитана Санчеса из дверей ресторана.

На улице они остановились возле автомобиля Мориса Бэйтса, припаркованного у входа.

— Вы прямо сейчас едете в Мадрид? — полувопросительно, полу-утвердительно сказал капитан Санчес, глядя на него глазами преданной собаки. И почти жалобно произнес: — А я?

— А что вы? — сделал вид, что не понял его Морис Бэйтс.

— Я могу поехать с вами? — спросил капитан Санчес, впервые в своей жизни умоляя кого-то. — Пожалуйста!

— Это ни к чему, — сухо ответил Морис Бэйтс. — Вы мне будете только мешать в Мадриде.

— Я мог бы и не спрашивать, а просто поехать, — с обидой заявил полицейский. — У меня тоже есть автомобиль.

— А также служба в жандармерии, — напомнил Морис Бэйтс. — Как вы объясните своему начальству эту нежданную поездку в Мадрид?

— Такую работу не жалко и потерять, — пренебрежительно произнес капитан Санчес. — Что такое Гражданская гвардия? Обеспечение общественной безопасности и дорожного движения, предотвращение правонарушений, задержании подозреваемых лиц и прочая подобная мелочь. И так всю жизнь.

— Не забудьте о жене и четверых детях, которых вам уж точно не стоит терять, — скрывая жалость к обезумевшему от любви полицейскому, сказал Морис Бэйтс. — Во всяком случае, пока не решится окончательно судьба Ламии Ламиани, в которой вы принимаете такое участие.

— Бедняжка, — не сдержавшись, прошептал капитан Санчес. Однако последний довод, как соломинка, сломавшая горб верблюду, убедил его. Он резко повернулся и пошел по направлению к жандармерии. Со спины он выглядел жалким и потерянным.

Морис Бэйтс сокрушенно покачал головой, вздохнул и, сев в автомобиль, тут же забыл о капитане Санчесе. Его ожидали несколько часов головокружительной гонки до Мадрида. И на какое-то время мысли об этом оттеснили на задний план Ламию Ламиани, которую ему предстояло вызволить из тюрьмы, и даже вдову Анжело Месси с ее таинственной библиотекой, которую по какой-то причине так жаждал приобрести старый гном Мартин Крюгер.

Aspid Мориса Бэйтса, словно ожив, взревел и рванулся с места. Уже через мгновение автомобиль скрылся с глаз Кончиты, незаметно наблюдавшей за ним из остекленной полутьмы ресторана, за завесой поднятой им дорожной пыли.