Московское сукно

Вадим Загоренко, 2022

Москва, 1784 год. Марк – амбициозный мошенник, который продает краденные вещи под видом европейских редкостей. Его дела идут хорошо, но он хочет большего. Однажды подозрительный дворянин предлагает ему обокрасть других воров и быстро разбогатеть. Василий – член воровской артели. Он начинает уставать от разбоя. Усыновивший его глава банды готовится уйти на покой и поручает ему «зачистить хвосты». Вскоре они оба окажутся втянуты в интриги, которые перевернут преступный мир Москвы. Им придется бороться не только за богатство, но и за свою свободу.

Предложение на балконе

На вид особняк Фонтерновых был очень приятным местом. Здание явно не раз ремонтировали и перекрашивали, поддерживая в образцовом порядке. Рокайльные барельефы украшали высокие голубые стены из камня, в маленьком саду перед дверью росли розы и маленькая береза. Именно так Марк представлял европейские резиденции: небольшие, но красивые, без излишеств и со вкусом.

Побольше бы таких в деревянной Москве. Авось весь город приличнее стал бы.

Дверь открыл коротко стриженный мужик с рваным шрамом на носу. С подозрением осмотрев Марка, он бросил:

— Работы нет, милостыню по воскресеньям подаем. Давай, иди.

— Да подожди ты. — Марк придержал дверь. — Меня хозяева на обед пригласили. Жан Жефро меня зовут.

Мужик прищурился, покачал головой и ругнулся:

— Что с миром-то делается — французы на русских похожи… Ладно, заходи.

Марка провели по светлому залу и лестнице из темного лакированного дерева. В вазах у окон стояли свежие букеты, на стенах висели скучноватые, но благовидные натюрморты и пейзажи в бронзовых рамках. Хозяева явно не бедствовали.

Тимофей и Дарья ждали его на балконе. Рядом сидели Кляйн и незнакомый мускулистый парень в ермолке. На столе стояли фарфоровая посуда, закуски и бутылка с красным. Хороший знак — за чаем интересные дела не обговаривают. Франт молча кивнул и указал Марку на свободный стул.

— А, мсье Жефро, вы наконец пришли! — радостно прощебетала Дарья. — Присаживайтесь, я за вами поухаживаю. Доктор нам как раз рассказывал о ваших приключениях. А это Петр, он к нам из Варшавы приехал. Вы же знакомы?

— Нет, не доводилось, хотя Дитрих мне рассказывал. — Петр заинтересованно приподнял бровь. — Француз, значит? А из какой части Франции?

— Отец был из южной, мать из северной. Дед вообще из центральной. А вы из какой части Польши?

— Из дальней.

— Шапка у вас интересная.

— По вере моей ее носить положено.

— А ты еврей, значит?

— Еврей. А что-то не так?

— Да все так. Евреев люблю, особенно если они люди талантливые.

Марк хмыкнул и повернулся к Кляйну. Тот улыбнулся и еле заметно кивнул. Значит, Петр тоже вор. Осталось раскусить хозяев.

— Вот ведь голова моя дырявая! Я же совсем про пирог забыла! — воскликнула Дарья. — Первый раз сама пеку — сразу же и сожгу все. Пойду проверю, вы пока о делах поговорите.

Девушка выпорхнула с балкона и закрыла за собой двери. Тимофей открыл бутылку и наполнил бокалы — гости с энтузиазмом выпили. Вино оказалось посредственным, почти приторным. Зато бесплатно.

— У вас очаровательная невеста, мсье, — сказал Марк. — Или уже жена?

— Ни то ни другое, — ответил франт. — Это сестра моя.

Дарья и Тимофей были похожи, как элитная гончая и арабский скакун: оба красивые, дорогие, но совершенно разные. Марк, впрочем, не стал задавать вопросов и просто вежливо кивнул.

— Господа, давайте будем говорить откровенно, — после короткой паузы продолжил Тимофей. — Во-первых, мы знаем, что вы не французский торговец Жан Жефро, а беглый дворовой и вор Марк Мохов. Не пытайтесь отбрехаться, мне это не важно.

— Ну что же… — Марк пожал плечами. — Хотя бы акцент изображать не придется. Впрочем, должен отметить, что купец я вполне себе настоящий. Даже документ имеется.

— Мне известна и ваша вторая профессия, дорогой доктор. Только ваше настоящее имя я так и не узнал.

— Дитрих Кляйн меня зовут, честное слово. Не вижу смысла псевдоним себе брать. — Доктор на секунду задумался. — То есть крестили меня как Дмитрия. Мама была русской и хотела православное имя ребенку. А отец был немцем и хотел «европейское» имя дать.

— Так ты крещеный? — удивленно спросил Марк.

— Конечно. А ты думал, что раз немец — значит, не православный?

— Не отвлекайтесь! — прикрикнул Тимофей. — Есть одна работа, которую я хочу вам предложить. Задача не слишком сложная, но очень прибыльная. Поэтому послушайте меня внимательно. Если не понравится, то можете просто уйти и упустить состояние.

Марк усмехнулся. «Простая работа, состояние» — эти слова были верными признаками очень дурацкой идеи. Но ему было интересно послушать план дворянина. Вдруг он как-то по-особенному дела делает?

— Хотите верьте, хотите нет, но я вашего брата хорошо знаю. Воры ко мне приходят, когда им нужна особая помощь. Разузнать, чего в дорогих домах есть, передать взятку большим начальникам, дать ложные показания — подобные вещи. Не самое благородное занятие, но местами доходное.

— Очень полезные услуги. Почему же мы о вас не слышали? — поинтересовался доктор.

— Мы в Москву недавно перебрались, — пожав плечами, ответил Тимофей. — Раньше в Петербурге жили. К тому же я предпочитаю «не отсвечивать», как у вас принято говорить. Сейчас у меня одно предприятие есть — двор в Хамовниках держу. По бумагам у меня там обувная мастерская. Фактически же я сдаю помещение одной амбициозной артели. Они мне платят за пользование сараем, в котором хранят дорогие, но незаконно добытые вещи.

— Зачем им целый сарай для этого? — Марк ухмыльнулся. — Они коров крадут?

— Не коров, а краденое. И добыча у них посерьезнее вашей. Я их иногда навещаю, чтобы деньги забрать. В последний раз они меня попросили найти талантливого кузнеца, который может обращаться с серебром. Мне интересно стало, начал расспрашивать. Ну они и признались, что хотят переплавить большую партию драгоценных металлов.

Тимофей выдержал паузу и отпил из своего бокала. Франт определенно наслаждался представлением.

— Это что же за артель такая? — озадаченно спросил Петр.

— Вас это волновать не должно. Важно другое. Их «надзиратель» — или «смотрящий», не знаю, как вы там таких называете, — жаловался на острые боли в животе. Он уже неделю еле ходит, с ним там только один охранник. Здоровый, но туповатый. Так что забрать их богатства будет несложно. Если все сделать правильно.

На балконе стало тихо. Воры напряглись, но продолжали смотреть в рот дворянину. Тот продолжил:

— План такой. Вы туда поедете — транспорт уже организовал. Даже маскировка есть, один актер знакомый одолжил. Назовете пароль и скажете, что от атамана.

— От атамана? Они казаки, что ли?

— Нет, и это не важно. Пока доктор будет обследовать больного и отвлекать внимание на себя, Марк пройдет к сараю и вытащит ящики. Вы же наверняка именно так и работаете, да?

Кляйн и Марк кивнули. Именно эта тактика помогла им обнести три лавки и одну баржу.

— Отлично. Тем временем Петр и мой дворовой Петька будут ждать у забора. Они примут груз и привезут его сюда. Петр — человек умелый, с металлами работает. Он серебро переплавит в украшения.

— А как же вы планируете их продавать? — спросил Кляйн.

— Вот здесь самое интересное. — Франт широко улыбнулся. — Сначала я думал искать скупщика, но слитки за адекватную цену продать тяжело. А твой магазин натолкнул меня на новую идею: мы устроим аукцион. Петр, сколько тебе потребуется на переплавку?

Внимательно слушавший разговор еврей вдруг встрепенулся и начал считать что-то на пальцах, окончательно лишая себя солидности тихим бормотанием.

— Если там правда несколько ящиков, то за неделю справлюсь, — уверенно сказал он, закончив расчеты. — Можно за пять дней, если совсем торопиться.

— Пусть будет неделя. За это время я схожу на пару-другую приемов, поговорю со знакомыми и расскажу им об удивительном торговце Жане Жефро. И раскрою им секрет: скоро этот загадочный негоциант будет продавать древние украшения французских королей. Полиция нас не побеспокоит — слишком много важных людей соберется.

Марк не удержался и присвистнул. Он высоко ценил творческие способы обогащения и был приятно удивлен изобретательностью дворянина. Но самый важный вопрос он еще не задал.

— Сколько же мы на этом заработаем? И как будем делить?

— Чтобы сразу избавить вас от волнений, после вывоза серебра можете рассчитывать на предоплату в сто рублей каждому. Это так, мелочь для поднятия настроения. Что же касается процентов с продажи… Мы с Дарьей получаем треть, Петру — одну пятую, вам с доктором — все остальное. Сколько там точно будет, не знаю. Но я рассчитываю увидеть не меньше десяти тысяч рублей.

На балконе стало очень тихо. Кляйн закусил губу и откашлялся. Петр широко улыбался, подставив лицо вышедшему из-за облаков солнцу, Марк рассеянно вертел в руках вилку. О таких суммах он слышал только в историях о похождениях придворных баловней.

— Это… Довольно много денег…

— Именно. Но дело нужно провернуть быстро, пока серебро еще там. Если все согласны, ехать нужно уже сегодня. У Петьки вечером еще одно задание.

Трое воров оценивающе посмотрели друг на друга. Лица Кляйна и Петра не выражали никаких сомнений. Марк и сам был почти готов согласиться — раньше он с ходу впрягался в куда более рисковые и куда менее прибыльные истории.

Но франта нужно было проверить еще один раз.

— Ваше благородие, а зачем вы вообще этими воровскими делами занимаетесь?

Тимофей будто задумался, постучал пальцами по столу. Затем пожал плечами:

— Да затем же, зачем и вы. В народе почему-то считают, что все дворяне с пеленок и до могилы в деньгах купаются. Но среди нас тоже есть богатые и бедные. И если не родился у самых везучих родителей, то придется на службе горбатиться. Мне служить не понравилось, честно скажу. Вот и решил зарабатывать более… авантюрным способом.

Франт ухмыльнулся и поднял бокал:

— Ну так что, вы согласны?

Ни один молодой и уважающий себя вор от такой авантюры не отказался бы. Лучше легких денег для лихого человека могут быть только легкие деньги за интересную работу.

Звон бокалов разнесся по улице. Бредущий мимо гусар посмотрел наверх и завистливо вздохнул. Кляйн наклонился к Марку и прошептал:

— Я же говорил — нашего сукна епанча.

Вскоре на балкон вернулась Дарья. За ней шла престарелая служанка, которая несла большое блюдо с пирогом.

— Пирог не сгорел, успели-таки! А, вы уже пьете? Значит, про работу закончили? — Девушка радостно улыбнулась. — Ну и прекрасно, давайте тогда об интересном. Марк, а расскажите, что про Россию во французских газетах пишут?

Обед прошел в приятных разговорах о мелочах. Петр знал удивительно много слухов об императорском дворе и рассказывал смешные истории про еврейский быт. Кляйн с энтузиазмом включился в обсуждение полезных свойств минеральных вод. Мрак даже успел расслабиться, нежась под теплым солнцем.

Расслабленное веселье прервал Тимофей:

— Господа, к сожалению, вам уже пора выдвигаться, время не терпит. Доктор Кляйн, вот ваше письмо — покажете его на месте, как договаривались.

— Неужели вам никак нельзя еще остаться? — Дарья расстроенно всплеснула руками.

— Даша, у них важное и срочное дело. Мы еще как-нибудь соберемся.

— Очень жаль, господа, очень жаль. Разбирайтесь с вашими делами побыстрее и возвращайтесь — отметим!

Три вора встали, откланялись и вышли с балкона. Марк почувствовал легкую обиду — благородное общество ему понравилось. Особенно приятно общаться было с очаровательной Дарьей. Но короткая радость закончилась, пришло время возвращаться к рабочей реальности.

У выхода их уже ждал Петька, проверявший простую упряжь и стоявшую неподалеку черную карету.

— Кто из вас со мной поедет?

— Это я буду, — ответил Петр. — Поехали, только не очень быстро…

— Обожди, не беги. — Марк взял еврея за плечо. — Нам сначала познакомиться нужно.

— А мы разве не познакомились?

— Сейчас я знаю, что ты умеешь с железом работать и что ты не из Польши. Скорее всего, ты еще и не Петр никакой.

— А что еще нужно? Дитрих же меня знает.

— Я-то не знаю, а с незнакомыми людьми мне работать не нравится. Вообще, если ты не знаешь, по традиции мы должны перед первым делом вместе напиться. Но раз у нас времени нет, то давай хоть трубку раскурим. Доктор, забивай свой табак.

Кляйн достал из кармана табакерку и трубку. Он нашел какого-то мутного торговца, который продавал всякие странные диковины, включая чудовищно крепкий табак с необычным вкусом. Доктор курил его редко и не очень любил им делиться. Но традиция есть традиция, и вскоре из трубки поднялся сладковатый дым.

— Ого, крепкий какой, — отметил Петр, закашлявшись после первой затяжки. — Но вкус интересный… Ладно, чего тебе рассказать?

— Откуда ты на самом деле?

— Из Новгорода. Там делать нечего, переехал сюда. Понял, что польским иудеям больше в делах верят. Ну и начал притворяться.

— Чем, кроме воровства, занимаешься?

— Да я сам и не ворую почти. Я в мастерской работаю. Но там хозяин ленивый и слепой почти, в мои дела не лезет. Так что на стороне подрабатываю: пашпорты делаю, документы, с металлами работаю, с деревом. И для честной публики, и для ваших.

Еврей снова закашлялся и передал трубку Марку.

— Понятно, умелец. Чего о благородных этих думаешь?

— Я вам так скажу: если кто-то в России умеет быть осторожным, так это наш избранный народ. При всей скромности могу заявить, что чувство опасности у меня хорошо развито. И в этих двух я большой подлости пока не замечаю. А тебе-то вопросы задавать можно?

— Ну попробуй.

— Ты как французскому научился?

— У барина выучил, когда мальцом был. Пробовал немецкий освоить, но там язык сломаешь.

Кляйн усмехнулся.

— Понятно. А откуда… Какой у вас табак странный, меня прям размазывает. Откуда магазин у тебя?

— Накопил, приобрел, — соврал Марк. — Даже в коллегии оформлен. Я там асессору заношу подаяния, меня не трогают.

— Хорошее дело. Слушай, немец, я сейчас подумал — я ведь про тебя тоже мало чего знаю. Ты откуда сам?

— Из Смоленска. Дедушка еще при царе Петре сюда переехал из Баварии — он врачом был, мой отец тоже лечил, ну и меня научил. Семейная профессия.

— А как с лихими людьми спутался?

— Завалился однажды ко мне один, с порезанной ногой. Я его зашил, он попросил деньги краденые спрятать. Ну и понеслось…

Воры с минуту молча стояли, передавая трубку по кругу и радуясь солнцу. Дворовой нетерпеливо откашлялся и что-то проворчал себе под нос.

— Слушайте, а вам не страшно? — снова заговорил Петр. — То есть воровать-то, понятно, дело привычное. Но с такими деньгами… Не знаю, даже не по себе мне как-то. Вот у вас какой самой большой улов был?

Марк задумался. Столько обнесенных домов и карманов, столько распроданных мелочей. И все такое несущественное…

— Ничего и близко похожего не было, — со вздохом признал вор. — Но думаю, что так и должно быть. Доброго человека Бог за труды вознаграждает. Я никаких больших грехов на душу не брал, только по мелочи бедокурил. Поэтому считаю все это заслуженной благодатью, маленьким таким чудом. И вам советую.

— А мне вот кажется, что ничего необычного не происходит. — Кляйн приглаживал усы и волосы, всматриваясь в свое отражение в окне кареты. — Для нас десять тысяч могут быть огромными деньгами. Но дворяне к таким суммам привыкли. При дворе в карты играют на миллионы. Так что воспринимайте это как обычную работу, просто заказчик необычный.

Где-то на соседней улице запели тягучую крестьянскую песню. День медленно превращался из теплого в жаркий.