Тайна женского сердца

В. П. Волк-Карачевский, 2020

Роман-хроника «Большой заговор. Приговоренные императоры. Убить императрицу Екатерину II» описывает исторические события с момента царствования Екатерины II, создания первого масонского государства в Северной Америке и великой масонской революции во Франции до наших дней. В центре повествования – судьбы правителей России и тех государственных деятелей Европы, которые оказались на пути масонов к мировому господству. Все правители России от Екатерины II до Николая II пали жертвами тайных сил, шаг за шагом продвигавшихся к своей цели. Русские императоры были приговорены к смерти, как некогда французские «проклятые короли», поплатившиеся жизнью за разгром ордена тамплиеров, возродившегося во всемирном сообществе франк-масонов. Первые книги посвящены истории убийства императрицы Екатерины II и её фаворита, светлейшего князя Потёмкина, а также королю Франции Людовику XVI и королеве Марии Антуанетте, сложившим головы на эшафоте, и выходу на историческую арену Наполеона Бонапарта, положившего на полях сражений миллионы голов. В этой части многосерийного повествования рассказывается о первых годах службы Наполеона Бонапарта, о начале второй русско-турецкой войны и бедах короля Франции Людовика XVI. Главный герой романа наконец узнает в чем суть отречения цесаревны Анны, а влюбленная в него Оленька Зубкова узнает тайну рождения своего возлюбленного.

III. Мечты и мысли, надежды и планы Елизаветы Холмской

1. Задача состоит в том, чтобы…

Любви, надежды…

А. С. Пушкин.

Ох! как мне жить!

П. Карабанов.

Зачем горишь, моя звезда,

Зачем так ярко светишь мне?

В. Давыдов.

Взаимоотношения Александра Нелимова и Оленьки Зубковой занимали и еще одну красавицу — Елизавету Холмскую, которая готовилась стать княгиней Ратмирской.

На помолвке Александра и Поленьки Холмская и князь Ратмирский присутствовали еще в ранге жениха и невесты, а в самое ближайшее время они собирались обвенчаться. Но уловление князя в сети Гименея было только первым действием обширных планов Елизаветы.

Я хотел написать «широко задуманных планов», но удержался от этих слов, чтобы не погрешить против истины, против нее грешит так много пишущих и прозою и стихами, что я не хотел бы вливаться в их пеструю толпу, которая могла бы заполнить стогны — то есть стонущие от обилия людей площади и улицы великих городов древности и современности, исключая маленькие провинциальные городишки, в них и площадей-то почти нет да и на узеньких улочках толпе тесно и неудобно, ей, толпе, волнующейся как шумное море, подавай столицы.

Даже улавливать князя Ратмирского Елизавета не задумывала и не планировала. Мысль об этом пришла ей в голову уже по ходу действий, началом их послужило внимание, проявленное к ней Ратмирским, осаждаемым Глафирой Сандаковой. И осмыслив складывающуюся стратегическую обстановку и поняв, что у нее есть шанс, Елизавета постаралась этот шанс не упустить.

И не упустила. Однако что такое шанс? Случай, удачное падение игральной кости. Нет, Елизавета не надеялась на удачу, на случайное везение, свой шанс она устроила себе сама и потому кубик игральной кости, брошенный ее умелой рукою, и принес ей заслуженный выигрыш.

Но осмотревшись на завоеванных позициях, Елизавета, ободренная успехом, пришла к выводу, что не нужно останавливаться на достигнутом. Конечно, ее успех велик. Вчера — почти бесприданница, одна из четырех дочерей владелицы деревеньки в сотню душ. Сегодня — княгиня, хозяйка имения в пять тысяч крепостных, обязанных своему барину возможностью трудиться ради его, барина, счастья с молодой и приветливой барыней. И муж приличный, вполне образованный, можно сказать, еще молодой, приятный на вид, с хорошими манерами, далекий от пороков.

Правда, князь Ратмирский слывет человеком малообщительным. И странноватым, склонным к одинокой, даже угрюмой жизни. И скуповатым. И не зажигающим женских сердец, как, например, Александр Нелимов. И как еще сложится с ним жизнь.

Была бы жива его матушка, она своей знаменитой скупостью, надменностью и неуживчивым характером извела бы любую невестку. Но матушка князя Ратмирского давно уже покинула сей, не совсем умевший угодить ей, мир. А сам же князь человек, способный меняться к лучшему.

Задача состоит в том, чтобы переменить действительно косную, несколько, может, в самом деле угрюмую жизнь его на более приятную — во всех отношениях. Действовать нужно осторожно, не торопясь. Но действовать нужно.

Явление Оленьки Зубковой на помолвке Александра Нелимова и Поленьки поразило Елизавету. Поразило и навело на размышления. Конечно, Оленька смела, даже дерзка. И ничуть не боится Старухи, княгини Тверской. А Старуха даже не нашлась, как осадить ее. Да, смела, дерзка. И блистательна. Ослепительно блистательна. Но не это главное. Откуда такие возможности?

Сказочное, волшебное платье от личного портного из Парижа, пренебрегающего шить самой королеве Марии Антуанетте по той только причине, что в парижском высшем свете ее не хотят принимать за свою. И выезд — по словам Персидского — не менее как стотысячный, карета английская, и лошади английские.

А ведь несколько месяцев назад Оленька не имела ни гроша. Бесприданница, куда как более без ничего, хуже, чем любая из сестер Холмских, у них хоть что-то, но все же есть. И откуда вдруг все это невероятное богатство?

И ведь замуж не вышла. «В невестах хожу», — так она ответила на вопрос майора Нелимова. Так откуда же? Неужели Оленька вернулась к богатому Нашокину и получила все это известною ценою?

Нет, это маловероятно… Она ведь по-прежнему претендует на Александра. Он помолвлен с Поленькой, но от Оленьки можно ожидать чего угодно. И стань она наложницей Нашокина, разве могла бы она так вести себя? Нет, она горда, независима, уверенна в себе. Дерзка. Но в то же время — снисходительна.

Нет, богатство Оленьки не греховного происхождения… Падшие девицы себя так не ведут. Хотя… Это здесь, в тверской глуши, они — падшие, грешницы — презираемы. И в Москве, где царят старые нравы, — тоже. А в Петербурге совсем по-другому. Племянницы Потемкина живут у дядюшки как в гареме. И ничего, все приняты в свете. И не стесняются своего положения. И допущены ко двору.

Да и сама императрица… Флигель-адъютанты меняются при ней один за другим. Теперь вот Дмитриев-Мамонов. Годами более чем вдвое ее моложе… В Петербурге все по-другому. А в Париже, говорят, мужей и любовников даже вместе представляют на светских церемониях, вполне официально…

Однако Оленька Зубкова ни в Санкт-Петербурге, ни в Париже не бывала. В Москве — да, провела два года у тетки и ни с чем вернулась в Зубовку. И вот вдруг… И все-таки как, откуда такое богатство? Хотя, впрочем, какая разница… Если бы Елизавета и знала, как Оленька в один миг стала сказочно богата, вряд ли она смогла бы повторить подвиг подруги.

2. О скупости и бережливости

И сосед заезжал к нему пообедать, слушать и учиться у него хозяйству и мудрой скупости. Все текло живо и совершалось размеренным ходом.

Н. В. Гоголь.

О, если б из могилы

Прийти я мог, сторожевою тенью

Сидеть на сундуке и от живых

Сокровища мои хранить как ныне!

А. С. Пушкин.

С Оленькой нужно поддержать отношения. Подругу бесприданницу она может бы и забыла, пренебрегла. Но теперь и Елизавета не просто дочь бедной вдовы — она теперь княгиня Ратмирская. Только нужно, чтобы князь видел и сравнивал положение своей жены и Оленьки. И не сидел сиднем в своем Трилесино, а хотя бы зиму проводил в Москве. Тем более что у него в Москве свой дом. Прожить в Москве, конечно, дорого. Но князь не сказать чтобы стеснен в средствах.

А то, что Ратмирский скуповат — это дело привычки, сложившегося обычая его жизни. И это можно и нужно изменить.

Свадьбу они с князем хотели устроить скромную, но Елизавета предложила вообще заменить ее праздником по случаю бракосочетания. Делать так даже считается модным в последнее время. После венчания из церкви молодые едут в дом невесты, дарят родителям подарки, а потом — к себе домой и принимают поздравления дворни и крестьян. А через неделю-другую созывают гостей — но только на ужин и на танцы, принимая всех уже в качестве молодых супругов.

Свадьба, даже скромная, обходилась вдвое дороже, а главное, отнимала очень много времени, требовала хлопот и сильно утомляла. Князю Ратмирскому очень понравилось такое разумное предложение будущей жены, он и сам хотел обойтись праздником, но боялся, что невеста сочтет это проявлением скупости.

Он знал, что о скупости его матери рассказывают чуть ли не легенды. Старая княгиня действительно в преклонных летах стала ворчлива и не любила тратить деньги. Впрочем, тратить деньги она не любила никогда. Когда мать умерла, князь нашел в ее спальне несколько узелков с монетами, спрятанных по углам комнаты. Князь не видел в этом ничего особенного.

Многие старухи и старики, дожившие до таких лет, — а его мать разменяла девятый десяток — ведут себя немного странно. И никто не поручится, что сам он по-другому будет уходить из этого мира, где деньги никогда не лишние, в тот, другой мир, в котором они уже, как говорят, не нужны, хотя никто не знает, потребуются они там или нет.

Конец ознакомительного фрагмента.