Букринский плацдарм, или Вычеркнутые из списка живых

Вадим Барташ, 2021

Этот роман очень личный. Он написан по письмам моего дяди и по воспоминаниям мамы. Он писался больше сердцем и посвящается маминому младшему брату, Георгию Неустроеву, ушедшему добровольцем на фронт, и моей маме, Лидии Неустроевой, которой не стало осенью 2020 года, и которая пережила своего младшего брата на 77 лет.

Глава седьмая

У Лужицина, исполнявшего обязанности не только кашевара, а отвечавшего за снабжение роты и быт её бойцов, и на которого возлагались другие не менее важные задачи, имелись два помощника, и они числились во всеобщих любимчиках. Это были четырнадцатилетний паренёк Прохор, сирота, прибившийся к роте во время боев в районе Старого Оскола, и пегий мерин Яшка, добродушный и очень ласковый. И их в роте буквально все обожали. Наверное, половина сахара, предназначавшаяся их подразделению, доставалась им обоим. И даже в нарушении приказа комбата, старшего лейтенанта Тихона Ламко, распорядившегося Прохора и Яшку оставить на левом берегу Днепра, третья рота их отстояла и взяла с собой на правый берег, но только их переправляли отдельно и под покровом ночи.

Конечно же, Юрик тоже возражал, но его бойцы умоляли разрешить взять любимцев с собой, и младший лейтенант после некоторых колебаний сдался. Воспользовавшись тем, что два плота с боеприпасами и оружием, а также с продуктами питания доотправлялись после основной переправы батальона, и вот на один из них, более безопасный, на котором переправлялись крупы и другие продукты, и были взяты Прохор и Яшка.

Во время переправы в целях безопасности Яшку не стали привязывать, и из-за этого его чуть не потеряли…

***

От взрыва шального немецкого снаряда, поднявшего вверх столб воды, перепуганный Яшка выпрыгнул с плота, и Лужицин вместе с Прохором бросились за ним вслед. Им помогли ещё двое бойцов из тех четырёх, которые их сопровождали на этом плоту, и общими усилиями, хотя все и нахлебались воды и продрогли, и промокли как цуцики, но они спасли Яшку и вывели его на правый берег.

Яшка был напуган не меньше людей, и виновато косясь на них ещё долго дрожал, но его как могли успокаивали, накрыли телогрейками, гладили и усиленно подкармливали. Теперь Яшка, запряжённый в пошарпанный, древний тарантас, скорее всего ещё дореволюционного производства, смирно стоял метрах в семистах от передовых позиций роты, у подножия холма в небольшом перелеске, мотал приветственно добродушной мордой и помахивал хвостом, когда к нему подходил очередной боец из их роты.

Бойцы гладили его, и каждый норовил ему дать какой-нибудь гостинец.

— Я-яшка, Я-яше-енька, Я-яше-ечка, — Клыч подошёл к мерину и прикоснулся губами к его забавной мордене.

Яшка покосился своим лиловым глазом и радостно качнул головой и вильнул приветственно хвостом. Дмитрий вытащил из-за пазухи припасённый кусочек сахара и дал его Яшке. Тот мягко захватил зубами сахар и захрустел.

— Ну что, Степан, — обратился уже к Лужицину Клыч, — накладывай перловку! — Дмитрий сгрузил на тарантас шесть жестяных ёмкостей с крышками, которые ему передали бойцы их отделения. — А где Прохор?

— Я его послал за водой.

Лужицин стал из котла поварёшкой накладывать кашу в ёмкости. Клыч внимательно следил за процессом.

— Ты это, Алексеич, про мясо-то не забывай. Давай не жалей его! Я сказал, не экономь!

— Не бойся, мимо не пронесу! — огрызнулся Лужицин.

Клыч проверил, сколько было мяса и какие наложены были порции, принял от Степана три полукилограммовых буханки ржаного хлеба, уложенные в вещмешок, и замер.

— Ну чего ещё? — посмотрел на Дмитрия Клыча хмурый Лужицин. — Я вроде всё выдал… А-а! Вот ещё! — и Лужицин закинул в вещмешок Клыча обёрнутый в бумагу прессованный кубик заварки и кулёк комкового сахара.

— А спирта, что, не будет? — взгляд Клыча резко переменился, он стал у него более чем просительным, да почти что умоляющим.

— Комбат приказал пока не выдавать, а придержать. Сам знаешь, переправа ещё толком не налажена и его нам отправляют в последнюю очередь, и в ограниченном количестве, только после боеприпасов, хлеба и других продуктов.

Клыч пальцем поманил к себе Лужицина, и когда тот свесился с тарантаса, негромко произнёс:

— Моя разведка докладывает, что у тебя, Алексеич, есть заначка.

Лужицин округлил глаза:

— Вру-у-ут!

— А я вот уверен, что данные моей разведки совершенно точные, — и Клыч усмехнулся. (Ему про заначку Алексеича проговорился Прохор).

Лужицин покосился по сторонам, и, не заметив никого, тяжело вздохнул и достал из-под брезента фляжку.

— Н-на-а, крохобор!

— Я завжди тебе поважав, Алексеич! Велике людске тоби спасиби! (Я всегда тебя уважал, Алексеич! Большое человеческое тебе спасибо! — прим. авт.)

— Иди, иди, балабол, — сердито пробурчал Лужицин. — Только никому не проговорись! Своё отдал…Больше у меня нет!

— Могила!

Тут появился Прохор, который тащил большую флягу с водой на двухколёсной тележке с длинной ручкой. Паренёк уже запыхался, так как ему пришлось с этой флягой преодолеть изрядное расстояние.

Узрев Клыча, он остановил тележку и утёр со лба пот.

— Здравствуй, дядя Дима!

— Привет, Проша!

Клыч все свои котелки и вещмешок опустил на землю и, подхватив флягу у паренька, донёс её до тарантаса и поднял наверх, а затем достал плитку шоколада. Прохор, увидев шоколад, просиял:

— Трофейная?

— Немецкая! В прошлый раз забыл отдать. Ну, ты сам поймёшь, за что даю… — и Клыч заговорщически подмигнул пареньку. — Разведданные оказались верными…

Лужицин подозрительно на них обоих посмотрел, но ничего не сказал, хотя очевидно до него дошло, откуда же произошла утечка информации на счёт заначки спирта.

***

Где-то раздавались одиночные выстрелы, но на передовой было относительно тихо, немцы зализывали намятые им бока. Букринский плацдарм за последних пару дней подрос и уже вытянулся на одиннадцать километров в ширину, а в глубину он теперь кое-где достигал четырёх километров, и даже больше, хотя наших на нём было недостаточно, и немцы не прекращали попыток его ликвидировать. После того, как атака на позиции батальона старшего лейтенанта Тихона Ламко захлебнулась, к обеду они предприняли атаку на позиции соседей, обрушившись силами двух полков на батальон капитана Масленникова.

Конец ознакомительного фрагмента.